***
— Она мертва! Какого черта вы ее еще не застрелили? Суету в помещении разрезал женский крик, словно гром среди ясного неба, как самый острый и наточенный нож разрезает простой лист офисной бумаги, из-за чего на нее испуганно уставились все, кроме Карла Граймса, что очень часто дышал ртом от длительного бега по запутанным коридорам тюрьмы. Светловолосый мужчина с громким всхлипом, а затем и с завыванием опустил женщину на бетонный пол, иногда поднимая взгляд красных глаз на брюнетку, что до сих пор держала в руках огнестрельное оружие, сжимала рукоять пистолета аж до побеления костяшек, стараясь не выдавать то, что она тоже боится. А за решеткой дети, за решеткой Хершел, и если все пойдет не по плану, закончится все очень плачевно. Новоприбывшие тоже не выглядели, словно только что спустились с небес прямо от бога, — чего стоит лишь один темнокожий мужчина с окровавленным молотком в руках. — Она может превратиться, — в какой раз Кэтрин повторила эту фразу? В третий? А может четвертый? Да черт его знает, ни один из них не слышал ее, кто-то спорил между собой, а кто-то оплакивал свежую потерю. Тот самый грозный мужчина ободряюще похлопал захлебывающемуся в рыданиях мужчине по плечу и поднял голову на брюнетку, покачав головой. — В любом случае, ты слышал меня, вы должны будете пробить лоб этой бабе, чтобы она тут никого не сожрала. — Я выстрелю, — Карл пару раз втянул через нос пыльный, влажный воздух и сделал шаг вперед, направляя дуло с глушителем прямо в лоб мертвой женщине. Кэт в ожидании сложила руки на груди, надеясь на благоразумие бугая. — Нет! Нет-нет-нет! Постой! — большой темнокожий мужчина выставил вперед донельзя дрожащую руку, чтобы хоть как-то притормозить мальчонку, но он уверенно держал руку и даже не шелохнулся, на что девушка закатила глаза. Все же эта группка не совсем вдуплила, что тут вокруг происходит сраный зомби апокалипсис, в котором в приоритете спасать свои задницы и задницы своих родных, а не обрекать их на верную погибель. — Времени нет, — покачала головой Кэт, слегка отпихнув младшего Граймса вбок и встала в точно такую же позу, в которой до этого стоял младший Граймс. Сбоку послышался звон — к решетке прилипли Берил и София с расширенными от удивления глазами, и вскоре за их спинами показался Хершел с малышкой на руках, которую позже переняла Бет, улыбаясь плачущей Джудит и воркуя с ней. Она сменила свой пистолет на пистолет Граймса с огромным глушителем, сняла того с предохранителя одним движением пальца, направила в центр лба, словно на мишень при учебной стрельбе и спустила курок. Приглушенный выстрел раздался по комнате, будто что-то неаккуратно свалилось со стола на пол. — Похороните ее завтра, — Кэт тяжело сглотнула, подталкивая мальчика к выходу в помещение с камерами. — Еда и вода у вас есть, там вы в безопасности. — Кто вы такие вообще? — не выдержала темнокожая женщина с рюкзаком за плечами. — Мы? Мы люди.***
На следующий день было уже легче. Казалось, одна ночь смогла убрать барьер между двумя группами: одна теперь больше не закрывает решетку на ключ, изо всех сил стараясь отгородить незнакомцев от детей и остальных, а другая держится лучше обычного. Тот светловолосый мужчина, имя которому, как он представился, Аллен, хоть и под утро, но все же лег спать. Из их группы не спала лишь единственная оставшаяся в живых женщина — Саша. Почти всю ночь она сидела на голом полу, прожигая взглядом накрытый простыней труп женщины из ее старой группы, а утром едва не проваливалась в сон на ходу. На пост Кэтрин заступила уже с самого утра, когда уставшая Кэрол спустилась с вышки вместе с Акселем, также валящимся с ног, полная бодрости и сытая благодаря только Бет Грин, что любезно сварганила очень даже вкусную кашу из крупы, которую нашла среди огромного разнообразия консервов. Только вот спустя два часа, как началось дежурство, девушка начала жалеть, что по началу не взяла из своей машины ту книжонку, которую она перечитывала с момента ЦКЗ. Слишком уж быстро скука срубила ее. Когда терпеть эту скуку стало уже на грани возможного, девушку быстро взбодрил звук подъезжающей машины. Сначала он едва был слышен и развеивать сомнения по поводу этого помогали ходячие мертвецы, так внезапно засуетившиеся у дороги, но потом, когда среди деревьев в ярких солнечных лучах блеснула серебристая крыша знакомого хендая, брюнетку словно ужалили в задницу: она резко подорвалась с места, аккуратно положив автомат, на один из стульев, и моментом слетела с самой высокой точки башни на самую низкую, чудом только не покатившись по лестнице кубарем вниз. Карл и Кэрол оперативно отперли ворота одного ряда сеточного забора, а потом и второго, но автомобиль не спешил уезжать во внутрь, ближе к блоку. — Приехали? — воодушевленно спрашивает Кэтрин у Кэрол, с улыбкой оглядывая затонированные стекла, будто бы ребенок, что дождался с работы свою мать со сладостями в сумке. Из машины вышли только Рик, Мэгги, Гленн и Мишонн. Сердце Кэт забилось чаще — если вот они, вылезли все, то сейчас придет очередь и Дэрила. Но ни Оскара, ни Диксона нигде не было. Тогда, от осознания реальности, улыбка быстро сползла с лица брюнетки, ровным счетом как и радостный свет померк в глазах Кэрол Пелетье. — Где Дэрил? — почти в унисон спросили у старшего Граймса Кэт и Кэрол, пока Рик обнимал своего маленького сына. — И Оскар? — Оскар погиб, — Рик медленно встал с корточек, повернулся к женщинам лицом. И если у одной на глазах скапливались слезы, у другой лицо становилось адски красным. Еще чуточку и Кэтрин бы взорвалась. — Дэрил ушел с Мерлом. — Как это ушел? — полушепотом спросила девушка, пытаясь унять дрожь в руках. Сделала пару шагов к бывшему полицейскому, неловко сжала свое запястье пальцами. — Вы уверены? Он точно ушел? — получив положительный кивок головой, Кэт буквально вскипела на глазах. — Просто бросил все и ушел за этим говнюком? Да черт бы побрал этих Диксонов! Клянусь, если я его когда-нибудь встречу еще, я прострелю ему ногу. Девушка стояла поодаль от шерифа и Пелетье, бурча себе под нос явно что-то очень гневное, пока первый дарил утешительные объятия для плачущей второй и приглашающе отвел вторую руку в сторону. И сколько бы она не стояла, борясь с желанием подойти и разреветься на его плечо точно так же, как и Кэрол, нужда в объятиях взяла верх над озлобленной брюнеткой и она тоже обняла его. На несколько секунд, совсем ненадолго, а потом молча ушла обратно на вышку. Наверху она полностью игнорировала наличие стульев и сидела прямо на холоднющей платформе, свесив оттуда свои ноги. Сзади, слева и справа ее окружали невысокие бетонные стены, но их высоты хватило бы, чтобы скрыть присевшего на корточки человека, а прямо перед ней просто выглядывающий из осыпающихся барьеров металлический каркас. — Ушел, — хмыкнула девушка. — Ушел с Мерлом. Она отодрала один хлипкий камушек от ограждения и швырнула его в сторону, попав ходячему по плечу. Тот противно зашипел, развернулся и направился прямо к ней, ковыляя на своих двух похуже Хершеля. — Ну кто бы сомневался? — она второй раз швырнула камушек, который был уже поувесистее и побольше, чем предыдущий. До прямого попадания ходячему в голову оставались считанные сантиметры, и он пролетел мимо, шумно ударяясь о землю и подминая под себя сухую траву.***
Время шло мучительно долго, казалось, прошло еще пять часов, но к сожалению, у Кэт не было с собой часов, чтобы глянуть точное время. Она ходила туда-сюда с автоматом в руках, пыталась прицеливаться в ходячих, все обдумывая такой внезапный уход Диксона из группы. Чем он думал, когда плевал на всех и вся, на чертову заботу, на банальную крышу над головой? Чем он руководствовался, когда уходил черти куда вместе с его не самым лучшим в мире братом? Все эти мысли заставляли ее раз за разом пинать армейскими сапогами по стулу так, что последний жалобно поскрипывал, по-своему умоляя ее больше так не делать, и издавать гортанные рыки, запрокидывая голову назад. Наверно, когда она сказала, что прострелит младшему Диксону ногу при первой же встрече, очень сильно погорячилась, и теперь в ее голове яркими красками играют картинки, где она просто тыкает в него заряженным пистолетом (или незаряженным, это зависит оттого, насколько гнев снова разбушуется в ее светлой головушке) и злобно прожигает за место глаз две огромные дыры. Ее взгляд быстро прицепляет к себе выбегающий за пределы тюремных владений очень странный Рик и бредущий к тому деревянному небольшому мосту, где Кэрол обычно простирывает вещи группы когда одна, когда с девочками, когда с освободившейся Бет. Шериф вообще в последнее время с утратой Лори вел себя более, чем просто неадекватно — сегодня он махается своим револьвером, а завтра застрелит одного из группы? — все это понимают, но каждый не спешит указывать ему на то, что Граймс старший потихоньку слетает с катушек. Никто не хочет себе в голову памятный свинцовый сувенир. Выстрел из ниоткуда заставил ее присесть за каменное ограждение, подползти к дыре с торчащим металлическим каркасом и выглянуть на долю секунды. Вторая пуля чуть не угодила ей в лоб, только чудом Кэт быстро вернулась в безопасную зону, подмяв под себя автомат и быстро перезаряжая его — патронов там было столько, что хватило бы на полтора ходячего трупа. Затем воздух сотрясся сотнями и десятками выстрелов. Быстро сообразив, что кто-то со стороны атакующих занял позицию на соседней вышке (и, благо, совсем не заметил Кэт), брюнетка быстро сняла его и бездыханное тело перевалилось за ограждения, выпуская автоматную очередь сначала в воздух, затем в землю. Она моментом переползла в середину, открыла дверь и начала быстро спускаться вниз, чтобы удобнее было отстреливать тех, кто находится около того джипа в камуфляжном окрасе, прижалась спиной к холодной, серой стене и теперь буквально в слепую выпускала несколько патронов подряд. Теперь мысли испарились. Она уже в очередной раз хотела высунуться из своего укрытия, как на безумно большой скорости ворота сбивает какой-то небольшой грузовичок. Отлетевший от креплений прутик хлестанул по руке брюнетки, оставляя ярко-красный след, сквозь который вскоре начали протискиваться маленькие капельки алой крови. — Быстрее! Уходим! Рядом остановился пикап, за рулем которого сидел взбудораженный и абсолютно ничего не понимающий Гленн Ри. Единственное свободное место там было лишь спереди, поэтому Кэтрин без промедлений нырнула в этот автомобиль, не успев закрыть дверь, как машина резко стартанула с места, сбивая парочку ходячих.***
Кэт прогуливалась перед воротами, наблюдая, как большое поле заполоняли мертвые. Мысли совсем одолели её. Еще одна смерть. Аксель, конечно, не был так близок для брюнетки, но все равно оставил какой-то приятный осадок после себя, отчего становилось еще хуже. Как же она устала. И другие тоже устали не меньше, Кэтрин была уверена в этом на все сто процентов. Прямо перед ней столпилась кучка ходячих — они все хрипели, цепляли корявыми пальцами металлическую сетку, трясли ее, будто бы проклиная за то, что не могут добраться до такой желанной ими свежатинки. Рука до сих пор ныла — не сколько от пореза, оставленного прутиком, сколько от проявляющегося желтоватого синяка, ведь хлестанул он не слабо. Она ходила вдоль забора, водила ноющими пальцами по холодной, иногда издающей звонкие постукивания тонкой металлической сетке, звуки которой тут же скрывались за множеством нечеловеческой гортанной хрипоты. Голова гудела от внезапности произошедшего, вероятно, все же случайно в спешке приложилась головой об стенку, когда сбегала вниз. Назад, в тюрьму, совсем не хотелось, — Бер, наверно, уже успела три раза сойти с ума, — но Кэтрин приняла решение еще немного погулять на улице и привести свои мысли в порядок. — Кэт, — за спиной раздался знакомый голос. Потом послышалось шуршание травы, шарканье по земле и только затем на ее плечо легла тяжелая рука. Голос Дэрила Диксона, который вернулся. Девушка аккуратно сбросила его руку. Был бы пистолет, она бы с удовольствием помахала им перед лицом охотника, грозясь отстрелить самое важное только за то, что он кинул их по началу, но его нет. Поэтому ей оставалось только кричать на него: громко, быстро, так, чтобы все ходячие в округе собрались посмотреть на это зрелище, совсем позабыв о рамках. Когда реднек снова настойчиво положил свою руку на ее плечо и сжал его, чтобы развернуть ее корпус и посмотреть прямо в ее глаза, ее злость, обида и желание ударить тут же испарились, ничего не оставив после себя. Словно собрали всю пустоту на планете и засунули в ее тело. В душу, что потом начала заполняться чем-то другим, уже, смутно, конечно, но знакомым чувством. — Берил искала тебя, — тут же произносит он. Серые глаза не выражают ничего, кроме некоего ощущения вины. Реднек тяжело дышит, вспоминая слова своего брата. «Совсем тебя твоя Киса разнежила. Таскаешься за ней, как собачонка верная за хозяином, а ей хоть бы хны». И то правда. Но что сделаешь. — Ты сама не устала тут стоять? Скоро темнеть начнет. — Почему? — Кэтрин сжимает челюсти. Ей казалось, как она снова начинает ненавидеть его за этот поступок всеми клеточками тела. Ногти впиваются в ладони, оставляя ровные полумесяцы на подушечке, её серые глаза внимательно следят за каждым его движением. — Почему ты решил уйти? Я думала, что больше не увижу тебя. — Мерл мой брат, — сухо отвечает Диксон младший. Он отходит на добрую пару шагов, достает сигарету и зажимает ее между рядами зубов — все такой же неизменный Дэрил с привычными движениями, привычными словами, — ещё спустя какое-то время и сигарета начинала бы тлеть самостоятельно через секунду-другую, если подойти к брюнетке вплотную. — А Граймс отказывался брать его в лагерь. Я не мог поступить иначе. Над ними повисло молчание, прерываемое ходячими, что будто напоминали о их присутствии нарочно. И всё-таки что-то подсказывало ей, что сердиться и тем более обижаться тут совершенно не на что. Это Диксон, у них «за семью горой лягу» на генетическом уровне заложено, кому как не Кэт знать об этом. Ведь он сам неосознанно вбил ей в голову, что семья, люди, что они имеют сейчас, друзья и знакомые превыше всего. Если понадобиться, то и Кэт горой ляжет за всю группу. Дэрил прикурил, выдохнул дымок и улыбнулся — как же забавно выглядит Кэтрин, когда надуется. — Что улыбаешься? — пробурчала девушка. — Тут плакать надо. — Просто рад видеть тебя снова, — мужчина обхватил сигарету пальцами, покрутил её и протянул девушке. — Будешь? — Нет, — она покачала головой. Ходячие все пытались прорваться через ограждение, но у них мало что выходило. Мертвые только цеплялись пальцами, грызли тоненькие прутики гнилыми зубами, наваливались всем телом, а раз из разу целой толпой так, что столбы, на которую крепилась эта металлическая сетка, нешуточно трещали. Прохладный ветерок отгонял от тюрьмы тот страшный смрад, что они источали, гуляя по полю и грунтованной дорожке, играя с волосами девушки и краями синей кофты. Тут все было таким серым и блеклым, что хотелось просто взять краску и исписать все стены, не оставив ни одного серого пятнышка, но, к огромному сожалению, ни красок, ни кистей всевышний Кэтрин не послал, поэтому она просто морщит свой носик, оглядываясь вокруг, на серые коробки, зарешеченные окна которого выглядели не то, что грустно, а даже немного жутко. А Диксон напротив просто улыбается, кидает сигарету на асфальт и притаптывает носком большого кожаного ботинка и снова улыбается, думая, а вернулся ли он бы в других обстоятельствах. И в который раз убедился, что вернулся бы. Обязательно вернулся. Вскоре и на её лице начала играть широкая улыбка. Стали проявляться едва заметные ранее маленькие ямочки на щеках, больше глаза сузились — Кэт опустила голову вниз, смотря себе на носки изношенных ботинок, чтобы скрыть заливающихся краской щёчки. Она подняла руки на уровне головы, показывая, что сдаётся. Теперь-то точно от злости на него не осталось и следа. — Хорошо, мистер Диксон. Вы одержали победу над моей обидой. Мои поздравления, — она выдержала небольшую паузу, обведя глазами по мертвенно живим искореженным лицам ходячих. Как бы не хотелось его обнять, девушка просто не могла, — Сэм слишком перестарался и оставил неизгладимое впечатление о себе. Теперь ей постоянно казалось, что это его руки обвивают её тело, а не кто-то другой. — А теперь пошли обратно в блок, тут стало и в правду как-то холодно.***
Кэтрин не сомкнула глаза до самого утра, в любую минуту ожидая нового нападения Губернатора на тюрьму. Ожидание чего-то жуткого давалось настолько тяжело, что страшно было смыкать глаза даже на секунду. Девушка дергалась от каждого шороха, ей постоянно казалось, что это тот одноглазый тип с автоматом проник в тюрьму с намерением всех тут расстрелять без разбора. Всю ночь она смотрела на дно кровати Бер, расположенной над ней, и думала, думала, думала. Как он решит нападать, с чем он решит нападать, когда он решит нападать и с кем. Мишонн сказала, что у этого сумасшедшего там целый город, наверняка найдутся добровольцы на то, чтобы порешать небольшую кучку людей. Стоит только ему немного приукрасить ситуацию и он — самый святой человек на этой бренной земле, а жители тюрьмы — кровожадные убийцы без каких-либо принципов и моральных устоев, которые жрут младенцев на завтрак, обед и ужин. А Кэт была на сто процентов уверена в том, что Губернатор сделал именно так. Не только Кэт провела эту ночь совсем без сна. И Хершел, и Бет, и Мэгги с Гленном, и братья Диксоны, занявшие камеры совсем в противоположных местах, в том числе и Рик с Карлом и Джудит, все думали только о том, лишь бы протянуть до утра следующего дня. Кто-то сидел внизу, кто-то болтал, кто-то укачивал малышку, но у каждого в голове было только одно — только бы не сейчас. И какого было их облегчение, когда через зарешеченные окна начал пробиваться яркий оранжевый цвет рассвета, а со стороны улицы доносились лишь пение птичек, а не свист пуль, выпущенных очередью из автомата. Из камеры девушка решила выйти тогда, когда перешептывания сменились на внятные разговоры, из-за чего проснулась Берил Таунсенд. Девочка потёрла глаза, почесала чёрный затылок, спрыгнув с кровати и грузно упала попой на свободное место рядом с Кэт. — У тебя красные глаза, — верно подметила Бер. — Ты совсем не спала? Девушка только сдержанно кивнула и поднялась со своего спального места. Тонкой рукой она выволокла из-под кровати увесистые армейские сапоги, к которым её ноги уже успели адаптироваться, натянула максимально странные носки, что ей пришлось вытащить в одном из магазинов одежды, и втиснула ноги в обувь, сразу же принимаясь к шнуровке. Таунсенд внимательно наблюдала за каждым действием своей постоянной спутницы, выжидая тот самый момент, когда девушка соберёт свои волосы в хвост или косу и выпрямится, намереваясь выйти из холодного, серого помещения. Теперь Бер без Кэт никуда. — Пошли вниз, — сказала девушка с зажатой между зубов резинкой для волос. Черноволосая девочка кивает, терпеливо ждёт, когда Кэтрин стянет волосы тугой резинкой, чтобы скрыть её противные грязные локоны. — Похоже, что нас одних там ждут. Решетчатая дверь неприятно скрипит и ударяется о бетонную стену, издавая глухой стук. Их камеры Кэтрин выходит в глубоком молчании, затолкав руки в карманы камуфляжных штанов, чувствуя, как сзади в раздумьях плетется не менее мрачная, чем она, Берил. Девушка останавливается у самой лестницы вниз, поприветствовав уже проснувшихся жителей тюрьмы, — И Дэрила, облокотившегося всем телом на бедные, и так хлипкие перила, и Бет с Кэрол, что устремили свои взгляды на мечущегося туда-сюда Рика Граймса с автоматом наперевес, — вынула руки из карманов, сложив те на груди, и облизала пересохшие губы. Не помешало бы сейчас спустится со второго этажа на первый и выпить стакан кипяченной воды, но, видимо, дискуссия на слишком важную тему, поэтому девушка потопталась на месте и стала вслушиваться в разлетающиеся по всему блоку голоса друзей. Бер прижалась к телу Кэт, бегая глазами по открытому пространству внизу — искала Карла и Софию, которые, скорее всего, сейчас сидят в одной из камер и ждут, пока взрослые договорятся, играясь с новорожденной малышкой. Одна спускаться вниз она не собиралась, но и брюнетка, видимо, тоже не горела желанием влезать в самый эпицентр и попасть под горячую руку совсем не хотелось, поэтому Берил оставалось только молчать, сжав губы в одну тонкую полоску. Иногда девочка вздрагивала, когда кто-то внезапно повышал тон, и тут же успокаивала себя, надеясь что никто из взрослых не видел ее слабости, а иногда ее пробирал ледяной ветерок, вызывая целые табуны мурашек, тогда она думала, почему рядом стоящая Кэт, что была одета в одну тонкую маечку, оставалась непоколебимой, словно гора. Из своих мыслей черноволосая смогла выйти только тогда, когда Кэрол заботливо накинула на детские плечи свою теплую кофту. — Мне кажется, товарищи, что кто-то не высказывал свою точку зрения, — до ушей Кэт долетел голос Мерла. Уже с высоты второго этажа она видела, как он довольно вальяжной походкой вошел в блок и натянул на себя улыбочку, почесав здоровой рукой свой подбородок. — Кисунь, тебе слово. — Нам надо уходить, — нерешительно произнесла Кэтрин. Совсем рядом дернулся Дэрил, его серые глаза словно начали прожигать в ней дыру. Если бы взглядом можно было сжигать людей, Диксон младший бы сделал это без промедлений: как бы он не надеялся, что Кэт встанет на его сторону и сторону Граймса, она все равно выбрала путь, который был намного легче. Бежать. Мерл усмехнулся: — Мозговитая Кисуня. Небольшая поправочка. Нам нужно былоуходить. Еще вчера. У него гребаная армия и военная техника. Кэт уже знакома с ними и знает, на что эти ребята горазды. Неужели вы все еще не промочили свои штанишки, ребятишки? — Ты знаешь их? — Граймс повернулся в сторону Кэтрин и непонимающе повел бровью. Его лицо было полностью мокрым и грязным, морщинки выглядели более отчетливо, чем обычно. — Какого хрена ты не рассказала, что знаешь их? Если бы Кэтрин и рассказала, где провела начало зимы в прошлом году и конец весны в этом году, то это не решило бы ни черта. Она ушла от них: теперь они шли своей дорогой, она продолжила делать то, что делала все то время. Брюнетка не заставляла их присоединяться к Губернатору. — Рик, — одернул мужчину Хершел. Бывший шериф все еще смотрел на девушку, выжидая ответ. — Сейчас это не играет никакой роли. Скажи мне лучше, что ты предлагаешь? — Тем автобусом, что пробил вам ворота, — старший Диксон также не спускал с не шелохнувшейся Кэт глаз, — не ожидал он, что у этой девушки есть секреты от группы, ему казалось, что она сразу растрепала всем от том, что где-то недалеко есть огромный особняк с огромным количеством человек, половина из которых вояки, — а немногим позже перевел взгляд на предводителя. — Он просто позвонил вам в дверной звоночек. Может нас и окружают толстенные стены, у него есть люди, техника и оружие. Ему ничего не составляет труда оккупировать нас. Заморить голодом до смерти. — Он прав, — Дэрил прочистил горло, потерев ладонями лица. Кэт бросила на мужчину недолгий взгляд, который охотник тут же поймал и нахмурился, а потом сразу перевела его себе на ноги. Рик замер лишь на несколько секунд, чтобы успеть обвести взглядом всех в блоке. А потом резко развернулся, вызвав у других волну негодования из-за оставшегося нерешенным вопроса, что они скрыли где-то глубоко внутри, в себе, и пошел прочь. Остановить его удалось лишь Хершелу, что с трудом поднялся и доковылял до остановившегося прямо около выхода лидера, когда старичок едва прикрикнул на него. — Ты не в себе, Рик. Мы все видели и понимаем почему. Но сейчас не самое подходящее время. Я доверил тебе жизнь своей семьи, другие доверились тебе также, так, будь добр, сделай что-нибудь.***
«Тебе помочь?» — такой была ее первая фраза, когда Кэт осторожно подошла к копошащейся с посудой Кэрол. Женщина уже около получаса перемывала грязные тарелки и кастрюли, тихо напевая себе под нос какую-то знакомую мелодию. Может быть, Кэтрин тоже когда-то ее знала, но сейчас ничего не шло на ум. Да и зачем? Какая разница — теперь музыку можно слушать только тогда, когда кто-то поет в живую на память. Нет никаких плееров, наушников и тем более телефонов (ну, или, по крайней мере, когда Грейс могла уговорить взять ее на вылазку, подобные вещи как-то не попадались под руку). Пелетье кивнула, улыбнулась и продолжила напевать мелодию, внимательно следив боковым зрением, как брюнетка подходила к ней, брала дрожащей рукой уже не такую яркую розовую губку как раньше и опускала ее в мыльную воду, начиная оттирать засохшие остатки еды. Ей просто хотелось делать хоть что-нибудь, но не говорить с Риком и младшим Диксоном о том, что ей пришлось пережить, когда встретилась с Берил и как она познакомилась с Сэмом и его маленькой армией больших мужиков. Казалось бы, уже пожелтевшие синяки, в хаотическом порядке рассыпавшиеся по ключицам и в некоторых местах на запястьях, которые, по своей сути, уже не должны причинять никакого дискомфорта, начинали болеть еще сильнее. Почти невыносимо, конечно, девушка понимала, что это психологическое воздействие. Самовнушение. Но все же. Рядом с Кэрол ей становилось лучше, совсем ненадолго, потом же снова накатывали воспоминания. Хотелось закурить. Кэрол бы не дала ей сделать это, Кэтрин уверена в этом на все сто пятьдесят — она сделала бы все возможное, чтобы Кэтрин больше и в руки сигареты не брала. Да и нечего было закуривать — сигареты в машине, а на улицу не выйдешь: то и дело, прострелят голову. Мало ли. — О чем тебя спрашивал Дэрил? — внезапно поинтересовалась Пелетье, задумчиво закусив губу. Ее плечи размеренно поднимались и опускались при каждом тяжелом вздохе, когда она перенимала из рук Грейс вымытые тарелки и полоскала их в чистой, а после относила на расстеленное на столе полотенце. Кэт перевела взгляд на нее, прокручивая в голове последние произошедшие с ней события — женщина пожала плечами, — а после снова устремила в воду, на свое расплывающееся отражение. — Ни о чем, — девушка сглотнула. В горле сразу пересохло — видно, что врет. И Пелетье это видит, шутливо пихает ее мокрым кулаком по плечу и хихикает, качая головой. — Не поверила? Она качает головой снова, мотает ее из стороны в сторону, отвечая отрицательно: — Ни на грамм, дорогая. Давай, колись, что так рассердило нашего охотника. — Ладно, — она выдержала небольшую паузу, перед тем, как продолжить, снова начиная натирать до скрипа тарелки и кружки. Вода в тазу уже была едва тёплой и неплохо было бы долить немного горячей. — Он спрашивал меня про Сэма. А я ему рассказала. Кэрол сполоснула очередную тарелку, начиная плестись к столу и обратно. Улыбка как-то сама сползла с её лица, потому что она догадывалась. Ещё в самом начале, когда увидела темноволосую девушку живой. — Рассказала что? — Как попала к ним, — брюнетка пожала плечами. — Как познакомилась с ним. Что там делала. И откуда это. Она указала на желтоватые пятна на ключицах, обвела пальцем шею, потерла запястья. — Таким злым как сейчас я его ещё не видела, — голос Пелетье дрогнул. — Дэрил убьет его. Если увидит — убьёт. — Значит есть за что, дорогая. Значит есть за что.***
Кэт и Кэрол сидели на ступенях в блоке, разговаривая о самом разном: вспоминая прошлую жизнь, увлечения, мечты и совсем редко затрагивая будущее группы. Девушка все беспокоилась за то, что Губернатор теперь не даст им спокойной и размеренной жизни — уж слишком Мерл Диксон ее накрутил — и тряслась каждый раз, когда представляла себе конец всему, а Пелетье уверяла её в том, что Филипп и Рик сумеют найти некий компромисс в их конфликтной ситуации. Мэгги Грин давно заступила на дежурство, Гленн тоже исчез в той стороне; София и Бер развлекались в камере, где обычно спала Кэт, Бет и Хершел возились с ребёнком, Мишонн сидела в своей камере, и носа не высовывая. Каждый занимался отведённым ему делом, только Кэрол и Кэт сидели и отдыхали, потому что их дела уже были переделаны: ужин готовый, посуда чистая, порванная в некоторых местах одежда заштопана. Честно сказать, то брюнетка уже совсем забыла, какого это, быть любящей женой и домохозяюшкой, с утра до ночи вертясь-крутясь по домашним делам, а ночью выполняя заказы клиентов. Если тогда домашние дела были, на её взгляд, слишком экстремальны (потому что она могла сутками не спать и всячески наносить сокрушительные удары по своему здоровью), теперь они ещё более экстремальны — какой-то человек с повязкой, как у пирата, жаждет их смерти. Речь зашла в ещё одну историю из жизни Пелетье, когда в блок ворвался запыхавшийся Карл, разыскивая своего отца. И когда Рик вышел на крики своего ребёнка, Карл доложил: — Там… Андреа.