Сделать шаг

- Проклятье, а этому что здесь надо? Повернувшись, волк тоже прищурился, пытаясь углядеть того несчастного зверя, что вызвал неудовольствие шерифа одним своим появлением. И уже через мгновение сам раздраженно хмыкнул, при виде ярко-красного кабриолета, стремительно приближающегося к управлению. - Как он узнал? Еще и часа не прошло. - Не знаю. Хотя, догадываюсь. - буркнул медведь, проклиная в душе одну чрезмерно болтливую, розовощекую хрюшку. - И что будем делать? - Посмотрим. Смотря что ему надо. Спорткар резко сбросил скорость и аккуратно, как по учебнику, заехал на территорию управления, проехал мимо них чуть дальше и встал на отмеченное белыми разделительными полосами место на стоянке. Стройный олень в щегольском темно-сером костюме и с холодным выражением на холеной морде вышел из машины и сразу же направился к полицейским. В левой лапе он держал тонкий черный кейс, напоминающий лакированную пластиковую папку для бумаг с блестящей металлической ручкой. - Шериф. - Бьорн на мгновение заколебался, глядя на протянувшего лапу оленя, но все же пожал ее. Коротко и быстро, словно опасаясь продлить прикосновение даже на секунду больше, чем положено правилами вежливости. - Мистер Аттонтэйл. - сказав это, медведь замолчал, выжидательно уставившись на оленя. Ничуть не смущенный столь холодным приветствием - явно сказывался опыт - тот откашлялся. - Я пришел к вам сегодня по двум причинам. Первая - отдать вам заявление на получение имущество покойной родственницы. Все необходимые бумаги, подтверждающие мои права наследия, к ней приложены. Вторая - узнать, как продвигается ваше расследование. - Что ж, - вздохнул медведь, - пройдемте внутрь. Сделав последнюю затяжку, медведь выбросил окурок в урну и потопал в управление. Вслед за ним, бок о бок, потянулись и волк с оленем. Внутри, при виде снова встревоженно вскочившего лося, Бьорн покачал головой. "Не сейчас, позже.", - шепнул он одними лишь губами. Лосини недовольно поджал губы, но послушно сел. Ощущая его обиженно-недовольный взгляд на спине, шериф прошел в рабочую комнату и уселся за свой стол. По его легкому кивку, Вуллендорф поставил рядом стул для оленя. - Итак, вот бумаги по наследованию. - достал он несколько испещренных черными строками текста и синими кругами печатей листов, под внимательным взглядом трех пар глаз - шерифа, волка и миссис Роддел. Последняя и вовсе практически уподобилась жирафу, вытянув шею до крайних пределов, отмеренных ей природой. Приняв бумаги, медведь принялся их читать, неторопливо и обстоятельно. С каждой минутой морда его мрачнела. Этот... олень требовал от шерифа разрешения забрать имущество покойной, не дожидаясь окончания следствия. Он кинул тяжелый взгляд исподлобья. - Я смотрю, вы так торопитесь покинуть наш городок, что решили наплевать на закон? - Простите? - Пока ведется следствие, все имущество жертвы считается уликами. А значит, отдать вам их мы можем только после закрытия дела. - Да бросьте, шериф. - скривился тот. - Ну какие улики? Я понимаю еще, орудие убийства, все в крови и с отпечатками лап, но остальное? Немного уцелевшей мебели и предметов интерьера? Столовое серебро? - И тем не менее... - К тому же, разве дело еще не закрыто? Насколько мне известно, вы уже арестовали подозреваемого. - Бьорн подавил острое желание гневно зыркнуть в сторону моментально съежившейся хрюшки. Час! Всего час прошел, а весь город уже в курсе! Включая этого прохиндея-адвокатишку. - И откуда у вас такие сведения? - задал он бессмысленный вопрос. Бессмысленный потому, что сам знал на него ответ, и еще потому, что олень на него вряд ли ответит. Так и вышло, рогатый засранец лишь усмехнулся. - У меня свои источники. Повторюсь, дело уже практически закрыто, так что предлагаю пропустить некоторые скучные бюрократические процедуры. Так будет проще и вам, и мне. Чем быстрее я выставлю весь этот хлам на продажу, тем быстрее вернусь в Зверополис, к своей привычной жизни. Земельный участок я уже оформил на себя, он также будет выставлен на торги в течении следующей пары дней. - Шустро вы... - не удержался от реплики Вуллендорф. - Обычно подобное занимает несколько месяцев. - олень пожал плечами. - Я работаю в уважаемой юридической конторе. У нас есть определенные... связи. И влияние. Так как мы поступим, шериф? Медведь промолчал, раздумывая. Если честно, на какой-то миг он уже почти согласился, отдать это барахло этому прохиндею, лишь бы тот побыстрее свалил и не мозолил глаза. Но... Всегда есть "но". Во-первых, дело и так не слишком приглядное. Шансов раскрыть убийство у них практически... да что там, будем откровенны, совсем нет. Даже если это и правда сделала лисица, у них против нее ничего нет. Максимум, что можно ей предъявить, это кража. В итоге, это нераскрытое преступление будет жирной кляксой висеть в послужном списке шерифа. А это, в свою очередь, может сказаться на его пенсии. Во-вторых... А во-вторых, медведю крайне не понравился тон этого адвокатишки, особенно его практически неприкрытая угроза про "связи и влияние". У Бьорна прямо лапы зачесались, обломать ему рога. Буквально. Так что, раздумывал он недолго. - Мы поступим в соответствии с законом. - возмущенный взгляд оленя он встретил своим, грозным и неприступным. Игра в гляделки продлилась недолго, и победил, разумеется, шериф. - Что ж, я вас понял. - процедил адвокат сквозь зубы. - Но, по крайней мере, я могу узнать, как продвигается расследование смерти моей родственницы? Уж это то вы мне должны сказать. - на сей раз, медведь почти не колебался. Скрывать особо нечего, тем более он уже и так в курсе. - Мы арестовали подозреваемого. Сейчас ищем улики, достаточные для предъявления обвинения. - Я могу с ней встретиться? - олень даже не скрывал, что знает, кто сейчас сидит у них в камере. - Это еще зачем? - Я адвокат. Попробую убедить ее... пойти навстречу следствию. Может быть, она во всем сознается, в обмен на снисхождение от суда. - Хм, а разве вы, адвокаты, не занимаетесь обычно прямо противоположным? - вмешался волк. - Обычно... да. Но в данном случае, убита моя родственница, вдобавок, я хочу побыстрее со всем закончить и уехать отсюда. У меня много работы в Зверополисе, а мой отпуск скоро заканчивается. Ну так что, шериф, позволите нам пообщаться? - Исключено. - Шериф... - Ис-клю-че-но! - процедил медведь сквозь зубы, едва не сорвавшись на рык. - Напоминаю, что по закону, задержанный имеет право на адвоката. - олень сохранял завидное хладнокровие, хотя любому, даже не знакомому с шерифом зверю было видно, что тот начинает свирепеть. - Она его не требовала. Разговор окончен! - медведь мощно хлопнул по столу. - Мы будем действовать исключительно в рамках закона! На сей раз рогач отступил. Собрав бумаги обратно в дипломат и сухо попрощавшись, он покинул управление. Проводив его взглядом, медведь шумно выдохнул, потихоньку успокаиваясь. Он глянул на часы и поморщился. Рабочий день, оказывается, уже подходил к концу. Ну, не совсем, еще оставалось несколько часов, но выходило, что на обыск в доме лисицы и все остальное, ушло больше половины дня. С хрустом повертев головой, чтобы размять шею, он занялся первоочередным делом - составлением официального обвинения лисице. Нужно было еще сегодня переслать его прокурору, дабы тот успел принять решение и прислать ответ. С головой погрузившись в бюрократическую процедуру, краем глаза он заметил как Вуллендорф вышел в приемную, затем вернулся и снова засел за бумаги. Еще минут через двадцать явился Лосини. Рогатый гигант держал в лапах огромный бумажный пакет, из которого соблазнительно пахло чем-то съедобным. Медведь только сейчас вспомнил, что обед он пропустил, из-за всей этой кутерьмы. Желудок тут же напомнил о своем существовании радостным ворчанием. Как же хорошо, что Лосини такой предусмотрительный! Не даст помереть с голоду своим коллегам. Он молодец, просто моло... Слегка ошарашенно шериф смотрел, как лось со съестным проходит мимо его стола, к крылу с камерами. Еще больше смутил медведя взгляд Лосини - обиженный и раздраженный одновременно. Проклятье. Бьорн вспомнил, что собирался с ним поговорить. Через несколько минут лось вышел обратно, остановившись рядом с медведем на мгновение, он шлепнул на стол большую коробку с пончиками, и еще горячий стаканчик кофе со сливками, затем все так же молча скрылся в приемной. Машинально, не в силах устоять перед голодом и соблазном, медведь сжевал пару покрытых разноцветной глазурью кругляшков из теста, запив их сладко-сливочным кофе, и попытался вернуться к работе. Но уже через несколько минут, громко и раздраженно хмыкнув, встал из-за стола и решительно потопал в приемную. Проклятье, он ведь шериф! Начальник этого управления! И просто делает свою работу. Так какого лешего он должен чувствовать себя виноватым, да еще и перед подчиненным? И тем не менее... В его отсутствие пончики простояли недолго. Выждав для приличия пару минут, Вендел и Вуллендорф, тоже голодные, набросились на них с жадностью первобытных хищников. И лишь наличие какой-никакой совести заставили их оставить пару штук начальнику. Денек и так выдался непростой...

***

      Кролик осторожно выглянул из-за угла дома. И тут же резко отпрянул, прижавшись к стене и едва удержавшись, чтобы не сжаться в комочек. Мимо пронеслась машина, с вечно хмурым волком за рулем, и доехав до перекрестка скрылась за поворотом. Саймон облегченно выдохнул и взглянул на усыпанное звездами небо. Все, Вуллендорф был последний, в управлении должен был остаться только Лосини, на очередном дежурстве. Сев в пикап, кролик вырулил из переулка, где прятался последние несколько часов, и спустя уже минуту резко притормозил перед самыми дверями управления, не заморачиваясь с постановкой машины на стоянку. Выключив двигатель, он некоторое время просто сидел, собираясь с духом и стараясь не думать, что Лосини наверняка его видит через камеры наблюдения. Наконец, он глянул в зеркало заднего вида и угрюмо кивнул собственному отражению. Нужно идти. - Привет, Фред. - несмотря на обуревающие его эмоции, голос удалось сдержать ровным. - Саймон! - подскочил на стуле лось. Кролик напрасно беспокоился насчет камер, рогач, по своей устоявшейся "профессиональной" привычке ночных дежурств, тихонько дремал, облокотившись на стойку. - Ты что здесь делаешь? Шериф сказал... - он осекся, а на добродушной обычно морде гиганта проступило сложное выражение, смесь вины, обиды и злости. - Саймон, прости! Я ведь ничего не знал, мне не говорили! - Я знаю, Фред. - грустно улыбнулся кролик. - Нас таких двое. - он посерьезнел. - У меня к тебе просьба. Дай мне поговорить... с мисс Волпе. Наедине. - Но мне запретили... А ты... И вообще, ты уверен, что это хорошая идея? Саймон промолчал, глядя ему в глаза. Лось быстро сдался, чувствуя себя без вины виноватым, устало махнув лапой. Благодарно кивнув, кролик прошел мимо него внутрь. Еще одна заминка произошла перед крылом с камерами, но на сей раз он собрался с духом быстрее. И, с ощущением, будто у него в желудке образовался большой комок льда, зашел. Как он ни старался двигаться тихо - чисто инстинктивно, словно первобытный крохотный зверек, пытающийся проскользнуть мимо логова ужасного доисторического хищника - лисица его услышала, даже сквозь сон. Если она вообще спала, в такой-то ситуации. Ушки лежащей на скамье, спиной к решетке самочки дернулись. Она чуть приподняла голову, черный носик заметно дернулся, с легким сопением втягивая воздух. Затем она села, от души потянулась, изящно выгнув спинку, сладко зевнула, сверкнув белоснежными зубками, и лишь потом посмотрела на стоящего перед решеткой кролика. Чуть светящиеся в полумраке желтые глаза слегка сузились. - Привет, Саймон. - мягко, и с несомненной радостью в голосе сказала она, вставая и подходя ближе. - П-привет. - чуточку хрипло из-за внезапно сжатого странным спазмом горла отозвался он. - Я... - Если честно, то я надеялась, что ты появишься чуть раньше. - она не укоряла, нет, но кролика все равно затопило бурным потоком эмоций - стыда, страха, вины. Длинные уши безвольно обмякли. - Мисс Волпе, я... - лисица вздернула брови и удивленно цыкнула. - Мисс? Знаешь, после того, что было между нами прошлой ночью, ты мог бы звать меня и по имени. Или ты считаешь, что случившегося недостаточно, чтобы перейти на новый, более неформальный уровень общения? - пока ошарашенный кролик пытался подобрать слова, молча открывая и закрывая рот, она сокрушенно покачала головой. - Хотя, возможно, я слишком переоцениваю случившееся. И себя. Наверное, для кроликов подобное не является чем-то важным. Чем-то особенным. И ничего для тебя не значит. - Неправда! - громко воскликнул кролик. И тут же опасливо зажал лапами рот, пугливо косясь на дверь. Ушки его взмыли в вверх, улавливая малейшие звуки. Через несколько напряженных секунд он все же расслабился. И снова напрягся. - Это неправда. То, что случилось... что мы делали... - мучительно, с явным трудом подбирал он слова. - Это значит для меня... - он умолк, не в силах продолжать. Собравшись с силами, громко сглотнув, он буквально выдохнул: - Розалинда! - Просто Роза. - улыбнулась лисица, искренне и радостно. Саймон невольно улыбнулся в ответ, ощущая, как разжимаются невидимые тиски, сжавшие его бешено колотящееся сердечко, и тает, исчезает комок льда в желудке. И снова погрустнел. Лапки его задрожали, сердце забилось так, что грозило переломать ребра. - Роза, прости... - он сжал кулачки, ненавидя себя в этот миг. - Но я должен знать. То, в чем тебя обви... подозревают, это... правда? - повисла полная, давящая на уши тишина. Коричневые глаза кролика с немой мольбой смотрели на Розалинду. Самка молчала. Долго. Очень долго. Затаивший в панике дыхание Саймон чувствовал, как потихоньку начинает кружится голова от нехватки кислорода, зрение затуманивается, а легкие будто колет тысячами острых игл. И все же он ждал, не смея вздохнуть. На губах лисицы медленно возникла улыбка. Нет, скорее усмешка. Вернее, ухмылка. Кривая, презрительная... злая. Черные зрачки хищницы сузились в узкие вертикальные щелочки, когда она протянула лапы и ухватилась за прутья решетки. Тонкая черная губа приподнялась, обнажая краешки острых, длинных клыков. Внезапно она дернулась вперед, всем телом, припав грудью к прутьям и просунув между ними острую мордочку с оскаленными зубами, заставив его невольно отпрянуть. - Да, это я! - злобно прошипела она. - Я прикончила эту старую кошелку!