Кусок пластика

Мало кому нравится просыпаться от будильника, особенно в свой заслуженный выходной только из-за того, что забыл его отключить. Вот и Гэвин был, мягко говоря, не рад. Вытянув руку по направлению к тумбочке, где стоял источник пищащего шума, он почувствовал ноющую боль где-то под рёбрами. Сон быстро прошёл, как только Рид вспомнил, что произошло вчера вечером на патрулировании. И ночью, у него дома. А Рич потом ещё массаж делал, и ему это вроде как даже понравилось. Это всё хорошо, но как он тогда оказался в своей комнате? Он же припоминал, что вчера заснул на диване. Ну не перенёс же его Ричард сюда. Или перенёс? А кстати, где он сам тогда? Дождался, пока Рид заснёт, и ушёл? Столько вопросов, но Гэвин отказывался искать ответы, не выпив хотя бы одну чашку кофе. Поэтому он осторожно встаёт и, не утруждаясь поиском футболки, выходит из комнаты. Проходя на кухню мимо гостиной, Рид находит ответ на один из вопросов — Ричард неподвижно сидит на диване. — Доброе утро! — хоть Гэвин и шёл практически бесшумно, но чуткий слух андроида улавливает даже незначительный шорох, поэтому его появление не было неожиданностью. — Ага, добрее не бывает, — Рид уже отвык от того, что по утрам надо с кем-то разговаривать и приветствие получилось слишком уж ворчливым, поэтому добавляет чуть спокойней, — Пошли на кухню, мне нужен кофе. Рич послушно следует за Гэвином и наблюдает, как тот точными, доведёнными практически до автоматизма движениями, неспеша перемещается по кухне и заваривает себе кофе. Не произнося ни слова. За ночь боль только усилилась, и Риду пришлось прилагать массу усилий, чтобы не подавать вида, насколько ему плохо. Только сочувствия ему сейчас не хватало, особенно от Рича. Сначала Ричард честно пытался по его поведению и выражению лица понять, что он думает и как относится к тому, что было вчера и не жалеет ли, что попросил о помощи. Но потом, наливая воду, Гэвин стал боком к нему. И в какой-то степени это было его ошибкой. В фильмах в такие моменты герой сияет в лучах солнца, внезапно выглянувшего из-за туч, и начинают щебетать птички. Понятное дело, что ничего такого сейчас не происходило, но Ричу было вполне достаточно и того, что он видел. — А вот теперь можем и поговорить, — Рид поворачивается к Ричарду и только сейчас замечает, что тот всё это время внимательно смотрел на него. — И что интересного ты там увидел? — Оцениваю состояние кожного покрова, определяю, как проходит процесс заживления, — и это было правдой, но только отчасти. Ведь Гэвину совсем не обязательно знать, что для этого требуется не больше минуты, но никак не семь. Рид неопределённо хмыкает, отмечая про себя не только небольшую заминку в ответе, но и то, что Рич сразу же перевёл взгляд на тарелку, стоящую на столе. — Слушай, я с утра не особо разговорчив, впрочем, как и в другое время суток, но спасибо, что подлечил вчера, — было бы намного удобней говорить, если бы Рич не смотрел так внимательно, — ну, и за остальное тоже. — Был рад помочь, — серьёзно? «Был рад помочь» — и это всё, что могла подсказать программа? Но этого явно недостаточно, это же была не просто помощь. По крайней мере, для него. Заметив растерянность, промелькнувшую во взгляде Гэвина, Ричард решает не слушать подсказки программы, и действовать самому. Поэтому он встаёт из-за стола и подходит к Риду. Очень близко, глядя ему прямо в глаза. Гэвин расслабленно стоит спиной к столешнице, руками опираясь на её поверхность и отвечает на его взгляд. Ни капли страха, только удивление и любопытство. В самом деле, как Ричард может ему навредить в его же собственном доме? Рич некоторое время стоит неподвижно, но Рид не спешит ему чем-то помочь, только смотрит выжидающе и немного хитровато улыбается. Если он хотел прояснить, что это было и что может значить, нужно было дождаться реакции Ричарда. Диод несколько раз мигает жёлтым. За время совместной работы Гэвин заметил, что такое происходит, когда кто-то с ним связывается или передаёт информацию. Но Рич молчит и Рид решает, что-либо игнорирует эту информацию, либо это что-то другое. В любом случае, интересно. Ричард подходит ещё чуть ближе и кладёт свою руку совсем рядом с рукой Гэвина. Но узнать, что могло произойти дальше у них не получилось, потому что почти в это же самое время где-то в другой комнате звонит телефон. — Я должен ответить, — голос Гэвина звучит как-то сдавленно и глухо. Он как бы случайно проводит рукой по руке Ричарда и выходит из комнаты. Рид возвращается через несколько минут, к разочарованию Рича уже полностью одетый. — Фаулер звонил, срочно вызывает на работу. — Да, я знаю. Коннор уже сообщил, — значит, он действительно тогда проигнорировал сообщение. Но Гэвин даже не пытается понять, почему это так радует его, вместо этого говорит: — Тогда поехали. Чего стоишь? * * * * * — Поведёшь ты сегодня, я ещё недостаточно хорошо себя чувствую, — Гэвин на ходу кидает Ричу ключи, — или не справишься с двухколёсной техникой? — Справлюсь, конечно, — Ричард был наслышан, как бережно Рид относится к своему мотоциклу, поэтому был польщён таким доверием. Ведь можно было вызвать такси или вообще служебную машину. Мотоцикл свой — старенькую, но надёжную Хонду — Гэвин очень любил и берёг. Но в своём отношении к технике до фанатизма всё же не доходил, не давал никаких имён и не разговаривал с ней особо. Ну разве что, когда не мог завести с первого раза, или когда решал идти на не совсем безопасный обгон. Но это скорее было для собственного успокоения, чем от осознания, что таким образом можно помочь в какой-то ситуации. Рид вообще старался особо ни к чему не привязываться. Ни к чему и ни к кому. Где же он так с Ричардом-то прокололся? Может, сыграло то, что он андроид, а значит априори переживёт его. Или то, что он не человек и по сути своей не способен на измену или предательство. Впрочем, как и на привязанность или любовь. Любовь? Пфек три раза на всё это. Откуда у него вообще эти мысли взялись? Видать, всё-таки получил вчера по голове. Придумал ещё непонятно что — ответные чувства в глазах андроида прочитал. Кому рассказать — не поверят. Выполнял он руководства программы, да старался лишний раз не дать ему повод вспылить. А только случай выдался — сразу перенёс в комнату, а сам просидел всю ночь на том же диване. Но, может, правильно Гэвин тогда всё понял. Ну, не стал его Ричард будить, и правильно, сам же обезболивающие с успокоительными дал. Дальше — тоже ясно, на кровати и здоровому человеку спать удобней. А с дивана лучше всего весь дом просматривается. И как теперь узнать, что на самом деле? Да что же это с ним такое? Ведёт себя как девочка-подросток, которую парень поцеловал и она теперь рассуждает. Работа — прежде всего, а значит нужно выяснить, что потребовалось Фаулеру. А там, может и получится что-то прояснить. — Хорошо, но за любую царапину отвечаешь головой, — с этими словами он протягивает Ричу один из шлемов, которые до этого были на сидении, — для защиты, на случай, если всё же придётся расплачиваться. Но свой шлем надевать не спешит, осматривая мотоцикл в поисках ручек или чего-то похожего, за что он мог бы держаться. Когда он кого-то подвозил, то с этим проблем не возникало. И он никогда не сидел сзади. — Будет лучше, если ты обнимешь меня, пока я буду за рулём, — Рич понял, почему тот медлил и решил предложить единственный подходящий вариант. — Это ещё почему? — не то, чтобы Рид был против, но не мог же он сразу согласиться? — Потому что ты сам сказал, что недостаточно хорошо себя чувствуешь, а так тебе будет удобней сидеть, — видя, что Гэвин особо не возмущается, Ричард продолжает дальше, — и потом, так я смогу быстрей понять, если тебе станет плохо или что-то пойдёт не так. — Понятно, — как и то, что это не единственная причина, поэтому не задать следующий вопрос он просто не может, хотя бы для того, чтобы немного подразнить Ричарда, — то есть, только из соображений безопасности? — Не только, — Ричард улыбается и надевает шлем, ограждаясь тем самым от дальнейших разговоров, спросив лишь напоследок, — или ты боишься? — Поехали уже, — Гэвин садится сзади и крепко обнимает Ричарда. Не потому, что ему хотелось убедиться, что это всё происходит на самом деле, а исключительно чтобы тот не думал, что его можно так легко испугать. А ещё и потому, что так было действительно удобно и приятно, что уж тут скрывать. Во время поездки от дома до участка у них была одна мысль на двоих: «Хорошо, что в шлеме можно не скрывать свои эмоции».