***
Что там Гектор говорил про поспать?.. Какой уж там, он даже лечь не мог нормально! Гектор вертелся, закидывал ноги на изголовье, прокручивал в голове картинки того поля, пел какие-то бессмысленные песни. Ему не терпелось вернуться в то загадочное место и наконец понять, что же скрывается за синим небом и зелёной травой. Остаток вечера прошёл относительно спокойно, Гектор, всё ещё шокированный, даже извинился перед матерью за своё поведение. Отца он больше не видел, да ему и не хотелось. После ужина он мило побеседовал с Камиллой, а потом рассказал о своём дне Фриде, решив, правда, умолчать о своём необычном открытии. Что-то подсказывало Гектору, что ему всё равно никто не поверит — в лучшем случае посмеются, а в худшем… Святую Инквизицию ещё никто не отменял. А Испания была больше всего знаменита в мире Инквизиции. Было уже наверняка поздно. В замке стояла гробовая тишина, только ветер создавал сквозняки, пролетая через несколько окон сразу. Гектор осторожно встал, завернулся в простыню и прокрался к шкафу с одеждой, быстро натягивая на себя первые попавшиеся штаны и рубаху. Потом он, вспомнив, что умирал от жары, пошёл на кухню, совершенно забыв обуться. Но как только Гектор очутился на кухне, он вспомнил об этой детали, правда, возвращаться было уже поздно. С полной флягой воды Гектор спустился в чулан, молясь всем известным богам, чтобы этот мир всё ещё был там. Там он нашёл какие-то старые стоптанные башмаки и, решив, что так лучше, чем никак, сунул в них ноги. Затем Гектор, глубоко вздохнув, приоткрыл дверь. Там стояла глубокая ночь. Небо было безоблачным, и Гектор мог разглядеть каждую звёздочку. Он, радостный, шмыгнул за дверь и закрыл её, уже уверенно устремляясь по дороге. Воздух был таким чистым, не то что в их замке. Там постоянно пахло чем-нибудь неприятным, да так, что невозможно было дышать. А здесь нет — здесь было приятно и прохладно, свежий ветерок дул в лицо, и Гектор не пожалел, что не стал убирать волосы. Сейчас, когда солнце не так нещадно палило, идти было гораздо легче, и Гектор даже почти не пил из своей фляги. Правда, что-то всё же было другим, и Гектор никак не мог понять, что. А потом его стукнуло. Звуки. На протяжении последних минут пятнадцати Гектор слышал не только звуки природы. Это были людские разговоры, причём, как ни странно, на испанском, но каком-то ломаном. А ещё раздавалась музыка. Гектор улыбнулся и уставился вперёд, наконец понимая, почему он это всё слышит. Да там же видно деревеньку! Да, это была именно деревня, не город, и Гектору это понравилось. Он бы хотел там побывать — а что ему мешало? Гектор устремился вперёд, всё ближе подходя к этой деревне… И вскоре он уже шёл меж редких обветшалых домиков, но и в них жили люди. Они были улыбчивыми и разговаривали о чём-то, некоторые с интересом разглядывали Гектора. Он смущённо улыбнулся какой-то совсем молоденькой девчушке, и та схватилась за сердце, смотря на него округлившимися глазами. А затем она кокетливо сделала книксен и оправила юбку. Гектор не знал, как на это реагировать, поэтому предпочёл сделать вид, что ничего не случилось. Дальше домов стало больше, и они становились всё более зажиточными. Гектор видел пары, идущие под руку, стариков, выпивающих на крыльце, и многих других. Ему это общество было чуждо, но более приятно, нежели светские сеньориты и сеньоры во дворце. Эти люди были простые, они не стеснялись громко смеяться и откровенно глупо выглядеть, они просто жили, жили и наслаждались этим, хотя у них не было ни бриллиантов, ни огромных покоев. Гектору это нравилось. Вскоре он вышел на какую-то площадь. Судя по всему, это был центр города, потому что тут людей было ну очень много. В центре площади стоял небольшой помост, а на нём была группа музыкантов с незнакомыми Гектору инструментами, хотя у двух были скрипки — его любимые. Они играли какую-то весёлую мелодию и пели, а люди вокруг них громко кричали, подпевали и танцевали. Девчонки кружились, держась за свои необычно лёгкие и тонкие юбки, а юноши были одеты, почти как Гектор сейчас — рубахи и штаны. Только у музыкантов были вышитые штаны и пиджаки, и то это не выглядело вычурно, скорее просто красиво. Гектор не знал, что ему делать, поэтому решил просто пройтись вокруг сцены, посмотреть на людей. Ему нравилась песня, нравились голоса музыкантов, нравилась эта атмосфера любви и музыки. Это было необыкновенно. И вот, музыканты закончили играть, и люди захлопали. Гектор тоже захлопал, и вдруг началась новая песня. Вот только теперь с достаточно взрослыми голосами музыкантов её пел кто-то ещё. Должно быть, юная девушка. Голос был высокий и звонкий, как у Фриды, но очень мелодичный, как будто созданный для пения. Люди заулыбались; наверное, эта певица знаменита среди них. Но почему её нет на сцене? Гектор заозирался, пытаясь выцепить взглядом обладательницу этого звонкого голоска, но никак не мог. Поблизости от него вообще молодых девушек не было! Но тут его взгляд упал на совсем юного парнишку, стоящего совсем неподалёку от него, но достаточно далеко от сцены. Он пел, пел увлечённо и громко, закрыв глаза. Гектор хлопнул себя по лбу — конечно, это не девушка поёт, это голос этого парнишки! Тут песня стала быстрее, начался припев, и паренёк закружился, иногда задевая руками стоящих рядом с ним. Он пел и танцевал так увлечённо, что Гектор аж заслушался. И не заметил, как тонкая, почти девичья фигурка начала двигаться. По направлению к нему. — Чтобы музыку встречали- аааах! — парнишка врезался в замершего Гектора, и он даже сообразить не успел, что вообще-то ребёнка надо поймать. Хотя какой он ребёнок… Но всякое может быть. — Санта-Мария, — пробормотал парнишка, вставая с земли и отряхивая красную рубашку. Музыка на сцене продолжалась, но Гектор почему-то сосредоточил всё своё внимание на пареньке перед ним. — Мне очень жаль. Извини, пожалуйста. — Ничего, — Гектор улыбнулся, помогая парнишке отряхнуться от комков грязи. Ему понравилось, что он сказал ему ты, а не вы. — У тебя красивый голос, — отметил он. — Спасибо, — парнишка усмехнулся. Это Гектору показалось, или у него ямочка только на одной щеке? — А ты отсюда? Никогда тебя раньше здесь не видел. — Нет, — Гектор покачал головой. Он не знал, что ему говорить, поэтому решил наврать. — Я из другой деревни, она далеко отсюда. — Понятно, — паренёк отчего-то засмеялся. — Не здешний. А здесь-то какими судьбами? Неужто наша глушь тоже кому-то интересна? Я Мигель, кстати, — парнишка, видимо, вспомнил о правилах приличия и протянул руку. — Мигель Ривера. А тебя как зовут? — Гектор, Гектор Гонзалес, — Гектор пожал руку Мигелю. Он ему понравился, Мигель был весёлый, милый, открытый и безумно талантливый. — А ты… Закончить Гектору не удалось. Мигеля внезапно резко дёрнуло назад, и Гектор увидел перед собой злющую женщину лет пятидесяти. — Бабулита, — нервно улыбнулся Мигель. Ему это, видимо, не впервые. — Ну и что ты тут делаешь? — возмущённо вскричала женщина, наверное, бабушка Мигеля. — Я же тебе говорила, ни ногой на площадь! Ещё и пел опять, наверное! Так голос сорвёшь, а завтра прямо у станка свалишься, спать будешь! — Бабулита, ну, — Мигель завертелся в каменной хватке. — Я же недолго. Ещё совсем не поздно… — Сеньора, — решил вмешаться Гектор. Он не мог спокойно на это всё смотреть. — С ним всё в порядке… — А ты ещё кто? — грозно спросила женщина. — Мой милый, маленький, любимый внучок Мигелититито, что ты вообще тут делал с ним? Домой! — скомандовала она, и Мигель понуро поплёлся за ней. Было видно, что ему не хотелось уходить, но Гектор решил не вмешиваться. Он не мог знать обстоятельства в их семье, но почему-то ему казалось, что Мигель сюда ещё вернётся. Не сегодня, так завтра. И Гектор тоже. Он вдруг понял, что ему хотелось бы. Он обязательно ещё придёт сюда. Хотя бы для того, чтобы ещё послушать эти необычные инструменты. Гектор неосознанно бросил взгляд на удаляющиеся фигуры и запомнил дом, к которому они идут. Да, Гектор ещё придёт сюда. А вот как обратно — это, конечно, проблема. Гектор шёл, правда, по тропинке и никуда не сворачивал, но он безумно устал, и ему хотелось отдохнуть. Гектор понимал, что он в таком состоянии просто не дойдёт до двери. Поэтому он решил забраться куда-нибудь и там недолго поспать, а потом идти обратно. До рассвета его всё равно никто искать не будет. Гектор пошёл на выход из деревни и начал оглядываться по сторонам. Дом, ещё один, третий, четвёртый… А вот, кстати, конюшня. Варианта лучше Гектор не видел, поэтому он осторожно забрался внутрь и лёг прямо на сено, закрывая глаза. Последнее, что он помнил, прежде чем заснуть, была площадь, яркие юбки и красная рубашка Мигеля…***
Гектор проснулся достаточно скоро, вокруг ещё было темно. Ему казалось, что он не проспал и двух часов, но больше спать не хотелось — как ни странно, Гектор выспался. Он приподнялся на сене, на которое вчера лёг, и подумал, что оно какое-то слишком мягкое… Погодите-ка. Гектор огляделся. Было темно, конечно, но не настолько, чтобы он не узнал свою комнату. И как это понимать? Его что, отнесли сюда? Но кто? Как они узнали, где он живёт, и даже угадали комнату? Скорее уж, этот мир за дверью в чулан просто обладал своими законами. Возможно, любой из другого мира, заснув, попадал домой. Может, там вообще никто не спит? Хотя бабушка Мигеля сказала что-то про то, что он за станком заснёт… Мигель! Этот парнишка не казался сказочным или мифическим. Напротив, он был гораздо более реальным, чем сеньоры на званых вечерах в замке. Да и придуманным он не особо казался — Гектор же отряхивал его от грязи и даже пожал ему руку! А может, это всё Гектору только приснилось? Да, это было вполне возможно. Но вот только… Гектор оглядел себя и понял, что всё ещё одет так же, как тогда ночью, а ещё у него грязные руки и… сено в волосах. Гектор тряхнул головой, и сушёная трава посыпалась ему на рубаху, напоминая о не очень удачном месте для сна. Так значит, это был не сон. Гектор улыбнулся, вспоминая яркие наряды жителей той деревеньки и громкую музыку. Он был готов поклясться, что это были самые счастливые часы в его жизни. За окном всходило солнце. Оно окрашивало тёмное небо в светло-жёлтый, смешанный с оранжевым, и Гектор невольно засмотрелся. Было тихо, безумно тихо, и красиво. Такой восход напомнил ему о замечательном закате, который ему посчастливилось наблюдать за дверью. Гектор бы с удовольствием опять сбежал туда, но его ждали родные. Он не мог проводить всё время в мире, который, может, даже не реален. Гектор неохотно встал, откидывая простыню и подходя к тазику с водой. Ему нужно было хорошо себя отмыть, а самое главное — проверить себя на наличие сена в волосах и на одежде, а то могут возникнуть нежелательные вопросы. Гектор оделся, обулся, пальцами расчесал волосы и завязал привычный хвост. Солнце к этому времени уже наполовину встало, освещая луг перед замком. Гектор тяжело вздохнул и пошёл завтракать, хотя есть совсем не хотелось. — Гектор, почему вы не едите? — возмутилась Фрида. — Я старалась, готовила… Вам нужно поесть! — Фрида, я… — Гектор посмотрел в тарелку. Ему после пережитого кусок в горло не лез! — Я не голоден. — Не может такого быть! — категорично заявила Фрида. — Вы не можете не хотеть есть, Гектор. Вам ещё до обеда потом как-то жить! Гектор поднял на неё тяжёлый взгляд. Фрида мигом затихла, извиняюще постукивая пальцами по столу и оправляя юбку. К сожалению, не такую цветастую, как у тех девушек. — Вас что-то беспокоит? — спросила она. — Извините, пожалуйста… — Ничего страшного, — Гектор ободряюще улыбнулся. Он не был готов ничего рассказывать даже Фриде, но она уже поняла, что что-то не так, да и у Гектора появились некоторые вопросы. — Фрида, а можно задать тебе вопрос? — Конечно, — смутившись, ответила она. — Фрида, а… — Гектор замялся. — Вот ты веришь, что… что существуют вещи за пределами нашего понимания, нашей логики? Вещи, которые мы не можем объяснить. — Ну… — Фрида призадумалась. — Вы имеете в виду бога? Религию? — Нет, — Гектор замотал головой. — Именно вещи, которые с нами действительно случаются. Такие, которые… не поддаются даже объяснению религией. — Гектор, — Фрида вздохнула, присаживаясь на соседний стул. — Вы должны понимать, что я простая кухарка и у меня нет ответов на такие вопросы. Вам лучше бы с ними пойти к одному из ваших учителей, это ведь их работа — вам всё это объяснять. Но если честно… Да, я верю, что существует нечто необъяснимое рядом с нами. Это, возможно, прозвучит странно, но мне кажется, что таких вещей гораздо больше, чем тех, что мы можем объяснить. И чем дальше… тем больше вопросов и меньше ответов. И Гектор, — Фрида вдруг перешла на шёпот. — О таком лучше молчать. — Я понимаю, — кивнул Гектор. — Спасибо, Фрида. Гектор поднялся и ушёл, не замечая взгляда, направленного ему в спину. Он даже не обратил внимание на немного громковатый стук каблучков. На уроках сидеть совсем не хотелось, но Гектора грела мысль, что сегодня будет музыка. После вчерашнего её особенно хотелось, хотелось чего-то нового и красивого в своей жизни. Он просто сидел и даже не притворялся, что слушает, а думал о предстоящем любимом занятии. Его мысли занимала она и те странные инструменты, что он видел в той деревеньке. И вот наконец этот час наступил. Гектор на всех парах примчался в музыкальный зал, где его уже ждал учитель. Теорию он обычно не слушал, ну, или слушал вполуха, рассматривая инструменты или вспоминая комбинации пальцев для скрипки. Но сегодня учитель сказал, что просто хочет послушать, чему Гектор научился за всё это время. И Гектор был рад это удовольствие предоставить. Гектор уверенно взялся за скрипку, думая, что бы такое сыграть. В голову ничего путного не лезло, только странные комбинации аккордов. И тут ему пришла в голову гениальная идея — попробовать сыграть одну из тех песен, что он слышал вчера. Гектор был уверен, что вспомнит мелодию досконально. Так и случилось. Гектор просто поставил пальцы наугад и заиграл, пытаясь повторить звук того диковинного инструмента, и у него даже почти получилось. Гектор поймал себя на мысли, что прокручивает в голове события, которые происходили во время песни, и его это ничуть не расстроило. Наоборот, это было прекрасно. Гектор закрыл глаза, наслаждаясь звуком скрипки и представляя себе тех музыкантов и танцующих в цветастых юбках девушек. Но вот песня закончилась, и Гектор открыл глаза, смотря на учителя. Тот был в восторге. — Замечательно! — похвалил он. — Ваше Высочество, вам стоит подумать о том, чтобы связать свою жизнь с музыкой. Гектор опустил взгляд. Сколько раз он об этом уже говорил, так нет, его никто не слушает. Музыка у них в семье не была чем-то запретным, наоборот, её почитали, но не считали её достаточно серьёзным занятием для наследника престола. Если на увлечение танцами Камиллы королева смотрела сквозь пальцы, потому что на балах она показывала всё, чему научилась, и могла легко очаровать всех нужных людей, то музыка не была чем-то таким. И мать Гектора это не одобряла. А как хотелось! Гектору хотелось играть. Не только для себя, но и для других тоже. Хотелось стоять, как те музыканты, и радовать музыкой людей. Смотреть, как они танцуют, возможно, даже дать кому-нибудь спеть. Но этого у него не будет. Если только… Гектор вдруг подумал, что, может быть, в том мире ему удастся хотя бы немного поиграть. Этого очень хотелось. После урока музыки Гектору уже ничего не хотелось делать. Он даже отказался от ужина, вместо этого усевшись у себя в комнате на пол и размышляя о том, что совсем не хочется жить так, как надо. Король и королева хотят, чтобы он управлял Испанией, женился, остепенился… А вот Гектор не хочет. Гектор — музыкант, а не король! И почему Камилла не может стать королевой и выйти замуж, чтобы родить наследника?.. В дверь постучались. Гектор кинул взгляд за окно — уже смеркалось. И кто может к нему прийти в такое время?.. — Войдите, — хмуро сказал он. Дверь открылась, и в комнате появилась Камилла. Гектор тяжело вздохнул. — Вас не было на ужине, — тихо произнесла она. — Что-то случилось? Гектор покачал головой. — Просто есть не хочется. Мне сейчас совсем не до еды, — Гектор слабо улыбнулся. — Может, позвать врачевателей? — взволнованно спросила Камилла. — Они быстро всё уладят… — Нет, но спасибо, конечно, — Гектор отвернулся от сестры и вновь уставился в окно. А в той деревеньке, наверное, закат сейчас, такой красивый… — Хорошо, извините, — Камилла положила руку Гектору на плечо. — Но если что — я всегда рядом. Я могу помочь. И девушка тихо вышла, вновь оставляя Гектора наедине с собой и своими мыслями. Гектор не думал о сестре, он думал о совсем другом месте. Поэтому он встал, скинул с себя весь этот костюм, оставаясь в одной рубахе и штанах, обулся, распустил волосы и вышел из комнаты, постоянно оглядываясь. Гектор не мог рисковать. Благополучно пробравшись к двери, Гектор открыл её, надеясь, что необычная деревня ещё там. И действительно — закатное солнце уже дарило этому миру последние свои лучи, скрываясь за горизонтом. Гектор, не теряя ни минуты, пустился по дороге, чуть ли не прыгая от радости. Он снова попадёт в ту деревню! Тропинка уже не казалась такой длинной. Уже очень скоро Гектор шёл промеж знакомых домов и видел тех же людей, что и вчера. Но ему хотелось на площадь, туда, где музыканты… Гектор заозирался, слушая новые великолепные песни от вчерашней группы. Они снова веселились, и Гектор поспешил нырнуть в толпу и смешаться с ней. Вот только долго ему одному пробыть не удалось. — Гектор! — раздался сзади знакомый голос. — Это что, правда опять ты? — Не опять, а снова, — укорил Мигеля Гектор, разворачиваясь. — Ну, как жизнь? Влетело вчера? — Да что уж там, Бабулита привыкла, — Мигель дёрнул плечами. Было видно, правда, что он врёт. — Ничего такого страшного не случилось. — Допустим, я поверил, — Гектор пожал плечами. — А сегодня ты как? — Да нормально, — Мигель криво ухмыльнулся. — Спать немного хочу, — он зевнул. — Правильно сказала Бабулита, уснёшь у станка. — У станка? Разве ты не музыкант? — удивился Гектор. — Это долгая история, — Мигель мотнул головой. — И я бы не стал говорить здесь. А то опять найдут, — этот парнишка был, казалось, неунывающим. Он умудрялся шутить даже на неудобные ему темы, и Гектору это нравилось. — Пойдём. Мигель увёл его с площади, и Гектор покорно шёл следом. Они миновали скопления людей, домики, маленькие группки деревьев. В итоге Мигель привёл его в лес. Лес этот был очень густой, такой, что легко можно было потеряться. Но было видно, что Мигель хорошо знает это место, поэтому Гектор просто решил довериться парнишке. Они шли через заросли, кустарники, не по дороге, а какими-то обходными путями. И вот, Мигель обогнул какое-то особенно толстое дерево, и они оказались на полянке. Гектор аж присвистнул. Красота была такая, что дух захватывало. Тёмное небо нависало над далёкими деревьями, а редкие звёзды освещали травку и ручей, текущий неподалёку. Мигель перепрыгнул через коряжку и помчался к ручью, плюхаясь прямо на землю. Гектор последовал за ним и уселся рядом. Стояла тишина. Но не неудобная, а именно лёгкая тишина, нарушаемая только едва слышным журчанием воды. — Так что там со станком? — вновь спросил Гектор, и Мигель отвёл взгляд. — Понимаешь, — начал парнишка неуверенно. — У нас семья… ну, богатая по нашим меркам, но денег хватает только на самое такое, прям нужное. Мои предки хотят, чтобы я продолжил семейное дело и делал обувь, а я не хочу, — Мигель вдруг плотно сжал губы. — Я хочу быть музыкантом! У тебя-то, наверное, нет таких проблем, — Мигель грустно посмотрел на свои ладони, и у Гектора сжалось сердце. — Ты-то вон какой взрослый. — Да уж, сказал, — Гектор хмыкнул. — Оттого, что мне больше лет, моя семья не стала лояльнее. Я тоже хочу быть музыкантом, и моей семье это тоже не нравится, — Гектор прикусил губу. — Я не такой, как они, а они хотят из меня хорошего сына сделать. Хотя у них ещё есть прекрасная дочь! — Понимаю, — Мигель заглянул ему в глаза. — Аж смешно. Мы такие разные с тобой, а проблема одна и та же. — Может, мы не такие уж и разные, — Гектор убрал со лба мешающие волосы. — А тебе лет-то сколько, кстати? — Пятнадцать, — Мигель вырвал травинку из земли. — Мелкий совсем ещё. А тебе? — Двадцать пять, — Гектор не знал, насколько можно пятнадцатилетнего парнишку считать ребёнком, но у них с Гектором разница в десять лет, и это чего-то стоило. — Вот видишь. А мне до сих пор указывают, что делать и как одеваться! — И ты их слушаешь? — удивлённо воскликнул Мигель. — А почему ты вообще с ними ещё живёшь, почему не женился? — Даже если бы я женился, мне пришлось бы остаться в родительском доме, — вздохнул Гектор, покачав головой. — А не слушать нельзя, у меня мать-то — женщина не дай бог, а уж отец… С ним единственным я не умею улаживать конфликты. Хотя ссориться не люблю. — Понимаю, — Мигель хмыкнул. — А мне жениться пока рановато. Мама говорит, что годика через три женит меня. Тебе же тоже выбора не дают? — Нет, — оказывается, в бедных семьях тоже были проблемы со свадьбой! Вон, Мигелю тоже подберут партнёра сами. Гектор провёл рукой по волосам. — А у тебя уже есть кто-то? Я просто даже не знаю, — Гектор покачал головой. — В моём… круге нет девушки, на которой я бы женился. — Ясненько, — Мигель вырвал оранжевые цветочки из земли и начал их заплетать. — Да нету у меня никого. Какая мне любовь в пятнадцать-то лет? У меня в голове одна музыка. А ты чем хочешь заниматься во взрослой жизни? Ну, то есть в её продолжении. Расскажи, — попросил Мигель, беря в руку ещё один цветок. — Мне же интересно. — Ты будешь смеяться, но тоже музыкой, — Гектор пожал плечами, глядя, как Мигель плетёт что-то. — Я люблю скрипку. Играю на ней постоянно, но мне говорят, что это не занятие для такого, как я. Мол… не о том думаешь, Гектор. — Так тебе тоже так говорят? — Мигель аж пискнул. — Мне вот уже лет шесть доказывают, что я музыкой денег не заработаю и что вообще не моё это. А то и больше. Эй, не грусти, — улыбнулся вдруг Мигель, завязывая концы стебельков. — Держи. Гектор протянул руку, беря большое кольцо из цветов в руки. Он не знал, что с ним делать, поэтому просто положил себе на колени. — Ты чего? Это ж венок, его на голове носят, — засмеялся Мигель. — Обычно, правда, их плетут девчонки, но я посмотрел на твои волосы и решил, что тебе пойдёт, — Мигель отвернулся на секунду. — Они у тебя такие длинные, красивые. Как у настоящего музыканта. Мигель взял венок в руки и надел Гектору на голову, с улыбкой смотря на него. Гектор осторожно потрогал ободок из цветов в своих волосах. Он никогда не видел такого украшения; наверное, это деревенские девушки так ходили. Гектор вдруг вспомнил, что видел на совсем юных девчушках такие, только они были разноцветные и гораздо более аккуратные. Гектор встал и подошёл к ручью, наклоняясь и с интересом рассматривая своё отражение. А Мигель прав вообще-то, ему идёт. — Я не очень умею, правда, — Гектор посмотрел на себя чуть выше головы, видя отражающегося в воде Мигеля. — Меня бабуля Коко научила ещё в детстве. Сказала, что может пригодиться. И не прогадала, — Мигель осторожно потрогал венок. — Она у меня вообще… Умная. — Это твоя бабушка? — Гектор развернулся, смотря Мигелю в глаза. Они у него были большие-большие и немного наивные. — Бабулита? Не, — Мигель прыснул. — Бабуля Коко — это моя прабабушка. Ей уже много лет, а вот Бабулита ещё активная. Работает, обувь делает у нас. Заправляет домом. Гектор отстранённо улыбнулся, смотря на небо. Хотелось спать — Мигель-то хотя бы немного спал, а Гектор, считай, вообще не засыпал в последние сутки. Лечь здесь казалось Гектору неплохой идеей. У него, правда, промелькнула мысль о том, что он может исчезнуть, как тогда, но он только отмахнулся от неё. Уходить отсюда не очень хотелось. — Ты спать хочешь? — догадался Мигель. — Так ложись здесь, завтра уйдёшь домой. Или вообще не уходи, — предложил он. — Оставайся, с местными музыкантами познакомлю. Я их всех знаю, у них там даже, по-моему, лишняя скрипка есть. — Заманчиво, — улыбнулся Гектор. — Я подумаю. А сейчас, ты прав, я хочу спать. А ты куда? — всполошился он, видя, что Мигель не собирается никуда уходить. — Ты-то тут живёшь. — Да ну их, — отмахнулся Мигель. — Я в детстве часто здесь ночевал. Ну, покричит Бабулита и всё. Чего мне? — Тебя точно не убьют? А то скажут ещё… — Да не. Не первый и не последний раз. Давай, располагайся. Гектор пожал плечами и лёг прямо на траву, подкладывая локоть под голову и пытаясь устроиться поудобнее. Мигель же прислонился к дереву, полулёжа-полусидя, и блаженно закрыл глаза. — Спокойной ночи, Мигель, — тихо сказал Гектор, тоже прикрывая глаза. — Спокойной, Гектор, — послышалось в ответ. — А тебе хорошо с венком…