Глаза в спальне

Не бойся врагов — в худшем случае они могут тебя убить. Не бойся друзей — в худшем случае они могут тебя предать. Бойся равнодушных — они не убивают и не предают, но с их молчаливого согласия существует на земле предательство и ложь. "Заговор равнодушных", Бруно Ясенский Дориан задыхался. Воздух, просачиваясь в лёгкие, застревал в горле. Мэйварис долгие годы была верной подругой, соратницей, семьёй. Её считали сумасбродной дурилкой, но после кровавой закулисной войны во имя мести, мнение о доме Тилани изменилось. Первая Леди "Люцернов" отныне и впредь - чарующая и опасная участница игры. "Создатель, мы же не орлесианцы ". Ещё Мэй славилась железной хваткой и резвым умом. Павус восхищался белокурой прелестницей, а теперь корил себя за слепоту. Тилани, право, далеко не дура. Точь-в-точь как покойный отец, она хотела как лучше для "милого Дори". "Дори...". Приторно-ласкательным тоном слетало имя с её пухлых губ, когда двое самых близких в Империи людей угощались дорогими винами, лежали до утра в разворошенной постели и мечтали о будущем. "Вот закончатся выборы, и я уплыву к Аматусу. Привезу сладостей, расскажу столько историй! Вернёмся вместе, купим поместье, наконец-то откроемся миру, и заживём счастливо. Поможем Тевинтеру отряхнуться от смрада и пепла войны". Мэйварис смеялась, отчаянно верила в слова друга и нежно гладила его бедовую макушку. Да, именно так. Хохотала, грезила в унисон, а потом взяла - и потеряла время. Упустила драгоценные моменты в надежде на положительный исход. Он злился, но не мог решить, кто из них двоих больший глупец. Казалось бы, впереди целого Тедаса. Ах, прославленные основатели "Люцернов", вот это прыть! Вот это дерзость! Ну какие же, сука, оба молодцы. Архонт-то уж давно от страха обмочил шёлковые панталоны, только прежде - обыграл молодых политиков на их же поле. Дориан и Мэйварис потеряли Инквизитора. Больше того, без попытки сопротивления. Теперь, единственное решение сосредоточено в руках Дориана. Но маг не в силах его принять. "Довольно! Истерика не вытащит Каараса. Ждать - равно умереть. Я должен находиться здесь и сейчас. Мыслить холодно и расчётливо. Соберись, немедленно". Павус начинает действовать поступательно. Для начала - успокаивается, стирает с лица пот и злобу, откупоривает бренди и пьёт остатки до дна. Быть взрослым чертовски сложно, и тряска в ладонях лишь сильнее, сердцебиение - чаще. Сквозь тошноту и вязкую тревогу, Дориан видит солнечный свет, прямо там, в небе. В небе без единой трещины, разлома или зелёных полос. Эдакое кристально чистое прибежище Создателя и невесты Андрасте. Настало время идти туда, где имеющие уши - услышат. К людям. В ожидании предводителя магистр Тилани трёт подол мантии ледяными пальцами, ошпарено вскакивает, когда тяжёлые двери отворяются. - Выкладывай правду, немедленно, - Дориан выпрямил спину. Наставница, правая рука, бескровная родня. Что, мать вашу, за кармические беды у него с семьей? Сперва отец, желающий добра ценою сыновьей судьбы, а теперь - подруга, которая, естественно, тоже ради блага старалась. - Я... - Мэй замялась, но громко выдохнула, и начала рассказ. Павус слушал молча. Четыре дня. В математике силён, но считалочка сбилась, итог один: это хренова куча часов, хренова куча возможностей найти Каараса. Заплатить, колдовать, убить, да разве мало голов Дориан собственноручно отрубил за годы странствий в рядах Инквизиции. Он пришьёт любую сволочь за Аматуса, не поморщившись. - Что сказал Донвалл? - хрипнула Мэйварис, закончив убийственный опус. - Старый козёл предложил переспать с ним взамен на "случайно сбежавшего из тюрьмы Вестника", - в отличии от некоторых, юноша предпочитал правду. - Где гарантия? - Тилани в ужасе осеклась. - Ммм, то есть ты думаешь, я соглашусь? - глаза Дориана злобно сверкнули, - Милая, кажется, необходимо пересмотреть градус наших с тобой отношений. - Нет! Нет, ты неправильно понял! - чародейка подскочила, - Вовсе нет! Никогда! - Я рассчитывал на твою дружбу, - Павус желал рыдать от боли предательства, но гнев отбивал чечётку в висках, - И ошибся. Она всхлипнула. Роскошная блондинка с истинно мужским характером редко давала волю эмоциям, однако ж, силы покинули даже это сердце. Слёзы тронули Дориана, но позвольте задать вопрос - а не льёт ли слёзы Адаар, лишившись руки и Инквизиции, торчащий в камере Минратоса с перспективой быть повешенным?! - Давай-ка без воды, - холодно прерывая, - Ещё осталась возможность помочь Аматусу. Кто возглавляет "Семь Ветров"? - Магесса. Взяла управление год назад. Имена и чины держатся в секрете. Я подозревала, что в похищении замешан Архонт, но "Семь Ветров"... они же преступники. Вышка особо приближённой коррупции. - Сколько людей в составе? - По одному от каждой знатной семьи, по семеро "левых" из каждой палаты. Я знакома с ними, но на мой вопрос сделали вид, что не понимают сути. Одно мне известно: сторонники "Семи Ветров" дали присягу верности невероятно давно. Шаг навстречу сделал только Донвалл. - Шаг? Как лихо сказано, - сквозь зубы процедил Дориан, - Замашки старого извращенца, но поиметь самого Меня - наглость размером с демона Гордыни. Кажется, теперь он понимает, отчего именно эти паршивцы были такими огромными. - Умоляю, перестань, - шепнула Мэй, сморкаясь в платок. - План следующий. Утираем нюни, сжимаем яйца в кулак и требуем немедленного совещания с Архонтом. Втихую проблему не решить, мы должны придать инцидент огласке. Маги, как ни крути, благодарны Инквизиции. Тем более в Тевинтере, откуда, собственно, беда и пришла. Казнить спасителя за какие-то абстрактные повинности - этого Радонису не забудут, тем более, накануне выборов. Решительность в голосе альтуса вынудила Мэйварис кинуться в бой. - Поняла. *** Магистериум восхищал. Туристов или обитателей - не важно. Замок возведён на эльфийской крови и остервенелом волшебстве. Высокие мощные стены скрывали тайны. Острые шпили подпирали облака. Дорогая отделка внутри сочеталась с резными окнами и мраморными полами. Бродяжек сметали со ступенек, словно пыль. Колесницы властителей запряжены лошадьми богатой породы, а посетители наряжены в дорогие шелка. Царство смертельного порока тщательно охранялось, но в любой твердыне есть изъян. Изъяном Магистериума считался Архонт. Ах, как хотелось Дориану намотать его чёрную бороду на украшенную золотом каретную поступь, открыть ворота пошире и шлёпнуть гнедого коня по заднице, раскатать поганую ухмылку по городской брусчатке. Архон думает, ему можно всё. Вероятно, так и есть. Но убить Инквизитора... нет, любому уродству имеется предел. "Люцерны" - фракция свободной громогласной молодёжи. Хищные, пропахшие плесенью старожилы мечтали закрыть чужакам рот. Сколько ассасинов подослано и убито, а число последователей растёт ежедневно. Начиная с кучки магов, противники режима добились огромного успеха. Теперь их много, теперь они - сила. А с сильными в Тевинтере принято считаться. Давным-давно Мэйварис купила шанс говорить, а не шептать, и даже Архонт, скрипя вставными зубами, увы, обязан выслушать. Увы, для беседы с Радонисом необходимо пройти сложности, что позавидуют на Глубинных тропах. Дориан имел счастье посетить гномьи тейги, честное слово, он знает о чём говорит. Порождениями Тьмы управляет древняя скверна, а Магистериумом заведуют гарлоки иной породы - хитрые, беспощадные сволочи с мозгами и карманами золота. И не счесть ни тех, ни других. Однако, почему-то секретариат крайне быстро оформил бумаги. Согласие на встречу получено за полчаса, а значит, Дориана здесь ждут. "Хорошо или плохо?" Архонт Радонис редко присутствовал, дозволяя подданным крысам вгрызаться в оппозицию. Сначала Павус решил, что ситуация повторится. Он стоял один, у трибуны, разъярённая бестия, влюблённый идиот. Десять человек, эдакие "сливки общества", в смятении глазели на бунтаря. Вдруг, зал окунуло в духоту, будто выкачали весь воздух. Из-за ширмы, в сопровождении слуг, появился Он. Тяжёлая мантия Архонта шуршала, звенели массивные украшения. Когда Радонис вышел на свет, Дориан заметил обильный пот на бледном лице властителя. Для человека, по полгода отдыхающего на пляжах Каринуса, он выглядел очень усталым. Не имеющие права дышать, магистры низко склонили головы. Радонис не обратил на них внимания, лишь грузно опустился на резной трон. Длинные пальцы с острыми ногтями сжимали свиток. - Я знаю, что Инквизитора Адаара удерживают силой в подземелье с намерением казнить, - заявил Дориан, наплевав на реверансы, - Покуда нужен скандал, милорды и миледи, вы столкнулись с мастером представлений. Радонис моргнул. Их холодные взгляды встретились бурей. - Люди обязаны знать правду, - над верхней губой Павуса выступила испарина, - Вы говорите с Ветераном битвы с Корифеем за Тедас. Я не стану оказывать помощь, когда Магистериум утонет в крови достопочтенных старцев. - Ваши угрозы лишь усугубят положение Адаара, - спокойно ответил Архонт. - Тогда пусть предстанет перед судом! - Дориан повысил голос, пряча в карманах дрожащие руки, - Нужны доказательства! - Какой... Между бровей Радониса пролегла глубокая складка. - Какой смысл в суде, если преступление на лицо? Мы казним преступников молча, но впервые вы, молодой человек, решили протестовать. Остальные - мимо? А покуда дело касается Инквизитора, так сразу - суд, закон и порядок? - Три чуждых вам постулата, - сглотнул Дориан, - У Каараса связи. Тевинтер достаточно замарался, именно отсюда явился Корифей! - Правда? - усмехнулся чернобородый маг, - И кто же осведомился состоянием Вестника Андрасте? Письма разосланы, но безответно. Только Лелиана, прочла новости. Хотите узнать её вердикт? Молчание. Я, - ткнув в грудь, - Лично ждал. Естественно, без совета с первыми лицами Инквизиции магистрам сложно делать выбор. Реакции никакой. Адаару стоило усерднее выбирать друзей. Мэйварис слушала в дальнем углу зала, и сердце её сжималось холодом. В этом покинутом Создателем мире, чародейка понимала: ситуацию не спасти. Тёрки с Советом бессмысленны, ведь участь Инквизитора решена даже не волшебным сообществом, а Верховной Жрицей. - Лжёте! - крикнул альтус, - Сплошное враньё! - Понимаю, юноша, - Архонт вздохнул, - Он вам дорог. Каарасу предложили сотрудничество, только гордец отказался. Мы проявили дипломатию, не пытали, уговаривали, даже прогибались. Именно поэтому я столь быстро согласился обсудить ситуацию с вами. Организация Кассандры Пентагаст совершила подвиг. Жаль, что всё кончается именно так. - Если всем наплевать на подвиги, то почему слово Кассандры или Жозефины должно разубедить Магистериум? - Я думал, что их слова разубедят не Магистериум. А Инквизитора. Дориана трясло, усталые плечи сникли. "Покуда письма действительно разосланы, верные друзья Каараса в курсе... Выходит... Искателям Истины, бравому роду Монтилье и даже храмовничьей чести Каллена стало страшно тягаться с Минратосом. С их молчаливого согласия, Аматус отправлен на смерть. Инквизиция в руках Империи, и чёрт с ней, если жертва одним косситом поможет одолеть Мятежного Бога". Радониса упрекали в жестокости и радикальности. Но в отличии от магистров, он не скрывал истинных намерений. Человеку столь высоко ранга нет смысла лгать. Ведь кто посмеет возразить? Сенат? "Семь Ветров?" Ближний круг Архонта содрогается от страха перед зловещим главой. Поэтому, увы, чародей говорил правду. Люди предали Америдана. Теперь настала очередь Каараса. На пост шагнёт новый Вестник Андрасте в ожидании гибели, только прежде спасёт мир. Опять. Вот она - помощь Тевинтера в будущей войне. Они променяли Каараса на Соласа. Даже ничего не делая, проклятый эльф снова обманул и предал. "Аматуса уважали, а не боялись". Мощный рогатый воин по-детски наивно верил в пошлые россказни Быка. Сидел на крыше с Сэрой, таскал эльфийке печенюшки с кухни. Вместе с Блэкволлом умилялся ездовым животным, гладил по спинкам и вычёсывал гриву. У каждой кошки Скайхолда было имя... "Милок", "Корешок", "Миссис Ушко", "Пирожок", "Вишенка". Пару раз Коулу и Адаару знатно влетело от кухарок, когда целые ломти вяленого мяса пропадали из кладовки. Однажды, Инквизитор уехал в Орлей за доспехами, а вернулся с пожилым псом-алабаем. Тамошние господа выставили беднягу из дома, разобрав, что питомцу уже восемнадцать лет, и он больше не может охранять жилище. Каарас назвал пса Коржиком. Кобель находился в замке аж до Священного совета, а потом умер от старости, в тепле и сытости. Адаар подарил собаке пять лет счастливой жизни, и рыдал над его могилой вместе с Ренье и Варриком. Избранный Адрасте даже изготовил сильверитовый постамент с гравировкой: "Коржику. Лучшему охраннику Тедаса. От Инквизиции, с вечной памятью и честью". Дориан вспоминал любимого мужчину. Картины прошлого хлынули горячими слезами, и щекам альтуса стало жарко от стыда, боли и нежности. Сейчас не место и не время плакать, но утопает в духоте разбитое сердце. Как же он скучает по этим заботливым рукам, и по могучим плечам, которые держали небесный свод. Адаар показал Павусу, что души влюблённых вечны, а ночи - коротки. Что в глазах любимого - Недремлющее море, а поцелуи на губах сладкие, будто роса. Ради Аматуса он должен быть сильным. И Дориан не сдаётся. "Любой ценой". Магистры таращились на Павуса, следили за рукавом, стиравшим влагу с лица. Радонис молчал, давал столько времени, сколько потребуется. Почему-то сегодня чародеи не осуждали вечного бунтаря, их лица хранили безмолвие и даже отблески сочувствия. - Я готов поговорить с Лелианой, - ощущая ненависть к Сестре Соловью на кончике языка, - она же... - моргнув, - Предательница. - Инквизитор выбрал преемницу на Золотой Трон. Повторюсь, круг близких друзей, увы, совсем недружественный. Когда-нибудь, юноша, вы поймёте меня. Древний Бог, нападения кунари на Орлей, разве много нужно для новой войны? - Архонт покачал головой, - Допустим, - он свёл ладони вместе, - Я ослушаюсь решения Верховной Жрицы и оставлю без внимания закон и волю Чёрного Жреца. Лелиана в праве собрать новый Священный поход. Мятежный Бог наверняка ожидает раскола, придёт в самый неподходящий момент. Дориан, послушайте... Павус глубоко дышал, обретая контроль. Воистину, на этот раз беседа с Радонисом уникальна, будто старик желает ему добра. - Давече вы хотели утопить нас в крови? Уверяю, радикальных мер не потребуется, - Архонт поднялся с трона и подошёл к трибуне. Мелодия ладана ударила в нос, - За вас дело провернут кунари. Как Серые Стражи охраняют Тедас от Мора, так Империя оберегает континент от вторжения рогатого клана. Поругавшись с Лелианой, в Магистериуме начнётся междоусобица, Чёрный Жрец не поддержит вольность. Жрица бросится на Тевинтер Священным походом, воспрянут храмовники. Почуяв нашу слабость, с моря ударят кунари, и пока земли захлёбываются войной, явится Мятежный Бог. Погибнут сотни тысяч людей. Сия великая битва обречена на провал. Стены, украшенные резьбой, дрожали от напряжения. Разноцветные стёкла звенели, гул становился невыносимым. - Значит, - Дориан посмотрел в чёрные глаза напротив, - Вы казните Инквизитора? Таково решение великого Магистериума? А "Семь Ветров"? По залу мурашками пронёсся испуганный шёпот. Радонис не шелохнулся. - Представителям "Семи Ветров" приказано озвучить решение, не более. - Кто они? Я заступил в должность магистра, но услышал о "тайной гвардии" лишь раз. Секретная служба, верно? Шпионы? Как Бен-Хазрат? Громкие слова возымели эффект, Архонт разозлился. - Вы сравниваете таких же, как и вы, с лживыми ублюдками? На протяжении веков, единственным промыслом кунарийской разведки являлось уничтожение Империи. Всевозможными методами. Не мытьём, так катаньем. Имперский народ сражался с жестоким врагом задолго до вашего рождения. Оттого, Дориан из дома Павус, сын прославленного Галварда, потомок древнего рода сновидцев, прикусите-ка язык. Радонис развернулся на каблуках и направился прочь. У самого края ширмы старик резко остановился, кинув на альтуса ледяной взгляд. - Сделайте милость, юноша, не уничтожайте наследие своего отца окончательно. Идите домой. Переживите завтрашний день в грусти и почтении, оставьте мысли об Инквизиторе светлыми. Обещаю вам, - вздохнув, - Обещаю. Следующий месяц объявляю временем скорби и благодарности. Что остаётся нам, верным слугам, когда уходят герои? Память. Архонт скрылся из виду. Тени присяжных исчезали за массивными дверями. Разговор закончен. *** - Стой! Мы должны обсудить! Тилани едва поспевала за другом. - Что обсудить? - Дориан зубами сдерживал остатки рассудка. - Если ты объявишь бунт, "Люцерны" пострадают! - Ах, кого-то ещё заботят выборы? Он резко остановился и уставился на Мэй, будто впервые видел. - Когда оппозиционная фракция "Чёрное зеркало" устроила беспорядки на улицах, их даже не предали суду! Главаря казнили, остальных посадили в тюрьмы, - женщина запыхалась и дышала с трудом, - закон пресекает несогласованные митинги! Ты намерен бегать, собирать людей, с факелами и вилами брать Магистериум? - Нет, я пойду и раздвину ноги перед Донваллом! - рявкнул Павус, две студентки, идущие рядом, вздрогнули и бросились прочь, - Или дам Каарасу умереть?! - Нам нужен план, - взмолилась Тилани, - Мы придумаем... - Давай честно, милая, - слова его сочились ядом, - Нихрена у тебя, пусто. Никаких идей. Хотя бы сейчас, будь со мной честной. *** На первом этаже, в большой келье, собрался полный состав "Люцернов". Молодым бойцам было настолько тесно, что некоторые девушки сидели у парней на коленях, краснея и извиняясь. Дориана и Мэйварис встретили нервными улыбками. Ощущение сложного выбора оседало в воздухе клубами пыли. - По какому поводу собрание, милорд? - красивая волшебница в остроконечной шляпе сделала шаг вперёд, - Мне донесли о срочности. Народ приготовился слушать, затаив дыхание. - Кхм, - Павус откашлялся, - Завтра утром состоится казнь Инквизитора Адаара. Его била дрожь. Сама природа фразы казалась неестественной. Глупым слухом. Насмешкой судьбы. - В смысле? - чародейка охнула. Люди зашептались, побледнели, кто-то охнул в полнейшем шоке. Нездоровый слушок тотчас наполнил келью. - Он прибыл четыре дня назад, тайно. Верховная Жрица Лелиана, желая предотвратить тайную деятельность Инквизиции, передала полномочия Чёрному Жрецу. Каарас отказался сотрудничать, пресёк желание Магистериума отдать себя на опыты, - Дориан задыхался от боли и гордости за любимого, - Поступил как мужчина, и объявлен предателем Империи, честь которой отмывал ценою собственной жизни. Операция усердно покрывается страхом войны с кунари, Церковью и Мятежным Богом. Альтус умел толкать речи. Обычно, после его совещаний, участники выходили разгорячёнными, злыми и счастливыми. Их предводитель вещал страстно и сердечно. Павус мог отлюбить слушателей до такой степени, что те ловили чистый кайф, а после - неизменно выходили покурить. Однажды Мэйварис подслушала беседу двух членов фракции. "Интересно, каков Дориан в постели, а?" "Не знаю! Но уверен, в его крови первобытный огонь". Сейчас Тилани могла поклясться, что её кожу опаляло жаром. - Наша обязанность - противостоять коррупции, - смело высказался тощий маг в углу, - Я догадываюсь о просьбе. И честное слово, решение Архонта несправедливо. Однако, - парнишка развёл руками, - "Люцернам" идти штурмовать тюрьму? - "Люцернам" следует немедленно разгласить весть по Минратосу, - процедил Дориан, ненавидяще глядя перед собой, - Довольно прятаться. Довольно бумажной волокиты! Довольно треклятых чопорных сборищ в главных залах! Мы на войне. И мы столкнёмся с врагом, и одержим победу! Чародеи кивали. Некто перешёптывался, иные хмурились в сомнениях. Общее настроение в комнате воспрянуло. - Да! - самый юный "Люцерн" по имени Мишель сжал кулаки, - Вы чертовски правы! Корифей уничтожил бы Империю, а Серые Стражи едва барахтались на плаву! Инквизитор помог целому континенту, нельзя казнить его! Это - герой! - Да! - увереннее вторили голоса, - Архонт решил, что может повесить любого, а вот хрен! - Но как же "Чёрное зеркало"? - не сдавался худощавый парнишка, - Фракция также являлась оппозиционной. Их восстание омыто кровью. И чем провинились бедолаги, выступив даже без оружия? Совали листовки, глашатаи драли глотки. Чем кончилось? Нас упекут в тюрьму, казнят как бунтовщиков. - Я не намерен бездействовать, - Дориан заметно осерчал. - Потому что Адаар - Инквизитор? А вы служили в его Организации боевым магом? "Потому что я люблю Каараса". - Потому что он - Вестник Андрасте, спаситель Тедаса и главная кость в горле Радониса. Альтус не обратил внимания, но весть о наказании для фракции "Чёрное зеркало" поумерило пыл собратьев. Безобидное мероприятие во имя отмены повышения налога на землю. Сущий пустяк в масштабе грехов Магистериума. Ребятишки покричали бы, да разошлись. Их скрутили будто скот, швырнули в камеры, а предводитель исчез. Лишь спустя месяц шпионы Тилани узнали правду. Мужчину казнили, а его семью вышвырнули из Минратоса, лишив имущества. Жену обнаружили мёртвой на границе, в подоле её платья был завёрнут двухлетний ребёнок со свёрнутой шеей, а семнадцатилетнюю дочь не нашли по сей день. - Будьте благоразумны, милорд, - опасливо молвила чародейка в остроконечной шляпе, верная общим идеям, девушка хранила прекрасную репутацию, - Мы обязательно сделаем всё возможное, но пока "Люцерны" - только кандидат на выборах. Нас едва стали воспринимать всерьёз, а газеты пишут статьи. В состав рвутся простолюдины и даже знать. - Верховная Жрица оставляет право главного слова, - из толпы прорвался уверенный баритон, но у Дориана не хватало сил искать владельца, - Инквизиция - подмастерий Лелианы. Ни Орлей, ни Ферелден. Лелиана. Бросая вызов Радонису, мы выступаем против Церкви. Поскольку Лелиана и Чёрный Жрец заключили соглашение, значит, мы бойкотируем тевинтерское жречество. Боюсь, тюрьмами дело не кончится. - Что, чёрт побери, вы несёте?! - вскинулся Мишель, - Адаар же спас... - Да, да, никто не отрицает! - протестовала магичка, - Но ответь, что легче задушить Архонту? "Люцернов", устроивших бунт или выйти на войну с Церковью? Да ещё кунари! Предоставь рогатым шанс, и мы станем не "героями дня", а провокаторами, развязавшими бойню! Дориан был готов расплакаться второй раз за день. Червоточинка внутри подсказывала: они правы. "Люцернов" сожрут за лихую вольность, а потом высрут на центральной площади в качестве урока остальным смельчакам. От пыла Мэйварис не осталось следа. Подруга вынашивала идею мощной оппозиции много лет, до победы над Корифеем. Пророчила Павуса в Архонты. Её планы, наконец-то, претворялись в жизнь. Официальный допуск к выборам, денежное изобилие и авторитет. Одного неосторожного протеста хватит, чтоб навсегда заткнуть высокочкам глотку. Будут ли молодые волшебники уважать Дориана так же, как сейчас, болтаясь в петле? Теряя близких? Некоторые даже итоговый экзамен не сдали. Мишелю только восемнадцать лет. Альтус взял ответственность за них. Он не имеет права предать "Люцернов". Но и предать Каараса - тоже. В кромешной мгле Дориан идёт, сражаемый диким ветром, в распахнутой одежде. Ни тропинки, не следов. Острые комья снега обжигают смуглую кожу, глубоко ранят ледяные осколки. А впереди - пустота. Ему больше нечего сказать. Волосы прилипли ко лбу. Павус глядит на Мэй, между ними пролегает жуткое принятие, смертельное осознание потери. И страшный выбор. Все демоны Тени собрались на пирушку, глазеть и лакомиться. Странно, но у чудовищ глаза Донвалла. Дориан сжимает записку с адресом в кармане. Уже перевалило за полдень, четыре часа дня. Ветеран войны смиренно кивает собравшимся, сжимает плечо Тилани и покидает келью.