Другая жизнь

Жизнь со взрослым мужчиной. На практике она оказалась немного не такой, как я себе представляла. Немного не такой, как мечталось. Потому что, решившись остаться в доме и жизни Тома, я не поняла одного - что, под угрозой разоблачения отцом, я буду вынуждена оставаться в его доме почти безвылазно. И его сладкие обещания, что все изменится вскоре, могут стать на практике всего лишь словами. Так как, несмотря на то, что в его доме я не была пленницей или неким подобием заключённой, выбегая, когда мне захочется, в окружающий лес собрать грибов, слоняясь и изучая архитектуру комнат, лазая по всемирной паутине, я все равно была заперта. Пусть и не его ключом, но своим обещанием и своим четким решением. И я скучала. С каждым днём все больше и больше испытывая ставшее таким привычным раньше и недоступном сейчас желание оказаться в толпе народу или поиграть с друзьями. Пообщаться хоть с кем-то знакомым и рассказать ему про себя и про ситуацию, в которой я оказалась. Быть может, посоветоваться. Просто поговорить. Или уж на худой конец прогуляться по ставшим таким до боли знакомым мне улочкам и хоть как-то развлечься вне этих стен. Подводя меня к четким мыслям о том, что Томас был удивительно прав, бросив вскользь фразу о том, что я вряд ли смогу быть просто домохозяйкой. Ибо пусть я и была искренне рада приготовить для любимого что-нибудь вкусненькое или вытереть тряпкой ненужную пыль, но все эти бесконечные дни одиночества без него, я подчас натурально сходила с ума. Погружаясь с течением времени в странную для меня тоску меланхолии, перебиваемую лишь редкой и совсем ненужной среди стайки умелых поваров готовкой и весьма банальной учёбой. С достаточно молодым, но на удивление строгим нанятым мне учителем, который так и не сумел стать неким подобием друга или собеседника, так как никогда не разговаривал на сторонние темы. И который, к моей пущей злости, упорно отказывался вестись на мой лёгкий флирт, изображаемый с целью повысить баллы за непонятные темы или просто потренироваться. Что делало мою практику в образе роковой красотки почти совсем невозможной и вялой. И я скучала. Скучала от того, что мне даже не с кем было поговорить в этом большом лесном доме. Так как вышколенные почти до зубов охранники, отказывались со мной говорить вообще, не отвечая ни на какие мои попытки привлечь их внимание и полностью игнорируя. А слишком уж вежливые, на мой взгляд слуги, ограничивали все ответы стандартными "Об этом стоит спросить мистера Уайта" или простым "Обед будет в два". Что и делало беседы с ними совсем невозможными. От чего я все чаще ловила себя на мыслях о том, хочет ли Том что-нибудь менять в этом бытие. Или его все устраивает и так? Но боялась спросить об этом, так как возвращение Тома домой обычно меняло все. Ибо обычно его сладкие поцелуи, когда он переступал порог ставшего нашим дома, словно заглушали и вытесняли разом всю нарастающую за день тоску. Так как его разговоры и наши совместные ужины снова вселяли в меня жизнь и возвращали огонь в глаза. Даже несмотря на то, что изнурительная работа могла его задержать аж до середины ночи. А иногда заставить и вовсе не приезжать домой. Пусть и не очень часто, кажется, пару раз в месяц, но все же заставляя меня ночевать одну в холодной постели. Хотя он и звонил мне каждый раз, сообщая об этом. Говоря, чтобы я не волновалась. Что он придёт, так как я нужна ему. Ещё не зная, как мне одиноко здесь. Хотя я и не говорила об этом. Ведь я очень хотела быть с ним рядом. Ведь я выбрала это сама. И не хотела его волновать по своим пустякам. *** Но, кажется, несмотря на подобные мелочи, в наших отношениях с Томом все было хорошо. Так хорошо, что как будто бы снилось. Так хорошо, что будто готовилось лопнуть как мыльный пузырь в одночасье. Наше украденное счастье. И после ночи страсти я проснулась абсолютно счастливой. В его комнате, как мне и мечталось, и в его объятиях, как я думала. До того, как открыв ещё совсем заспанные глаза и тут же заслонив их рукой от бьющего в окна солнца, заметила, что Томаса уже нет в постели. "Поздно уже, встал наверное" - уговаривала я себя, все же чувствуя внутри неприятный осадок от того, что он уже встал. От того, что не разбудил меня. Ведь мне так сильно хотелось проснуться в кольце его рук как тогда, после первой из наших ночей. После самой важной из наших ночей. Так может, остальные стали уже не так важны для него? Ведь я же точно знала о том, что у него сегодня нет "операций". Некое подобие выходного, которые также необходимы. Ведь я так хотела провести этот день рядом с ним. И ему не нужно было подниматься так рано. "Пофиг" - прошептала я себе под нос, решив не зацикливаться на всякой фигне. Потому, что за последний год пережила ещё и не это. Смерть друзей, похищение, отрыв от родного дома. И теперь не имею права расстраиваться по пустякам. Тем более Том, наверняка, ещё внизу. Поэтому, быстренько выполнив водные процедуры, я вышла из комнаты. В халатике на голое тело, не утруждая себя поисками другой одежды. Потому, что хотела найти его как можно скорее. Потому, что я знала - это соблазн. И Том, увидев в меня в таком виде, вполне мог разохотиться и взять меня на столе в гостиной, как в прошлую пятницу. Он ведь никуда не спешил сегодня. Но, спустившись в эту самую комнату, где нам ещё было хорошо так недавно, я застала уже разодетого в чёрный деловой костюм Тома, который завтракал в одиночестве. Без меня. И стоящую рядом с его столом и рассматривающую в ожидании чего-то картины, висящие на стенах, моложавую женщину. Что была облачена в достаточно дорогое платье синего цвета с оголенной спиной, явно годящееся только для вечеринок или деловых вечеров. И которая явно, чёрт, слишком уж явно, не была в этом доме очередной служанкой. - Диана, доброе утро, - как и обычно, заметив меня, улыбнулся Том. Словно ничего не произошло. Словно и не было этой женщины рядом. Произнеся это "доброе утро" явно лишь для меня. С учётом того, что часы на стене уже показывали около двух часов дня. И сам он встал явно уже давно. - Не стал тебя будить, ты так хорошо спала, - прибавил он, так и не дождавшись ответа. - Завтрак тебе сейчас принесут. Словно и не замечая моего странного взгляда на незнакомку. Сказал так просто, естественно. Будто заботился обо мне, не будя. Быть может, и правда заботился, так как вчера мы уснули довольно поздно. И Томас достаточно хорошо знал, как я люблю поспать. И вся тревога бы отлегла, как обычно. Наверное, отлегла бы. Забылась. Если б не эта странная женщина, что, повернувшись, стала рассматривать меня с интересом. Так кто же она? Коллега? Что-то не похоже. - Кто это? - я бестактно указала пальцем на незнакомку, решив больше не затягивать эта драму. - Эскорт, - ответил Том настолько спокойно, что я поперхнулась. Эскорт? Он собирается быть с другой и так спокойно сообщает об этом? - Ты... Ты... Ты..., - я не могла связно произнести и двух слов, задыхаясь от неожиданного шока и злости. - Ты... - Диана, пожалуйста, не устраивай сцену, - Томас, наконец, увидев что-то в моих глазах, отложил вилку и встал. - Ты не так поняла, я не собираюсь с ней спать. Розанна просто сходит со мною на один вечер. Будто это меняло чего-либо. Не будет с ней спать... Будто бы для меня не было таким уж и важным, что он предпочел моё общество кому-то другому. Девушке из экспорта. Будто бы он и не обещал сделать меня своей женщиной, той, что будет стоять с ним рядом. Той, которую он представит своим друзьям. Не его тайной девочкой для утех. Так может быть, может, он мне все врал? - Ты её называешь по имени, - голос неожиданно начал дрожать. Потому, что я понимала, что это значит лишь то, что эту женщину он знает достаточно хорошо. Довольно давно. И быть может, может... - Не здесь, пожалуйста, пойдем со мной, - мужчина легко подхватил меня за локоть, снова проведя на второй этаж. Снова в свою спальню. Подальше от этой женщины, явно не желая того, чтобы она слышала наш разговор. Почему же? Сейчас это было не так уж и важно. - Диана, я признаю, что хорошо знаю Розанну, - он все же начал отвечать, усаживая меня на кровать. Так как часто снимал её в прошлом для подобных мероприятий, ибо она достаточно умна для женщины своей профессии и совсем неболтлива. Так как она удобна и... - И ты спал с ней, - закончила я за него, пытаясь поймать взгляд его чёрных глаз. Пытаясь найти так ответы. - Да, спал, - он выдыхает, и я вижу, что ему достаточно трудно говорить мне об этом. Признаваться в своих грехах. В том, что он идёт на какой-то свой вечер с бывшей. Давая мне ещё больший повод для ревности. - Спал в прошлом, больше не буду, - он наклоняется чуть, кладя тёплые руки на мои плечи. - Неужели ты думаешь, что при твоём запале у меня хватит сил на ещё кого-либо? Он щелкает меня по носу, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку, пытаясь меня хоть как-то отвлечь. Видя, насколько мне тяжело. Это не удалось. - Но тогда почему ты идёшь с ней? Не со мной? - губы дрогнули и предательски защипало глаза. - Ты ведь обещал сделать меня своею. А тем временем пальцы сжимали подол халата. Так сильно, как я могла. Пока я уговаривала себя, что не заплачу, ибо это была не та причина, чтобы захлебываться слезами. Просто чертовски обидно! Не более. - Диана, пойми, в мафии свои стандарты на женщин, - начал объяснять он, становясь серьёзным. - И, прежде чем приводить к ним такую молоденькую девчушку, надо убедиться, что ты готова. - Но я готова, - я все же всхлипнула, крепче сжимая руки и глядя ему в глаза. - Ты же подготовил меня. - Ты не готова, - отрезал он. - Это мне решать! - выкрикнула. - Нет, это решать мне! Он повысил голос, произнося эту фразу слишком уж властно и холодно. Так, будто не принимал никаких возражений по ней. Считая наш разговор оконченным и призывая меня молчать. Но потом, после нескольких минут тишины, все же прибавил главное, кладя ладонь на мои сжатую руку. - Ты не знаешь этих людей, Диана. Я знаю. И поэтому решать только мне. Все же закончил он и, разорвав наши пальцы, направился ко входной двери. Бросив на пороге, что скоро вернётся и призывая меня не волноваться. Призывая меня понять и снова оставляя одну. Но я не понимала.