Как корабль назовёшь, так он и поплывёт! Капитан Врунгель
Уже пятый день Саске ни на кого не смотрел взглядом «Ну, давай! Скажи хоть ещё одно слово! Дай повод! И я вырву тебе глаза через задницу. А затем… Намотаю твои кишки вокруг твоей шеи, затем оторву голову и буду играть ей в футбол!» при малейшем нарушении его личного пространства на переменах. Косые и очень неприязненные взгляды кидал, доступно намекал, чтоб его не трогали, но убивать вроде бы не собирался. (пока) Впрочем… Это была не единственная странность. Около месяца после трагедии Учиха пребывал в тумане своих мыслей. Он мало обращал внимание на окружающий мир, мало слушал, был рассеянн, бесцельно бродил по улицам. А сейчас… После окончания уроков он всю эту неделю шёл чётко в сторону своего дома, не теряясь по дороге. Эти изменения со стороны были не так уж и заметны, если специально не следить. Саске оставался замкнутым и необщительным ребёнком. Но… Какой-то неуловимый сдвиг произошёл.***
По приходу домой Саске первым делом налил воды в блюдце и поставил его вплотную к котёнку. Последний далеко не сразу, но всё-таки заметил, что у его носа находится целый океан живительной жидкости. Как только животинка начала пить, Учиха внезапно для себя осознал, что всё это время занимался тем, что наблюдал за принесённым им созданием и ждал, когда оно проявит признаки жизни. И при этом надеялся, что оно их действительно проявит. Разозлившись на свою глупость, Саске раздраженно фыркнул и направился к алтарю и месту силы любого дома, то есть к холодильнику. Но к большому сожалению он обнаружил, что там уже давно повесилась мышь, а сам он совершенно не помнит, чем и как питался в последнее время. Ситуация выходила печальная. До мальчика наконец-то дошло, что его рассеянность достигла таких высот, что она могла пролететь высоко над облаками, служащими местом обитания членов клана Нара. Что хуже, Саске внезапно почувствовал дикий голод. Надо было срочно что-то предпринять по этому поводу. Чуточку вернувший силы котёнок отчаянно мяукнул. И Саске подумалось, что ему тоже хочется есть. Стало совсем грустно. Но погрузиться в свои мысли мальчишке не дал очередной протяжный звук, исходящий из корзины с мягкими полотенцами. Урчание живота несчастного Учихи вторило призыву кота к добыче провианта. Шестерёнки заработали, лампочка над головой загорелась. Осознание, а затем и печаль от безысходности пришли очень скоро. Еды до того момента, как откроются продуктовые лавки, не добыть. Спать не хотелось, да и страшно было ложиться в пустом доме. И тут… Пришла идея из того самого рода, что приходят от двух часов ночи до пяти утра! Саске принял волевое решение не спать до закрытия лавок. Вот только… Надо было чем-то заняться, чтобы отвлечься от мыслей о еде. Саске взглянул на уродца с улицы. Пришла мысль о том, что надо бы помыть руки. Хмм… И кота тоже было бы неплохо. Вскоре небольшой тазик был наполнен тёплой водой, мыло, расчёска и пара полотенец лежали рядом. Кот же ещё не осознавал, что его ждёт. Хотя в любом случае в его положении брыкание привело бы не к самым лучшим последствиям. Впрочем на это у него всё равно не было никаких сил. Пытаясь вымыть и вычесать блохастого, Саске впервые за долгое время не было до одури страшно одному дома при том, что он целиком и полностью находился в сознании, а не в привычном мороке. Когда Саске решил, что намыливать бока Итачи достаточно, было уже четыре часа утра. Ну что сказать? Вымотался ребёнок. До открытия хоть каких-то продуктовых лавок осталось три часа. Это время надо было как-то убить. Что ж… Процесс нахождения корзинки, складываниям туда завёрнутого в полотенце зверька, а затем наблюдение за его дыханием скоротало половину необходимого ожидания. Остальное время ушло на тренировку одной из базовых ката. А чего времени зря пропадать? В нужный час Саске пулей выбежал за продуктами, не забыв взять деньги, которые неведомым образом нашлись на столе. Вскоре мальчишка мчался обратно с молоком, коробкой яиц, какой-то рыбой и набором фруктотравоовощей, которых ему накидали сердобольные бабки. Заминок не было. В стародавние времена, когда всё было ещё по другому, он ходил иногда за продуктами с мамой. Так что он знал, куда идти и что делать. Вскоре кот был покормлен, рюкзак собран, яичница в тройной порции приготовлена и жадно съедена. Только вот Саске вдруг почувствовал непреодолимое желание закрыть глаз. Сначала один, затем второй. Как любой школьник он хотел сделать это всего на минуточку. Но… Нет большего обмана в жизни, чем ощущение наличия воли по утрам…***
На следующий день Учиха пришёл в академию как ни в чём ни бывало. Сказал учителю, что ему было нехорошо, но теперь всё нормально. Извинился за пропуск и пообещал, что такого больше не повторится. Обычный вежливый ответ. Вот только… Саске за последний месяц уже пропускал несколько раз занятия. Но предыдущие попытки Ируки спросить всё ли нормально пресекались упорным игнорированием. Умино, коря себя за дурацкий прямолинейный подход, решил дать мальчику время. В общем это несомненно добровольное действие со стороны Саске поразило молодого учителя настолько, что тот даже сначала не нашёлся, что сказать. Но затем от него последовали уверения, что всё хорошо, пропуски не есть страшно. А если что-то непонятно из пропущенного материала, то Саске всегда может обратиться за помощью к Ируке. На уроке Учиха был чуть более внимателен, чем обычно. На следующий день тоже. И через день тоже. А ещё через неделю Ирука на уроке решился спросить что-то по программе у Саске. Ответ был абсолютно правильным. Мальчик, несмотря на последние потрясения, более чем успевал по программе Академии, и ему даже было скучно на уроках. Через пару недель после этого пропуска занятия у Саске пропали синяки под глазами. И в принципе казалось, что он стал выглядеть несколько здоровее. Через месяц так уж совсем. Пропала несколько нездоровая худоба, образовавшаяся за первые пять недель после резни. На вид состояние мальчика налаживалось. Но Ируку терзали сомнения… Вдруг это всё ему только кажется? А если… Если даже всё становится лучше, то по какой причине? Ирука не мог понять, что стало толчком к переменам. Саске Учиха, его ученик, так же, как и раньше ни с кем не общался, был замкнут, в самой деревне был замечен им только у торговых лавок и, что интриговало… У книжного магазина. Но всё-таки… Что же стояло у истоков у этих пока незначительных, но изменений? Сплошные загадки… — Чем занимаетесь, Ирука-сенсей? — А? — от неожиданности Ирука чуть не упал. Он оглянулся. — Здравствуйте, Мизуки-сенсей! — произнёс чуть смущённо Умино от того, что не заметил подошедшего чунина. — Задумался… — И о чём же, если не секрет? — он добродушно поинтересовался. — Извините, если так вторгаюсь в личное. Просто Вы уже полчаса наверное вертите мел в руках. И я даже не знаю, что думать…***
Если бы Ирука-сенсей видел то, чем сейчас занимается Саске, то он непременно бы отбросил все свои мысли о том, что его ученик постепенно прекращает сходить с ума. Более того он решил бы, что бедный мальчик совсем съехал с катушек от одиночества. Но всё это Учиха не волновало ни в коем разе, ибо он был целиком и полностью увлечён своим занятием. Каким? Ну, он разговаривал. И кто же был его собеседник? — И-и-Итачи! — Мяу… — Ты… Ты! — Саске зверел. — Мяу! — Оправдываешься?! Ты… — Саске уже себя не контролировал. — Вон!!! Кот в страхе убежал, потворствуя звериным инстинктам. Саске, тяжело дышал и гневно сжимал кулаки. Он присел. Рядом лежали осколки нескольких чашек. Время шло, котёнок креп. Любому молодому и растущему организму очень не хочется сидеть на месте. А рядом такая классная полка! Почему бы не прыгнуть на неё? Котам неизвестно о существовании любимых сервизов и чашек, которые почему-то обязательно находятся у каждого важного для главного героя мертвеца. У Саске была истерика. Он пытался взять себя в руки, но выходило плохо. Ему так хотелось закричать, но почему-то получилось только заплакать. Он сжался в комочек, по щекам текли злые детские слёзы. Опять было так страшно. Было трудно осознать, что происходит. — Мяу, — кот, незаметно подкравшийся к мальчику, начал тереться об его ноги. — Мяу? — Саске был готов поклясться, что это был вопрос. Итачи стал требовательно тыкаться мордой в ноги. Правая рука невольно потянулась к доверчивому существу. Тык в лобик! Итачи будто бы шире раскрыл свои непонимающие зверёнышиские глазёнки в удивлении и непонимании, зачем этот человечишка ткнул в лоб двумя пальцами. Поражённое состояние самого Учиха кота точно не волновало. И он продолжил тыкаться лбом о Саске, до которого ещё не дошло, что стоит распрямить ноги и пустить питомца к себе на колени. Но на счастье кота из-за шока мальчик поступил именно так, как и надо. Саске не знал, сколько он тогда просидел на полу, поглаживая и почёсывая довольного кота, перед тем, как что-то произнёс. Прошло ли тогда минут пять, тридцать минут или несколько часов? Никто не скажет наверняка. — А ты? Ты не оставишь меня, Итачи? — Мяу. — с серьёзным видом посмотрев на Саске, сказал кот. — Увиливаешь от ответа или, правда, не можешь сказать, Итачи? Молчание опять наполнило весь дом. Было темно. Хотя глаза уже к этому привыкли. — И… Итачи? — несколько сомневаясь, позвал мальчик. — Я тебя убить хотел. И даже сейчас хочу. — пусть поначалу это произносилось спокойно, на окончании фразы голос чуть дрогнул. — Мяу… — Почему ты такой спокойный? — Мяу… — это звучало слегка недовольно. Громкие звуки мешали Итачи получать удовольствие от ласки. Для этого существа не было никаких мучений по прошлому Саске или по своему. На высокое и философское ему было абсолютно фиолетово. Глупый младший брат… Саске казалось, что он слышит эти слова вживую. Но почему-то никакого бешенства не было. Глупый или не глупый… Это вдруг показалось неважным. — Итачи? — Саске словил взгляд всё ещё нагло пользующегося услугами бесплатного чесальщика создания. — У тебя теперь тоже нет никого, кроме меня, да? Это осознание пришло как-то внезапно. Странное и поразительное открытие. Кот лизнул палец. Заметив это, Саске отвлёкся от своей глубокой мысли и очень внимательно посмотрел на друга. Живого друга. И продолжающего жить. — Знаешь… — Саске трудно было сказать. Но тем не менее его глаза вдруг отразили какие-то искры решительности. — А знаешь, что, Итачи? Мы… Мы ещё поборемся, брат. Ещё поборемся… Ведь я… Я жив. Я всё-таки жив. — Мяу! — Хватит меня учить… — Саске показалось, что Итачи одобрительно поддакнул его глупому и порывистому высказыванию. Но раздражение быстро прошло. — Пойдём спать, что ли? Завтра новый день. Надо рано встать, ведь нужно ещё…