*****
— Присядем тут? На плечи Пусана опустились сумерки, укутывая город в умиротворение, погода тихая и безветренная, влажность не такая высокая, именно то комфортное сочетание всех погодных условий, когда тебя переполняет желание дышать полной грудью и совсем не хочется торопиться домой. Недалеко от тэхёнового дома расположен сквер, парком его можно назвать с большой натяжкой, потому что места он занимает мало, растительность здесь скудная и с двух сторон из четырёх он ограждён высокими глухими стенами промышленных помещений. Он не очень популярен среди молодежи, приметен разве что для немногочисленных выгуливающих своих собак хозяев, и для молодых пар с колясками, которых в данную минуту времени в поле зрения нет. Тэхён ставит покупки на скамейку, достаёт из меньшего пакета свой чизбургер и чай и садится полубоком к русалу, принимаясь за распаковку своей первой за весь день еды. — Расскажешь о своем брате? — Тэхён поворачивается на скамейке вполоборота всем корпусом, подогнув под себя одну ногу, подперев голову свободной от чизбургера рукой и опершись локтем о спинку лавочки. — Нечего рассказывать, — недовольно бурчит существо в ответ, увлечённо разглядывая пальцы на руках. — Вы не близки? — аккуратно предполагает парень. Этого разговора им всё равно не избежать: если Тэхён ничего не узнает об этом человеке, или в случае с братом русалки — существе, помочь его найти он не сможет. Нужна хоть какая-нибудь зацепка. Его интересы, странности характера, особенности внешности. Надо же с чего-то начинать? — Вроде того, — отвечает уклончиво, глядя в сторону. — Мы не общаемся. — Почему тогда ты думаешь, что он захочет тебе помогать? — вполне себе закономерный вопрос. — Потому что он мой брат? — Гу поворачивается к парню и глядит, вопросительно вскинув брови, мол «глупее ничего спросить не мог»? — А... ну да, это причина, — с неприкрытым сарказмом соглашается Тэхён и задумчиво чешет затылок. Хотя, возможно, в их морском русалочьем мире родственные узы означают гораздо большее, чем в мире людей. — А почему вы не общаетесь? Гу не торопится отвечать. Он продолжает теребить свои короткие ногти, но Тэхён сидит неподвижно и неотрывно следит за всеми его движениями, настойчиво ожидая ответа на свой вопрос. — Потому что он предатель. Ого, надо же. Обвинение серьезное, и по надрывному тону и горестному виду русала можно сделать вывод, что небезосновательное, а связанное с очень даже серьезной причиной. Предатель в чём? В том, что предпочёл жизнь человека жизни мермана? Но почему он тогда живёт около моря? Занимается перебежничеством из мира людей в мир русалок? Шпионит? Занимается браконьерством? Гу не торопится посвящать Тэхёна в их личные семейные дела, и парень тактично решает не развивать дальше эту явно неприятную для русалки тему. В лежащем на скамейке пакете шевелится живая рыба, привлекая внимание обоих парней, и Гу то и дело бросает на него сосредоточенные хищные голодные взгляды, не осмеливаясь ничего предпринять в присутствии Тэхёна. — Если хочешь съесть рыбу, можешь сделать это прямо сейчас, — осторожно подсказывает Тэхён, проглотив кусок тщательно пережёванного бургера. — Я не возражаю. Существо удивленно вскидывает брови и оглядывается по сторонам, чтобы убедиться, что за ними никто не наблюдает и не подсматривает. Он притягивает свёрток ближе к себе, развязывает шуршащие ручки и достает из пакета одну трепещущую форель, крепко удерживая её в руке мёртвой хваткой; подносит к своему лицу и, произнеся еле слышное «прости», адресованное исключительно ей, широко раскрывает рот и одним движением челюстей откусывает рыбине голову и сразу же выплевывает её в траву за спинку скамейки. Насколько же должны быть острыми его зубы, чтобы вот так легко перекусить рыбью шею? Не перегрызть, а именно откусить одним смыканием двух рядов острых белоснежных зубов. Тэхён даже жевать перестаёт, притихнув от изумления на своей стороне скамейки. Гу с аппетитом откусывает первый кусок и принимается его разжевывать вот прямо так, с чешуей, позвоночником и плавниками. Кости звучно хрустят на зубах, как картофельные чипсы, и существо, без стеснения смакуя долгожданным ужином, причавкивает и следом всасывает губами содержимое рыбьего брюха вместе с кишками и кровью, невозмутимо облизывая языком уголки перепачканного рта. — Фе, какая мерзость, — Тэхён в шутку морщит нос, опуская руку с бутербродом вниз. — Как можно это есть? Ужас, как отвратительно. Существо с трудом проглатывает недожёванный кусок сырого мяса, облизывает кончиком языка и без того чистую верхнюю губу и с серьёзным укоризненным взглядом уставляется на парня. Его лицо вмиг становится строгим и непривычно взрослым. — Какой же ты лицемер, Тэхён. — Я лицемер? — негодующе возмущается парень, еле скрывая улыбку. Откуда он вообще может знать это слово? — Почему это? — Ты же сам привёл меня в заведение, где подают распотрошённую рыбу и с горящими глазами разглядывал сырое мясо. А теперь ты вдруг заявляешь, что это отвратительно для тебя? Назовёшь меня убийцей? Все вы люди одинаковые, — последняя фраза высказана с таким искренним пренебрежением и презрением, что Тэхёну становится очень сильно обидно. Незаслуженно обидно. — Не все люди одинаковые. Есть среди них и хорошие. — Ты сейчас о себе говоришь? — насмешливо спрашивает он. — Да! — оскорблённо восклицает Тэхён. — Я говорю о себе. Я понимаю твоё отношение к людям, они сделали для тебя много зла, и ты видишь в них своих врагов, но существуют целые организации по защите прав животных, да и просто отдельных людей, кому небезразличны те, кто слабее. — Может, ты ещё захочешь сказать мне, что ты любишь животных? — с нажимом уточняет существо, прищуриваясь. — Именно. Мерман горько усмехается, разочарованно мотая головой. Он садится ровнее и начинает говорить чётко и уверенно, не глядя Тэхёну в глаза и вообще в его сторону из-за расползающейся по нутру разрушительной силы неприязни. — На тебе кожаная куртка с меховым воротником, — начинает он монотонным голосом, глядя прямо перед собой и продолжая сжимать в руке размякшую рыбную тушку. — На плече ты носишь кожаную сумку, а на своих брюках кожаный ремень. Ты ешь мясо, хотя твой организм может прекрасно существовать и функционировать без этого. У вас, людей, все живые существа разделены на категории — вы ведь здесь хозяева, вершина пищевой цепочки. У вас есть животные для еды, есть для развлечений. Вы сами выбираете, кто будет жить, а кто умирать. Вы убиваете ради забавы, ради наживы держите животных в клетках, насильно заставляете их спариваться ради выгодного вам потомства, вылавливаете рыбу во время нереста ради икры, или просто так убиваете, не из-за голода даже, а ради спортивного интереса. Я однажды видел у берегов Вакаямы морскую воду красного цвета, окрашенную кровью убитых дельфинов. Их истребляли сотнями особей и продолжают это делать и по сей день самыми жестокими способами. А знаешь, Тэхён, почему? — он позволяет себе впервые поднять взгляд на застывшего парня, но тот вместо ответа лишь слабо мотает головой. — Потому что дельфины питаются рыбой, принадлежащей рыбакам. Всё, что окружает человека, по его мнению принадлежит ему. Ты, Тэхён, делаешь то же самое, что и все они, только для тебя весь этот процесс остается за кулисами. Тебе выносят красивые кусочки мяса, разложенные на тарелке и политые соусом, чтобы привлекать твоё зрение и обманывать твоё обоняние. Не ты своими руками сдираешь мех с ещё живого зверька, потому что он так меньше портится. Ты платишь деньги, чтобы не убивать самому, чтобы не пачкать свои руки в крови невинных, а потом ходишь с высоко поднятой головой и позволяешь себе заикаться о какой-то там любви, — он делает паузу, чтобы перевести дыхание. — Люди любят и берегут только свой вид, все остальные населяющие землю виды для них не соседи и не братья, они — товар. Спасительная вибрация мобильного телефона разносится в натянутой между ними тишине, Тэхён проглатывает горький ком, сотканный из обиды, стыда и отрицания, и, достав трубку из переднего кармана брюк, принимает вызов, не особо заботясь о вызываемом его номере. — Да, мам, привет, — бесцветным голосом произносит он, склоняя голову вниз. — Что-то случилось? Из-за огромной разницы во времени он будто живёт с родителями на разных планетах. — Тэхёна, — заискивающе тянет мама сладким голосом, должно быть после выпитого за обедом бокала вина. — Ты сейчас дома? — Нет, — отвечает он, облегчённо расправляя плечи и откидываясь на деревянную спинку. — Я сижу в сквере неподалеку. А что? — Ты сегодня ходил с кем-то на свидание? Тэхён застывает на месте, словно маленький испуганный зверек, настигнутый врасплох светом фар надвигающейся на него машины, и боковым зрением замечает, как Гу переводит на него внимательный заинтересованный взгляд. Естественно, он прекрасно слышит её голос и весь их разговор в целом. — Нет, мам, я не был ни на каком свидании, — бубнит в трубку. — Нам с папой пришел отчет по расходам с карты и там сказано, что ты несколько часов назад расплатился ею в японском ресторане на круглую сумму, — оправдываясь, тараторит она, чувствуя за собой вину за столь прямолинейный вопрос, поставивший сына в неудобное положение. — Прости, это папа настоял, чтобы я тебе позвонила. — Я просто был очень голоден и заказал себе много. — У тебя всё хорошо? — она быстро переводит тему, но упавшее настроение уже не спасти. — Мы решили съездить с папой в Париж на один день, привезём тебе оттуда магнитик. — А вы скоро возвращаетесь домой? — всячески скрывая тревогу в голосе, спрашивает он. Они не должны вернуться раньше, чем Тэхён успеет уладить все свои дела. — Не знаю, сынок, — с сожалением произносит она, давая понять, что тоже соскучилась. — Не думаю, что получится вернуться раньше, чем через пару недель. Время ещё есть.*****
— Можно мне воды? Они возвращаются в квартиру уже затемно. Тэхёну непривычно делить своё личное пространство с кем-то ещё, тратить силы и внимание на заботу о ком-то, кроме себя и чувствовать себя скованно в собственном доме. — Да, конечно, — он натянуто улыбается и проходит в кухню, где зажигает свет, достаёт из сушилки высокий стакан, наполняет его до краёв чистой питьевой водой и вручает русалке. — Спасибо, — благодарит вежливо, принимая стакан обеими руками и жадно выпивая залпом всё до последней капли. И вот опять Тэхёну становится жалко это потерявшееся в чужом мире существо и стыдно за себя за то, что позволил себе затаить обиду на это безобидное на первый взгляд создание. Всё сказанное им в сквере ведь не было лишено смысла? — Хочешь принять душ? У русала спутанные от жёсткой хлорированной воды бассейна волосы, его кожа лица сухая и безжизненная, покрывшаяся то там, то здесь некрасивыми шелушениями, которые вскоре вероятно вызовут у него неприятный зуд или даже жжение. — Хочу. — Пойдём, я покажу тебе всё. Они опять оказываются в ванной, но только на этот раз Тэхён не нервничает из-за возможного контакта русалки с водой. Он показывает ему краны и переключатели режимов душевой кабины, объясняет, как регулировать температуру воды и желаемый напор, подводит к полке с гигиеническими средствами и предлагает выбрать себе понравившийся шампунь и гель для тела, чтобы смыть с себя остатки следов дельфинария, почувствовать уют и расслабиться. Существо открывает один за другим флаконы с гелями для душа и с любопытством подносит их к лицу, внюхиваясь в ароматы, пока очередь не доходит до любимого тэхёнового кремового геля с ярким ароматом белых лилий. — Вот оно, — ликующе произносит Гу, вскидывая голову и переводя округленные глаза на недоумевающего парня, словно он, наконец, понял что-то очень важное, и сразу же поясняет, замечая в глазах напротив замешательство: — То, что перебивает твой запах. У Тэхёна от этого заявления вспыхивают уши, но он, стараясь не подавать виду, что его смутили слова русалки, обещает принести ему удобную домашнюю одежду и полотенце, и оставляет его одного. Дождавшись в коридоре, пока из-за двери послышится шум льющейся воды, Тэхён незаметно заходит в ванную, где за матовыми створками душевой кабинки купается его гость, и оставляет на полке около раковины сложенные стопочкой свои старые спортивные штаны, ставшие мягкими благодаря многократным стиркам, единственные найденные в комоде новые, ни разу не надетые боксёры и благоухающее кондиционером для белья банное полотенце, после чего так же тихо уходит прочь, чтобы не смущать русала и, что немаловажно, не смущаться самому. Закрыв слив в раковине кухни, он наполовину заполняет её холодной водой и выпускает туда из пакета оставшихся живых рыб, чтобы его русал смог беспрепятственно насладиться свежим мясом, как только ему захочется есть. Следом заходит в гостиную и убирает спальное место русалки, складывает одеяло и снимает твёрдые и непредназначенные для сна диванные подушки, чтобы застелить диван постельным бельём и превратить его в настоящую комфортную постель. С этими намерениями он и направляется в родительскую спальню, чтобы взять оттуда удобную подушку, когда дверь ванной распахивается и оттуда появляется его гость. — Я... — Тэхён забывает все слова, когда его взгляд намертво приковывается к голому торсу стоящего перед ним русала в одних низко посаженных спортивных штанах. В горле пересыхает, и сердце замирает, будто боится лишний раз удариться и выдать реакцию хозяина на увиденное, потому что стоящий перед ним парень великолепен. На его коже нет переливающейся на свету чешуи, покрывающей тело и завораживающей взгляд, нет величественного, источающего силу и мощь золотого хвоста с красивыми резными плавниками. Сейчас он выглядит как обычный человек, и нет особого повода эмоционально реагировать, ведь до этого Тэхёна восхищало в нём именно это — необычная сверхъестественная русалочья сущность, а теперь он не более чем обыкновенный парень. Он необыкновенный. Слишком красивый для стен этой скромной человеческой квартиры, слишком статный и слишком величавый, чтобы тратить своё драгоценное время на компанию людей. Он проводит полотенцем по влажным волосам, отчего мускулы на его плечах медленно перекатываются под гладкой кожей, и вешает его на шею, скрывая под ним широкую грудь с развитыми грудными мышцами. Ни на его груди, ни на руках, ни на животе по-прежнему нет волос. Его кожа гладкая и нежная, и Тэхён готов поспорить, поставив на кон свою жизнь, что и пахнет она теперь по-другому, не хлоркой, не сыростью и не холодом, а вероятно сладким тэхёновым гелем для душа. Если бы в любой другой день у него спросили, какое человеческое тело он считает красивым, то он, немного поразмыслив, ответил бы, что то, на котором нет излишнего слоя жира, чрезмерного загара и запортаченных татуировок. Сегодня же на этот же самый вопрос он бы ответил, что красивое тело — это тело этого мермана. Его узкая мужская талия, симметрично прочерченные кубики на животе и божественные косые линии пресса, спускающиеся от бедренных косточек и скрывающиеся за широкой резинкой тэхёновых заношенных спортивок. — Я... — Тэхён снова пробует произнести хоть что-нибудь связное, нервно сглатывая неприятную сухость во рту. Гу стягивает с плеч полотенце и в ожидании мнёт его в пальцах. — Я принесу тебе футболку. Хорошего, как известно, понемножку, и Тэхёну вполне достаточно приключений для одного дня. Он двигается в направлении своей комнаты, избегая зрительного контакта как с существом, так и с его магнитящим к себе взгляд телом. — Зачем? — с искренним недоумением в голосе спрашивает Гу, обращаясь к тэхёновой спине. — Мне не холодно. Русалка не совсем понимает, зачем нужно натягивать на себя одежду в моменты, когда тебе тепло и можно прекрасно обойтись без неё. — Это чтобы жарко не стало, — шепотом сокрушенно бубнит Тэхён себе под нос у самой двери спальни, нетерпеливо дергая за ручку и скрываясь в своей комнате как в безопасном укрытии, и одними губами беззвучно добавляет самому себе: — Мне.