Кусок пластика

Всё ещё полный решимости, Гэвин находит Ричарда за рабочим местом. — О чём задумался? Полицейский участок — не самое лучшее место для подобного разговора, но хорошо, что есть повод увезти его, вернее, чтоб Рич его отвёз домой. — Занимаюсь анализом ситуации, — если не уточнять, какой именно, то можно подумать, что это относится к какому-то рабочему моменту, а значит он не совсем соврал. — Отставить анализ, у нас сегодня выходной, — Рид опирается боком на стол и, глядя Ричу прямо в глаза, продолжает, — и завтра, кстати, тоже. Ключи у тебя? — Да. Вернуть? — Ричард ещё не принял решение и надеялся это сделать самостоятельно, без чьего-либо воздействия. А особенно этих глаз, которые заглядывают не то, что в душу или процессор, а самую суть. — Нет, я думал, ты меня отвезёшь, за день самочувствие вряд ли настолько улучшилось, чтобы я мог сам сесть за руль, — а ещё внезапно оказалось, что обнимать Рича очень приятно, но об этом он ему пока не скажет. — А Кори не может вместо меня? — только произнеся вслух, Рич понял, что сама мысль об этом ему неприятна. Неужели из-за того, что ему нравилось ощущать тепло, исходящее от Гэвина? Или дело в чём-то большем? — Ну, во-первых, ей ещё работать нужно, — для Ричарда это был слабый аргумент, в отличие от второго, услышав который он даже просиял, но старался не подать вида, — а во-вторых, свою технику я ей вряд ли когда-нибудь доверю. «Девиация — ошибка». «Контроль над эмоциями». «Максимум — дружба». Эти слова Рич, словно под гипнозом, повторял, пока они выходили из участка, шли до парковки. Он почти поверил в это, почти убедил себя, что сможет поддерживать рабочие отношения, не более. Сейчас он только отвезёт Рида домой и сразу же уйдёт. Да, он — андроид, он сможет, он должен. Но кому и что он должен, Ричард не успел решить, потому что Гэвин садится сзади и крепко прижимается к его спине. И теперь важным кажется только один вопрос — какую дорогу выбрать? Доехать быстрее или чуть растянуть такой приятный момент, прежде чем, может быть, поставить точку? Наконец, Рич решает ехать по тому же маршруту, что и утром, снизив скорость почти до минимального допустимого значения. Но только потому, что так было безопасней, а не для того, чтобы продлить поездку любыми способами. По крайней мере, в этом он пытался себя убедить, как и в правильности принимаемого решения. Но с каждой минутой он терял уверенность в этом. Может, Гэвин не из тех, кто будет просто использовать кого-то в своих целях? Ну, не учитывая работу, конечно. Коннор же высказал только какие-то свои выводы, сделанные на основании его наблюдений. Не настаивал и не навязывал своё мнение. И потом, кто у него напарник? Хэнк Андерсон. Пусть и профессионал, но в силу возраста у него уже другие предпочтения в плане личных отношений. Так можно ли его сравнивать с Гэвином? По опыту Ричард уже знал, что Рида вообще нельзя сравнивать с кем-то из людей, потому что он не подходил ни под какую классификацию. Так, может, тогда и выводы Коннора в этом случае неверны? Они уже подъезжали к дому, поэтому ответ на вопрос «Стоит ли ему всё же рискнуть?» надо было найти как можно скорее, до того момента, как Рич снова услышит голос Гэвина, посмотрит в его глаза, потому что странным образом в последнее время это оказывало такое неправильное, но вместе с тем очень притягательное влияние. И вот сейчас Гэвин просто спрашивает: «Зайдёшь?», хотя интонация не столько вопросительная, словно он приглашает, а не спрашивает, так что Рич уже забывает практически обо всём и послушно проходит в дом. * * * * * «Кстати, а ты не думал, что в твоей ситуации лучше не словами, а делом?» Всю дорогу домой Гэвин раздумывал над тем, что сказала ему Кори, и не мог не признать, что она может быть права. В другой ситуации он бы так и поступил, если бы имел дело с человеком. С людьми Гэвин практически всегда знал, что сказать или сделать, чтоб получить желаемое. Но не с андроидом. С Ричем, тут же поправил он себя, потому что напарник с недавних пор перестал быть для него «одним из». Рид уже давно перешёл бы к каким-то действиям, если бы знал наверняка, как именно к нему относится Ричард. Поэтому прежде всего нужно это выяснить. Но как? Не спрашивать же у него напрямую: «Как ты ко мне относишься?» или и того лучше «Кто я для тебя?» С него станется, спрячется за программу и выдаст какой-нибудь формальный ответ или ещё лучше посмотрит своим стеклянным взглядом, который так хорошо действовал на многих задержанных. Прочитать в его взгляде нечто вроде «Ты что о себе возомнил, кусок мяса?» Гэвину никак не хотелось. Не только из-за того, что это было бы обидно и даже оскорбительно, а ещё и потому, что каким-то образом Рич стал ему небезразличен. Он это понял после беседы с Кори. Ведь если бы ему было всё равно, он бы не грузил себя сейчас всеми этими размышлениями, с какой стороны лучше подойти к разговору. Нет, можно было, конечно, успокоить себя, что из их отношений всё равно ничего не выйдет хотя бы из-за того, что служебные андроиды для этого просто не предназначены. Но как раз этого — отношений в их общепринятой форме — ему и не хотелось. Хотелось чего-то нового, чего-то большего. Хотелось… Рича? А ведь ещё какой-то месяц назад он даже мысли об этом не допускал. А сейчас, можно сказать, что для Гэвина это был в какой-то мере вызов, прежде всего самому себе. Он всегда стремился стать лучше, добиться чего-то большего, доказать, что он достоин. И если ещё недавно, получив в напарники андроида, Рид намеревался превзойти его, то, узнав ближе, хотел только, чтобы Рич мог считать его равным себе. Не потому, что тот был таким уж идеальным, примером для подражания, а просто потому, что он был таким. Ищущим себя, таким до безобразия правильным и в то же время поразительно заблуждающимся девиантом. Наверно, именно девиация помогла разглядеть в нём то, что Гэвин всегда искал в людях. И вот нашёл?.. Только что теперь делать? Они уже подъехали к дому, а Гэвин так и не решил, как действовать дальше, поэтому просто спрашивает: «Зайдёшь?», с радостным удивлением отмечая, что Рич сразу же соглашается без всяких возражений. * * * * * Они проходят на кухню, где Рид, продолжая думать о своём, замечает оставленную утром чашку с уже давно остывшим кофе. Выливает содержимое в раковину и ставит чашку рядом. Потом снимает куртку и кофту и поворачивается к Ричу, который всё это время стоял с другой стороны стола: — Глянешь на спину? А то болит ещё, зараза. Конечно, Ричард мог сказать, что в его состоянии это вполне нормально, что боль так быстро не проходит и визуального осмотра было бы вполне достаточно. И программа настойчиво это советовала. Но Рич уже знал, что в случае с Гэвином иногда нужно действовать вопреки. Поэтому подходит к Риду и осторожно осматривает спину, прикасаясь к нему даже там, где не было не то, что царапин, даже синяков. Ощущая пальцами тепло и слыша прерывистое дыхание, Ричард понимал, что именно в такие моменты чувствовал себя если не настоящим, то максимально приближенным к этому ощущению. Такому приятному, но такому фальшивому. Он никогда не сможет дать Риду того же. А Гэвин, как никто другой, этого заслуживал — ощущать живое тепло при касании, получать в ответ реальные эмоции, а не имитацию или подражание. В общем, он заслуживает, чтобы рядом с ним был человек, который его поймёт в полной мере. Человек, а не андроид, пусть и девиант, который при всём желании по-настоящему живым никогда не станет. Вот и ответ на вопрос. Надо же, всё оказалось намного проще. Решить, но никак не сделать. По-хорошему надо было прямо сейчас уйти, разорвать всё одним махом, пока они не увязли ещё больше. Понимая, что, наверно, так будет лучше и правильней, Ричард всё же не может пока так поступить. Поэтому он с большой неохотой отстраняется и садится за стол. Гэвина это удивляет, но, наверно, что-то подобное он и ожидал, поэтому насколько это возможно сохраняет спокойствие, но не спешит занять место за столом. Вместо этого он опирается на столешницу, складывает руки перед собой и выжидательно смотрит на Рича. Нет, он мог, конечно, что-то сказать первым, но ещё не решил, с чего начать, и к тому же после этого засомневался в намерениях Ричарда. Поэтому решил предоставить право первого хода ему. Рич долго смотрел куда-то мимо Гэвина и, по-прежнему не глядя на него, всё же спросил, не спеша, тщательно подбирая слова: — По какому принципу люди выбирают себе пару? Как понимают, что сделали правильный выбор? — Почему тебя это интересует? — Рид был немного удивлён таким вопросом и не знал, к чему может привести его ответ. — Мы говорили про девиацию, что каждый для себя ищет, вот я и задумался над этим. — Понятно. Но даже не знаю, что тебе ответить, — Гэвин некоторое время молча размышляет, потом продолжает, решая отвечать максимально честно, хотя бы для того, чтоб потом не мучить себя вопросом, что было бы, если бы он сказал что-то другое. — Сам я, как видишь, пока один. А так, как бы банально это не звучало, но каждый выбирает по своим каким-то критериям. Кто-то жалеет потом, кто-то нет. Это всё индивидуально. — А почему ты один? — с одной стороны этот вопрос логично вытекал из его ответа, а с другой — очень интересовал самого Рича. — Не нашёл достойную пару? Рид заметно напрягся, понимая, как много сейчас зависит от его ответа. Ответа, который он до конца и сам не знал. — Ну, лет до двадцати я вообще думал, что никто меня не достоин. Не то, чтобы я был таким уж замечательным, но раздутое самомнение и чрезмерная гордость мешали рассуждать здраво. Потом столкнулся с реальностью, понял, в чём был не прав. Включил мозги, если можно так сказать. — Но всё равно никого не нашёл? — Перестал искать. Примерно тогда же решил полностью посвятить себя работе и стать действительно хорошим полицейским. А там и не до отношений как-то стало. — Не жалеешь об этом? — пожалуй, это был главный вопрос, и по ответу Рич надеялся узнать, нужны ли Гэвину отношения вообще. Если бы он только знал, как сильно заблуждался в этот момент, потому что многие (и Рид тут был не исключением), не любят в открытую признавать свои ошибки. — Нет. Я вообще не привык о чём-то жалеть, что было — то было. — Да, отчасти Гэвин действительно так считал. А ещё думал, что тогда бы не было не только этого разговора, но и всей ситуации в целом. Как бы там ни было, но он всё ещё надеялся на благополучный исход. Только для этого желательно бы высказать всё прямо, но Рид оттягивал этот момент, не думая, что уж об этом-то он может и пожалеть. И не когда-нибудь, а уже сейчас, потому что такую реакцию Рича он никак не мог предугадать. — Спасибо за информацию, приму к сведению, — проанализировав ответ, Ричард пришёл к выводу, что раз Гэвину не нужны были близкие отношения с людьми, то в их имитации с андроидом он и подавно не нуждается и оттягивать больше не имело смысла, тем более, что решение уже принято. Поэтому он просто встаёт и уходит. Находясь в шоке от такой реакции на его слова и пытаясь понять, что только что произошло вообще, Гэвин в некой прострации наблюдает за уходящим Ричем. Вот за ним закрывается дверь и в полной тишине Рид слышит только как бьётся его сердце. А ещё звук удаляющихся шагов. Он знает, что если сейчас остановит Рича, то у него будет возможность высказать всё, не дать ему просто так уйти. Но рискнёт ли он на такой шаг? Гэвин подходит к двери, уже тянется к ручке, но в последний момент в нерешительности останавливается. Если Рич для себя уже сделал выбор, стоит ли ему что-то объяснять, рассказывать, переубеждать? Подумав буквально секунду, Гэвин решает, что именно сейчас стоит. Пусть это и прозвучит избито, но в этом случае лучше уж он будет жалеть о том, что сделал, чем корить за упущенную возможность, пусть призрачную, но всё же возможность. Поэтому он уверенно открывает дверь и видит, что Рич не ушёл далеко, а стоит у самой калитки. Настроившийся уже догонять и применять силу, пусть это и могло быть чревато для него, Рид останавливается и понимает, что если тот не ушёл, значит, тоже сомневается. Весь настрой его тут же меняется и Гэвин проходит чуть вперёд, зная, что Ричард уже уловил его присутствие. Но вместо того, чтобы просто пригласить его поговорить, как думал ранее, он задаёт другой вопрос, с явным упрёком и возмущением: — Так ты считаешь меня недостойным? В этом всё дело?