Разница между нами

— «Джон, — Шерлок провел ладонью по предплечью друга. Это нежное касание, вызвавшее волну приятных мурашек и ощущение тепла, согрело сердце Ватсона и ожидаемо вызвало счастливую улыбку на его лице. — Спасибо за помощь. — Бросьте, Холмс, какая там помощь, — доктор смотрел в глаза друга, в который раз поражаясь, какую палитру эмоций тот умеет показать одним лишь взглядом. Верный спутник гениального детектива видел эти глаза и пылающими, и ледяными, но вот такими как сейчас, он любил их больше всего: теплыми, нежными, искренне-благодарными. — Если бы не вы, Джон, — рука осторожно, будто определяя границы дозволенного, сползла чуть ниже и уже поглаживала кончиками пальцев тыльную сторону ладони Ватсона, — я бы ещё блуждал вокруг да около, но ваши вопросы, вроде такие очевидные и простые, заставили меня не искать лишних сложностей в этом деле, а увидеть всю его жестокую простоту. — Да… — доктор боялся опустить взгляд, боялся посмотреть вниз, где Шерлок уже ласкал его пальцы, и кто бы в целом мире осмелился назвать эти движения чисто дружескими? Взгляд серо-голубых глаз становился всё мягче, все теплее. Из него уходила серая хмурость дождевых туч, всё сильнее раскрывая голубизну чистого июньского неба. — Джон… — выдохнул Шерлок так, что всё тело врача пронзило сладостной волной предвкушения. Неужели… неужели сейчас прозвучат заветные слова? Слова, которые он и сам давно хотел сказать этому необыкновенному человеку, самому важному, самому прекрасному на земле… — Не выпить ли нам чаю? — Ау?.. — Ватсон как ухнул с американских горок, даже голова закружилась, а шея чуть онемела. Неужели он ошибся, и это всего лишь очередная игра, очередной розыгрыш этого невозможного социопата, обожающего поддразнить чужие нервы? — Вы так дрожите, — детектив придвинулся ближе одним плавным грациозным движением, как будто сидел не на плюшевом диване, а на скользком кожаном. — Вас что-то взволновало? — вторая рука гения легла доктору на плечо, — чай вас успокоит, — теплое дыхание почти коснулось губ, а в следующий миг их коснулся большой палец Холмса, нежно очертив абрис, в то время, как остальная ладонь обхватила лицо. — А может… — голос стих до шепота, глаза чуть прикрылись, а голова наклонилась, — мы успокоим вас другим способом? Например, вот так?.. Джон закрыл глаза, отчаянно желая, чтобы это было правдой, а не очередной провокацией. Чтобы Шерлок коснулся его губ своими, чтобы подтвердил, наконец, что все эти их взгляды, случайные (и не очень) прикосновения, значат для него столько же, сколько и для Ватсона. И его мечта сбылась». Редактор отодвинула от себя монитор и даже чуть отвернула его. И вперила свой немигающий взгляд в сидящего напротив, отчаянно потеющего и краснеющего Джона. — Дальше у вас сцена горячего и нежного секса (неплохо написано, признаю), затем эпилог. Где сыщик полностью отошёл от дел и живёт со своим уже мужем за городом и разводит пчёлок. Ватсон кивнул. Он и так хорошо знал, чем заканчивается его последняя книга о похождениях великого детектива и его друга, постепенно перешедшего в статус возлюбленного. Зачем барышня об этом напоминает? — Мистер Ватсон, так дело не пойдет, — редактор положила одну бесконечную ногу на другую, чуть не упираясь в потолок острой коленкой и поигрывая ручкой, что она покачивала между большим и указательным пальцем левой руки. С места Джона эта ручка перечёркивала ее лицо и походила на усы. Это было бы смешно, если бы ее глаза из-за прямоугольных очков с широкой чёрной оправой не пришпиливали Ватсона к стулу, как бабочку к картонке. — Почему же? Вы же сами сказали, что цикл себя исчерпал и его нужно заканчивать. — Верно. Но не на такой слащаво-приторной ноте. И всегда нужно оставлять лазейку для нового цикла. Всегда. — И что вы предлагаете? — Джон вытер вспотевшие ладони о брюки. — Убейте одного из них. Ватсон похолодел. Он придумал Шерлока как персонажа еще в школе, жил и советовался с ним, дружил, а затем и полюбил… полюбил настолько, что дал его напарнику своё имя и фамилию, да и многие из своих черт… Чтобы хотя бы там, на страницах книг, не быть таким одиноким. И теперь ему предлагают убить практически себя или свою любовь?! — Но послушайте, — Джон сглотнул, — эти двое через столько прошли, так долго выстраивали свои отношения… Неужели они не заслужили немного счастья к концу? — О… заслужили конечно. Если бы мы писали наивные сказочки для детей. Мистер Ватсон, я давно в этом бизнесе и знаю, что нужно людям. Знаю, что продается, а что нет. Какую историю будут помнить, а какую забудут, едва закрыв обложку. Те, кто были тут до меня, слушаясь мямлящих авторов, давно вылетели в трубу, — она шарахнула ручкой об стол, как поставила печать на документ, — а раз я всё ещё сижу здесь, то значит, со своей задачей справляюсь хорошо. — Какое же может быть продолжение… если… они же пара… они вместе. Только вместе, они… Холмс и Ватсон… — На бумаге вы излагаете свои мысли куда лучше, — поморщилась редактор, — все просто. Погибнет Джон — в следующем романе опишите страдания детектива, попытки понять, принять, жить дальше. Поиски нового напарника. Умрет Шерлок — аналогично, только с позиции доктора. Будет искать себе новое занятие. Циклу нужно обновление. Свежий взгляд. Новый виток. — Я не… — А это — размер гонорара, — барышня пододвинула Джону листок бумаги, — если прислушаетесь. Если же нет… публикации не будет. Жду вас с исправленным финалом через две недели.