Gotta Be You

- Я пойду с вами, - протестует Ёнджун и пытается привставать с кровати. - Вот уж точно нет, - отмахивается Юнги, толкая его обратно в подушки. - Но это моя вина, что ему все сошло с рук, - упрямится гвардеец. - Ему еще ничего не сошло с рук, - замечает Сумин. – Было ли что-то еще той ночью, что могло бы нам дать подсказку о его замыслах? Ёнджун качает головой. - Я не знаю, как это случилось. Я проверял снаряжение и оружие, а затем услышал рычание. Обернулся и увидел кого-то вроде… дикого сумасшедшего лиса. И Намджуна. Он управлял им, будто это просто животное. Казалось, в том оборотне не осталось ничего человеческого... Брат ни слова мне не сказал, пока зверь не напал на меня. Но с ним был кто-то еще. Я не смог узнать его. Он скрывался в углу, будто ждал, когда Джун покончит со всем… Со мной. Я еще был в сознании, когда он оставил меня. Последним, что я слышал, был крик Джина. - Намджун хотел убрать тебя с дороги, почему? – задается загадкой Тэхен. - Я не знаю, - честно отвечает Ёнджун. – Мы не так уж много говорили с ним, вы же знаете Намджуна… - он делает паузу, а потом его лицо озаряется пониманием. Словно все встает на свои места. – По просьбе Чонгука я наводил справки о смерти Кихёна. И Намджуна я спросил о дне, когда Кихёна не стало. Все напрягаются, когда слышат треск расколотого дерева, и оборачиваются на него. До этого Чимин вел себя предельно тихо, затаившись в углу комнаты, сейчас же его когти глубоко стрянут в подлокотниках кресла. - Чонгук просил тебя разузнать о смерти Кихёна? – спокойно уточняет Альфа. - Он был убежден, что что-то упущено, - отвечает Ёнджун. – Он сказал, что есть доказательства тому, что он сражался с кем-то в одиночку. Будто кто-то целенаправленно выслеживал его и готовился к атаке. Я спросил Намджуна об этом в ночь фестиваля, - добавляет он. – Брата перевели охранять Кихёна перед самой его смертью. Джун никогда не упоминал подробностей того дня, а я не настаивал, пока он не начал темнить. Он сказал, что не видел Кихёна в тот день, но несколько стражников вспомнили, что были свидетелями их спора. - Твой папа еще считал странным, что Кихён попросил Чонгука передать тебе извинения, - тоже предается воспоминаниям Сумин. - Мы поругались, - кивает Чимин. – Брат хотел продолжать войну, а я нет. Он назвал меня дураком, а я его кровожадным монстром. – Его хватка на кресле крепчает, и старое дерево стонет в знак протеста. – Он не знал, что папа уже послал предложение о мире лисам. - Если Кихён сам направился к ним во дворец, то никакого сражения бы не было. Это бестолковый шаг, а он глупцом точно не был, - заявляет Сумин. - Молодого воина-лиса привезли в замок за день до этого. Помнишь? – спрашивает Чимин, поворачиваясь к Ёнджуну. - Помню, - кивает тот. – Тяжело раненый, с отравлением наперстянкой. Возможно, ему было… лет шестнадцать. Он умер, зовя своего папу… - Кихён изменился, - продолжает Чимин. – Наверняка, увидев, как тот мальчик умер, он захотел остановить войну. Я в этом почти уверен. - Ты думаешь, что он пробрался через заставы и направился во дворец Чон, чтобы обсудить условия мирного договора? – заключает Сумин. – Если Намджун знал это… - Кихён доверял Намджуну. Мы все ему доверяли, - горько говорит Ёнджун. – Для брата не стало бы проблемой достать аконит. - Но как? – спрашивает Сумин, выступая вперед. – У нас самих едва ли есть доступ к нему. Как он мог… - Наш клан издавна специализировался на торговле, а не на военном искусстве. Личные тайники нашей семьи содержат почти все мыслимые яды. Намджун мог легко получить и наперстянку, и аконит, и никто бы об этом не узнал. - Куда он может направиться? – спрашивает Юнги. – Любое место, достаточно укромное, чтобы удерживать там двух взрослых оборотней и двух детей? - Понятия не имею, - вздыхает Ёнджун. – Он может быть где угодно, но он не рискнет уводить заложников далеко от замка. Джина и Чонгука непросто контролировать, скорее всего, один из них без сознания, а второй будет нести его. Еще малыши. Даже если у Джуна есть сообщники, он будет выжидать. - Ему удалось как-то скрыть их запахи. Страшно подумать, на что еще он способен, - мрачно заключает Чимин. – Но если ему не давал покоя Чонгук, зачем ему обременять себя еще Джином и близнецами? Сумин прикрывает глаза, и его явно осеняет понимание. - Боги, Чимин, как можно удержать омегу от побега? – спрашивает он, поворачиваясь к нему. Чимин с мгновение таращится на дядю, а затем невольно находит ответ на вопрос. Он чувствует, как сердце проваливается в пятки, стоит только задуматься о причине всерьез. - Нужно заставить его защищать свою семью… - До тех пор, пока Чонгук будет нужен Намджуну живым, он будет держать подле близнецов. Гук не позволит причинить им боль, - поясняет советник. - А зачем ему Джин? – напоминает Юнги. - Разменная монета? – предполагает Чимин. – Где Хюнин и Бомгю? – неожиданно спрашивает он Сумина. - Тэхен попросил их помочь с поисками. - Хорошо, - кивает Альфа и поднимается. – Юнги, возьми Хосока, и оставь здесь с Ёнджуном. Я выставлю снаружи как минимум полдюжины стражников, на случай если Намджун объявится. Тэхен, - он поворачивается лицом к парню, но тот его перебивает. - Я здесь не останусь, пока Джин и Чонгук… - Я и не прошу тебя. Я сам не смогу остаться в стороне, поэтому и не жду от тебя подобного. Тэхен смотрит на него с сомнением, но проникается доверием и прислушивается. - Мне нужно, чтобы ты обыскал комнаты Намджуна. Попытайся найти что-то, что нам поможет в поисках. Сумин, ступай с ним, - отдает приказы Чимин. * * * Близнецы жмутся к Чонгуку и скулят в унисон, тот же пытается осмотреть руку одного из них – грубые кандалы, рассчитанные на взрослого, быстро натирают нежную кожу детского запястья. Волчонок прикусывает нижнюю губку и силится не обращать внимания на боль от оков. - Малыш, я знаю, что это больно, - Чон успокаивает Кая, когда тот все же принимается жалобно стонать. – Но мне нужно посмотреть. - Не о чем беспокоиться, - хмыкает Намджун, возникая на пороге подземелья. - Если горишь желанием кого-то заковать в цепи, то давай уж меня, - вызывающе встречает его Гук. – Намджун, они дети… - Они волки, - поправляет его злодей. – Согласись, погремушки на руках отвлекают. Не будь их, ты или сопляки уже выли бы, призывая Чимина. - Почему ты думаешь… - Потому что идея не лучшая, милый принц, - Джун опускается перед Чонгуком на колени и вещает вкрадчивым тоном. – Чтобы добраться сюда, обычному волку понадобится чуть больше пяти минут. Давай сделаем скидку на трепет Чимина перед тобой и его привязанность к братьям, и путь все равно займет не меньше четырех минут. Достаточно, чтобы я успел перерезать соплякам глотки, а потом вонзить этот кинжал, - он снимает с пояса оружие, выставляя его на обозрение лиса, - прямо тебе в сердце. Мы оба знаем, что ты не бросишь их. Какими бы раздражающими дети ни были, смысл брать их сюда велик, - добавляет волк и поднимается на ноги. – Они – отличная страховка. - Зачем тогда тебе Джин? – спрашивает Чонгук, обращаясь взглядом к безжизненному телу друга – его руки и ноги связаны вместе, а рот заткнут кляпом. - Вот скажи-ка мне, принц Чонгук… - Король, - отрезает Гук. – Если собираешься запугивать меня, используй хотя бы верное обращение. – Он знает, что злить Намджуна неразумно, но тот и без того, похоже, на взводе. Его гнев полыхает вне зависимости от дерзких фраз, вдруг, если раздуть его еще сильнее, то возникнет шанс на спасение? - Ох, и правда… Король Чонгук, - ядовито тянет Намджун. – Ты действительно думаешь, что я буду расписывать свои мотивы, как какой-нибудь злодей из сказки? - Ты же не сомневаешься в успешности своего замысла, так почему бы не поделиться? - Я не вчера родился, дорогуша. - Зачем вообще брать Джина? - Думаешь, у меня большая необходимость в этом добродушном идиоте, что окрутил моего брата? – усмехается Джун. – Речь идет о выплате старого долга, не более того. И он вроде как видел меня, когда я атаковал охрану у твоих покоев. Чонгук крепче прижимает к себе Кита и Кая и быстро оглядывается по сторонам, прикидывая, есть ли возможность для побега. Он знает, что момент, когда Чимин или замковая стража уловят их запахи, – лишь вопрос времени. А еще не сомневается, что Намджуну это тоже известно. - Тебе же и самому не уйти отсюда. Ты в западне, - пытается надавить на него Гук. Намджун смеется, поворачиваясь к нему спиной. - Как только Чимин найдет трупы своей дражайшей пары и маленьких братьев, мне и не понадобится скрываться. Он потеряет всякую надежду. Потеряет все. Волки довольно жестоки по своей натуре, если ты не заметил, Чонгук. Стоит ему только дать слабину, и они тут же потеряют к нему уважение и развяжут войну заново. Уничтожить вашу жалкую расу будет легко. Занять место Чимина во главе стаи будет еще легче. Лис ошарашенно смотрит на волка и только сильнее обнимает так же растерявшихся волчат. - Знаешь, было бы гораздо приятнее убивать тебя, не будь ты такой никчемностью. Впрочем, ты же провел течку с Чимином, так? Какой-никакой шанс есть, - разглагольствует дальше Намджун, обращаясь будто больше к себе. Он оборачивается, наступая на Гука и снова направляя на него кинжал. Парень поддается инстинктам и отталкивает близнецов себе за спину, закрывая их руками. Джун кладет лезвие прямо ему на живот и игриво крутит рукоять. – В легендах говорится, что даже лиса может понести от волка, если уж сошлась с сильным альфой. Может, ты не так бесполезен? Может, ты забеременел, а? – хмыкает он. – Было бы куда приятнее наблюдать за страданиями на лице Чимина, зная, что он потерял не только свою пару, но и нерожденного щенка. - Да ты болен, - шипит Чонгук, с трудом сдерживая охвативший его страх. - Вовсе нет, дорогуша, - возражает Намджун, убирая с него кинжал. – Просто устал. Устал от того, что ты считаешь себя лучше нас. Сначала мне казалось, что избавиться от тебя будет легко. Но по какой-то непонятной причине ты все никак не умрешь. Знаешь, еще мой отец пытался найти способ убить маленького принца лисиц. Думаю, твоя смерть, наконец, заставит его мной гордиться. – Он встает, театрально расхаживая по темнице и прокручивая оружие в руках. - Знаешь, мы пытались тебя убить и раньше. Но ты все не сдыхаешь, - волк выпускает нервный смешок. – Ходили слухи о добром нраве маленького лисьего принца, все были уверены, что его правление будет еще более справедливым, чем его отца. Но это все глупости. Если ты умрешь, весь твой вид провалится в хаос и будет истреблен. - Значит, ты выжидал? – горько спрашивает Чонгук. Намджун уже смеется в голос, и этот хриплый смех пробирает Гука до самых костей. - Да пытался я тебя убить, пытался. Я был совсем подростком, когда отец впервые заговорил о том, чтобы внедрить меня в стаю Пак. Конечно, Кихён как будущий Альфа был предпочтительнее, но он не так уж был наивен, чтобы поддаваться чувствам. Я не сомневался, что завладел вниманием среднего из братьев – Чимина, но, знаешь ли, управлять влюбленностью тринадцатилетнего волка довольно сложно. А потом он встретил Лэя, - Джун брезгливо морщится при упоминании другого парня, - и это перевернуло все с ног на голову, поломало все мои планы. Однако избавиться от него было просто. Глаза Чонгука только все больше и больше округляются от таких признаний. Для человека, склонного не распространяться о своих мотивах, Намджун весьма много болтает. - Так он отравился не по случайности. Ты и хотел, чтобы он умер вместо Чимина, - догадывается Гук. - Смерть Чимина меня бы не опечалила – Паком больше, Паком меньше, но ты прав, намеченной целью был именно Лэй, - волк поворачивается, чтобы посмотреть на лиса. – Ой, брось, не смотри на меня так. Я нам обоим оказал услугу, дорогуша. После того, как Лэй отправился к праотцам, Чимин погряз в страданиях и чудесным образом ухнул прямиком в мои объятия… - Ты хотел сказать – когти, - встревает Кай. - Мерзкие, уродливые когти, - добавляет Кит. Намджун закатывает глаза. - Вы должны благодарить меня, маленькие кретины. Вы бы никогда не встретили своего обожаемого Чонгука, если бы я не убрал Лэя с дороги. - Но ты пытался убить и Чонгука! – возмущенно кричит Кай. - Сколько раз ты на меня покушался? – спрашивает Гук, сдерживая волчонка, рвущегося с цепи на Намджуна. - Так, давай считать, - начинает Джун, загибая один палец. – Недавний праздник, на котором умер Джебом. Немного с опережением графика, но не так уж плохо все вышло, - он насмешливо смотрит на беснующихся волчат. – Потом охота, когда я выследил тебя и спустил бешеного волка. – Еще один палец. – Наемник, который даже не смог разделаться с двумя никчемными лисами-подростками. – Еще один палец. Чонгук судорожно выдыхает. - Это ты подослал убийцу. От имени Чимина… - Забавно получилось, да? – хмыкает Джун. - Ты сумасшедший монстр… - О, вот еще новость, которая тебе понравится, дорогуша, - Намджун даже слегка задыхается от восторга, когда снова опускается перед Чонгуком на колени. – Я не только Лэя отнял у Чимина, а у тебя Минсока… Есть еще кое-что, - он загибает очередной палец, улыбаясь собственным воспоминаниям. – Ты себе представить не можешь, как сложно отравить восьмилетнего ребенка, когда тот постоянно суетится и не ест то, что ему подают. Ох, как мой отец злился, когда расправиться с тобой тогда не удалось. Но был и приятный бонус… Гук пытается справиться с пустотой внутри, но это бесполезно. Глаза горят от непролитых слез. Дрожь пронизывает все тело, сначала от горя, а затем и от гнева. Парень вспоминает, как капризничал и отказывался от еды тем вечером, когда его папа заболел. Зрачки вспыхивают желтым, и Намджун смеется, понимая, в какие воспоминания он окунулся. - Все верно, - улыбается он. – Твой папа умер не от какой-то неизлечимой болезни – просто отравился наперстянкой. Доза была смертельной для маленького омеги, но не для взрослого лиса, и все же… Скажи мне, Чонгук, папочка страдал перед смертью? Видел галлюцинации? Лишился аппетита, маялся от болей в животе, рвоты и депрессии? Говорят, ты был с ним, когда он умер. Он хотя бы узнавал тебя? Рассказал ли он тебе на смертном одре, как разочарован тем, что у него родился не альфа, а маленький никчемный омега? Мог ли он вообще говорить? Чонгук не может сдержаться. Насмешливый тон Намджуна дразнит его, подначивает и расходится эхом по гулкому подземелью. Лис бросается на него, пытается выцарапать глаза. Легкая волна удовлетворения накрывает, когда он чувствует, как удлинившиеся когти вспарывают чужую кожу и рвут чужую плоть. Намджун кричит и отшатывается назад, прикрывая щеку ладонью. Оборачивается, смеряя Гука вспыхнувшим взглядом, и рычит. Он уже замахивается на лиса, но кто-то останавливает его. - Намджун! – его руку перехватывают, а когтистые пальцы отводят в сторону. – Если ты пустишь ему кровь, Чимин отыщет нас в считанные минуты! - Мне бы только увидеть, как Чимин разорвет тебе глотку, а там и умереть не жаль, - шипит Чонгук сквозь стиснутые зубы и пытается сдержать слезы. - Ты умрешь задолго до его появления, - обещает незнакомец и отходит в сторону, чтобы осмотреть Джина. – А нам бы хорошо уйти отсюда к тому времени. - Так давай просто убьем их и покончим с этим! – рявкает Намджун, выпрямляясь и не спуская с Гука горящего взгляда. - Не спеши, момент нужно выбрать правильно, - замечает мужчина. – Что бы ты ни говорил, риск велик. Уверен, когда Чимин найдет их, он не будет думать ни о чем, кроме мести. - Зачем тебе это? – спрашивает Чонгук. – Намджун – двинутый убийца. Но ты производишь впечатление более разумного человека, - добавляет он и продолжает после паузы. – И ты не волк… Ты действительно человек? - Мне плевать на разборки лис и волков. Но с более сильным видом люди готовы заключить союз, - незнакомец смотрит на Чона и морщится. Похоже, его раздражает само его существование. - Так вот зачем здесь Джин? – в изумлении спрашивает Чонгук. Мужчина смеется. - Джин – мелкое препятствие на пути. - Как только я возглавлю волчью стаю, то первым делом укреплю связи, выдав Ёнджуна за Ванука, - поясняет Намджун. - Спасибо за разъяснения, - хмыкает Ванук. - И что? Джина вы тоже собираетесь убить? – допытывается Гук, будто это самая нелепая идея, которую они могли бы придумать. - Как я уже говорил, он препятствие, - кивает человек, присаживаясь на колени возле Джина. - Хватит болтать! – рявкает Джун и грозно сверкает глазами в сторону лиса, чтобы заставить его прекратить беседу. – Я собираюсь проверить пути отступления. Чтоб к моему возвращению, зануда Джин был уже на том свете. Чонгуку я перережу горло лично, - приказывает он. От его взгляда по Гуку ползут мурашки в ледяных башмаках. - А близнецы? – спрашивает Ванук, оборачиваясь на малышей. - Одного убьем, а второго можно и оставить, - задумчиво тянет Джун. Кай и Кит еще крепче жмутся к Чонгуку, пытаясь спрятаться за ним от взгляда Намджуна. Лис глухо рычит, предостерегая волка от приближения к ним. Тот же просто усмехается на его угрозу. - Разберемся с ними, когда наш дорогой принц будет мертв, - заключает Намджун. – Вернусь через несколько минут, - добавляет он, выходя из темницы в туннели. Глаза Гука тут же обращаются к Вануку, который нависает над Джином. Парень знает, что следующие несколько минут станут поворотными, что и покажут, выживут ли они сегодня в этом кошмаре. Он верит, что Чимин и остальные их ищут, но, черт, это же последние шаги выверенного и давно разработанного плана Намджуна – не стоит сомневаться, наверняка этот ублюдок тщательно замел все следы. Но Чонгук может попытаться справиться или договориться с Вануком. Тот кажется меньше одержим убийством, чем волк – совсем чуть-чуть, но это уже что-то. - Ты идиот, если полагаешь, что Намджун сдержит свое обещание, - говорит лис, отвлекая человека от Джина. – Может, он и удерживает меня в плену, но ты у него на поводке. Ты человек, а Намджун ненавидит людей так же, как и лис. Ты действительно думаешь, что он заключит с вами союз и выдаст за тебя брата? Ванук поворачивается и сверлит его долгим взглядом, очевидно, удивленный и заинтригованный таким заявлением. - Нетрудно заметить разницу между вашими видами. Сам Намджун держится от тебя на расстоянии, твой запах совершенно чужд запахам, что давно укоренились в замке Пак, - продолжает Чонгук. – Зачем тебе связываться с Ёнджуном? Он никогда не сможет полюбить тебя. И убийство Джина не изменит этого. - Ты думаешь, что болтовня меня отвлечет и как-то поможет тебе? – улыбается Ванук, оставляя Джина и подходя к Гуку. – Намджун не посадил тебя на цепь по вполне понятным причинам. Несмотря на свой статус, ты ничего не можешь поделать со своей потребностью защищать детей, - он машет рукой в сторону близнецов, - а еще ты тот еще трус. Такой же, как остальные представители твоего вида. Ты сидишь здесь и надеешься, что твой альфа каким-то образом отыщет тебя и спасет. Но он не придет, никчемная ты лиса. Ты сдохнешь и развяжешь войну, небывалую по размаху и жестокости. Чонгук не выпускает человека из виду и даже не сразу замечает, что Джин чуть шевелится, приходя в себя и начиная борьбу с веревками, что сковывают его. - Подойди ко мне или к этим парням, и я покажу тебе, какой из меня трус, - подначивает его лис. - Рассчитываешь, что я загнусь от хохота? – смеется Ванук. - Нет, - честно отвечает Гук. «Давай, Джин». – Я рассчитываю, что ты истечешь кровью. - Думаю, Намджун не будет против, если я отрежу твой язык до его возвращения, - шипит человек. – Или, если один из этих сопляков умрет чуть раньше. Чонгук выпрямляется и глухо рычит, когда Ванук подходит ближе. Он позволяет внутреннему зверю немного взять бразды правления над собой: когти удлиняются и заостряются, выступают клыки, а глаза загораются желтым, предупреждая, что просто так он не сдастся. Однако Гук чувствует волну облегчения, когда Джин тихо поднимается на ноги и сбрасывает путы с конечностей. Волк делает пару легких шагов и подхватывает тяжелую, невесть сколько провалявшуюся здесь ржавую деталь от решетки. Мгновение он неустойчиво покачивается, но затем силы возвращаются к нему. - Прости, - бросает Чонгук, отвлекая Ванука и дальше. - За что? – усмехается тот. - За то, что Джин с тобой сделает, - шепчет лис и отворачивается к близнецам, чтобы прикрыть им глаза. Джин не колеблется – сразу же бьет по голове, как только человек оборачивается на него. Наблюдает, как тот оседает на пол изломанной игрушкой, и избавляется от металлического прута лишь после того, как убеждается, что неприятель уже не встанет. А потом бросается к Чонгуку. - Как ты распутал веревки? – восхищается тот. - Ёнджун не любит, чтобы я оставался без защиты, - поясняет Джин, демонстрируя крошечный тонкий кинжал. Он опускает его на пол и принимается осматривать волчат. – У меня на ноге специальное крепление, чтобы хранить его. Гук не может сдержать слабой улыбки. - Весьма предусмотрительно. - Нам надо бы избавиться от этих кандалов, прежде чем Намджун вернется, - напоминает Джин. - Намджун не давал Вануку никаких ключей, а значит, они по-прежнему у него. - Я почти могу высунуть руку, - хвастается Кай, вытягивая руку в цепях и шевеля ею взад и вперед. - Этого мало! – паникует Кит, предчувствуя, что Намджун скоро вернется. - Что если… - начинает Джин, но сразу же качает головой. - Что, Джин, что ты хотел сказать? – наседает на него Чонгук, догадываясь, что друг что-то замыслил. - Нет, так себе идея, - отмахивается волк, осматривая оковы на ноге Кита. - Джин, у нас нет вариантов! Джин перепугано смотрит на Гука, затем переводит взгляд на Кая. - Мы могли бы вытащить руку Кая… если мы… - он зажмуривается, не желая заканчивать свою мысль. - Если мы сломаем ее, - мрачно заканчивает за него лис. Кит скулит, цепляясь за брата. Глазки Кая испуганно распахиваются, а затем он опускает их на кандалы, дергая цепь. - Ладно, - грустно вздыхает мальчик. – Я могу… смогу это сделать. - Кай… - начинает Джин. - У нас нет времени, - напоминает волчонок, но все еще колеблется, посматривая на свою руку. – Я смогу. - Давай, - кивает Чонгук, мысленно проклиная всех богов за то, что поставили их в такое положение. Он гладит мальчишку по щеке, надеясь, что это послужит ему хоть маленьким утешением, и дергает за кисть. * * * - Они должны быть где-то здесь, - в который раз говорит Чимин вроде как Тэхену, но по большей части себе. Они вдвоем не первый круг уже нарезают по туннелям под замком, измученные, но полные решимости хоть сотню раз прочесать все окрестности, но найти близких. - Мы обыскали все, Чимин, - вздыхает Тэхен. – Намджун просто испарился. Чимин резко разворачивается на пятках и оказывается с ним лицом к лицу. - Он не испарился! Он где-то здесь! С моим омегой и моими братьями! - Чонгук – мой лучший друг, а Джин – брат. Не думай, что ты единственный… Они оба оборачиваются на отдаленный крик. Приглушенный и совсем слабый, доносящийся откуда-то из ходов под ними. Голос определенно принадлежит ребенку. - Это Кай или Кит, - мгновенно определяет Чимин, бросаясь на зов. Он идет на него, пока не замирает на перепутье и вертится по сторонам, пытаясь уловить еще хоть какие-нибудь отголоски. – Проклятье… Где они могут быть?.. - Чимин, - тихо окликает его Тэ. Альфа оборачивается на него и смущенно переводит взгляд себе под ноги, где Тэхен что-то заметил. Почти под самым его сапогом виднеется маленькая металлическая решетка. - Старые подземелья, - кивает Чимин. Он опускается на колени, цепляет ржавые звенья пальцами и отрывает решетку от каменного пола, легко отбрасывая ее в сторону. - На схемах замка не было никаких упоминаний подземелий, - замечает Тэхен, следуя за ним. - Отец закрыл их еще при жизни, - быстро поясняет Чимин. – Единственный способ попасть туда сейчас – это система туннелей. Почти никто не знает о ней, кроме членов семьи и самого близкого окружения. - Намджун знает? – спрашивает Тэ, не отставая ни на шаг. - Намджун знает, - мрачно подтверждает Чимин. * * * - Посмотри на меня, - Чонгук ласково обхватывает заплаканное личико Кая, заставляя мальчика смотреть на него. – Ты такой смелый и сильный. Ты так хорошо справился, - заверяет он его, стараясь отвлечь от боли, терзающей сломанные кости, пока Джин вытаскивает его руку из кандалов. – Твой папа так бы тобой гордился – вами обоими, ребята. Я очень вами горжусь. Кай утыкается лицом ему в плечо, ища поддержки и тихо всхлипывая. Гук оборачивается на Джина, который уже переключает внимание на Кита, у которого оковы опутывают ногу. - Чонгук, он возвращается! – в панике шепчет малыш, заслышав шаги в отдалении. - Джин, бери Кая и уходи, - распоряжается Чонгук, передавая одного близнеца другу. - Чонгук… - начинает протестовать тот, принимая волчонка на руки. Кай снова всхлипывает и тоже выражает протест, не желая оставлять в мрачном подземелье брата и Чонгука. - Я не оставлю Кита здесь, - твердо говорит Чон. – И у Намджуна со мной больше счетов. Бери Кая и беги, позови кого-нибудь на помощь. Джин и Кай все еще колеблются, но начинают медленно продвигаться к выходу. - Идите! – почти рычит на них Чонгук. Джин берет волчонка на руки и сворачивает в ближайший туннель, растворяясь в темноте. Гук снова склоняется над Китом, обнимая его и прижимая к себе. - Мне страшно, - признается парнишка, пряча лицо у него на груди. - Знаю, - говорит Чонгук, мягко покачиваясь с ним в объятиях. – Но я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось, ты же знаешь? – успокаивает он малыша и отнимает от своей груди, ласково поглаживая его пухлую щечку. – Чимин придет за нами. Кит кивает и снова прячется. - Чимин придет за нами, - повторяет Чонгук. Ведь чем чаще озвучивать желание, тем быстрее оно сбудется, верно? * * * - Хвала небесам, Джин, ты жив! – кричит Юнги, заворачивая за угол и едва не врезаясь в друга и прижавшегося к его боку волчонка. - Юнги! – вопит Джин в ответ и кидается в его объятия. - Дядя Сумин! – радуется Кай, вырываясь из рук Джина и бросаясь к родственнику. - Кай… - выдыхает с облегчением Сумин и крепко обнимает мальчика. – С тобой все в порядке, - шепчет ему в волосы, вдыхая их аромат и успокаиваясь. – Где Кит и Чонгук? – вспоминает он и ослабляет хватку. - Они еще там! Они в тех подземельях, куда ты нам говорил никогда не ходить! – быстро тараторит волчонок. – Там Намджун и какой-то странный человек! Они собираются убить Чонгука, а, может, и Кита тоже! - Кит прикован за ногу, мы не смогли его освободить. Чонгук не оставит его, - объясняет Джин, так и не выпуская Юнги из объятий. – Он заставил нас уйти. - Оставайся здесь с Джином, - наказывает Сумин малышу и подталкивает его к парням. - Сумин! - Я пообещал своему брату, что отдам жизнь ради защиты его детей, - отвечает Сумин, уже бросаясь прочь по коридору. – И я намерен сдержать это обещание! - Юнги, иди с ним, - быстро говорит Джин, наклоняясь и поднимая волчонка на руки. - Ты уверен? – неуверенно спрашивает Юнги. - Да, - заверяет Джин. – Пожалуйста, иди. Ты им понадобишься. Юнги было открывает рот, чтобы поспорить, но все-таки кивает в знак согласия. - Ладно, - бросает он, прежде чем отправиться вслед за Сумином. - С ними все будет в порядке, - обещает Джин, крепче обнимая Кая. - Все будет хорошо, - соглашается мальчик, игнорируя страх, что разрастается внутри. * * * Намджун не слишком-то удивляется, найдя бессознательное тело Ванука. Он только бурчит что-то раздраженно себе под нос о том, что все ему приходится делать самому. А затем волк осматривает темницу и замечает пропажу Джина, резко поворачивается – и не находит близнецов. У темной влажной стены остается только пристально наблюдающий за ним Чонгук. - И куда они делись? – даже с некоторой ленцой спрашивает Намджун, приближаясь к нему. - Я их освободил, - спокойно говорит Гук, ловко смещаясь в сторону и увеличивая расстояние между ними. - Тогда сам зачем остался? – рычит волк. - Почему Ванук сказал, что Чимин может найти меня, только если я буду истекать кровью? – отвечает вопросом на вопрос Чон. - Что? - Ты так уверен, что Чимин не сможет найти меня. Почему? - Идиот, потому что у тебя больше нет твоего привычного аромата, - раздражается еще больше Намджун. – По большей части ты пахнешь как сам Чимин. Но он слишком глуп, чтобы понять это. - Если честно, я думаю, что это ты глуп, Намджун, - хмыкает Гук, разводя руки в стороны и протягивая ему обе ладони. Взгляд Намджуна опускается на них: правая сочится свежей кровью, хоть рана и силится вот-вот зарасти, в левой зажат небольшой, но острый кинжал, тоже залитый кровью. - Ты настолько одержим грандиозными планами и моим убийством, что сам не смог почувствовать запах моей крови из-за крови Ванука, - поясняет Чонгук, глядя куда-то за спину Намджуну и внезапно озаряясь улыбкой. – Но он смог. Намджун быстро оборачивается, но рука, тут же сомкнувшаяся на его шее, все равно застает его врасплох и пригвождает к стене. - Чимин… - начинает Джун, но слова стрянут в его глотке, когда пальцы сжимаются еще сильнее. - Я бы на твоем месте помолчал, - рычит Альфа сквозь стиснутые зубы. Волк в нем едва сдерживается, беснуясь внутри и жаждая попробовать вкус крови. – Единственная причина, по которой ты все еще жив, – в том, что Чонгук попросил меня не убивать тебя. Он дожидается, пока в туннелях раздадутся шаги, и это явный сигнал того, что стража на подходе и не даст Намджуну уйти. Чимин легко отбрасывает его в сторону и наконец бросается к Чонгуку, сгребая его в объятия и утыкаясь носом в изгиб его шеи. Он глубоко вдыхает родной запах, который, как он думал, уже никогда не почувствует вновь. И волк в нем заходится в счастливом вое. - Я знал, что ты найдешь меня, - тихо признается Гук, насмерть вцепляясь в своего альфу. - Что с ним делать? – спрашивает Тэхен, снова проходя в темницу. Кит спрыгивает с его плеч и бежит к Чонгуку и брату, обвивая руками их ноги и облегченно вздыхая. Чон поднимает волчонка на руки, но Чимин так и не выпускает его, обнимая теперь их обоих. - Чонгук хочет, чтобы он предстал перед судом за свои преступления, - качает головой Альфа и бросает быстрый взгляд на один из коридоров, откуда появляются несколько стражников, включая Сумина и Юнги. - Волки будут на моей стороне! – вызывающе заявляет Намджун. - Ты убил их короля. Да ни один волк не подаст тебе руки! – возмущается Тэхен. - И лисы, и волки хотят возобновления войны и полного истребления врага. Плевать они хотели на пролитую королевскую кровь! – не унимается Джун. Чонгук ловит за руку уже двинувшегося к нему Чимина. - Не надо, - тихо говорит он. – Он и добивается того, чтобы ты его убил, надеясь стать мучеником в глазах народа. - Намджун убил короля Джебома в мирное время. Чимин имеет полное право отомстить, - пожимает плечами Юнги. – Как человек из народа я считаю, что волки примут любое наказание, которое он сочтет подходящим для убийцы. Чимин снова оборачивается на Чонгука, желая знать его мнение: мгновенная смерть будет слишком мягким или слишком суровым наказанием для Намджуна? - Если я убью его, - начинает Чимин, переводя задумчивый взгляд с Гука на Юнги, - это будут действия Альфы, действия от имени всех волчьих стай. Это слишком высокая честь для него. Чон хмурится, а затем встречается глазами с Сумином. Он поворачивается к Чимину и радуется, что тот успел уже проследить за его взглядом. Альфа улыбается ему уголком губ, а затем кивает в знак согласия. Чонгук тоже кивает, мягко проведя ладонью по его груди, а затем выходит из подземелья вместе с Китом. Чимин следует за ними, но притормаживает у выхода в туннели, замирая рядом с Сумином и обводя все помещение взглядом. - Ты многое отнял у меня и Чонгука. Его папу и будущего альфу. Лэя, моего брата и папу. – Он опускает ладонь на плечо Сумина, безмолвно обращаясь к нему, а затем продолжает. – Джебом был не только моим папой, - убирает руку с чужого плеча и выходит без оглядки. - Он был и моим братом, - заканчивает его мысль Сумин. Уверенно добивает оставшиеся шаги до сидящего на полу Намджуна, а затем быстро вспарывает ему горло когтями… * * * Всю ночь они не выпускают друг друга из объятий. Чонгук рад бы всю жизнь провести в постели с Чимином, лишь бы тот был рядом, лишь бы чувствовать его кожу под своей рукой. Тем не менее, беспокойство за близнецов, переживших невероятный для их возраста стресс, продолжает биться на подкорке. - Ты уверен, что с ними все в порядке? – спрашивает Гук, когда Чимин укладывается рядом и прижимает к себе. – Мне пришлось сломать Каю руку. А Кит так испугался, когда услышал твои шаги, он был убежден, что… - Конец фразы тонет в поцелуе, помешавшем лису продолжить свои терзания. - Мальчики с Сумином, - шепчет Чимин между поцелуями. – Ты же видел их совсем недавно, ты же проводил их до покоев. Не беспокойся, они хотят побыть с Сумином. - Ты же не думаешь, что они боятся теперь быть рядом со мной? – не унимается Чонгук, но все-таки расслабляется в объятиях любимого. Чувствует, как альфа прижимается к нему, как накрывает его, как самое теплое и самое безопасное одеяло в мире. - Они тебя любят, - успокаивает его волк, играясь пальцами с кончиками его отросших волос. – С тобой они были в безопасности. Ты их не оставил. Чон кивает, обвивая руками его шею. - Я знал, что ты придешь за мной, - шепчет прямо в губы. - Я был так напуган, что сходил с ума, - признается Чимин, смещаясь ниже, чтобы покрыть поцелуями и напряженную шею. – Я уже думал, что потерял тебя навсегда. Все пытался уловить твой запах повсюду… Гук гладит его по волосам и наклоняется, целуя в лоб. Расслабляется, позволяя Чимину любоваться его умиротворенным лицом, и не отводит глаз в ответ. - Что? – спрашивает парень едва слышно, чувствуя, как под взглядом альфы у него разгораются щеки. - Я люблю тебя, - просто говорит Чимин. Чонгук вроде улыбается, но и слезы наворачиваются сами собой. - Я тоже тебя люблю, - признает он и целует своего волка. Ты был прав, папа. Омеги обладают куда большей силой, чем кто-либо думал. Я люблю, и мой альфа любит меня. Мой альфа-волк. Нам удалось отыскать свой островок мира посреди затяжной войны. Нам удалось подарить этот мир своим народам. И мы будем родителями. Не знаю, волк ли родится у нас или лиса, Чимин говорит, что для него это не имеет значения. Для меня тоже. Люблю тебя и скучаю. Спасибо за веру в меня и за то, что заставил меня самого в себя поверить.