Глаза в спальне

Удивительное дело - жечь мосты. Ты определённо знаешь, что дорога назад исчезла. Колени трясутся и потеют ладони, а друзья ждут. Это кажется простым. Сколько людей ежедневно сетуют на дом, ведь за оградой трава зеленее. Мысль: "Тут мне точно не светит солнце" толкает на резвые, смелые поступки во имя сердца. И человек покидает место, часто, не оборачиваясь. А что делать, если душа застряла прямо здесь, на пустынной дороге, в каких-то километрах от Минратоса? Каарас понимает, что отправляется в долгий путь, и не знает, увидит ли вновь любимого мужчину. Он завернул кусочек мокрого песка в платок, пряча в карман. Да, Тевинтер принёс миру больше зла, нежели, добра. Только Дориан родился в Империи и бросился спасать Родину, даже ценой разбитого сердца. Сейчас настала пора прощаться. Так уж вышло, что некуда идти. Желание сдаться на милость Создателю тяготеет внутри. Ты столько можешь, у тебя столько пристанищ, но ворота плотно закрыты, мир спрятался от чужака, предпочитая не видеть и не слышать. Предпочитая забыть Адаара. Раньше он служил наёмником в Вало-Кас, жил обычным васготом, любил вечеринки, работу и вечера у огня. Потом стал Вестником Андрасте, разом обрёл величие, авторитет и сподвижников. Скайхолд открыл двери перед путниками, заделался стратегически важной крепостью и тёплым домом. Корифей побеждён, и Адаар награждён титулом графа, поместьем в Киркволле, а сколько радостных возгласов, верные друзья ждали в гости. Лелиана заключила договор с Тевинтером, и Каарас в одночасье потерял всё. Ему нельзя вернуться к Варрику, иначе наместник предстанет перед судом. Кассандре, Жозефине и Каллену присутствие беглого преступника добавит проблем. Адаар хочет остаться в Минратосе и найти Дориана, но чёртов Гатт прав. Однорукий, разбитый Инквизитор больше всего на свете чурался новой войны. Но то ли у Андрасте хреновое чувство юмора, то ли судьбой велено браться за меч, уже не говоря о Соласе. Каарасу остаётся брести куда глаза глядят. Лучше уж сделать рывок, попытаться уничтожить самую зловонную ячейку Тедаса - проклятую магократию. И если Мираад решит предать или окажется очередным шпионом, извольте, Адаар без зазрений совести перережет саирбазу глотку. Каарас, вроде бы, принял столько решений, извечно беря абсолютную ответственность за последствия. Жози как-то раз обмолвилась, что ошибки можно исправить. Создатель, даже Тома Ренье удалось вытащить из тюрьмы без лишнего шума, а следы умело замели шпионы Лелианы. Адаар сердился на Блэкволла, но самозванец действительно мог бы выбиться в Стражи-командоры. Всё бы ничего, да только Каарасу помогали. Советники, маги, Дагна, кто угодно. Выборы, сделанные без чужих комментариев, иногда оборачивались провалом. Взять того же Коула или сделку с гномами, результат разочаровывал Инквизитора. Так ли он хорош, как говорит народ? Наверное, они с Алистером похожи. Чем обернётся правление наследника рода Каленхада, если Анора откажется от роли королевы? Каарас последний раз смотрит вдаль. Он искренне желает, чтобы прямо сейчас Дориан спал в мягкой постели и видел самые красивые сны. Грудь мага вздымается от спокойного дыхания, кожу согревает тёплое одеяло. И нет в жизни альтуса закулисных интриг, грядущей бойни, одинокого старого дракона, чудовищной дороги до Диких земель Коркари. Адаар молится Создателю, но знает, магистр Павус мечется в поисках своего Аматуса, потерянный и брошенный. Преданный и проданный за очередную попытку спасти Тедас. - Я готов, - Инквизитор обернулся на Крэма, - Уходим. *** Путешествовать на спине дракона - сущее издевательство над человеком. Им пришлось обвязаться верёвками, распределиться по ширине спины. Мираад восседал на шее зверя, Гатт в ужасе прижался к саирбазу, явно не ожидавший такого поворота событий. С ума сойти, ещё утром эльф распивал кофе в таверне Иоганна, а сейчас чего творится! Крэм вцепился в чешуйчатый хребет, а Каарас примостился у основания хвоста. - Откуда дракон знает дорогу? - интересовался Акласси. - Я веду его, - ровным голосом ответил Мираад. - А ты откуда знаешь? - не унимался Крэм. - Земли Коркари, там жила моя семья. Мираад прошептал заклинание, с его пальцев сорвался мягкий отблеск света. Дракон зарычал, перебирая лапами и нагоняя скорость. Он пробежал несколько метров, резко взмахнул крыльями и поднялся ввысь. - Держитесь! - крикнул саирбаз, стиснув Гатта. Эльф кашлял от клубней пыли и дрожал. - Какого чёрта я вообще ввязался в это дерьмо! - завопил бывший шпион, всхлипнув. - Ой, да помолчал бы! - рассердился Крэм, - Сам хотел помочь Инквизитору! - Вот не надо меня сейчас приплетать сюда! - Каарас никогда не летал на драконе, и сейчас узнал причину. Сперва путники задыхались от ветра, скатывались вниз и тратили остатки сил, дабы удержаться. Однако, стоило дракону набрать высоту, как холод сделался практически невыносимым. Капли дождя обратились в льдинки, и лицо ныло от жалящей боли. Руки окоченели, хлипкая одежда вымокла насквозь. Адаар, честное слово, с каждой секундой терял веру в счастливый конец. Мираад держался молодцом, будто путешествие верхом на устрашающей зверюге - обычное дело. - Сейчас спустимся ниже и согреемся, - обещал маг, только шутку никто не оценил. Чешуя воняла серой и грязью, резала пальцы, облачные пары жгли кожу. - Нам далеко лететь? - с надеждой проорал Акласси. - Часа четыре, - навскидку ответил саирбаз. Мираад оказался прав. Дракон рассчитал траекторию, успокоился и летел по прямой, сворачивая в нужную сторону по велению безрогого чародея. Солнце лениво поднималось из-за горизонта. Архидемон побери, это красиво. Каарас думал, что впервые встречает рассвет настолько близко, едва ль не раньше земных людей. Буря стихла, под ними раскинулось море. Адаар пролетал мимо мест, знакомых лишь на картах. Маленькие участки суши, хитросплетённые дорогами, пушистая зелень, словно игрушечные строения и величавые замки, похожие на миниатюрные статуэтки. Надо отдать саирбазу должное, он замечательно сыгрался с драконом. Взмахи крыльев широки и вольготны, насмерть усталый Крэм даже задремал. Наверное, юноша видел Железного Быка, товарищей и Мередит. - У него есть имя? - спросил Каарас, подставляя лицо тусклому солнечному теплу. - Шуния, - изначально молчаливый саирбаз давече выдавал целые обороты, а теперь разговорный запас сошёл на "нет". Минуты складывались в часы. Гатт угомонился и таращился вниз. Эльф объездил целый континент, но всегда мечтал побывать в одном историческом месте. Карта чертила в голове следы шагов, ища то самое сокровенное, что пока не уничтожено переделками летописцев. Со дня окончания Пятого Мора минуло почти шестнадцать лет. Гатту известно о доли Серых Стражей. Он слыхал о Дункане, орлейском разбойнике, сопровождавшем Мэрика и Фиону в логово Порождений Тьмы. И если можно попросить у Создателя единственный разговор с любым созданием в Тедасе, он с храбрым сердцем выбрал бы Дункана. Кто-то писал о герое как о злодее, обычном воришке, которому Страж-командор Женевьева приготовила участь воина, а иначе болтаться в петле. Кто-то наоборот, восхвалял подвиг человека, в одиночку взявшему ответственность за победу в войне, бдительность в жизни, жертвенность в смерти. Для Гатта Дункан стал образцом доблести, мощи и чести. Признаться, от Инквизитора Адаара эльф чудес не ожидал. Каарасу слишком часто помогали, хотя это доказывало целостность Инквизиции. Но как ни крути, организация Вестника Андрасте - политическая машина. Серые Стражи боролись лицом к лицу с чудовищным злом, в сотни раз превосходившем Корифея. Им мешали чаще, чем предлагали услуги. А ведь Дикие земли Коркари - родина Морриган. Именно там ведьма встретилась с Махариэлем и Алистером, именно там на долгие годы нашла приют сама Флемет. Денерим, Рэдклифф и Дикие земли таинственной нитью соединили удивительных людей. Гатт читал о приключениях Махариэля, и сейчас вспоминал их. Долийский эльф, неверующий ни в Бога, ни в чёрта, по глупости угодил в ловушку. Он описывал себя как простоватого, неказистого и щуплого паренька. Рен Махариэль презирал величие королей, а с человеческой расой общался путём меча и стрел. В мемуарах Серого Стража-командора так мало слов о радости побед, но слишком много воспоминаний о потерях. Махариэлю несёт почести гномий правитель Белен, а бравый Алистер окрестил "лучшим в мире другом", но знаменитый воин ежегодно оплакивает день, когда пришлось убить Тамлена, обращённого скверной в крикуна. Герой Ферелдена ласково называет каменного голема Шейлу "девочкой", пьянчугу Огрена - "корешом", магичку Винн - "великой чародейкой". Лишь о Зевране Араннайе в мемуарах командора нет ни единого слова. Но дотошный Гатт смог выяснить, что известный в Тедасе убийца, этот бриллиантовый парень Антиванских Воронов, был и остаётся возлюбленным Махариэля. Желать тех, кого желать нельзя - насмешка Создателя, уготовленная спасителям целого мира. Кровавый наёмник Зевран, истерзанный лириумом бывший раб Фенрис, тевинтерский магистр Дориан. Гатт подумал, как тяжело любить сквозь страх. Он посмотрел на Адаара и впервые почувствовал боль в собственном сердце. Внезапно Мираад окликнул путников: - Смотрите внимательно. Мы с вами пролетаем над Остагаром. Гатт, Крэм и Каарас одновременно уставились на безжизненный клочок земли. От восторга у эльфийского шпиона перехватило дыхание. Вот это место. Прошлое за настоящее, только без будущего. Владыки Рэдклиффа спорили, нужно ли заново отстраивать Остагар, но Алистер принял решение хранить память о Кайлане, Дункане и сотнях погибших. А лучшее почтение для мёртвых - это тишина. - Охренеть! - Акласси зажал рот ладонью, - Неужели... прямо тут... - Да, - бешено кивал Гатт, - Тут начался Пятый Мор. "Мор". Адаар спускался на Глубинные тропы, ещё ниже, в Бездну, воинов Легиона Мёртвых узрел собственными глазами, едва не сгинул целой командой при сражении с лириумным чудовищем. Но Каарас, всё же, никогда не знал Мора. Жозефина настаивала на изучении орлесианского этикета, Кассандра подсовывала церковные толмы, Каллен рекомендовал храмовничьи энциклопедии и трактаты по военному делу. За данными литературными изысками Инквизитора погребли заживо, только долг есть долг. Но однажды Лелиана принесла Вестнику потрёпанную толстую книжицу и сказала: "Пятый Мор, ваша милость". Каарас пропал на четыре дня, взахлёб зачитавшись рукописью. Теперь он видел сердечную жилу истории наяву. Пустынная долина смерти молчала. Высокая трава схоронила кости, лишь редкие укрепления едва держали слабые верёвки. От крепости ничего не осталось, холодный камень приветствовал случайных гостей. По стенам гуляли шальные ветра, кровь стёрли дожди. Беззвучно плакала смертельная тишина, и Создатель нежно лелеял пристанище любимых детей, сцеловывая горечь рассветными лучами. Адаар осознал, что до героя ему совсем далеко. *** Дикие земли Коркари - это сплошной лес без выхода и входа. Какие монстры водятся в густой темноте, оставалось догадываться с замиранием сердца. - На своём веку я повстречал много кровожадных тварей. Волки, оборотни, бабы, - рассуждал Гатт, сглатывая вязкую слюну, - Но страшные сказки о тутошних жителях до сих пор в кошмарах приходят. - Мы не полезем в чащу, - саирбаз вновь шепнул заклинание, и Шуния заревел. Драконий крик раздался оглушительным громом, и протяжное эхо пугающе вторило. Пикируя к земле, зверь расправил широкие крылья, садясь ниже и ниже. Когтистые лапы вспахивали землю, из ноздрей вырывался пар. Вновь запахло серой и жаром, а усталость навалилась свинцовыми плитами. Мираад спрыгнул первым, а затем помог остальным. Почуяв свободу, Шуния засеменил к редкой речушке, чтобы жадно накинуться на ледяную воду. Каарас едва переставлял ноги. Но сильная боль, голод, тоска и волнение перебивал дикий, злобный восторг. Он думал, что видел исполинские деревья, но ошибался. Лес манил в черноту, ни тропинок, ни следов. Макушки дубов, изгибаясь, уходили в небо и таяли в облаках. Птицы кричали рассержено, а волчий вой ощущался чудовищно близко. Самое страшное - это пустошь, абсолютное безмолвие. Инквизитору вдруг захотелось отправиться в путь. Нечто чужеродное тащило в самое сердце ужаса. В ушах звенела писклявая мелодия, иные звуки постепенно исчезали в навязчивом пении. Мираад нахмурился и дотронулся до плеча Вестника: - Прошу, держитесь рядом. Если ослушаетесь, то сгините. Гатт, отдышавшись, поравнялся с Вестником. Эльф вертел головой и ёжился от холода. - Отсюда Логейн вывел короля Мэрика. Эльфийский клан отвёл их к Флемет, и она указала верный путь. Точнее, - осёкшись, - С-с-сотворила в-верный путь. - К сожалению, я не ведаю, была ли та ведьма Флемет, - ответил саирбаз, - У чародейки много имён и лиц. Запомните, - кунари прищурился, - Никогда... что бы не произошло... не ходите в тот лес. *** Едва путешественники глотнули воды и отряхнулись, они услышали громкий свист. Дракон зарычал, Крэм и Гатт выхватили оружие. Адаар настороженно уставился на саирбаза, который, к его полнейшему шоку, улыбался. К ним резвой походкой приближалось трое человек. Двое точно были косситами, а у третьего, безрого и рослого, волосы сверкали ярче снега на каменных макушках Скайхолда. - Познакомьтесь, Инквизитор, - радостно воскликнул Мираад, - Стэн из Бересаада.