***
Сложно понять, что происходит вокруг. Три месяца почти прошло с того случая, а ты так и не приходишь в себя до конца. Ты очнулась, общаешься с красивым парнем, что каждый день приносит тебе десяток бежевых роз, но что-то в груди боль не отпускает. Где-то там, на самом дне воспоминаний ты хранишь то, что хочешь вспомнить. Возможно, лучше бы не стоило копаться в голове и вспоминать этот ужас, но тебе до покалывания кончиков пальцев хочется узнать, почему так хочется плакать при виде Ким Тэхёна, что назвался
твоим парнем.
— Т/И~я, давай прогуляемся, на улице такая замечательная погода, — Тэхён светится от счастья, ты приняла его. Ким понимает и видит, что ты немного пугаешься его каждый раз, но старается дарить свою самую ослепительную улыбку, от которой ты сама беззаботно улыбаешься в ответ.
— Но мне не разрешали ещё долго ходить, — ты смотришь на парня, затем в окно и настроение падает.
— А мы никому не скажем, положись на меня, — Тэ протягивает руку, а ты сомневаешься, но всё же берёшь её.
Идёшь под руку с человеком, что пахнет так, словно он сама нежность. Нотки ванили и чайных роз пробираются под кожу, оставляя след, шлейф памяти понемногу раскрывается, маленькими клубочками переваривается внутри и отдаёт болью в висках.
— Тэхён, а как долго мы встречаемся? — тебе хочется узнать, ведь ты забыла даже его, но знакомый аромат заставил фрагмент проясниться.
— Три месяца почти, — вроде и ложь, а вроде и нет. Всё это время Тэ держал твою руку и молился богам.
— А как ты мне признался? — ты смотрела на ясное небо сквозь крону дерева, сидя на лавочке.
— Самолётик. Мы с друзьями запускали самолётики из бумаги, на которых были наши желания. Моё было встретить ту, что примет мою вторую сторону.
— А какая она, твоя вторая сторона?
— Она темнее непроглядной тьмы, но ты озарила её сиянием своей души.
—
Самолётик — это лучший способ донести свои мысли. Когда ты запускаешь его в воздух, он парит так красиво, ветром уносится далеко и доходит до адресата. Так и до тебя дошло моё признание.
— А ты научишь меня складывать самолётики? — ты улыбалась ему так лучезарно, а в его груди защемило от боли лжи.
— Конечно, мы запустим их вдвоём, вон оттуда, — рука Кима указывает на крышу больницы. — В день, когда тебя выпишут, мы запустим наши желания в воздух.
— Тогда я смогу самолётиком попасть прямо в твоё сердце? — ты сжимала его руку и смотрела в самую душу.
— Попутный ветер поможет попасть прямо в цель, — рука, что так изящно касается сердца твоего, переходит на тело Тэ. Так передаётся чувство, что болью под рёбрами острым концом уже засела слишком глубоко.
Это чувство — ложь, и лекарства от неё нет.
