Настала пора возвращаться домой

– Мэй? – с порога крикнул Питер. Он бросил рюкзак на пол – по привычке, с которой тетя боролась всю его сознательную жизнь – и заглянул в гостиную. – Пахнет пирогом, – принюхиваясь, заключил Нэд. – С финиками. – Ненавижу финики, – равнодушно отозвалась ЭмДжей. Она прищурившись рассматривала картину, висящую в приходе, и Паркер в который уже раз подумал, что не нужно было всех звать к себе. – У тебя другого выбора не было, – заключила Джонс, даже не посмотрев на него. – Откуда?... – У тебя на лице вообще все большими буквами вдоль и поперёк, – пожала девушка плечами. – Для загадочного Человека-Паука ты определенно наивен. Питер закатил глаза, стараясь игнорировать едкость, а потом зашёл на кухню в поисках тети. – Мэй не дома, так что пропустим этап с угощениями и пошли в комнату, – решил он. – Секундочку! – возмутился Нэд. – Как раз я бы не против задержаться. Схватив пару кусков с тарелки, Лидс подмигнул качавшей головой ЭмДжей и поспешил следом за Питером. – В спальне… – Бардак, в курсе, – равнодушно отозвалась она. – Меня больше интересуют разработки Старка чем твои носки под кроватью. – Откуда ты знаешь?... – протянул Питер удивлённо, но быстро закрыл рот: ЭмДжей насмешливо приподняла бровь, когда Нэд толкнул дверь в спальню Питера. – Предложение, – отозвалась она, беззастенчиво проходя вперёд к стеллажу и разглядывая маленькие коллекционные фигурки «Стар Трек». – Клево. Питер достал очки и проектор, установив его на кровать, а сам сел на пол. – Давайте сконцентрируемся на деле, – предложил он, выразительно глядя на жующего Лидса. – Запускай, – кивнула ЭмДжей, усаживаясь на стул и доставая из рюкзака записи. – Пятница, открой данные по перемещению во времени, – попросил Питер, отложив в сторону включённые очки. – Это звучит так обалденно, что я даже не могу поверить, что участвую в этом, – рассмеялся Лидс, глядя на то, как поползли строки формул над запущенным проектором. Голограмма мерцала в местах, где были неизвестные переменные. – Спасибо, что вновь пригласил меня в это невероятное приключение. Паркер дал Нэду пять и потёр виски – нужно было сосредоточиться. – Получается, он брал за основу теорию относительности, – проговорила ЭмДжей. – Все верно, мисс Джонс, – отозвалась Пятница. – Но формула не работает. В частности по отношению к движению в прошлое. – Согласно теории, – начал Паркер, глядя на Нэда и ЭмДжей, – движение во времени будет возможно только при скорости, приближенной к скорости света, верно? – Так точно, кэп, – закатила глаза Джонс. – И такое получилось только с помощью адронного коллайдера и лишь по отношению к атому, – добавил Нэд. – Машину такой мощности ещё и не изобрели. – Точно! – кивнул Питер, ткнув на данные в формуле. – Потому что не хватает мощности. Остаётся один вопрос – где ее взять? Он замолчал, пытаясь переварить информацию и припомнить все, что он знал – начиная от фильмов, заканчивая уроками физики. – Здесь не просто прыжок туда и обратно, тут ведь изменение реальности, – протянул Нэд, откинувшись на подушки. – И в этом сложность. А ещё в том, что это движение назад. Питер задумчиво кивнул, пытаясь разобраться с данными. Что же задумал Старк? В чем была его идея? Для того, чтобы время замедлилось, потребуется чудовищная сила притяжения, а чтобы начать вращать его обратно – колоссальная. – Почему не появились временные парадоксы из-за скачков во времени Мстителей? – спросил вдруг Нэд. – Когда они брали камни из прошлого, мистер Роджерс вернул их обратно в тот же момент, откуда они и были взяты, – проговорил Питер задумчиво. – Хотя я даже не знаю, не парадоксы ли мы сами. Нэд бросил в него подушку, а Джонс только хмыкнула. – Так или иначе, ты возвращать ничего обратно не собираешься, – кивнул Лидс. – Значит, прошлое должно измениться. – Без приборов сложно просчитать, – вдруг произнесла ЭмДжей, постукивая ручкой по блокноту. – Вообще-то все вот это, по законам физики, абсолютно невозможно. – Про теорию Пима точно так же говорили, – возразил Питер. – Нам бы смоделировать ситуацию и подставить данные… – Напоминаю, что формула не работает, – проговорила Пятница. Питер поднялся на ноги, принявшись вышагивать по комнате – так думать было намного проще. Старк оставил несколько подсказок – перемещение через “червоточины”. Получается, искать источник энергии уже не нужно, но потребуется только создать регулятор. Всего-то? Ха. Всего-то. – Тогда нужно увеличивать значение мощности, – заключил Нэд. – С помощью приборов измерять соотношение и подставлять. Методом научного тыка. – Вы все так делаете? – сухо уточнила Джонс. – Методом научного тыка? – Им и ещё силой. Питер молотком чинил инопланетный прибор в классе труда, – невозмутимо сообщил Лидс, а Питер едва слышно прошипел ему: “Предатель…” – Варвары, – заметила ЭмДжей, захлопывая блокнот. – Пятница, где можно ...эээ… одолжить приборы? – спросил Паркер, пока Нэд красочно описывал их с Паркером приключения. – Некоторые остались дома у мистера Старка, а проводить эксперименты вы можете на базе Мстителей, – отозвалась та, и Питер тяжело вздохнул. – Круто! – Нэд прервался на середине рассказа о Стервятнике и повернулся к Питеру. – Познакомимся с Мстителями! – Надеюсь, нет, – покачал головой Паркер. – Мне кажется, никому лучше не знать. Хотя бы пока. – Рот на замке, – поклялся Лидс, делая знак рукой. Паркер пожевал губу, пытаясь придумать, как им лучше быть, но в голову ничего не приходило. Пусть даже они смогут скрыть подробности, но ведь это все равно выплывет наружу. “Будем решать проблемы по мере поступления…” – А что с проектом по физике? – напомнила ЭмДжей. – Пятница, сможешь смоделировать пересечение чёрной дырой горизонта событий и сделать расчеты? – спросил Питер, пожав плечами. – Без проблем, Питер. – Готово, – отозвался он, улыбаясь и гладя на Джонс. Жульничать в школе было точно не в его стиле, но сейчас перед ними была задача посерьёзнее, чем очередная лабораторная. – Варвары, – повторила ЭмДжей, вновь качая головой. – Но приборы тебе все равно придётся забрать у мисс Поттс, – заметил Нэд, поднимаясь на ноги: за дверью комнаты послышался голос Мэй, и он явно горел желанием выразить свое мнение об уполовиненном пироге. Паркер поморщился: он не видел Пеппер со дня похорон, и эта встреча не была в списке его приоритетов – ему всегда было неловко рядом с ней. Как же ему вообще сказать ей о работе над машиной времени?... Нет. Медлить было нельзя – он и без того потратил полгода на то, чтобы жалеть себя и вспоминать о прошлом. Настала пора его изменить, а значит – перешагнуть через все “но”. – Тогда придётся сделать это как можно скорее, – решительно кивнул Питер, подхватывая из ящика браслет с костюмом Человека-Паука и выходя из комнаты вместе с Нэдом. Он махнул рукой тете и, явно торопясь, пока не пропала храбрость, проговорил: – Мэй, я возьму машину?

***

Дорогу к дому Старка (мисс Поттс, уже не Старка) Питер помнил плохо – домик прятался вдали от автострады за пролеском. Нужно было проехать Гринвич, свернуть за черту города, а там двигаться прямо по шоссе, выглядывая справа съезд. Он был тут только однажды и, мягко говоря, вспоминать об этом разе не хотел. Не хотел, но помнил – очень смутно и обрывками, словно на старой пленке где-негде исчезали кадры. Тогда за рулём была тетя Мэй, а он сидел на заднем сиденье и слушал, слушал, слушал без конца ее наиграно беззаботные истории, как будто за звуками речи можно было спрятать произошедшее. “Если бы ты погиб, это была бы моя вина”. Питер выпрямился и провёл рукой по рулю. Нельзя было думать об этом: он все исправит, все изменит, а происходящее сейчас – просто затянувшийся кошмар. Сюрреалистический и неправдоподобный. Меньше всего на свете ему бы хотелось видеться с Пеппер: она была неизменно дружелюбна к нему, а сам Паркер испытывал иррациональную неприязнь. Словно бы это она была виновата в том... Словно бы она была виновата. На ней вины не было, равно как и на нем: те, кто был действительно виновен, растворились в воздухе, рассыпались в прах, как и он сам когда-то. От этой мысли Питер неуютно поежился, а затем и вовсе тряхнул головой: нельзя думать об этом. Только не об этом, потому что сейчас нужно было подготовиться к встрече и попытаться придумать объяснение его появления. “Привет, мисс Поттс, я ищу приборы мистера Старка”? Да, конечно – подумай получше. “Добрый день, мисс Поттс, я тут решил спасти вашего мужа, потому что так люблю его, что потерял смысл своей никчемной жизни”? Это похоже на правду, но едва ли хорошая идея. “Мисс Поттс…” Дальше ее фамилии (почему она оставила девичью? Почему?) дело не шло, и Питер добавил газу, несмотря на обещание данное Мэй ехать помедленнее. Уже начало смеркаться, когда Питер понял, что сбился с дороги. Шоссе, по которому они ехали (не говори “на похороны”, Паркер) к Старку, в какой-то момент превратилось автостраду, и Питер, чутьем улавливая допущенный промах, остановился в “кармане” дороги. – Отлично, – проговорил Паркер, на самом деле вовсе не раздражаясь. Если бы он не хотел, не допустил бы этой ошибки – это точно. Нежелание видеться с Пеппер переросло в немой протест, и теперь Питер сидел в стареньком вольво, провожая взглядом изредка проезжающие за окном машины. Он растерянно потер браслет на руке, решаясь… на что? Почему вообще он медлит, с таким трудом делая шаги вперед? – Я боюсь провала, – ответил сам себе в пустоту Питер. – Я боюсь, что в итоге ничего не выйдет. Никто ему, разумеется, не ответил, но ему все равно стало легче. Наверное, и нужно было озвучить это в тишине салона машины, пропахшего духами Мэй, признаться, что дело все в нем самом, в его страхе, который он раньше всегда игнорировал: куда сильнее он боялся за кого-то, чем неудачи. Сейчас он боялся подвести Старка. Распахнув скрипучую дверцу машины и решив, что никому она не будет здесь мешать, Питер решительно вышел на шоссе. Мимо проехала фура, обдав его острыми крошками поземки, так что Паркер крепко зажмурился. Пальцы сами нащупали небольшой экранчик на браслете. – Карен? – позвал он. – Да, Питер? – ему всегда казалось, что она улыбается. Даже когда предлагает активировать режим на поражение. – Мы… мы давно не разговаривали, ты не обиделась? – Паркер проговорил это и тут же мысленно хлопнул себя по лбу – это вершина идиотизма, правда – спрашивать о чувствах искусственный интеллект. – Прости. – Я не умею обижаться, Питер, – возможно, это мнительность, но ему показалась, что это враньё. ИИ мистера Старка умеют лгать? – В любом случае мне очень жаль, – протянул он негромко и вновь зажмурился, когда мимо проехала очередная машина. Начинал падать снег. – Я понимаю, – ответила Карен. И это уже было немного похоже на правду, хотя верить в это было бы верхом сумасбродства. – Я ехал к мисс Поттс. Честно говоря, я заблудился, – признался Паркер чуть погодя, натягивая капюшон. – Кажется, пропустил съезд. – Все верно, Питер, – жизнерадостно отозвалась она. – Чтобы развернуться, придётся проехать десять миль вперёд. – Десять?! – Это скоростное шоссе. Он пожевал губу, решая, что делать. Взгляд упал на браслет – в конце концов, он должен возвращаться к своим хобби. К прошлой жизни. Так почему бы не сегодня? Решительно стянув с себя куртку и бросив ее на заднее сиденье, Паркер активировал костюм. – Покажешь дорогу? – примирительно попросил он, выбрасывая первую паутинку – нерешительно, словно бы впервые. Перед глазами показалась траектория движения, и в следующую секунду уже забытое чувство полёта ударило в голову волной адреналина, пробежало мурашками по телу и вызвало улыбку. Удивительно искреннюю, почти счастливую. В лесу нет преступников, тут только сотни мохнатых елей и сосен, нет изображений Старка и напоминаний о нем, только… его дочь и жена. Да, пожалуй, он был бы не против оказаться сейчас в Квинсе. – Далеко ещё? – спросил он. – Одна миля, – отозвалась Карен. Уж ее-то переживания Паркера совсем не волновали – хорошо не быть человеком. Мело все сильнее: снежная крошка превратилась в пушистые хлопья, которые саваном стелились по темно-коричневой земле, хоронили сгнившую за осень листву и ветки. И Паркер уже не видел, куда швыряет паутину, наугад, по наитию следуя вперед. Над головой серели сумерки, за низкими облаками не было видно звёзд, но Паркер знал, что где-то высоко, через много световых лет поют чёрные дыры, гаснут сверхновые и возрождаются звезды. Где-то, когда-то Старк ещё не знает, что он спешит спасти его, пусть и не понимает до конца, как. Но разве это хоть когда-то останавливало их? Он умирал у него на руках. Он возрождался в его объятиях. Человек-Паук торопится, бежит на помощь, просто подождите… За острыми колючими ветками начал мелькать огонек – желтый путеводный свет как в сказке. И Питеру даже на секунду показалось, что это еще одна звезда только куда ярче, чем прячущиеся за облаками, но Карен развеяла иллюзии: – Дом мисс Поттс. Последние бузинные кусты расступились, и теперь дом – почти обычный, красивый и современный дом – на звезду похож не был. За незанавешенными окнами сияли лампы, чуднО падая тенями на припорошенные снегом клумбы у веранды. Аккуратно упакованная под оранжевый брезент садовая мебель таинственно выглядывала из сарая, но это была всего лишь мебель, а не чудовищный метеорит. И замёрзшая азалия в катке была цветком, а не пришельцем из далеких планет – все было обычно. Буднично. Как и всегда. Питер остановился у лестницы и медленно выдохнул. – Все получится, Питер, – словно бы почувствовав его нерешительность, проговорила Карен. – Да… разумеется, – кивнул он, высвобождаясь от костюма. В тонкой рубашке вмиг стало холодно, и это подтолкнуло Паркера почти бегом преодолеть оставшиеся футы до двери. Он часто застучал, прислушиваясь к звукам за стенами и стараясь не смотреть по сторонам, особенно на озеро – то темнело за спиной. Наверное, сейчас оно было покрыто если не тонкой корочкой льда, то точно мертвенно-чёрной пеленой, равно как и все зимой. Летом оно ярко поблескивало, игриво пуская зайчики в глаза столпившимся – плевать ему хотелось на похороны. Солнце, сочный газон под ногами, блестящая гладь воды… Паркер снова застучал. – Мама, я открою! – и дверь распахнулась. На пороге стояла Морган – чуть повыше, чем ее запомнил Паркер, но с копной непослушных кудряшек и игрушечным пистолетом в руке. Питер надеялся, что тот игрушечный. – Привет, я Питер, – проговорил он, только сейчас осознав, что ужасно замёрз. Ветер заметал снег в дом, рвал полы его рубашки и спутывал волосы. – Питер Паркер. – Я знаю тебя, – улыбнулась девочка. На щеках ее играли ямочки. – Ты друг папы. – Питер? – Пеппер вышла из кухни: он смутно помнил, что там, по коридору налево кухня и гостиная. В руках ее было полотенце. – Боже, ты же без куртки! Заходи скорее! Он не мог перестать смотреть на Морган: у неё глаза были точно такие же как у Старка. И дело было вовсе не в цвете или разрезе, нет. Просто девчонка смотрела прямо, с любознательностью и самоуверенностью, которой могли позавидовать многие взрослые. Например, сам Питер. И он впитывал этот взгляд, крал его по сути, потому что… ну, потому что это был не Тони. Это была Морган – его дочь, которая имела на Старка все права. Имела право быть тут, любить своего отца и продолжать его наработки. А он кто? Кто такой этот Питер Паркер? Паук-чувачок? Мальчишка? Безнадежно влюблённый в свою галактику атом?... – Как ты вообще тут оказался? – проговорила Поттс, приобняв его и стряхивая с плечей Питера снег. – Я пропустил съезд, оставил машину и решил своим ходом, – объяснил он, заставляя себя улыбнуться. – Чтобы вернуться к дороге пришлось бы ехать двадцать миль. – Знаешь, Питер, я не удивлена, – в голосе Пеппер не было насмешки или раздражения, только удивление, которое она не могла скрыть, но Паркеру все равно было неловко и немного – совсем чуть-чуть – неприятно. Мисс Поттс не выглядела сломленной. Сам Питер думал, что уже прошёл тот момент, когда он был убеждён, что со смертью Старка должен прекратить вращаться мир. Перестал чувствовать злость на тех, кто жил дальше и даже был счастлив – это чужие жизни, не его. Но вот Пеппер… она ведь всегда была рядом, и Питер искренне был счастлив за Старка. Вроде как ждал его свадьбы – потому что жаждал счастья ему. В любви нет зла, в любви есть сопереживание и ликование. А сейчас он стоял в доме, полном света и запахов имбиря (неужели Рождество так близко?), где почти ничего не напоминало о Тони. Только его дочь. Неужели Пеппер научилась жить дальше?... – Иди скорее в душ, а я принесу тебе одежду, – проговорила Поттс, совсем не замечая ищущего взгляда Питера. – Я хотел поговорить… – Мы поговорим, – кивнула она решительно, – когда ты согреешься. Потому что у тебя хватило сумасбродства пойти через лес без куртки… – Я был в костюме. – А потом не был, – пожала она плечами, незаметно затолкав его в ванную и вооружив полотенцем. – Мэй убьёт меня, если ты заболеешь. И Питер снова остался наедине с собой, рассеянно стоять посреди ванной комнаты мисс Поттс, где чужая жизнь – женщины, которой он помимо воли чувствовал острую ревность – слишком плотно пересекалась с его. Ещё один рукав Галактики, не иначе. Стянув с себя успевшую промокнуть от растаявшего снега одежду, он встал под душ, включая сразу самую горячую воду. Кожу мгновенно обожгло, но это чувство было намного приятнее всех его переживаний – хотелось согреться изнутри, но холод шёл откуда-то из груди, все шёл и шёл, вовсе не собираясь уходить. Питер стоял под струями горячего душа в доме вдовы мистера Старка, дрожал и пытался согреться. – Питер, ты в порядке? – этот знакомый до зубовного скрежета вопрос прозвучал голосом Пеппер. Паркер до боли закусил внутреннюю сторону щеки. – Оставлю одежду на комоде. Забота. Как тебе такое, Паркер?... На комоде действительно лежала одежда – рубашка Старка, белая майка и пара разноцветных носков с биркой. Наверное, Пеппер купила их Тони, когда тот был ещё жив. Наверное, она заказала их, желая развеселить его, потому что Питер не мог объяснить иначе этих пчёлок на чёрном фоне. Наверное. Но все это в прошлом, а он в настоящем – натягивает его носки и застегивает его рубашку, немного великоватую в плечах. С волос неприятно капало за воротник, хоть Питер и вытер голову полотенцем, но рука застыла, когда он увидел себя в зеркале: вещи Тони на нем. Он как будто примерял его жизнь на себя, как будто приближался к самому Старку. От воротника еще неуловимо пахло одеколоном – любимым одеколоном Тони – а может Паркеру только казалось. Закрыв глаза, Питер вдохнул запах глубже, с головой окунаясь в воспоминания: вот Старк впервые приходит к нему домой, вот сам Паркер обнимает его в машине, вот он получает сертификат о завершении стажировки в “Старк Индастриз”, чувствует ладонь Тони на своём плече и позирует на камеру… Хватит. Нельзя снова опускаться в эту бездну, иначе он просто ляжет на этот коврик в ванной и начнет судорожно сжимать свои плечи, словно бы это поможет его внутренней черной дыре стать меньше. Он здесь, чтобы все исправить. Человек-Паук спешит на помощь... – Я тут, уже вышел, – распахнув дверь и заглянув в гостиную, проговорил Паркер. – Извините, что нагрянул так внезапно. – Я рада, что ты приехал, Питер, – проговорила Пеппер, улыбаясь. Она разливала чай по чашкам, а очередной пирог (не слишком ли много для одного дня?) стоял разрезанный на столе. – Я тоже, – он не сразу заметил Морган, свесившуюся с перил второго этажа. – Папа много о тебе рассказывал. – Правда? – в горле тут же пересохло, и Паркер едва сдержал себя от вопроса “Что? Что говорил мистер Старк обо мне?”. – Слезай – упадёшь, жалеть не буду, – пригрозила Поттс и подмигнула Питеру, кивая ему на диван. Он растерянно смотрел на Морган, которую угроза матери совершенно не напугала, и видел в ней Старка. В улыбке и хитром прищуре глаз, в подбородке и в привычках: Пеппер не передала подбежавшей девочке блюдце с пирогом в руки, а подвинула на столе. – Итак… – протянула Поттс, отпив чаю. – Я приехал попросить вас о нескольких приборах, – откусив кусок пирога и поспешно прожевав, проговорил Питер. – Измерения мощности и вибрации поля. В глазах Пеппер мелькнуло удивление, но быстро исчезло: она умела владеть собой как никто другой. – Я думала, они все на базе Мстителей. – Мистер Старк оставил мне в некотором роде сообщение, – проговорил он, упрямо глядя на рукава рубашки – те были слишком длинные, почти доставали косточки его большого пальца. – Я посмотрел запись только сейчас. Раньше… не получалось. Он не знал, понимала ли его Пеппер – лично самому Питеру чувство к Старку казалось таким всеобъемлющим, что просто должно было быть очевидным для других. Или нет?... Ему бы хотелось надеяться. – Хэппи говорил мне, что ты… – аккуратно начала она, глядя не на Питера, а на жующую пирог Морган. Она знала. – Что тяжело переживаешь уход Тони. – Мне лучше, – выдохнул Паркер, поставив на блюдце свою чашечку: пёстрые незабудки танцевали по краю фарфора, и он вдруг удивился, откуда такая старомодная посуда в доме Старка. Тот никогда не был ценителем антиквариата. – Ты всегда был для него особенным, – произнесла Пеппер. – С того дня, как он пригласил тебя в Германию. Неловкий разговор казался неподъёмным якорем, который они тянули из моря. И Питер был готов все бросить – и якорь, и прошлое – чтобы сбежать от этого обиженного взгляда мисс Поттс и внимательного – Морган. Он бы так и поступил, вот только причина быть тут была куда важнее: если он может спасти Тони, он готов поселиться в доме Старка и взвалить на себя всю вину мира – одной больше, одной меньше, какая разница? – Он ведь решил вернуться к Мстителям из-за тебя, – спокойно призналась Пеппер, и Питер поднял на неё глаза. – Я видела, как он смотрел на твою фотографию. Он чувствовал свою вину, что не спас тебя. – Он не был виноват… – Не был, – кивнула Пеппер. – Но разве влюблённые люди умеют быть благоразумными? Питер охнул, едва не уронив чашку, растерянно приоткрыл рот, в попытке возразить, но Пеппер жестом остановила его. На ее лице играла улыбка. – Я знаю… знала его больше десяти лет, – протянула она. – Куда лучше, чем он сам. И я была рядом, потому что Старк за всей своей бравадой, за своим напускным эгоизмом прятал отзывчивое сердце. Это стало той самой каплей, которая переполнила чашу: Питер с жалобным “дзынь” поставил чашку на стол и наклонился к Пеппер. Сердце? Она говорит об этом сердце? Да разве может она?... – Тогда зачем доказательство? – это была обида. Полгода он носил ее в себе, сам не замечая, как лелеет это чувство с удовольствием мазохиста, как взращивает его с особым изыском и как вспоминает блики солнца на металлической окантовке реактора. – Как будто вы одна это видели! Он закусил губу, понимая, что сказал лишнего, но вернуть слова было нельзя. Раздражение лопнуло как мыльный пузырь, забрызгав смущением его лицо и оставив красные пятна стыда на щеках. Но Поттс как будто даже и не заметила это. – Для него самого, – как ни в чем не бывало ответила Пеппер. Идеальный руководитель и дипломат – ничего не способно вывести ее из себя. – Он этого не знал. Питер судорожно выдохнул, не замечая, как сильно впился пальцами в обивку дивана. А ведь он так и не сказал ему, насколько восхищался. Насколько же сам Старк был необыкновенным. Центром его галактики. – Так какие приборы ты хотел забрать? – легко поднявшись, уточнила Пеппер. – Морган, проводи Питера в мастерскую, а я пока заведу машину. – Не нужно, – покачал головой Паркер, чувствуя себя ещё более неловко, чем в начале их встречи. – Опять поскачешь через лес с двумя ящиками подмышками? – скептично уточнила Поттс, направляясь в прихожую. – Мне несложно довезти тебя до машины. – Спасибо, – протянул он смущенно. На губах ещё осталась сладкая посыпка пирога, а внутри – неловкость разговора. – И спасибо за угощение. Очень вкусно. – Заезжай почаще, – предложила Морган, хватая его за руку. – Мама часто готовит. Она провела его через коридор и толкнула дверь в гараж. – Мама сложила все по коробкам, – протянула девочка задумчиво. – Давай поищем вместе то, что тебе нужно?