Vengeance is mine

Усаги никак не могла справиться с бессонницей, мучавшей ее с того момента, как ее будущий супруг пропал, и вот уже почти неделю от него не было никаких вестей; лежа в холодной постели одна, она безуспешно пыталась заснуть — едва ее взгляд попадал на пустое место рядом, слезы непроизвольно катились из ее глаз, и тупая боль снова заполняла сердце. Девушка не могла и не хотела верить, что Сейя оставил ее — она прекрасно знала, как он относился к ней, как сильно ценил и любил, отлично видела счастье в его глазах, когда ответила согласием на его предложение. Она ни на секунду не сомневалась в нем. И именно поэтому каждый день, проведенный без него и каких-либо новостей о нем, заставлял ее погружаться в пучину отчаяния, оставляя все меньше надежд увидеть его живым. Она провела рукой по месту, где он обычно сладко спал рядом с ней, и тяжело вздохнула; губы вновь задрожали, и глаза наполнились влагой, и она зажмурилась: она должна была уснуть, чтобы завтра вновь бросить силы на поиски любимого. Он не мог исчезнуть бесследно… Вдруг она подняла голову, привлеченная звуками в коридоре: сперва она подумала, что ей послышалось, но потом стало совершенно очевидно, что это были шаги, и ее сердце вдруг забилось как бешеное. Она даже не думала о том, что в дом мог прокрасться грабитель — такой прилив эмоций она ощущала только с любимым, поэтому подскочила и поспешно сунула ноги в мягкие тапочки — одеваться не пришлось, ведь всю неделю она спала в футболке и штанах на случай срочных новостей; и едва она сделала несколько шагов, как на пороге комнаты показался силуэт такого нужного и важного человека. — Сейя! — выкрикнула девушка и без оглядки бросилась к нему, не веря своему счастью. — Господи, любимый, ты вернулся! Ты не представляешь, как я скучала, Сейя… — она прижималась к нему всем своим хрупким, исхудавшим от стресса и волнений телом, словно боялась, что он исчезнет, пока он едва ощутимо поглаживал ее по спине и по волосам. — Пожалуйста, пойдем, я накормлю тебя, приготовлю ванну, сделаю все, что тебе нужно, а потом… — она подняла на него взгляд, — ты ведь расскажешь мне, что произошло? Парень кивнул, и внезапно его охватила волна эмоций, из-за которых его руки сжались в кулаки. Опустив голову, он отчаянно старался сдержать слезы — слезы душевной боли, злости на самого себя и на всю вселенную. Он ненавидел саму мысль о том, что ему придется причинить этой чудесной, светлой девушке страдания, что именно ему самому придется поведать ей страшную правду, и его сердце как будто полосовали на куски. Если бы ему пришлось пройти через все испытанные им круги ада еще раз ради ее счастья и спокойствия, он бы согласился на это, однако рок был непреклонен — и он еще сильнее впился ногтями в кожу, словно пытаясь как-то предотвратить неизбежное. — Да, я… расскажу, Усаги… — он внезапно упал на колени, чем перепугал девушку, которая тут же бросилась обнимать и поддерживать его. — Сейя… — в ее голосе звучали беспокойство и с трудом скрываемые слезы, — тебе плохо? Может, вызвать врача?.. — она перебирала его темные волосы и гладила по спине, проявляя свою заботу. — Не нужно, — глухо ответил парень, не поднимая головы и на тот момент будучи не в силах сказать самое главное. — Усаги, я… пришел попрощаться…

***

В помещении повисла такая тишина, что ее, казалось, можно было резать ножом; девушка не могла поверить своим ушам. Совсем недавно она была счастливой невестой, которую любимый жених буквально носил на руках, а теперь он говорил такое… — Что… ты имеешь в виду? — ее голос дрогнул, хотя она и пыталась это скрыть. — Сейя, ты ведь шутишь?.. — отчаяние накрыло ее, и разные неприятные мысли роем черных стрел пронеслись в голове. — У тебя появилась другая?.. — эта фраза далась ей с большим трудом, каждое слово будто комком застревало в горле, царапало его, точно острыми шипами. — Скажи мне… Сейя отчаянно замотал головой — меньше всего ему хотелось, чтобы его возлюбленная думала что-то подобное — и все же поднял голову, глядя нее полными слез глазами. Он не имел права скрывать от нее, но и у него ужасные слова вызывали ком в горле. — Сейя… — Усаги непроизвольно схватила его за руку, желая получить ответы на жгущие душу вопросы, и внезапно замолкла и вздрогнула от того, какой холодной она была. Внезапные страшные догадки полезли ей в голову, и она попыталась отмахнуться от них, ведь они не могли быть правдой… — Усаги, любимая… — Сейя накрыл ее ладонь своей, вновь заставив задрожать, — мне невероятно больно говорить тебе это, однако я… Я не могу больше оставаться с тобой, как бы сильно мне этого ни хотелось, потому что я… — он никак не мог вытолкнуть из горла это слово, но он был должен, — я мертв. Усаги дернулась, как будто сказанное полоснуло ее по самому больному месту, и крепче сжала его ладонь, шепнув: — Прости, любимый, но это глупая шутка… Если бы ты был… ну… — слезы покатились по ее щекам, — тебя бы здесь не было… — она начала всхлипывать. Сейя прижал ее к себе, ловя каждый ее вздох, движение и даже всхлип, вытирал ее слезы, хотя и понимал, что не мог облегчить ее состояние, и прошептал в ответ: — Пожалуйста, выслушай меня, Уса… Я вернулся, ведомый местью — за себя и за тебя, потому что меня убили, чтобы добиться твоего расположения. Весь воздух сжался до одной молекулы в легких девушки, и она захватала ртом новую порцию, пытаясь осознать слова Сейи. Они казались совершенно дикими и сумасшедшими, однако она знала, что ее возлюбленный никогда не стал бы лгать ей. — Как это?.. — произнесла она одними губами. — Кто посмел… совершить такое с тобой?! И тогда Сейя очень кратко поведал ей о деяниях Мамору, Алмаза и Сейджуро, не вдаваясь в подробности — его трясло от одной мысли о том, какую реакцию могли вызвать в Усаги описания его мучений. Ему было очень больно от вида катящихся по ее щекам слез, от ее отчаяния, которое он ощущал так хорошо, словно полностью состоял из оголенных нервов, и еще больнее становилось оттого, что он никак не мог помочь ей… — Я убью их… — выдавила Усаги, дослушав его рассказ, — я каждый нерв из них вытащу по очереди! — она внезапно закричала и вскочила. — Я просто уничтожу их! Я буду чистить их самым острым ножом, как овощи!! — ее голос начал срываться. — Какое право они имели лишать меня счастья?! — она начала рыдать так, словно из нее вынимали душу. Сейя тяжело вздохнул — он понимал, каково приходилось его невесте, и давал ей выплеснуть свои эмоции; однако когда она начала кричать и швыряться в стену разными предметами, он рванулся к ней и снова сжал в объятиях, желая успокоить по мере сил. — Этого не потребуется, любимая, — прошептал он, — я уже покончил с ними. Они мертвы, как и я, и получили по заслугам. Вся дрожа, Усаги села к нему на колени, прижалась и вцепилась в его плечи, пока он обнимал и гладил ее; так они стояли достаточно долго, пока девушка немного не успокоилась, а потом попросила рассказать подробнее — и тогда Сейя поведал ей о своей мести, уже уделяя внимание деталям, и слегка поглаживал ее, когда она, всхлипывая, цеплялась за него. — Это просто… ужасно, — сглотнула она, когда парень закончил говорить. — Как они могли так… — она вновь залилась слезами, и Сейя опять ощутил колющую боль в сердце. — Господи, Сейя, и что будет теперь?! — Мне нужно будет вернуться, — глухим голосом ответил тот, — потому что моя миссия завершена, и мне не место в мире живых. А ты, Усаги, — он сделал паузу, — тебе понадобится проводить меня в последний… путь, — заметив, как изменилось лицо девушки на этих словах, он еще немного помолчал и продолжил: — мое тело нужно достать, причем так, как будто это произошло случайно, и при этом не навлекло на тебя никаких ненужных подозрений… Когда до Усаги дошла вся серьезность его слов, она взглянула любимому прямо в глаза и прошептала: — И как же мне это сделать? И насчет подозрений — все знают, как сильно я люблю тебя, Сейя… — Все верно, — парень кивнул, — однако полиция не будет церемониться, и тебе могут потрепать нервы, а тебе нужен хоть какой-то покой. Я знаю, что ты проводила много времени с Харукой и Мичиру, которые поддерживали тебя и очень помогали в поисках, за что я им безгранично благодарен; знаю я и то, что сегодня ты весь день была у них, что обеспечивает тебе железное алиби в отношении той троицы. Их наверняка найдут, ведь они утонули не так далеко от берега, найдут, возможно, и мой автомобиль — но на тебя не падет ни малейшего подозрения. Усаги медленно кивнула и открыла рот, чтобы задать вопрос, однако получилось у нее не сразу; вновь физически ощутив ее боль, Сейя лишь крепче обнял ее, желая передать ей всю свою любовь и заботу, пока у него еще имелась такая возможность. — Как мне… найти тебя?.. — наконец смогла спросить она и уткнулась лицом в его плечо, бессильная сдерживаться. Сейя провел рукой по ее светлым волосам и тихо ответил: — Приди завтра к Харуке и скажи, что ты очень плохо справляешься со стрессом и как бы невзначай спроси, как они с Мичиру борются с ним. Они часто ездят на природу, к воде, и она, скорее всего, предложит тебе сделать так же. Езжайте к Токийскому заливу, попроси отвезти тебя к наиболее безлюдным местам, и возьмите с собой их собаку. Она найдет меня без проблем. — Сейя сумел вымученно улыбнуться. — И прошу, не пугайся, когда увидишь меня. Усаги потеряла дар речи — все те эмоции, которые она испытывала, было невозможно выразить словами — и рыдания вновь нахлынули на нее, щипля глаза и сдавливая грудь; Сейя терпеливо ждал, пока она немного успокоится, а потом продолжил: — Если помнишь, когда-то давно мы начали обсуждать тему смерти, но потом перестали, потому что ты не хотела даже думать о ней… Мне безумно жаль, что тебе пришлось столкнуться с ней лицом к лицу так быстро. Прости, что не смог избежать ее… Позволь мне сказать, что я хотел бы, чтобы меня кремировали и захоронили в семейной могиле, рядом с родителями. А еще хочу, чтобы ты не убивалась по мне… — последнюю фразу он произнес едва слышно и знал, что Усаги ее не поняла. — Хорошо, я… все организую, Сейя… — она говорила на автомате, не представляя, как будет хоронить возлюбленного, и ее взгляд вдруг упал на помолвочное кольцо на пальце, и самообладание опять дало трещину. — Я хочу быть с тобой! Может, мне убить себя, чтобы быть твоей женой на том свете?! Сейя с силой закусил губу и сжал свободную руку в кулак, чтобы не показывать своих болезненных эмоций, и тихо ответил: — К сожалению, это не работает, Оданго… Ты не представляешь, как бы я хотел провести с тобой всю жизнь и радоваться каждому дню, но если меня лишили такой возможности, то ты должна взять себя в руки и жить за нас двоих. Стать счастливой во что бы то ни стало. Ты сможешь, я знаю, ты… сможешь… — он старался говорить как можно четче и увереннее, должен был быть сильным. — Не забывай меня, и я буду счастлив там, по ту сторону. — Он коснулся губами ее щеки, и на этот раз Усаги даже не вздрогнула, несмотря на то, что поцелуй был ледяным. Какое-то время они еще сидели молча, вместе, обнимаясь, а потом Сейя едва слышно произнес: — Прости, Усаги, но мне правда пора… — Пожалуйста, не уходи… — взмолилась девушка, и Сейя не смог сдержать слез; тем не менее, понимая, что не мог остаться, а также уйти привычным путем — Усаги бы не выпустила его из квартиры — он кратко коснулся ее губ. — Люблю тебя… — прошептал он и исчез в то же мгновение — и Усаги, протянувшая было руки, чтобы обнять его, бессильно опустила их, села на кровать и закрыла лицо руками. Даже приправленная новостями о мести, страшная правда оказалась ничуть не легче давящей неизвестности.