Ангел-хранитель для бывшего Директора. Часть 4 «Прощение»

Следующие несколько дней ушло на инспекцию «Дьюбэка», проверку документов и поиск жилья. Кренник присмотрел небольшую виллу на окраине Сативрана, расположенную на освещённом солнцем склоне горы, которой еще не коснулся ковш экскаватора. Там располагались дома местных богатеев, и выбранный адмиралом дом на фоне их дворцов казался скромным и неприметным, теряясь в окружающем его густом саду. Поскольку ощутимую сумму в тридцать два миллиона кредитов Кренник выложил немедленно, продавец оформил передаточный акт в течение двух дней, и сейчас, свежим летним утром, он переносил контейнеры с личными вещами в грузовой спидер. В тот момент Ронда подъехала к кораблю на аэротакси. Эти дни она пропадала в офисах судоверфи — согласовывала проект. Корабль осматривали инженеры-эксперты, Ронда сопровождала их, и они практически не пересекались между собой. Когда он возвращался на корабль от риэлторов, её ещё не было на месте, а наутро он получал от КейСи ответ, что капитан вернулась поздно и спала. Сейчас же она сама подошла к нему. — Уезжаете, сэр? — голос её звучал нарочито непринужденно. — Как видишь, капитан, — отвечал адмирал, таща контейнер к спидеру. — Давайте я вам помогу. Ваша рука — швы ещё не окрепли. Вдвоём они перетащили в спидер оставшиеся контейнеры. Поставив в багажник последний, адмирал захлопнул дверь. — Ну, вот и всё, кажется. Спасибо тебе за всё, капитан Ронда Стергис, — Кренник, по обыкновению, чуть заметно сложил губы в улыбку. — Эту экспедицию я на всю жизнь запомню. Мусорщица опустила взгляд на землю и сосредоточенно разглядывала бетонный пол. — Долг платежом красен, адмирал Кренник. Вы меня выручили — я доставила вас на Лексрул. Надеюсь, здесь вы сможете обосноваться. — В таком случае, Ронда, я приглашаю тебя отметить это событие. Так сказать, прощальный ужин. Капитан вздрогнула и подняла голову. Секунду назад она усиленно боролась со слезами, теперь же в её глазах блестела выдававшая её радость. — Приглашаете? Меня? — Да. Мы не будем слоняться по третьесортным кантинам. Предлагаю поужинать в «Золотой стреле», что в центре города. На моей памяти, это лучший ресторан на Лексруле. Согласна? Ронда была готова прыгать и визжать от радости, но сдержалась. Лишь глаза отражали её мысли. — Да, сэр. Днём у меня дела, но вечером… — Я приеду за тобой. — Только не сюда, сэр. Сегодня начнётся капитальный ремонт систем вентиляции, я не буду ночевать на корабле. Я сняла номер в отеле «Риши» неподалеку. Номер 513… — Отлично. Итак, сегодня в 7 часов вечера по местному времени. Жди меня. Махнув ей рукой, адмирал сел в спидер и умчался прочь. Ронду как ветром сдуло. Она побежала в рубку, на ходу крича в комлинк: — КейСи, скорее подойди сюда. Мне нужна твоя помощь, поедем в город! Вот и наступил вечер. В семь часов в дверь номера 513 в фешенебельном отеле «Риши» раздался стук. — Открыто! — раздался изнутри чуть дрожащий голос. Щёлкнул магнитный замок, и она открылась. — Капитан, я здесь, — послышался такой знакомый голос. Ронда несмело вышла из спальни в коридор. Увиденное заставило её на миг задержать дыхание от восхищения. Кренник предстал перед ней в своем знаменитом имперском мундире, ладно скроенном и безупречно отглаженном. И, разумеется, в своем белоснежном плаще, отчего он выглядел ещё более неотразимо. Ронда скользнула взглядом чуть ниже. Форменные брюки-галифе всегда казались ей нелепыми, но на Орсоне они смотрелись потрясающе. Блестящие сапоги идеально сидели на его длинных, стройных ногах. Ох, как же ты хорош, Орсон Кренник, подумала она и тут же спохватилась. Хоть бы он не заметил, как заалели от смущения её щеки! Кренник был не менее потрясён, увидев её. Вместо извечной серой бесформенной спецовки на Ронде было надето длинное вечернее платье чёрного цвета с пышной юбкой. Лиф платья подчеркивал её тонкую талию, грудь и шея закрывались полупрозрачным кружевом, оставляя изящные плечи открытыми. На руки Ронда надела длинные, выше локтя, атласные перчатки чёрного же цвета, а поверх, на правой руке, сверкал браслет — подарок адмирала. В лицо капитана также было не узнать. Тёмно-русые волосы были уложены волнами и спадали на плечи — не вычурно и со вкусом. А неброский макияж выгодно подчёркивал её до на удивление очень милое и симпатичное лицо, которое никак нельзя было увязать со сбором металлолома и гонками на подах. Экс-Директор застыл на месте от неожиданности. Стало жарко. Сердце ёкнуло в груди. Неужели? Да, именно так, всё время было так. — Капитан… Я совершенно не ожидал увидеть вас такой… — у него не поворачивался язык обратиться на «ты» к красавице, стоявшей сейчас перед ним. Ронда снова смутилась. — Если честно, я уже позабыла, что значит носить платья и вести светскую жизнь. — Не забыли, поверьте. Вы прекрасны, Ронда Стергис! Она поняла, что адмирал говорил искренне, от всей души. — Что же мы… давайте пойдём уже… Адмиралу определённо нравилась её трогательная робость. — Разрешите сопровождать вас, госпожа Стергис, — чуть заметно улыбнулся он. Конечно же, он заметил румянец на её щечках. И от этого она похорошела еще больше. Он галантно протянул ей руку и повёл её к ждавшему у отеля спидеру. Самый лучший ресторан планеты приветственно распахнул свои золотые двери. Кренник подвел свою спутницу к столику и в лучших традициях светского этикета помог ей сесть. При этом он не уставал в мыслях изумляться и восхищаться переменами в образе Ронды. Нет, та грязная, по локти в машинном масле, мусорщица куда-то пропала, ибо он лицезрел истинную светскую львицу, с отменным вкусом в одежде и безукоризненными манерами. Гости, сидевшие за ближайшими столиками, не могли не обратить внимания на величественно красивую пару. Ронда приметила среди них нескольких имперских офицеров — полковника армии и флотского капитана. Очевидно, те скрывались от республиканского суда, а на Лексруле бывших имперцев не преследовали. Офицеры внимательно изучили Кренника, посмотрели на его знаки отличия, но, кажется, никто не узнал его. Сам адмирал не обращал на них видимого внимания, но капитан понимала, что боковым зрением он также изучил их. Она посмотрела в его лицо — выражение напряжения сменилось тёплым спокойствием. Больше ничего не надо было бояться, и они приступили к ужину. За бокалом изысканного изумрудного вина они начали беседу: — Как долго вы планируете пробыть на Лексруле? — адмирал старался говорить подчёркнуто официальным тоном, но тень тревоги в глазах выдавала его. В мыслях у него вертелось: «Останься здесь, не улетай!» Капитан подозревала, что он думал о чём-то подобном, посему, улыбнувшись глазами, ответила: — Прежде всего, сэр, я прошу вас не называть меня на «вы». Я более привыкла к тому, как вы говорили со мной в экспедиции. — Хорошо. Но обратиться к тебе по фамилии у меня язык не поворачивается. Ты заслуживаешь большего уважения. — Мне приятно, что вы так считаете, Орсон. Никто, кроме вас, не утруждал себя почтением ко мне. — Потому что ты прятала своё истинное лицо. Ты, корусанти в бесчисленном поколении, извини за грубость, всю дорогу выдавала себя за плебейку. — Приходилось. С пятнадцати лет мне навязывали этот образ жизни, и мне пришлось побороться за право носить фамилию Стергис. Думаете, я по доброй воле стала копаться в мусоре? — Вижу — нет. Тебе больше положено жить на богатой планете, в богатом же доме, и вести роскошный образ жизни. Ну, может быть, иногда летать в экспедиции, но лишь для собственного удовольствия. — Но вы же понимаете, что это невозможно. Я ищу планету, которую смогу назвать домом. Тогда, возможно, я и сменю свой кочевой образ жизни. — А Лексрул тебе не подойдёт? — с нескрываемой надеждой в голосе вопрошал Кренник. Ронда ощутила проползший по спине тонкой змейкой холодок. — Я пока не знаю. Но я побуду здесь, пока «Дьюбэк» на приколе. По обеденному залу разлились звуки музыки — оркестр на сцене начал выступление. Пространство перед сценой стали заполнять танцующие пары. Кренник встал со своего места, расправил широкий плащ и, подойдя к Ронде, протянул ей руку: — Позволь пригласить тебя. Капитан, подняла взгляд на него. Из ярко-голубых глаз, казалось, струился чарующий, неземной свет. Она грациозно вложила руку в его ладонь, и адмирал подвёл её на площадку. Они закружились в танце. Эти мгновения, как казалось, длились целую вечность, и пролетели на одном дыхании. Твёрдая, но тёплая рука Орсона лежала на талии Ронды, она касалась телом его широкой груди, заключённой в белый китель. Лицом она чувствовала его дыхание. О, Великая Сила, как же близко к ней он был сейчас! Когда музыка смолкла, адмирал и капитан, поклонившись, вернулись за свой столик. — Ты отлично танцуешь, — заметил Орсон. — Вы тоже, — Ронда снова покраснела. Будь они где-нибудь в кантине на захолустной планете, она бы залпом опрокинула свой бокал. Но не здесь. Сдержавшись, она положила руки на подлокотники кресла и выждала некоторое время. Кренник наполнил бокалы: — Предлагаю поднять тост за тебя, капитан Ронда Стергис. Всем, что сейчас есть у меня, я обязан тебе. Ты не просто спасла меня. Ты мне фактически всю жизнь заново выстроила. — Я не могла поступить как-либо иначе, — тихо ответила она. — А я, в свою очередь, благодарна вам. — За что? — За то же самое, Орсон. Остаток вечера они провели в воспоминаниях о прошедшей экспедиции. Над Сативраном уже была глубокая ночь, когда адмирал и капитан вышли из ресторана. Кренник вызвал аэротакси. Когда роскошная машина остановилась у крыльца, Ронда повернулась к нему и улыбнулась, хотя в глазах её читалась тревожность. — Благодарю Вас за ужин, адмирал Кренник. — Позволь мне проводить тебя до отеля, — чуть поклонившись, предложил Кренник. — С радостью, — улыбнулась в ответ Ронда. Адмирал открыл дверь и помог своей спутнице сесть в спидер. До отеля они ехали в полном молчании. Ронда оглядывалась на проплывавшие под ними огни ночного города. Но на душе у неё было неспокойно. Сердце стучало как поршневой мотор, голова кружилась, но не от страха. Орсон заботливо помог ей выйти из такси и под руку проводил до дверей. Она открыла магнитным ключом дверь и переступила порог. Уже стоя в коридоре, она обернулась, но не посмела поднять глаз. — Ну, что ж, Орсон, спасибо за всё. Я…пойду, — капитан попятилась назад и стеснённо отвела взгляд в сторону. — Нет, Ронда Стергис, никуда ты не уйдешь, хватит уже, — Кренник сделал шаг внутрь, позволив двери закрыться за собой, и поймал её за руку. — Я никуда тебя не отпущу. Ронда подняла глаза вверх и встретилась с Кренником взглядом. По позвоночнику словно пустили электрический разряд, когда она заглянула в его глаза цвета самых горячих звезд. Его большие голубые глаза заворожили её, парализовали, сводили с ума. Адмирал грациозно приблизился к ней и плавно, но неотвратимо, заключил в свои объятия. Ронда боялась потерять сознание, ей хотелось, чтобы этот момент растянулся до бесконечности. Она была готова даже умереть в объятиях Кренника, от нахлынувшей нежности. Экс-Директор мягко шепнул ей на ухо: — Какая же ты мягкая и нежная… И очень горячая. Иди сюда, иди ко мне. После этих слов внутри Ронды все словно завязалось мучительно-сладким узлом. Ей оставалось одно — сдаться Орсону Креннику полностью. И она хотела этого. Она с готовностью прильнула к его белоснежному кителю. Он него чуть пахло дорогим парфюмом, и это сводило её с ума. Кренник медленно провел пальцем по её подбородку и заставил посмотреть вверх. Глядя в её глаза и властно, и в то же время с необычайной теплотой и нежностью, он поцеловал её. Сначала мягко, легко коснувшись губами, а следом уже горячо и страстно. От его поцелуев у Ронды внутри все жгло нестерпимо. Этот огонь рвался наружу, обуздать страсть можно было одним способом — утолить её лаской и близостью. Кренник поднял её на руки и отнес в спальню. Ему не терпелось скорее освободить Ронду от платья, а себя — от мундира, в котором ему стало жарко и тесно, там, внизу, под ремнем. Тяжело дыша от нестерпимого желания, он стянул платье с плеч своей возлюбленной. Ронда же еле слушавшимися пальцами расстегнула пряжку на тяжелом ремне и откинула его в сторону. С её помощью он сбросил на пол плащ и китель. Немного волнуясь, она нерешительно взялась за пояс его брюк. — Действуй, моя сладкая, не останавливайся! — всего несколько слов заставили её начисто забыть всякую неуверенность. Расстегивая пуговицы, она другой рукой гладила его сквозь туго натянутую ткань брюк. Освободив его от пут одежды, она могла теперь лицезреть всю его красоту и мощь. Орсон отшвырнул куда-то оставшуюся одежду и сапоги. Всё это время он исследовал Ронду голодными глазами. Под платьем на ней было надето багрово-красное полупрозрачное белье, тускло мерцающее в полумраке. — Как же ты хороша! Иди ко мне! Они оба буквально рухнули на кровать. Снимая с неё бельё, Орсон осыпал её тело поцелуями и шептал: — Моя девочка! Стащив с неё трусики в последнюю очередь, он решительно развел руками ноги Ронды в стороны и жадно припал ртом к её самым нежным местам. Ронда сдавленно застонала, когда его теплый язык стал мягко проникать во все складочки, слизывать выступающую влагу. Ронда погрузила пальцы в его густую серебристую шевелюру и была готова вот-вот достичь пика наслаждения, но Орсон прекратил сладкую пытку и с улыбкой переместился выше, нависнув на руках над ней. Изнемогавшая от желания Ронда хрипло прошептала: — Орсон, возьми меня, скорее! — Ты моя! — с этими словами он овладел ею. Теперь они оба наслаждались друг другом — Ронда восхищалась осязанием Орсона внутри себя, его мощными, ритмичными движениями, а Кренник — нежным теплом и упругостью тела молодой женщины, которую он имел величайшее счастье ласкать здесь и сейчас. Под его горячим напором и умелыми руками Ронда вскоре была на вершине блаженства. С радостью слушая рвавшиеся из ее груди стоны и вскрикивания, Орсон разделил наслаждение с ней. Ронда почувствовала, как теплая упругая струя его семени ударила в её лоно, что тоже было очень приятно. Кренник тяжело дышал, приходя в себя после экстаза. Ронда обвила его руками, прижала к себе и нежно гладила по спине и голове, взъерошивая мягкие седеющие волосы. Её, её мужчина. Никому не отдаст! До этого момента он был главным, дарил ей нежность, а сейчас она будет дарить свою нежность ему. Даже самым деспотичным и харизматичным лидерам нужна ласка и защита. — Не уходи пока, побудь ещё во мне, — попросила она, обнимая его. — Как скажешь, — сладко промурлыкал Кренник.