Don't Cry

Белый минивэн остановился у подъездной дорожки к одному из домов, находившихся на этой улице. В сущности, он не отличался ничем от остальных в этом квартале. Двухэтажное белое здание с изящным крыльцом, меблированная лоджия и тёмная дверь. Зелёный газон был аккуратно подстрижен, а вдоль вымощенной булыжниками дороги росли невысокие, шаровидные туи. Однако все прекрасно знали, что этот дом принадлежит Кристенсенам. Отец Томаса, Джек Кристенсен, был одним из успешнейших адвокатов в городе, а его жена Линда держала сеть салонов красоты, которые ей подарил муж на двадцатую годовщину их супружеской жизни. Ещё у Томаса был старший брат, который сейчас был одним из ключевых игроков лос-анджелесской футбольной команды. Ещё будучи в юношеской лиге, Сэм переехал в Калифорнию и вскоре стал играть за основную команду. Не прошло и минуты после того, как Исбелл нажал на звонок, и дверь ему открыла красивая блондинка в строгом трикотажном платье, мягкая ткань которого замечательно подчёркивала её идеальную фигуру. Линда Кристенсен всегда выглядела шикарно, и годы явно были не властны над этой женщиной. Возможно, это происходило благодаря тому, что она старалась вникать в тонкости и причуды молодёжной жизни. Линда всегда стремилась подружиться с ребятами, с которыми общался её сын, как старший, так и младший. Она была в курсе всех молодёжных трендов, музыкальных новинок и всегда болтала с одноклассницами Тома о новых коллекциях именитых дизайнеров. Она с удовольствием принимала гостей и никогда не была против вечеринок в своём доме. Иногда, с первого взгляда, те, кто её не знал, принимали блондинку за сестру Тома и зачастую удивлялись тому, как ей легко удаётся находить общий язык с молодёжью. — А, Джеффри! Здравствуй, милый, — она приобняла парня и расцеловала в обе щёки. — Добрый день, миссис Кристенсен, — Джеффри ответил ей тем же. — Мы привезли аппаратуру и инструменты… — Да, Томми предупреждал, — не дав договорить парню, встряла она. — Проходите, ребят, я сейчас всё покажу, — она пропустила музыкантов в дом и повела к заднему двору, где и предполагалось проведение шоу. Музыканты осмотрелись, и Исбелл скомандовал выгружать технику. После получасовой беготни, всё стояло на местах, оставалось только подключить инструменты и настроить звук. — А тебя я, кажется, не знаю, — изучающе оглядывая Бэйли, произнесла Линда, когда вынесла ребятам напитки для перекура в подготовке аппаратуры. — Я новенький, — сконфуженно улыбнулся парень. — Я Уильям Бэйли. Конечно! Откуда же ей знать о неудачнике, которого её сын пожизненно мочит головой в школьном унитазе. — Будем знакомы, Линда Кристенсен, — женщина немного кокетливо улыбнулась и протянула руку. Бэйли смущённо опустил взгляд и легонько сжал пальцы женщины. — Ребят, — обратилась она к остальным музыкантам,— сделайте перерыв, набегались уже. — А когда Том вернётся? — поинтересовался Джеффри, подходя к круглому столику, стоявшему возле шикарного куста самшита, и выбирая себе бутылку пива. — Не знаю, Джеффри, он с отцом поехал за автомобилем. Так что… — она развела руками. — Но к началу вечеринки точно вернётся. Неточность определения времени возвращения заставила Уильяма нервничать. Ему крайне не хотелось попадаться на глаза Томасу как можно дольше. Однако кроме как паниковать, у него другого варианта не было. Исбелл был лидером группы и решать когда начинать, а когда заканчивать мог только он, и изменить это было не под силу никому. На счастье новенького, гитарист не стал тянуть время и погнал всех на сцену. После того, как инструменты были подключены, и музыкантам удалось добиться идеального звука, Бэйли подошёл к Джеффри и сообщил, что ему необходимо домой. — Окей, — кивнул Исбелл. — Вечеринка начинается в семь, мы будем вступать где-то через час, так что не опаздывай! — Хорошо, — улыбнувшись, кивнул Уильям и зашагал к дому. — Эй, Бэйли, — окликнул его Джеффри, когда тот уже дошёл до двери. Парень обернулся на голос одноклассника. — Запомни, как ты только что пел и чтоб вечером звучал так же, — Исбелл даже улыбнулся, закончив наставление. Бэйли улыбнулся в ответ и скрылся за дверью. Шагая домой, он почему-то задумался о Джеффри, который оказался более дружелюбным, чем Уилл представлял его себе. Он его постоянно подхваливал и поддерживал. Бэйли даже вспомнил, что Исбелл был едва ли не единственным, кто его никогда не задирал. Джеффри всегда был на своей волне и тусовался со своей бандой. Что касательно общешкольных разборок – он в них не встревал, если никто не цеплял его самого и его друзей. Да, он его не замечал, как и некоторые другие ребята, но он и не делал ему никакого зла, в отличие от Томаса и его головорезов. Это оказалось весьма приятным открытием для парня. Дома он бросил рюкзак с учебниками на свой стул, переоделся, едва не поссорился с сестрой, которая напрашивалась на вечеринку вместе с ним. Но Уилл оказался неумолим и даже после брошенной в отчаянии «я тебя ненавижу!» он закатил глаза и с шумом выдохнул. Спустившись вниз, предупредил мать о том, что вернётся поздно и мигом вылетел из дома, боясь, что застанет возвращение Питера с работы. Естественно, ничем хорошим кроме очередного скандала и приказа подняться в свою комнату, это не закончилось бы. Но сегодня судьба была благосклонна к парню и ему удалась попытка бегства без последствий. На обратном пути к дому Кристенсенов, Бэйли зашёл за Стивом, и они вместе отправились в самую чёртову пасть. Перед ступеньками на веранду, оба остановились. — Стрёмно как-то, да? — издал истерический смешок Харрис и повернул голову к другу. Тот кивнул и, вдохнув поглубже, преодолел три невысокие ступеньки и открыл дверь. Огромная комната уже была заполнена гостями. Здесь присутствовала добрая часть школы. В большинстве своём они были разделены на группки и размещались в разных углах помещения. Подвыпившие парни из баскетбольной команды катались на картоне с невысокой лестницы, врезаясь головами в спинку дивана и считая это забавным. Иногда они спускали вниз тормашками каких-то девчонок. Защитники школьной футбольной команды на этом самом диване раскуривали косячок, пуская его по кругу, кто-то затеял игру в бильярд на раздевание, а кто-то просто переговаривался, стоя в сторонке и наблюдая за творившимся дурдомом. Остальная же часть толпилась на улице, где Бэйли и разглядел Исбелла, который наблюдал, как пара головорезов школы, уже найдя какого-то бедолагу, поили его пивом из полнёхонького кега, держа за ноги вниз головой. — А я как раз выглядываю тебя, — хлопнул парня по плечу Исбелл, когда ребята подошли к нему. — Я на месте, — с готовностью кивнул Бэйли и представил друга Исбеллу. Парни обменялись рукопожатием и повернулись к месту, где разворачивалось действие по спаиванию одноклассника. Чем ближе был выход на сцену, тем сильнее Уильям нервничал. Он боялся не так сцены, как своих одноклассников. Будь это сцена какого-нибудь ночного клуба, в которых «сладкие» иногда выступали, он смог бы с лёгкостью успокоить разгулявшийся ритм сердца и выровнять сбитое дыхание, но здесь простых психологических уловок вроде глубоких вдохов оказывалось недостаточно. Поэтому он пытался успокоиться просто шагая куда глаза глядели, при этом таская с собой Харриса, чтоб во время шаговой медитации о чем-то переговариваться. Бэйли настолько увлёкся наседанием на свободные уши друга, что даже не заметил, как им навстречу приближался хозяин праздника со своими ребятами. — Эй, а что этот ушлёпок делает на моей вечеринке? — громко возмутился Кристенсен, привлекая внимание и собирая толпу зевак вокруг себя. — Уберите этот мусор из моего дома немедленно. И его дружка тоже, — он махнул рукой на Стива. Через несколько мгновений пара друзей Тома, взяв за грудки парней, потащили их к выходу и, открыв дверь, вышвырнули вон. Ребята едва ли не кувырком пролетели крыльцо и приземлились на газон. — Чёрт побери! — чертыхнулся Исбелл. — Куда делся Бэйли? Он же пять минут назад здесь крутился, — музыкант снова обвёл взглядом толпу гостей, в надежде всё же найти среди них своего вокалиста. — Эй, Из, разве вы не должны уже начинать? — спросил Томас, подойдя к ребятам, после того, как расправился с рыжим недоумком и его другом. — Да, но я не могу найти своего вокалиста. Будто сквозь землю провалился. — Коула, что ли? — сдвинув брови, переспросил Томас. — Да нет, — мотнул головой Исбелл. — Этот подонок меня кинул. У меня теперь новый вокалист и он вдруг пропал. — А кто он? — Уильям Бэйли. — Рыжий лузер, что ли? — Том с подозрением покосился на него. — Да, он, — раздражённо бросил Джеффри и развёл руками. — Исбелл, ты под кайфом, что ли? И тут вдруг Кристенсен прыснул от смеха, едва не расплескав пиво из пластикового стаканчика, и зашёлся истеричным смехом. — Я понял… Это шутка! Ну ты и чудила! — парень хлопнул друга по плечу. — Том, я серьёзно! Может, для тебя он и просто неудачник, но у него крутой вокал. Так где он? — Тони с Джеком выбросили его из моего дома, пару минут назад. — Да чтоб тебя, Кристенсен! — Исбелл недовольно рыкнул и зашагал к двери. — Сука, — прошипел Уильям, пытаясь подняться. Где-то в районе поясницы прострелила боль. — Стив? — он обернулся на друга. — Ты как? — Я, кажется, не могу встать, — с трудом отозвался тот хриплым голосом. Резким движением Бэйли поднялся на ноги. Всё тело моментально буквально резануло острым лезвием, и он тут же на несколько секунд застыл на месте, стиснув посильнее зубы. Пережив приступ, он стал напротив друга и протянул ему руку. Когда тот вцепился в ладонь парня, Уилл стал потихоньку тянуть его на себя, помогая встать. — Ты как? — снова обеспокоенно осведомился Бэйли, когда миссия завершилась удачно. — Жить буду, — почти уверенно ответил тот и кивнул. — Что собираешься дальше делать? — оправившись от падения, спросил он, имея в виду сегодняшнее дебютное выступление. — Даже не представляю, — пожал плечом Бэйли. — Если мы попробуем зайти в этот дом снова – нас так же само из него вышвырнут. На мне же нет бэйджа музыканта «сладких», — развёл руками. — Мы уже должны начинать, — глянув на наручные часы, с грустью констатировал Уилл. — Значит, Исбелл должен кинуться тебя. — Ну допустим, и что? — скептически отозвался Бэйли. — Ну… Томас скажет, что вышвырнул нас на улицу. — И…? —… И Исбелл выйдет тебя искать. — А если он решит, что я домой ушёл? И не станет выходить. — Слушай, Бэйли, — начал раздражаться друг. — Мысли чуток позитивнее. Исбелл не выведет свою группу без вокалиста. А от возможности заработать он не откажется. Исбелл вышел из дома и его взгляд тут же наткнулся на две худые фигуры, выхваченные тусклым светом лампы, которая освещала крыльцо. — Уилл! — окликнул парня Джеффри, узнав в одной из фигур своего вокалиста, и двинулся к парням. — Ты в порядке? — он с сочувствием оглядел одноклассника. — Да… Кажется, — не совсем уверенно ответил тот, всё ещё испытывая своё тело на наличие серьёзных повреждений. — Прости за это, — состроив сконфуженную гримасу, он ещё раз окинул парня взглядом. — Томас не знал, что ты теперь в составе «сладких», поэтому, по привычке и... — он изобразил бросающий жест обеими руками. — Мне жаль, что ты пострадал. Во взгляде Исбелла пролегла тень искреннего сожаления, и оба парня с недоверием покосились на него. Было принято считать, что Исбеллу чужды подобные чувства. Любовь, сожаление, сочувствие… Это всё не для крутых парней. — В принципе, ничего. Но ещё пара таких полётов и тебе придётся искать нового вокалиста, — попытался разрядить обстановку затянувшегося неловкого молчания, вроде как пошутил Уилл. — Так просто ты от меня не отделаешься, — посмеявшись, включился в шутку Джеффри. — Ты будешь моим вокалистом, даже если тебя посадят в инвалидное кресло. Идём, парень, — Исбелл хлопнул Уильяма по плечу, — нам пора на выход. — Эй, — окликнул Бэйли уже шагающего к дому музыканта. — Джеффри, погоди. Парень остановился и обернулся. — Ты идёшь? — осведомился он, обратив внимание на то, что Бэйли не сдвинулся ни на шаг. — Я скажу Томасу, чтоб не трогал тебя, — пообещал Исбелл, решив, что Уильям боится возвращаться в дом Кристенсена, но парень снова не шелохнулся. — Джеффри… — неуверенно обратился он. — Ну чего ещё? — Он с нами, — Уилл кивнул на Стива. — Он мой лучший друг. Собственно говоря, даже единственный, — опустив взгляд в газон, поправил себя он. — И если его не будет в «зале», — Бэйли отметил кавычки, сжав указательный и средний пальцы на обеих руках. — Я не выйду на сцену. — О, господи, Бэйли, — начал раздражаться Исбелл. — Не еби мне мозг, идём. — Джеффри, этот парень делил со мной один шкафчик и пробовал воду из унитаза, пытаясь заступиться за меня. Я его не брошу. — Хорошо, он с нами, — сдаваясь, взмахнул руками Исбелл. — Идём уже! Харрис и Бэйли переглянулись и, хлопнув друг друга по ладони, отправились за Исбеллом. — Бэйли, где тебя носит? Мы уже давно должны были начать, — возмутился уже подвыпивший Уилсон, когда заметил за спиной подошедшего Джеффри новоиспечённого вокалиста. — Не ори, Джон, — бросил ему Исбелл, накидывая на плечо ремень своей гитары. — Том вышвырнул его на улицу. Давай, погнали, — скомандовал он, махнув головой в сторону импровизированной сцены. В несколько мгновений музыканты поднялись на площадку, а следом за ними Томас Кристенсен. — Итак, дорогие гости. Сегодня у меня для вас тоже есть небольшой сюрприз, — начал Томас, с улыбкой на лице окидывая толпу гостей взглядом. — Мой дорогой друг Джеффри Исбелл, которого вы знаете, как музыканта нашей гордости – группы «Sweet rock», любезно согласился выступить со своими ребятами на моей вечеринке. Поэтому, встречайте наших музыкантов и наслаждайтесь, друзья! Толпа взвизгнула. Когда Кристенсен закончил и сошёл со сцены, Бэйли взял со стойки микрофон и, крепко сжав его обеими руками на уровне груди, окинул взглядом толпу. Здесь были абсолютно все. Абсолютно вся элита школы и просто крутые ребята, которым Кристенсен по той или иной причине выражал своё уважение. Здесь были все те, кто из года в год унижал, оскорблял, насмехался над ним. Все, кто избивал его и просто игнорировал, считая его пустым местом. Все они сейчас с презрением и отвращением смотрели на него. Кто-то выражал взглядом удивление, что самый главный лузер школы делит сцену с такими ребятами как музыканты «Sweet rock». — Э, а что этот недоносок делает рядом с тобой, Исбелл? — пьяным голосом кто-то выкрикнул из толпы. Уиллу было сложно сосредоточиться, стоя перед всеми этими людьми. Его сердце едва не ломало грудную клетку, выбивая бешеный ритм от волнения, его руки подрагивали, а ладони стремительно потели, он едва не терял сознание. Стоило только вспомнить хоть один эпизод из его школьных будней, как в голове начинало мутиться. Это был его единственный шанс. Либо он сейчас облажается и его последние дни в школе станут ещё более невыносимыми, либо он соберёт в кучу всю свою моральную силу, затаившуюся по уголкам сознания, и выступит так, что они охренеют. Возможно даже перестанут вести свою травлю и оставят его в покое. Второй вариант развития событий ему нравился больше, поэтому был достаточной мотивацией собраться и задать сейчас жару. Исбелл глянул на Уильяма, тот в ответ кивнул, мол, всё нормально, погнали. Джеффри дал счёт и высек медиатором первый знакомый аккорд, за ним вступили остальные музыканты. Бэйли напряжённо следил за музыкой, чтоб не пропустить начало вокальной партии. Раз, два… Он открыл рот, однако вступить так и не смог. Гости Кристенсена недовольно загудели, выражая своё «фу!», на сцену полетели пустые и полупустые стаканы, жестяные банки. Все они имели одну цель. — Уберите этого ушлёпка со сцены! — кричал кто-то из друзей Томаса. — Спокойно, ребята, — заговорил Джеффри. — У нас технические неполадки. Соберись, чувак, ты сможешь, — обратился он к Уильяму, пытаясь подбодрить его, параллельно что-то продолжая наигрывать. — Забей на этих дебилов, а я сейчас дам новый счёт. Бэйли судорожно кивнул и отвернулся спиной к зрителям. Он глубоко вдохнул, прикрыв глаза и подавляя волнение. Когда решил что готов – кивнул Исбеллу и тот снова посчитал. Рестарт, музыкальное вступление и мощный ввод вокала. Из зала снова послышались звуки. На этот раз это были удивлённые вздохи. Бэйли усмехнулся сам себе и повернулся лицом к гостям. То, что он увидел – воскрешало его давно зарытую и разложившуюся самооценку и окутывало приятным теплом его самолюбие. Удивление было прописано в выражении каждого лица. Конечно, кто мог подумать, что самый забитый чмошник обладает таким голосом. Некоторые уже глядели на него восхищённо. Когда волна оцепенения сошла, гости стали включаться в веселье и уже через несколько минут каждый отрывался под знакомые хиты. Сам же Бэйли, войдя во вкус во всю отжигал на сцене, двигаясь в ритм мелодиям. Он давно забыл о тех, кто стоял сейчас перед сценой, он забыл обо всех унижениях. Он не слышал ни довольных визгов толпы, ни похвальных выкриков из зала. Ничего, кроме музыки. Он был в своей стихии, он делал то, что получалось у него лучше всего, то, что ему нравилось. И то, что это приводило в восторг тех, кто его ненавидел, придавало парню сил. Мощный вокал, подкрепляемый шикарными риффами, разносился по заднему двору дома Кристенсенов, распаляя толпу, которая буквально бесновалась, не забывая подвывать пьяными голосами знакомые и любимые песни. Исбелл наблюдал за своим вокалистом и улыбался. Парень, по его мнению, держался не то, что молодцом, он был великолепен в своей роли. Он потрясающе чувствовал атмосферу и настроение толпы, он удачно играл с ней своим неповторимым вокалом, ему удавалось подчинять этих школьников, буквально ещё вчера высыпавших свой салат ему на голову или стучавших его головой о стену. Исбелл радовался тому, что не ошибся – парень, что надо, и он понимал, что он ещё на шаг, а то и на три ближе к победе над соперничающей группой и примерно на шаг ближе к Madison Square Garden. Сейчас Уильям даже не выглядел нелепым и неловким неудачником, которым его привыкли видеть. — Эй! — окликнул он Уильяма, когда последняя песня была отыграна, группа сошла со сцены и получила громадную порцию похвалы. — Ты домой спешишь? Бэйли поджал губы и на какое-то время задумался. Застать ещё не спящего отчима была для него не самой привлекательной перспективой. Он предпочёл бы потихоньку прокрасться в свою комнату и завалиться спать. — Нет, — закончив анализировать ситуацию, ответил Уильям. — А что? — Давай выпьем ещё по пиву по дороге домой, поболтаем? — предложил Исбелл. — Ну ладно, — чуть помедлив, согласился парень. — А инструменты? — Джон может их завезти и сам, у него есть ключ от гаража. Да, Джонни? — обернулся он к ударнику и похлопал того по плечу. Уилсон согласно кивнул, пожав плечом. По пути домой они зашли в ближайшую пивнушку и взяли с собой по паре бутылок. На одной из соседних улиц парни нашли детскую площадку и решили осесть там. Выбрав своей целью цветастую карусель, умостились на ней. Затрагивая самые разнообразные темы, ребята болтали так, словно и не было между ними этой разницы в сотню ступеней на социальной лестнице. Исбеллу Уильям уже не казался недоумком, а Бэйли почти совсем перестал воспринимать Джеффри как одного из тех, кого можно было назвать тупым, заносчивым, самовлюблённым индюком. Сейчас он уже не боялся его и даже немного стал доверять. И дело было даже вовсе не в том, что они теперь были членами одной группы. Дело было в том, что они говорили на одном языке. В процессе общения они нашли кучу общих интересов и увлечений. Исбелл же, в какой-то момент поймал себя на том, что любовался парнем. В какой-то момент, в свете полной луны он разглядел красивый профиль. А время от времени он даже не слышал, что тот говорил, лишь глупо улыбался на эмоциональный рассказ Уилла и кивал иногда даже невпопад. Опустошив одну бутылку и надпив со второй, они поднялись с неудобных детских сидений и решили неспешным шагом двигаться ближе к дому, продолжая обсуждать любимых музыкантов, одноклассников, учителей, школу в общем. Напротив дома Бэйли коллеги по сцене остановились и Джеффри обхватил шею Бэйли. — Знаешь, чувак, ты не такой уж и недоумок, каким тебя все считали. Я рад, что так удачно вернулся тогда за курткой. Ты крут, реально, — сыпал признаниями охмелевший Джеффри и монотонно махал бутылкой перед лицом Уильяма. — Ты охеренно сегодня выступил. Видел эти охуевшие рожи? Круто ты их уделал! Господи, как я их всех ненавижу временами… Спустя минут десять словесного излития души и чистосердечных признаний, Исбелл всё же отпустил Уилла и, проследив путь парня до двери, поплёлся дальше по улице, по направлению к своему дому. Полутьма в каком-то непонятном помещении. Напротив Исбелла стоял Уильям Бэйли. Он был обнажённым, лишь банное полотенце было обмотано вокруг талии. Джеффри внимательно разглядывал оголённый торс одноклассника, а затем перевёл взгляд на лицо. Соблазнительные губы были заманчиво приоткрыты и Исбелл нервно сглотнул. — Нравится? — заигрывающим тоном тихо спросил Бэйли и закусил нижнюю губу. — Очень, — Исбелл и не заметил, как приблизился к парню и провёл ладонью по его лицу. Спустя мгновение он уже со всей страстью впивался в губы Уилла. Исбелл очнулся, когда, упав с кровати, ударился головой о пол. — Что за чёрт? — нахмурившись, задал риторический вопрос он, испуганно глядя перед собой и тяжело дыша, пытаясь понять, что произошло.