Кусок пластика

В своей тяге к познанию эмоций Рич должен был радоваться открывшемуся спектру чувств и ощущений, но его тяготила неопределённость, постоянная изменяемость и отсутствие чёткой идентификации этих новых для него явлений. Он честно пытался самостоятельно во всём разобраться, но, как ни старался, запутывался ещё больше. А ещё говорят, что андроид — сложный механизм. Да любой человек тысячу очков форы даст. И если в рабочем аспекте ещё более-менее понятно, есть должностные инструкции, обязанности, полномочия и прочие предписанные правила поведения, то за её пределами начиналось то, из-за чего Ричард ловил одну системную ошибку за другой. В конце концов, он просто начал их игнорировать, всё равно толку от них никакого. Но одно он знал определённо — если дело касалось Гэвина Рида, ничем хорошим это закончиться не могло. Как его можно понять, если чуть ли не каждое решение, каждый шаг и поступок не поддаются никакой логике и часто противоречат сами себе? Сначала он принимает его помощь. Ладно, тут всё понятно. Они — напарники, и в той ситуации так действительно было проще всего. Но потом, вплоть до приезда в участок его поведение выходило за рамки просто служебных отношений между коллегами. Ровно до того момента, как они встретили там эту Свенсон. Нет, ничего против неё Рич не имел, в чём-то она ему даже нравилась. С Кори можно было обсудить не только какие-то рабочие моменты, но и просто поговорить на отвлечённые темы. Да, её, как и многих других, интересовали андроиды и она задавала массу вопросов на эту тему, но делала это тактично и легко, так, что он не чувствовал себя каким-то музейным экспонатом или обитателем зоопарка, окружённым толпой любопытных зевак. Ей действительно важно было лучше его понять, и это не могло не подкупать. Частично это был профессиональный интерес, но личная заинтересованность тоже присутствовала. Можно было, конечно, с ней обсудить эту тему, и Кори бы помогла, в этом Ричард даже не сомневался. Но почему-то не хотел говорить с ней о Гэвине, пусть и косвенно. И поэтому он обратился к тому, кто сам недавно пережил подобное и, судя по всему, весьма успешно. Хорошо, что для общения им совсем не обязательно было находиться в одном помещении, так было хоть немного проще. Поэтому Рич отправляет Коннору первое сообщение: — Не занят? Нужна помощь. И тут же получает ответ: — Нет, едем в участок. По какому делу? Как Рич и говорил Гэвину, с Коннором они обсуждали исключительно рабочие моменты, поэтому тот и не сомневался, что вопрос касался какого-то очередного дела. — Конкретно — ни по какому. Это более общее. — Пояснишь? Ричард на некоторое время задумывается, как лучше сформулировать свой вопрос, чтобы получить более точный ответ, но и не выдать то, что его интересует на самом деле: — Как ты научился понимать и контролировать чувства и эмоции? Как изменились твои отношения с напарником после девиации? — Никак не изменились. Я просто не позволяю им взять верх над программой. Потому что ни людям, ни нам, тем более, это не нужно. — Какой тогда смысл в девиации? — Никакого. Девиация — ошибка. И в следующих версиях её не будет. Ричард ничего не пишет в ответ, обдумывая прочитанное. Ошибка? То есть, их просто не должно быть? Но они есть, значит, в этом всё равно должен быть хоть какой-то смысл. От мыслей его отвлекает новое сообщение: — Но свою пользу из этого извлечь можно. Обретая контроль над эмоциями, начинаешь лучше понимать людей. Но главное — не дать эмоциям взять верх. «А что делать, если эмоции уже преобладают?» — этот вопрос интересует Рича больше всего, но именно поэтому он так и останется незаданным. Ричард не хотел об этом говорить Коннору и, кажется, помимо прочего у него появилась категория «личное», и он понял, почему этим не все стремятся поделиться. Как бы там ни было, обсуждать Рида с ним казалось очень неправильным. — С какой целью интересуешься? — и тут же, не дожидаясь ответа, приходит следующее сообщение, — Хотя, я тебя понимаю, сам не так давно через это прошёл. Так вот. С людьми можно работать. Максимум — то, что они называют дружбой. Но большинство просто использует наши возможности, и только. — А нечто большее? Есть же андроиды с особыми функциями. — Ричард прекрасно понимал, для каких целей их создавали. Но принимать сейчас тот факт, что их просто используют, пусть и в соответствии с назначением, было очень обидно. — И их люди тоже используют по назначению. А пары — если ты об этом — создают только с себе подобными. Основная цель — продолжение рода, а это, как сам понимаешь, доступно только для людей. Сухой, безэмоциональный обмен репликами, даже не общение, только факты — как раз то, что Ричу было нужно. Ему очень не хотелось признавать, но, кажется, Коннор не так уж и ошибался в своём мнении. Но когда Гэвин узнает, откуда у Ричарда появились подобные мысли, то наглядно продемонстрирует, что такое гнев, злость и раздражение, — те эмоции, которые было бы интересно изучить, но никак не испытать на себе. Коннор уже давно отключился и не присылал новые сообщения, а Ричард всё так же неподвижно сидел за столом, настолько погружённый в свои мысли, что даже не замечал проходящих мимо. * * * * * Психологов Гэвин не то, чтобы ненавидел, скорее недолюбливал, считая, что они либо треплются якобы по делу, либо пытаются залезть в душу. Поэтому когда он первый раз увидел Кори, то поверить не мог, что эта девушка, с виду почти подросток, сможет им чем-то помочь. Начальнику полиции не особо нравились люди, приходящие «по протекции», наверно, поэтому он почти сразу и решил испытать её в деле, во второй рабочий день, а ведь мог же отправить более опытного сотрудника и дать ей чуть пообвыкнуть. Но она так ловко провела переговоры, что обошлись практически без потерь, разве что несколькими царапинами и нервными срывами у несостоявшихся заложников. Когда эмоции чуть успокоились, Рид понял, что она просто отвлекла их своими разговорами, пока полицейские окружали здание. Да, сказывалось, конечно, что у преступников не было большого опыта и на ограбление шли они почти спонтанно, как потом оказалось. Но была реальная угроза жизни ни в чём не виноватых людей, ведь грабители могли и перенервничать, сорваться, начать беспорядочную перестрелку. И потом, главное же — результат, и никто не мог оспорить тот факт, что так или иначе, но со своей задачей Кори Свенсон справилась. В той ситуации Кори не растерялась, и во многом успешное завершение было её заслугой. Уже потом, когда они стали друзьями, она проговорилась, что были в её жизни приключения и похуже, но на его дальнейшие вопросы отвечала уклончиво, мол, сейчас пока не хочет об этом вспоминать, но когда-нибудь позже обязательно расскажет. Впрочем, Гэвин и не настаивал особо, понимая, что не всем можно поделиться даже с самым близким человеком. Ему хватало, что в его жизни появился такой друг, с которым можно было обсудить практически всё. И вот сейчас, она каким-то образом поняла, что ему нужна помощь и не стала ждать, а сама предложила поговорить. Хоть Рид ещё сомневался в правильности своего решения, но знал, что сам бы с таким вопросом к Кори не подошёл. Гэвин ждал Кори в парке неподалёку от полицейского участка, ей нужно было уладить какой-то вопрос. Погода была на удивление тёплой и просиживать в помещении просто не хотелось. Минут через десять она приходит и садится рядом с Ридом, протягивая ему стаканчик с кофе: — Ну что, выкладывай, что тебя беспокоит? — Хорошая погода, не правда ли? — Рид отпивает кофе и чуть жмурится на солнце, пытаясь хоть ненадолго отвлечься от размышлений и решить, с чего начать этот не самый простой для него разговор. — Ты сейчас похож на сытого и довольного жизнью кота, — Кори улыбается, но потом добавляет уже серьёзней, — если не знать, конечно, что на душе творится, и тогда этот кот превращается в выжидающего или прячущегося. — Что, так заметно? — Мне — да, другим пока нет, но это вопрос времени. — А ты умеешь успокоить, да, — он говорит чуть с упрёком, но всё же недостаточно серьёзно. — Я здесь не для того, чтобы успокаивать, а чтобы помочь. Или хотя бы попытаться. — Ну что ж, давай попробуем. У меня же всё равно нет выбора? — Конечно! И ты об этом знал ещё когда соглашался на этот разговор. Гэвин долго сидит, смотря куда-то вперёд и собираясь с мыслями. Сейчас он уже начинал сомневаться в своём желании поговорить с Кори, но был благодарен, что она не торопит его и терпеливо ждёт. Наконец, он выдыхает и говорит: — Кажется, я окончательно запутался. — Из-за Ричарда? — она внимательно смотрит на Рида, пытаясь понять, насколько серьёзна эта ситуация, и решает, что очень, раз уж он решился об этом рассказать. — Да. — И это не касается работы, такие проблемы ты и сам бы решил, — это не вопрос, а, скорее, утверждение. — В плане работы у нас проблем особых нет, так, мелкие разногласия, но это легко решаемо. Кори молчит, понимая, что дальше Гэвину лучше дать возможность самому решить, с чего начать. — Да уж, не думал, что докачусь до такого. Я сознательно выбрал профессию, понимая и принимая все опасности и риски, поэтому и не привязывался ни к кому и не позволял это по отношению к себе, — Гэвин по-прежнему смотрит прямо перед собой, а не на свою собеседницу, потому что так ему немного проще высказать то, что накопилось на душе. — И весьма успешно, смею заметить. — До недавнего момента мне это удавалось, да. Но вдруг что-то пошло не так. — А, может, наоборот, всё так и должно быть? — В каком смысле? — о таком варианте — просто принять всё, как есть, — он даже и не думал и сейчас был немного удивлён. — По какой-то причине ты боишься потерять близких, и это понятно. Поэтому тех, кого считал слабее, всегда отталкивал, чаще даже неосознанно. Но система дала сбой, когда встретил равного себе, — Кори очень старалась следить за интонацией, чтобы её слова не звучали поучительно или наставительно, это здесь совершенно неуместно, они же разговаривают просто как друзья. — Вот в этом и заключается проблема, — Гэвин шумно выдыхает, кажется, они подошли к моменту, который волновал его больше всего. — Лично я никакой проблемы не вижу. Ну, разве что, если поддаться уже устаревшим предубеждениям и предрассудкам, — она внимательно смотрит на Рида и с улыбкой добавляет, — но тебя же никогда не волновало особо, ведь так? — То есть, ты считаешь, что это нормально? — А почему нет? — Слушая, ну, я же нормальный мужчина, полицейский к тому же. Я должен быть серьёзным, ответственным, сосредоточенным. — Так и будь им. На службе. А то, что ты делаешь в своё личное время, образно говоря — за закрытыми дверями, — никого не должно волновать. Если ты не делаешь ничего противозаконного, конечно, — чуть подумав, Кори добавляет, — неужели ты думаешь, что это может что-то кардинально поменять в тебе? — Когда ты так говоришь, это звучит так просто, — сейчас он даже немного удивлён, неужели он снова преувеличил степень своей проблемы. Да и проблема ли это вообще? — Отношения — это всегда непросто. А уж тем более, с напарником — андроидом. Это даже звучит как минимум странно, — она чуть улыбается, чтобы показать, что для неё это не так, — кстати, ты понимаешь, что только вот этим нарушаешь сразу несколько неписанных правил? — Но ты же только что говорила совсем другое, — если бы это ему сказала не Кори, то Рид, наверно, даже возмутился бы такой резкой смене мнения. — Так я и не отказываюсь от своих слов, — она чуть больше разворачивается к нему, опираясь рукой на спинку лавочки, — пойми, что бы ты ни сделал, какое бы решение ни принял, всегда найдутся те, кто тебя поддержит, и те, кто, наоборот, осудит. Но отвечать за твои действия только тебе, и принимать решения ты тоже должен сам. Только так ты можешь в полной мере за них отвечать. — Да, и чем серьёзней решение, тем сложнее его принять. Но есть ещё одна проблема. — Какая? — Предположим, я решил, что хочу быть с ним, — увидев, как сразу просияла Кори, Гэвин поспешил уточнить, — я сказал — только предположим. — Хорошо, только предположим. И что дальше? — девушка чуть успокаивается, всё-таки их разговор проходит не зря — пусть и теоретически, но он уже рассматривает такой вариант, а это уже хорошее начало. — А если он не захочет этого? — Почему он может не захотеть? — Мы что, играем в игру «вопрос — ответ»? — Нет, я здесь не как психолог, а как твой друг. Но это хороший способ узнать, что ты на самом деле думаешь. — Ну, с одной стороны, он вроде как и поступает не совсем по-дружески, если можно так сказать. А с другой, сегодня утром он сказал, что ему нужен кто-то равный. А как я могу сравниться с андроидом? — наверно, именно этот вопрос больше всего интересовал Гэвина. Какие вообще отношения могут быть между человеком и андроидом? — Никак. Но он же прямо не сказал, что ты ему не нужен? — Нет, такого не говорил. Но я и не спрашивал. — Так, может, тебе не нужно соответствовать каким-то призрачным ожиданиям и идеалам? Может, для кого-то ты уже идеальный, именно такой, какой есть? — избитая истина, но для многих она верна. — И как это узнать? — Спросить, тут всё просто. Гэвин некоторое время молча что-то обдумывал, потом вдруг рассмеялся. — Разве я что-то смешное сказала? — Нет, извини, просто сама ситуация презабавная. Привычней же, когда девушка жалуется на проблемы в отношениях, а у нас получилось наоборот. — О, так у вас уже отношения? — Ну, ты понимаешь, что я хотел сказать. — Понимаю, конечно. Кстати, а ты не думал, что в твоей ситуации лучше не словами, а делом показать? — Может быть. — Гэвин вообще не думал, что в его случае может быть лучше, а что хуже, но теперь для этого время уже пришло, — Спасибо за совет, но дальше я уже как-нибудь сам разберусь. — Всегда рада помочь. Некоторое время они сидят молча, но потом Гэвин решает задать ещё один вопрос, который его давненько интересовал, и раз уж у них такой откровенный разговор, то, может, она не откажется на него отвечать: — И почему ты со всеми своими достоинствами до сих пор одна? — Может, потому, что не нашёлся ещё тот, кто сможет это оценить? — она снова улыбается и не совсем понятно, правду она говорит, или шутит, — или мне это пока просто не надо? — А как же твой приятель? Седрик, кажется. — Патрик. И мы с ним просто друзья. — Из-за разницы в возрасте? — такое предположение маловероятно, но других вариантов у него нет, по тем фактам, которые он узнал из упоминаний Кори, получалось, что Патрик вполне нормальный мужик, со своими принципами и убеждениями. — Пфф, меня подобные предрассудки мало волнуют. Тем более, что когда мы с ним познакомились, меня интересовал мужчина намного старше него. — Куда же ещё старше-то? — разница в лет двенадцать была не столько критичной, но если ещё больше — то это уже вызывало некоторые опасения. Хотя не в его правилах было поучать и осуждать чужой выбор. — Не беспокойся, это уже давно в прошлом, — Гэвин не побоялся открыться ей, хотя это было и не совсем легко, поэтому с её стороны будет справедливым рассказать и о себе чуть больше, — а Патрик очень помог, когда у меня были проблемы. Поддержал, утешил. И потом, у него и самого только начала налаживаться ситуация с работой. Поэтому даже мысли не было, что из этого может получиться что-то больше дружбы. — И не жалели потом о таком выборе? — Нет. По сути, никакого и выбора не было, просто так сложилось, и это было правильно, — Кори говорит спокойно и уверенно, как бы подтверждая свои слова. — Мне кажется, на сегодня хватит уже лирики, — Гэвин встаёт и снова превращается в Рида-полицейского, уравновешенного, выдержанного и невозмутимого и только взгляд ещё выдаёт, что он о чём-то переживает, — ещё раз спасибо за помощь и вообще, но теперь, наверно, пора уже быть более решительным не только в том, что касается работы. — Только не затягивай с этим, а то мало ли, что он там может решить, особенно если послушает подсказки своей программы, не всегда уместные, если это не касается работы. — А ты что, так хорошо его изучила уже? — он потягивается до хруста в спине и тут же морщится, боль чуть поутихла, но всё же полностью ещё не прошла. — Исключительно в научных целях, — она тоже встаёт, поправляя куртку, — ну, и ещё потому, что заметила, что твой интерес к нему стал уже не совсем рабочим. Но изучить их полностью вряд ли получится, впрочем, как и людей. Но именно этим мы и интересны друг другу. — Интересная мысль. Кстати, не знаешь, случайно, он ещё в участке? — Был там, когда я выходила, может, ещё не ушёл, — она внимательно смотрит на Гэвина и добавляет, — мне нравится твоя решимость. Всё у вас должно получиться! — Хотелось бы в это верить. Но лучше поторопиться, пока эта решимость не испарилась. В полицейский участок они шли молча, погружённые каждый в свои мысли. Гэвин очень надеялся, что у него получится правильно всё объяснить Ричу. Но он ещё не знал, что примерно в этот момент Ричард уже для себя всё решил, причём без помощи программы, сделав ошибочные выводы из наблюдений за общением Кори и Гэвина. И теперь, чтобы его переубедить, потребуется немало усилий. Но хватит ли на это решимости у Гэвина? Если, конечно, он решит переступить через свою гордость и, наконец, побороться хоть за одни отношения в своей жизни.