***
Неспешными шагами Дэрил вышел за первую полосу ограды. Трава приятно шуршала под ногами, пока никотиновый дым дурманил разум реднека, заполняя лёгкие до краев подобно неконтролируемому водопаду, что активно заполнял водой небольшое углубление озера. Солнце все ещё припекало, но уже не так сильно, как в обед — любимое время Рика Граймса, которое он обычно проводит в окружении грабель, лопат, сорняков, и иногда, бывает, Хершеля. Хитрый прищур моментально пробежался по открытой местности: на огородах, как охотник и предполагал, во всю работал шериф под четким надзором отца Мэгги и Бет, чуть правее на небольшом свободном лугу, где Сэм проводит свои занятия по стрельбе и самообороне с подростками, сам Сэм и Кэт интенсивно отрабатывали удары. От такой картины руки сами сжались в кулаки, хотелось их разнять и снова подкрасить лицо одним ударом этому… индюку. И он бы это сделал, если бы не одно «но». Его обещание, данное Кэтрин, после первого инцидента. Оно до сих пор дословно всплывает в мыслях арбалетчика, когда он видит эту пару наедине, только вдвоём. Миновав «бойцов», Диксон четко направился к шерифу-огороднику. Тлеющая сигарета в один момент оранжевым огоньком угодила в песок, затем неумолимо была втоптана в землю тяжелым и жёстким ботинком арбалетчика. Будь Кэтрин там одна, Дэрил первым делом сходил бы к ней, не было никаких сомнений. Сэмюэль буквально вынудил идти прямиком к Граймсу, и стал очевидной причиной для предстоящего разговора. — Смотри, там дядя Дэрил идёт, — забавно и совсем по-детски произнесла Бет, тыкнув тонким указательным пальцем в приближающуюся фигуру вечно хмурого Диксона. Маленькая девочка, все это время сидящая у девушки на коленках, приветливо захлопала в маленькие, совсем ещё крохотные ладошки и весело заулюлюкала. — С папой твоим разговаривать будет, у них всегда очень важные дела. — Дэрил? Уже отоспался? — улыбнулся начинающий садовод под заинтересованными взглядами минимум трёх пар глаз: старика Хершеля, что косился на них, прикрываясь чтением весьма и весьма интересной книженции; больших и добрых глаз Джудит, которую этот мир явно не заслужил, и Бет Грин, девчонки, что всегда готова прийти на помощь. Арбалетчик бросил взгляд на место чуть поодаль и Граймс незамедлительно все понял. Бросил тяпки с граблями и направился на выход с его огорода. — Что-то случилось? Охотник молча кивнул. — Я насчёт завтрашней вылазки, — тихо сказал Дэрил. — Что с ней не так? — поинтересовался мужчина. Совсем не подумав о том, что на его руках все ещё надеты грязные перчатки с налипшими на ткань шматками грязи, Рик поставил их на пояс, перенеся вес с одной ноги на другую. — Мне казалось, на совете, который ты упрямо проигнорировал, все было обговорено. — Дай мне поехать с ними, — попросил охотник. Его холодные, серые глаза на долю секунды блеснули мольбой, в тот время как лицо его не отражало ничего, кроме маски напрягающего безразличия к окружающему миру. Её-то Рик научился определять без проблем за все то время, что знаком с арбалетчиком. — Группа слишком слабая. А если что-то случится? — Я думаю Сэм со своим военным прошлым, огромным познанием в этой сфере, и Тайриз с его силой смогут урегулировать любую проблему, — заверил Диксона шериф. — Дэрил, расслабься, — секундой позже полушепотом добавил Рик. Его рука в ободряющем жесте легла на каменное плечо реднека. — С Кэт ничего не случится. Она сможет за себя постоять. Ты видел, чему обучил её Сэм? Такому обучают на последних курсах в полицейской академии. У неё выходит отлично, к слову, — он сделал небольшую паузу. — Если ты не доверяешь Сэму, то доверься мне. Эта группа — сильная. С тобой или без тебя они справятся. А ты нужен здесь. Опустив взгляд в ноги, Дэрил хмыкнул. Как же, конечно. С приходом новых людей свободного времени у Диксона становилось все больше и больше, и если раньше он о нем грезил денно и нощно, то сейчас его просто было нечем заполнить. Именно поэтому короткие утренние вылазки в лес превратились в долгую прогулку за дичью и исследование новых территорий вокруг их места обитания. — Я тебя понял, — как-то недобро пробормотал себе под нос арбалетчик. Граймс снова широко улыбнулся. — Ты только обиду на меня не держи, — сказал Рик, намереваясь идти на своё место, между чем поулюлюкать со своей маленькой дочуркой. — Совет принял решение, не я. Я лишь выдвинул кандидатов.***
Новая выкуренная сигарета снова неизбежно полетела в песок и была притоптана носком пыльных ботинок. По грубой коже вновь пробежались мурашки — солнце давно зашло за горизонт, оставив после себя лишь яркие, персиковые и розовые отголоски прошедшего дня. Теперь даже малейший порыв прохладного ветерка ощущался совершенно иначе. Он отрезвлял, уносил все мысли, скопившиеся за день, куда-то далеко. Только одно в голове реднека осталось неподъемным, словно скала. Он все думал, что делать с этой треклятой вылазкой. Просто отпустить её он не мог, даже при условии, что Тайриз будет с ней все время. Главный группы сейчас — Сэм, а ему Дэрил доверять пока не научился. И эта основная проблема сейчас. Сэм, имея под крылом столько вооруженных до зубов военных, имея такую технику и огромное, по меркам апокалипсиса, количество людей, не сумел защитить свой дом. Этого хватило, чтобы поставить этого голубоглазого красавчика под вопрос. Когда стало совсем морозно стоять на улице, Диксон вошел в блок, в последний раз оглядев территорию и убедившись, что те, кто сейчас на посту, не спят без задних ног. Внутри блок словно вымер и то, что было еще пару часов назад, казалось лишь миражом. Диксон ощущал себя маленькой букашкой среди таких высоких стен, одной маленькой, совсем бессильной букашкой. Он глубоко вздохнул, устало присев за один из столиков, начисто вымытых дежурными. Стало трудно держать все в себе. Это чувство, такое странное и совершенно чуждое для всей четы Диксонов, из которых в живых остался он один. Он не умеет выражать и принимать любовь, потому что толком-то никогда её не получал. Кэт хотелось защищать. Хотелось порвать любого, кто сделает ей больно, и совсем не важно, будет это физическая боль или душевная, абсолютно насрать. Её хотелось защищать больше, чем остальных. Арбалетчик чувствовал и чувствует до сих пор себя утопающим, Кэтрин видит последней в мире оставшейся спасательной шлюпкой, которая уплывает все дальше и дальше, становится едва видимой, прозрачной, рассеивающейся в тумане. Потому что он не может кричать, звать на помощь. Потому что замёрз в собственном внутреннем ледяном океане. Не может принять тот факт, что она давно не безразлична ему. Не может показать, насколько дорога. Все, на что его хватает — ежедневные колкие шуточки и очень редкое проявление внимания. Объятие. Едва ощутимый поцелуй. Наедине и только. — Дэрил? — донеслось из темноты. Охотник открыл глаза и обернулся на голос, сразу же зажмурив их настолько сильно, насколько это возможно. Его глаза привыкли к темноте и кто же знал, что едкий, яркий луч фонаря, направленный прямо на него, ясно даст прочувствовать весь спектр чувств, когда человеку просто выжигают глаза. Черноволосая девчонка, спохватившись, выключила фонарь и сильнее прижала книжку к груди, сконфуженно отводя взгляд с шипящего охотника на внезапно заинтересовавшую её стену. Такую мрачную, серую, холодную… которую давно пора уже раскрасить. — Прости… — Мартышка? Почему не в кровати? — когда глаза более или менее перестали болеть, Дэрил грозно посмотрел на Бер, но его взгляд тут же подобрел. Злиться он умел и все прекрасно знали, что могло вытечь из этого как последствие, но Берил входила в то число людей, на которых долго злится было невозможно. Даже если этот человек чуть не лишил тебя зрения парочку десятков секунд назад. — Я, — замялась девочка. — Я обычно читаю после отбоя вон там, — она кивнула себе за левое плечо, на металлическую лестницу. — Сейчас увидела тебя и подумала, может, случилось что. А если бы и случилось, чем бы ты помогла? Дэрил хмыкнул на свои же мысли и под вопросительный взгляд Таунсенд, кивнул на место рядом. Стало слегка неудобно, когда девочка присела слишком близко, как бы игнорируя тот факт, что места вокруг было ещё предостаточно, но лицо его оставалось все таким же невозмутимым, как и обычно. Он вспомнил, когда впервые обнял её. И от этого стало на порядок легче. — Что читаешь? — тихо и совсем хрипло поинтересовался реднек. Снова с опаской зажмурил глаза, когда услышал щелчок кнопки включения. Луч света озарил обложку. — Лев Николаевич Толстой. «Война и мир», том второй, — после каждого слова следовала пауза, после которой лицо Диксона постепенно трансформировалось из холодного в удивленное, и даже очень. — Да ещё и издание на французском. А я надеялся на подростковую сопливую мелодраму. — Не люблю бульварные романы. Мне нравятся больше серьёзные произведения. Любовь к литературе родители привили, как и знание французского, — она совсем ещё по-детски пожимает плечами и поворачивается к арбалетчику. Её девичьи широкие глаза, сосредоточенные на каменном теле и хмуром взгляде, блеснули осознанием. — Ты сегодня ещё более хмурый, чем обычно. Что у тебя случилось? Мы иногда так разговариваем с Кэт, и, знаешь, действительно становится легче. Охотник повернулся к Таунсенд. — Да? — хотелось бросить в ответ привычную колкость, мягкую, потому что Берил, все же, ещё ребёнок, но арбалетчик вовремя сдержал этот порыв и замолчал, сжав губы в тонкую полоску. — Почему это тебя прошибло на разговоры по душам, а, маленькая ворчунья? Бер хохотнула и пожала плечами. Да, действительно. Разговоры по душам совсем не её стиль и слышать от неё подобные слова было крайне странно. — Потому что я хочу помочь тебе. Дэрил, пойми уже наконец, что ты дорог мне ровным счетом также, как дорог Кэтрин. Или Рику. Или Кэрол. Ты — моя семья, — девочка откинула длинные непослушные чёрные волосы назад и положила свою ладонь на крепкое мужское плечо. — Ну, скажи мне. — Совет решил поставить во главе группы на вылазку Сэма. Я не доверяю ему. Не могу доверять. — А не из-за Кэт ли это? Она, в последнее время, очень плотно работает с ним в паре. Может, ты просто ревнуешь? На ее слова охотник просто качнул головой в сторону. Без слов, но настолько красноречиво, что Таунсенд даже почти поверила. Она хотела добиться его осознания того, что Кэтрин для него не просто подруга, больше, чем член семьи. И Рик, и Кэрол, и она все давно поняли. Осталось только подождать, когда арбалетчик примет это сам. — Неважно, — быстро и твёрдо отчеканил Дэрил. — Не важно, так не важно, — пожала плечами Берил. — Знаешь, я переживаю тоже. Из-за завтрашней вылазки. Такое ощущение, что все пойдёт не так, если тебя там не будет. — Меня там не будет… — Я знаю, — перебила его девчонка. — Может, ты отпросишься завтра утром с ними? Все равно в свежей дичи пока не нуждаемся. Я слышала, ты наловил столько белок, что на неделю вперёд хватит похлёбку варить. Мурашки пробежались по всему телу и мужчину едва передернуло, словно он только что получил небольшой заряд электрического тока. Затем он снова поник, словно цветок, который не поливали больше недели. — Я разговаривал с Граймсом, — произнёс реднек. — И? — глаза девочки вновь загорелись. — И… ничего. Он сказал, что решение принял совет, а он давно уже не лидер. — Значит, езжай сам. Я слышу, как моя интуиция кричит о предстоящих неприятностях и я ей верю беспрекословно, потому что она ещё никогда не обманывала. Ты же знаешь, мне, кроме как к тебе, больше не к кому обратиться. Мужчина прочистил горло. — Хорошо. Я попробую что-нибудь сделать завтра, — ледяные небесно—голубые глаза посмотрели на Берил с лёгким прищуром. Её сокрытое мраком обеспокоенное лицо едва виднелось в этой темноте. — А теперь, иди в кровать. Детское время уже давно прошло.***
Автомобиль неприятно затарахтел, а затем и вовсе остановился посреди дороги. Сэм настойчиво постучал по приборной панели косточкой пальца, не понимая, в чем дело, затем сильно стукнув ладонями по рулю, как будто тот был в чём-то виноват. Кэт приоткрыла один глаз — всю дорогу пыталась уснуть, чтобы хоть как-нибудь восполнить свои силы, — и вышла из машины. Слишком злое лицо Сэмюэля говорило само за себя. Лучше сейчас не трогать. Вокруг все казалось таким безмятежным. Лес по обеим сторонам шоссе только отходил от долгого сна: едва слышно шуршала листва, птички щебетали свои песенки, что забавно перекликались друг с другом. Девушка бы точно залюбовалась такой красотой, но точно не сейчас. Не при таких обстоятельствах. — В чем дело? — сонно прощебетала Шейли, находясь в открытом прицепе среди нужного и ненужного хлама. Саша с тяжким вздохом спрыгнула на землю и потянулась. Да, дорога заняла у них продолжительное время. Тайриз молча кивнул на чёрную масляную дорожку позади машины. Кэт недовольно выругалась. — Сэму это не понравится, — качнула головой девушка. Хлопнула дверь, раздались тяжелые шаги. Сэм поравнялся с Сашей и расставил руки в бока, оценивая ждущие впереди перспективы. Дорожка из нефтяного продукта его ничуть не удивила, будто он уже давно все понял. — Чего все такие кислые? — вновь поинтересовалась Шейли. Кэт, кстати, очень захотелось дать ей в нос. — Может расскажете, что у нас произошло, а, автомеханики? — Мы остались без машины, вот что произошло, — раздраженно бросила Кэтрин. Её пальцы нервно перекатывали бусину на черной резинке для волос, надетой на тонкое запястье и, наверное, только это останавливало её от хорошего удара правой. Саша быстро переняла повод в свои руки: — Так. Сейчас нервничать нужно в самую последнюю очередь, — она выставила руки по обоим сторонам и встала между художницей и бывшим фитнес тренером. Ещё чуть-чуть и точно завязалась бы драка. — Для начала решим, что делать с этим барахлом, — девушка оглядела вещи своими шоколадными глазами. — Оставлять в машине посреди дороги не вариант — мы, все-таки, не единственные выжившие. — Сделаем схрон, — предложил Тайриз. — Отличная мысль, Тай! — Саша широко улыбнулась. — Уйдём чуть дальше в лес, сложим все в небольшое углубление и прикроем ветками. — В городе найдём новый автомобиль. Я знаю пару приемчиков, как можно завести без ключа какую-нибудь исправную старушку, — оживился Сэмюэль. Теперь на груди не было сцепленных крест накрест рук, а взгляд будто прояснился, стал не таким туманным, будто тот был слишком далеко от своей компании. Команды. — Только придётся наведаться в автосервисную. Она совершенно в противоположной стороне от точки. — Значит, решим сначала вопрос с машиной, — Кэтрин более поставила всех перед фактом, чем просто предложила. Сэмюэль хмыкнул — кажется, у них появился новый босс. — Без неё мы просто застрянем там.***
В лагере кипела жизнь. Каждый следовал своему расписанию, шёл на место, которое по договоренности было закреплено именно за ним на этот день, а может быть и на несколько последующих, и успешно начинал работу с самого утра, потому что бездельников терпеть никто бы не стал. Жители тюрьмы следовали очень простому и действенному правилу — хочешь есть — иди работай. Погода на этот день предоставляла неимоверно комфортные условия работы: не жарко, но и не холодно. Приятное тепло с небольшим прохладным ветерком, что обдувало лицо, когда становилось уже совсем в невмоготу. Кажется, ближе к обеду ещё собирался пройтись небольшой дождик… Диксон тяжко взвалил сумку на спину и скинул её только перед входом на их импровизированные тюремные склады. В них — вяленное мясо, в очень больших количествах, ещё с тех пор, когда он уходил из лагеря, когда настрой был только на охоту, когда он буквально ночевал на своём маленьком, но достаточно уютном для него самого участке. Время до отбытия было достаточно, чтобы, наконец, закончить все те дела, которые слишком часто откладывались в долгий ящик. В висках, конечно, пульсировало волнами боли весьма периодично, виновником чего являлся слишком частый недосып, но Дэрил терпел. Терпеть боль он умел, и умел очень хорошо. Ближе к восьми часам утра, когда в тюрьме прозвенел общий громкий будильник и блок С буквально ожил, реднек покинул территорию тюрьмы, наспех снарядив железного коня в долгое путешествие. Как он собирался их искать — оставалось загадкой даже для самого Дэрила. Ветер нескончаемым потоком бил мужчине в лицо, развивая подросшие волосы, пока в голову закрадывались самые пугающие мысли. Не о смерти, нет, и уж точно не об опасности, что склонилась над ним ровно в тот момент, когда Диксон разогнал свой байк до ста девяноста километров в час, насколько известно ему, максимальная скорость, что он мог выжать из своего старенького чоппера. О том, чтобы, наконец, разобраться в своих отношениях с Кэт и перестать бояться показывать свои… чувства? Да, показывать свои чувства перед другими. Ранее Дэрил уже предпринимал попытки — начинал оказывать знаки внимания, хотя знал, что романтик из него как из его отца трезвенник, даже умудрялся один раз подарить полевой одуванчик на одной из многочисленных разов, когда реднек брал её с собой на охоту; рассказал многим из «ближнего» окружения, что его, временами, гложет. Но все это каждый раз рано или поздно сводилось на нет. Кэтрин, вроде бы, и не менялась, а вот Дэрил. Дэрил каждый раз новый. Будто все, что он строил многие годы просто напросто обнулилось. Реднек поджал губы и натянул бандану повыше, почти до глаз. По приезду в лагерь все решится. Обязательно, потому что хватит быть тряпкой. Мерл бы давненько подарил Дэрилу отрезвляющую затрещину и назвал того нюней Дэрелиной. И, о черт возьми, Диксон ещё никогда так сильно не скучал по братским гневным тирадам, после которых обязательная шла какая-нибудь барная история, в которой он подцепил девку, отымел её прямо в туалете, и, на удивление, остался чистым. Спустя некоторое время он наткнулся на вставший прямо посреди дороги пикап, вычищенный до последней крошечки. Первым делом подумалось, что этот пикап и вовсе не их автомобиль, но все же, когда мужчина слез с мотоцикла и обошел его с каждой стороны, понял — он ошибался. Машина оказалась их, лагерной, — характерная вмятина на бампере, когда на одной из вылазок Дэрил на скорости около ста двадцати километров в час лично переехал кряхтевших мертвых бедолаг, черепушки которых треснули, как пластмассовый шарик, доказывала предположение безоговорочно. Непонятным оставалось только одно: куда делось все барахло, копившееся годами. Обокрали? Мало верится… Глубоко вздохнув, реднек вновь влез на своего железного коня, завел мотор, подбавил оборотов и тронулся, оставляя позади себя непроглядное облако дорожной пыли. Стрелка на спидометре быстро достигла отметки в девяноста километров в час и уже через двадцать минут он пролетел мимо вывески «Добро пожаловать в Валентайн». Валентайн — точка назначения, Диксон точно помнил, что на карте было много мест, которые необходимо проверить и, если найдется что-то полезное для лагеря (общины, как любит говорить Рик-уже-не-лидер-Граймс, но для Дэрила это все такой же лагерь): две аптеки в центре города, один небольшой торговый центр, полицейский участок, заправка и парочка магазинов по мелочи, вроде продуктового или хозяйственного. Список весьма впечатляющий и времени обходить все точно не было. — Торговый центр, — шепчет себе под нос Дэрил, припоминая один крест, явно выделяющийся среди остальных. Оставалось надеяться, что Сэм предпочел выполнить сначала большую работу, прежде чем браться за все остальное, и повел группу именно туда. Валентайн вымер по-настоящему. Улицы пусты абсолютно: ни ходячих мертвецов, ни животных, ни уж тем более людей. Рев мотора мотоцикла, казалось, буквально эхом отражается от невысоких зданий и беспрепятственно прокатывается по пустым улочкам на километры вперед и от такого даже у закаленного в жизненных трудностях Дэрила по спине пробегаются мурашки. Здание торгового центра возвысилось над его головой также быстро, как и переменилась погода: солнце окончательно скрылось за темными, возможно даже грозовыми, тучами, в воздухе начал ощущаться запах сырости. Если не гроза, то дождь пойдет стопроцентно, и было бы не очень приятно ехать обратно в лагерь в тюрьму на совершенно сыром сидении, поэтому Дэрил не раздумывая слишком долго, принял решение закатить мотоцикл под навес и скрыть его от посторонних глаз за строительными материалами, которыми, к счастью или сожалению, воспользоваться не успели. Где-то сбоку громыхнуло и Диксон напряженно вдохнул тяжелый воздух, накрыв широкой, покрытой дорожной пылью, грубой ладонью рукоятку своего ножа. Арбалет он оставил за плечами, пообещав себе, что воспользуется им только в крайних случаях — количество арбалетных болтов с каждой вылазкой стремительно сокращалось. Долбанув ногой по рамке стеклянной двери торгового центра, от чего по пустому пространству внутри эхом прошелся грохот, практически неотличимый от того, что издавала сама матушка природа, реднек выжидающе уселся на ступени вполоборота и прикрыл глаза. Звуки вокруг усиливались — в детстве он любил так делать. Сидя на дереве, прислонившись худощавой детской спиной к шершавой коре какого-нибудь раскидистого дуба с низкими ветками, качая ногой туда-сюда, представлял, что это его суперспособность. Один единственный номер супергеройского старинного комикса Мерла оказывал на него-ребенка большое влияние. Диксон улыбнулся теплым воспоминаниям и распахнул глаза, возвращаясь в настоящее. В мир, куда не за какие деньги мира бы не хотел возвращаться. В небе снова раздался оглушающий раскат грома, только на этот раз сопровождающийся яркой вспышкой. Диксон размеренно вдохнул тяжелый разряженный воздух, улавливая тяжкие, шаркающие звуки шагов. На людские они ничем были не похожи, поэтому мозг сразу выдал правильный ответ — все же, жильцы в Валентайне остались. Правда, не совсем такие, какими Дэрил хотел их видеть. Совсем неживые. Он внезапного порыва ветра кожа моментально покрылась мелкими-мелкими и до жути противными мурашками. Арбалетчик поднялся, оглядывая открытые улицы, на которых до сих пор никого не было, под стуки и хрипы желающих отведать ещё тепленькой свежей плоти, небольшой группой из трёх или пяти голов собравшихся у входной двери. Над головой раздался очередной раскат грома, сопровождающийся на этот раз яркой вспышкой, разящей тяжелые, темно-серые тучи — звоночек для того, чтобы делать дела быстрее, дабы не вымокнуть до последней нитки. Взгляд серых глаз упал на кирпич. Увесистый такой, крошащийся в руке валун, который реднек сразу подобрал — ключа от замка у него точно с собой не было, а цепь, сковывающая входные двери вместе, явно мешала Диксону попасть внутрь. Мужчина уверенной походкой добрался до двери, ещё раз вздохнул, посмотрев прямо в стеклянные глаза мертвецов, замахнулся и… Ничего. Абсолютно, замок как висел на том месте, сцепляющий два конца крепкой цепи, так и остался висеть. Шум на мертвецов подействовал также, как красная тряпка на быка. В дверь теперь бились яростнее, цепочку натягивали сильнее, а значит, Дэрилу и бить по замку было удобнее. Во много раз удобнее. Второй… третий, четвёртый, пятый… на шестой раз, когда сил практически не осталось, замок поддался. Щёлкнул, открылся и с громким звоном упал на каменный пол. Цепочка зашумела, начала распутываться сама по себе под таким напором. Только спустя несколько секунд её постигла та же участь, что и замок, и в ту же секунду она была безжалостно затоптана. Дэрил отошёл. Он знал что так будет, предполагал о предстоящей борьбе с пятью голодными ртами, каждый из которых жаждет разорвать его на куски самыми изощренными способами и попытаться утолить свой дичайший бесконечный голод. Его рука легла на рукоять охотничьего ножа. Только выхватывать его уже не было никакой нужды: из-за спины послышались выстрелы и показались уже знакомые ему лица — перепачканная в чьей-то крови Кэт, Саша, которую без сознания тащил Тайриз, и Сэм. У всех в глазах читался страх и паника и только спустя несколько секунд до арбалетчика дошло, что кого-то в группе не хватает. — А где… — Сожрали, — как-то холодно ответила брюнетка, оборачиваясь назад. Дэрил нахмурился. Кэт, стоящая перед ним сейчас, совсем не похожа на ту Кэт, которую он защищал в ЦКЗ от поехавшего доктора Эдвина Дженнера. — Ты её убила, — в тон ей произнёс Сэмюэль. — Я убила её, потому что её уже нельзя было спасти, Сэм. Её съели, — голос девушки дрогнул, когда она перевела взгляд полных слез серах глаз. — Прямо у меня на глазах. — Прекратите. Нам нужно укрыться где-то сейчас же, — прервал Тай. — На восточном шоссе, откуда мы приехали, мы видели стадо. Большое стадо и оно надвигается прямо на Валентайн. Мы не уйдём отсюда, пока не уйдут они. — Прекрасные новости, — пробурчал охотник. — Укроемся в торговом центре. Забаррикадируем все входы и выходы, Кэт будет сидеть с Сашей, пока мы с Тайризом и Сэмом будем делать почасовой обход. Это здание не настолько большое, но, должно быть, богатое на ресурсы. — Какого…? — возмутился Сэм, едва открыв рот, но тут же был прерван грозным взглядом Кэтрин. Торговый центр встретил группу выживших с распростертыми объятиями и всепоглощающей тишиной. От стен эхом отражались множества шагов, кряхтение и скрежет тяжелой мебели по черно-белому кафелю. Сашу разместили на небольшой софе, подложили мягкий валик из соседнего магазина с одеждой — скрученной тёплой кофты, которая, видимо, никому не пришлась по вкусу — Кэт приказали сидеть рядом и ждать, пока девушка очнётся, не смотря на все протесты и громкие слова о том, что она «тоже может таскать магазинные стеллажи». Затем Тай и Дэрил выдвинулись проверять складские помещения, наказав Сэму таким же образом запереть остальные четыре выхода: один для посетителей и два других служебных. Он показался только спустя около пятнадцати минут, весь запыхавшийся и уставший, и грузно уселся на соседнюю софу, вслушиваясь, как на улице уже начал барабанить во всю дождь, изредка смешиваясь с внезапным громом и молниями. Кэтрин поглядывает на него с осторожностью, опаской и некой обидой за его пустые обвинения. Сэмюэль полагает, что смерть Шейли лежала полностью на совести Кэт, на что та кричит во все горло, что она не виновата и ничего подобного не делала, а только лишь облегчила бедолаге страдания. И переубедить Сэма она не может — упёрся, как баран на новые ворота, и стоит на своём, будто совсем позабыл о том, что на дворе, вообще-то, апокалипсис. Люди вымирают, воскресают и превращаются в кровожадных монстров с одной лишь потребностью в еде. — Сходи на второй этаж, посмотри, есть ли что-то, чем можно её укрыть, — сказала Кэт, поглаживая большим пальцем тыльную сторону ладони Саши. Сэм дернул бровью, всем своим видом показывая, что не желает выполнять её приказы. И вообще ничьи. Он, вроде бы, на собаку не похож. — Прости? — Хватит, Сэм, — раздраженно произнесла брюнетка, поднимаясь с колен на ноги и оборачиваясь в сторону бывшего военного. — Я прошу не для себя, а для Саши. Это по твоей вине она сломала ногу. — А по твоей умерла Шейли! Девушка закатила глаза: — Ты думаешь, я не корю себя за её смерть? — не выдерживает она. Голос вновь срывается и Кэт начинает похрипывать, но говорит на тон громче обычного. — С каждым часом я чувствую себя все паршивее и паршивее, — в зале повисает пауза. Недолгая, лишь для того, чтобы хоть что-то выцепить в глазах друг друга, кроме боли. — Если бы мы не остановились на этом гребанном шоссе, если бы я не пустила её, блять, отлить чуть подальше. — Кэт, хватит, — хмурится Сэм. Его голос тоже начинал дрожать. — Хватит строить из себя жертву. — Да, у нас были не идеальные дружеские отношения. Но я застрелила не Шейли, — покачала головой Кэт. — Я застрелила бьющееся в конвульсиях тело, пока мертвые ублюдки разрывали её живот и лакомились внутренностями. Сэмюэль молчал, просто блуждал голубыми глазами по убитому лицу Кэт, по спокойному лицу Саши, по пыльному, белому кафелю. К горлу подкатила тошнота от рисующихся в голове картинок, но Сэм быстро совладал с собой. Как бы сильно он хотел верить ей, но не выходило — Сэм всегда основывался исключительно на фактах, а они все как один твердили о причастности Кэт к такой трагедии. — Я схожу сама. Посмотри за Сашей, пока она не очнулась.***
На втором этаже располагались только детские магазины с опустевшими полками и один ювелирный, украшения в котором были разбросаны везде, где только можно было и нельзя, с побитыми витринами и стёклами. Похоже, людей обуяла настолько тяжелая истерия, что они даже не понимали, что есть предметы первой необходимости, а что есть обыкновенные безделушки, что и гроша не будут стоить, как только человечество погибнет на корню. Кэтрин тепло улыбнулась — спиной к ней, оперевшись локтями на чудом уцелевшую витрину, стоял арбалетчик, подперев голову руками. — Я думала, ты с Тайризом внизу, склады прочесываешь, — аккуратными шажками войдя ювелирный, произнесла Кэт. Прошло всего ничего с момента их последней встречи, но она уже почувствовала, что сильно соскучилась по нелюдимому охотнику. Диксон оборачивается быстро и выпрямляется, будто перед генералом на службе, зарываясь пальцами в отросшие, вновь покрытые сальной пленкой волосы на затылке. Кэт застала его врасплох и знатно заставила пошевелится волосы на загривке. Мало ли, незнакомый кто идёт. Нож в спину получать совсем не хочется. — Нет там никаких складов, — качает головой он, возвращаясь в исходное положение ровно в тот момент, когда до него доходит, что никакой опасности нет и не было. Глаза его вновь возвращаются к безделушке — одному единственному оставшемуся на прилавке золотому колечку, обрамлённому мелкими блестящими камешками. Коробочка такой безделушки нещадно запылилась, но по бокам все равно проглядывалась та самая бархатная оболочка темного бордового оттенка. — Так, пара коробок с барахлом. Ничего путного нет. — Тогда где Тай? — интересуется Кэтрин и тоже замечает украшение. Оно стояло по-эстетически красиво: нетронутое, аккуратное, женское колечко стояло посреди хаоса и разрухи, будто бы это и было всегда его местом. И выглядело до скрежета в зубах красиво — прикасаться не было никакого желания. Окольными путями, размышляя, Кэт дошла до воспоминаний со своей свадьбы, откопала их из самого дальнего уголка своей памяти. Дальше все шло как по маслу: заказы, быт, заказы быт. Остановить это бесконечное колесо фортуны пятьдесят на пятьдесят смог только день «х». День, который отмечен в календаре тюремщиков, как конец света и как начало новой жизни. Потом она встретила его — нелюдимого охотника, хвостиком бегающего за своим старшим братцем, который совершенно без стеснения наблюдал за плескающейся в чистой воде карьера из-за камней, оперевшись на ствол дерева рукой. И сейчас они оба стоят бок о бок и смотрят на обыкновенное женское украшение, считавшееся раньше небывалой роскошью как для неё, так и для Диксона, и Кэт даже мысли не допускает о том, чтобы вновь попытаться построить с кем-то семью. Диксон хмыкнул. Бросил заинтересованный взгляд на брюнетку, проследил за тем, куда она смотрит, ухмыльнулся. И только потом пожал плечами, отвечая на заданный ему Кэтрин вопрос: — Гуляет где-то тут, — говорит Дэрил, начиная выводить на уцелевшей стеклянной плоскости незамысловатые узоры кончиком указательного пальца. — Мы разошлись, как только поняли, что внизу ничего не найдём. Он пошёл искать что-нибудь съедобное и то, что может пригодится Саше для передвижения, как только мы отсюда свалим. Как она вообще умудрилась сломать ногу? — Она была с Сэмом в тот момент. Обыскивала главный зал, пока Тайриз помогал мне прийти в себя после ситуации с, — Кэтрин глубоко вздохнула, закрывая глаза. — Шейли. Послышались выстрелы, затем грохот. Только после этого Тай вывел Сэма и вынес Сашу на руках. На неё под напором ходячего свалился тяжелый стеллаж, прижал ногу, а сама она нехило приложилась головой об пол и потеряла сознание. Диксон понимающе кивнул. Сердце затрепетало, как у десятилетнего мальчишки, когда Кэт склонилась и положила голову на его плечо, прижимаясь к его руке. — Помнишь, что я сказал тебе, когда мы были на ферме? Когда решался вопрос о том, оставить ли жизнь пацанёнку из какой-то сомнительной банды? — Когда умер Дэйл, — поникшим голосом произнесла она, поднимая взгляд на его лицо. Рука Дэрила легла на её острые плечи и притянула ближе. Будто бы от этого становилось легче — лицо Кэт действительно выглядело так, будто только этого ей и не хватало. По крайней мере, Диксону очень хотелось в это верить. — Я сказал тебе, что всегда буду на твоей стороне. Я знаю, что все, что произошло на восточном шоссе было лишь на благо как ей, так и вам. — Спасибо. Девушка улыбнулась. Взгляд скользнул с длинной темной челки на серые, как грозовые тучи за окнами, прогулялись по заросшим щетиной щекам и зацепились за пересохшие, потрескавшиеся мужские губы. Ладонь аккуратными движениями прошлась от горла до шеи и слегка надавила на неё. Дэрил вновь растаял. Поддался искушению, расслабился, и теперь чувствовал, как её тёплые припухлые губы касаются его. Как Кэт слегка приоткрывает рот, прикусывает совсем малость его нижнюю губу, проводит языком по укусу. Она вновь сводила его с ума — ситуация в ЦКЗ повторялась, и, черт возьми, как трудно было справиться со своим желанием вновь коснуться её обнаженного тела, провести ладонью по изгибам, почувствовать её. Ситуация была более романтичной, чем интимной, и арбалетчик считал, что это должно быть так. Что для Кэт это как минимум важно — чтобы романтика присутствовала в их непонятной химии. — Я соскучилась, — произносит Кэт так, как мурлыкающая кошка, которая просит больше ласки, когда, наконец, находит в себе силы оторваться от этого сладостного плена буквально на парочку сантиметров. Девушка до сих пор ощущала его сбившееся дыхание, холодившее мокрые искусанные губы. — По такому. Когда мы с тобой в последний раз делали что-то подобное, за исключением этого раза? — Настолько давно, что я не помню, — ухмыляется реднек. Сейчас бы сигаретку, но карманы пусты. Последняя пачка лежит у него на комоде в тюрьме и мысли о ней навеивают неприятные ощущения какой-то мелкой опустошенности. — Мы можем делать это чаще? — спрашивает брюнетка. Ее серые глаза загораются неподдельным интересом, а губы вновь изгибаются в заразной улыбке, заставляя Дэрила снова хмыкнуть. — Ты намекаешь на отношения? — спрашивает Дэрил. Сам не понял, почему пришёл к такому выводу, но Кэтрин казалась той, у которой «отношения» это не просто слово. Кэт тяжко вздохнула, выпутываясь из его объятий.