Их история

— И.. Раз! — всё громче и громче раздавался чёткий указ Луны в Мерцаньи Звёзд, прогуливающейся точными и строгими шагами взад-вперёд по определённому куску территории. — К чему такая спешка? — пробурчала Нить, отчего сразу же получила нежную оплеуху от Желтоглазки, которая, с гордым деловитым видом, слушала указания предводительницы. Не оставив без внимания едкий комментарий воительницы, Луна повернулась и с ухмылкой повторила своё указание. — Все коты, от мала до велика, сегодня понесут ночное бдение в честь всех наших предков — мы объявим этот день Великим Днём Памяти! — провозгласила довольная кошка, осматривая не таких уж и довольных, но более-менее живо среагировавших подчинённых. Хвоя затерялась среди толпы замешкавшихся котов, скучковавшихся на выходе из лагеря. Всё, что было произнесено предводительницей, было, несомненно, важно, но не настолько, чтобы отвлекать воительницу от размышлений по поводу Пушинки. Не вытерпев, кошка прямо и важно, подступив к Луне, произнесла: — Луна.. То есть, — Хвоя замялась, поймав на себе заинтересованный и нетерпеливый взгляд предводительницы. — Луна в Мерцаньи Звёзд, не могла бы ты уделить мне минутку?.. — дождавшись неторопливого кивка кошки, воительница продолжила: — Что насчёт посвящения Пушинки?.. Хвоегрив и Зеленоглазка, между прочим.. Продумали её обучение от начала и до конца! — с гордостью промяукала Хвоя. Нахмурившись, Луна одарила целителя удивлённым взором, но тот даже и не подумал отвести взгляд. — Кстати говоря, не без помощи Хвои — она действительно заинтересована в этом, как никто иной, — с похвалой посмотрел на воительницу кот, пока та смущённо отворачивалась в сторону, принимая комплимент. — Может быть, стоило бы уделить время посвящению Пушинки? — Да, — кратко отрезала незаинтересованная в этом деле Луна, оглядев собравшихся котов. Заметив их радость и желание поскорее увидеть котёнка в роли оруженосца, предводительница вздохнула и отошла на середину скалы. — Пушинка! Ты здесь? — огляделась Хвоя, не заметив ради с собой любопытной кошечки, которая уже бы лопнула от нетерпения. Не обнаружив малышку рядом с собой, воительница одарила целителей и Луну неясным взглядом и ринулась в палатку. * * * Так бывает — и однажды, когда ты повзрослеешь, ты вдруг поймёшь, что такие люди, как господа злые обстоятельства, режут тебе твои ангельские, белоснежные от кончиков перьев и до той самой точки, на которой они соприкасаются с телом, крылья. Режут — и ты, как самый беззащитный на свете котёнок, ничего не можешь сделать.. Ты стоишь и смотришь на то, как их режут, — так же медленно и искусно, как твою душу когда-то давно другая куча обстоятельств. Порой в голове, в разуме, в самых нёдрах мыслей, собирается горечь, оставшаяся после неудачно заживших ран — и все они ноют, ноют, ноют, и этот глас, похожий на писк тысячи мышей, превращается в ловушку для твоих нежных ушей. Тебе хочется зарыдать, но ты не можешь — не всегда ты вовремя можешь понять, что именно сейчас, в данный момент, без остатка, насовсем, навсегда исчезает то, что было для тебя самым родным и самым недооценённым — твоё детство. Особенно обидно, если ты не успел как следует его проглотить, внедрить в себя и прожить эту пору жизни по-настоящему, попрощавшись и отпустив. Но так бывает редко — чаще всего эту драгоценность у тебя отнимают, отнимают навсегда и самым бесчестным образом, который только может существовать в этом жестоком мире. ⋅* * * Пушинка сидела, не двигаясь, в палатке целителя — искать её долго не пришлось. Малышка смотрела в одну точку, прожигая её глазами насквозь. Ушки кошечки дрогнули, когда в пещерку метнулась Хвоя, — она заметила воительницу, но даже не думала поворачиваться, хотя очень хотела закопаться своим нежно-розовым носиком в бурую шёрстку кошки. — Пушинка? — ничего не понимая, вопросительно посмотрела на малышку Хвоя. "Неужто снова вспомнила родителей".. Кошка, проглотив эту мысль с комком, предательски застрявшим в горле, медленно и терпеливо подходила к котёнку, ушки которого задрожали от её шагов. — Что ты здесь делаешь, милая? Ты ведь знаешь, что все давно тебя ждут?.. — воительница долго и муторно подбирала нужные фразы для разговора со своей маленькой подружкой, стоявшей спиной к ней. Даже не услышав ни единого её слова, Хвоя почувствовала всю боль и горечь, которые долгое время охватывали малышку. — Пушинка, — вздохнула и вновь приостановилась кошка, — всё хорошо. Ты станешь ученицей — не этим ли ты грезила большую часть своей жизни, моя сладкая? — с болью приняв молчание котёнка, воительница снова проглотила комок в горле, уже причиняющий куда большую боль, словно маленький шип от прекрасной розы, вонзившийся в гортань Хвои. "Пожалуйста, ответь мне", — с тоской пробурчал внутренний голос кошки. — Ты ведь знаешь, что я всегда-всегда буду с тобой — я, ты, Золотое Перо..Он тебя тоже очень любит, поверь мне... — вряд ли каждое слово было бесконечно правильным, но воительница пыталась подобрать правильный ключик от дверцы в сердце малышки, которая стала ей беспредельно родной и близкой за время их сближения во время одного горя. Горя, пережитого на двоих — и от этого им обеим было легче. Но порой души кошек стонали от полученных и неправильно заживших в результате времени ран, и тогда на душе было плохо. Плохо, жутко и ужасно — так, как было сейчас Пушинке, которая пронизывала своим взглядом эту окаменевшую стену палатки насквозь. Так, как было сейчас Хвое, которая принимала молчание кошечки, как нечто должное. То, что давно нужно было проглотить и забыть. Так уж вышло, что это случилось именно сейчас. — Вряд ли я могу докопаться до нёдер твоей души, но я знаю одно — то, что ты можешь всегда надеяться и полагаться на меня, моя малышка, — с надеждой в дрожащем голосе проговорила воительница. — Нет! — уверенно и чётко проговорила, обернувшись, заплаканная Пушинка, дёргаясь от напряжения, которое в полной красоте отражалось на испуганной и ошарашенной, отпрыгнувшей в сторону Хвое. — Нет, — набравшись уверенности, повторила кошка, — Нет и ещё раз нет! Ты никогда не заменишь мне маму, никогда не заменишь мне маму! И твой Золотое Перо никогда не станет мне отцом! — задыхаясь от преобладающих над разумом эмоциями, отчаявшаяся кошечка проклинала дрожащую от неожиданности воительницу раз за разом, повышая свой тон с каждой новой фразой, врезающейся в сердце кошки. — Никогда! Ты слышишь меня? НИКОГДА! — закричала Пушинка, плача и гневясь одновременно, не успевая как следует отдышаться после каждой треклятой фразы. — И твои обещания мне к чёрту не сдались, да ни в жизни! Я никогда тебе не поверю! Ты знаешь, — проглотив комок в горле и быстро зашептав, с полным взглядом недоверия, подаренным Хвое и остатками гнева в глазах проговорила будущая ученица. — Я слышала о том, как вы говорили с Хвоегривом, — глаз малышки задёргался, — И о том, как с Золотым Пером... Как Золотое Перо тебя успокаивал, помнишь?.. Ты просто.. Никогда не сможешь иметь котят, —вновь задрожав, она продолжила столь страшную речь, — потому и так сильно привязалась ко мне! Ты никогда не станешь полноценной матерью, потому и прицепилась ко мне! И не говори, что это не так! — прорычала Пушинка. Воительница, задёргавшись от обиды и горечи, со слезами на глазах пыталась найти во взоре родной для неё кошечки что-то тёплое и понимающее, но нашла лишь кусок льда, которым заросли слёзы её малышки. Хвоя, всхлипывая, собиралась с мыслями, не понимая, в чём её вина. — П..П..Пушинка, — задыхаясь от обиды и полного отрицания своей вины, кошка пыталась ответить хоть что-то на тысячу обвинений, прозвучавших со стороны малышки. — Я.. Не оценив жалкие попытки Хвои произнести хоть что-то дельное, кошечка продолжила: — А если ты и станешь мамой.. Если ты и сможешь родить, если вы с Золотым Пером станете полноценными, самыми настоящими и самыми любимыми родителями.. точно не моими, то ты, то и он, то вы все — вы ВСЕ! Забудете про моё существование! Навсегда! Будто и не было никакой Пушинки, будто был только огромный осадок в виде обузы на ваших душах! Я никчёмна и я никому не нужна.. Это ты и забыла сказать в своей очень ВАЖНОЙ для меня речи! — сгорая от напряжения и еле держась на ногах из-за цунами в виде эмоций, кричал котёнок, который уже совсем не был этим самым котёнком — и это Хвоя осознала только что и не в самой шутливой форме. — Ты всё сказала, да? — всхлипывая, собралась с мыслями и отдышалась малышка, смотря на самую близкую для неё кошку и не видела в её глазах того, что обычно видела в глазах своей мамы. Как же Пушинка была слепа! Ведь тотчас, если бы котёнок расплакался, растрогался от напряжения, заставляющее тысячу раз содрогаться маленькое тело кошечки и извинился — воительница кинулась бы к своей любимой, самой родной и единственной крошечке счастья, окутав теплом и заботой. Не дождавшись ответа шокированной Хвои, Пушинка дала волю эмоциям и, разревевшись, выбежала из палатки в неизвестном направлении — кошка, было, хотела побежать за ней, но была окликнута никем иным, как Золотым Пером. — Что случилось? — воин замешкался, увидев заплаканное лицо воительницы, покинутое эмоциями. — Я слышал чьи-то раздражённые крики.. Ты.. Что за.. — оторопев от отчаянного взгляда задыхающейся от напряжения Хвои, кот на минуту приостановился. — Нет, ничего, — всхлипывая, но уже более спокойным тоном произнесла кошка, со вздохом рассматривая небо над головой. — Золотое Перо, нужно.. — вдруг она почувствовала, как из-под ног быстро-быстро уходит земля в совершенно неизвестном воительнице направлении, в глазах темнеет, будто стремительно наступает ночь, а разум становится таким лёгким, что равновесие, которое держала Хвоя, вдруг исчезает.. И появляется лишь мысль — мысль о том, что она хочет умереть.. — Помогите! Хвоегрив, Зеленоглазка!.. Кто-нибудь, чёрт побери! Хвоя... Хвое плохо!.. — в отчаянии закричал Золотое Перо, но его крик долгим и нудным эхом отразился эхом в уже существовавшим вне тела разуме кошки, пройдя мимо ушей. "Помогите!" * * * Холодное утро, белое утро. Едва приоткрыв глаза, воительница почувствовала необыкновенную лёгкость на душе и озноб. Повернув голову довольно резко, кошка тысячу раз пожалела о содеянном, так как мир в её разуме, вновь появившимся в теле, перевернулся вместе со всем содержимым черепной коробки. "Больно", — пронеслась первая, самая свежая мысль в голове ничего не понимающей Хвои. — Тише-тише, не надо так резко, — улыбнулась Зеленоглазка, рассматривая глаза только что очнувшейся бедняги. — Всё хорошо, ты здесь, в лагере Племени Вечной Ярости, в палатке целителей. И мы уже тебе помогли. Всё будет хорошо, милая. "Милая? Они со мной так никогда не обращались". — Золотое Перо.. — вдруг начала вспоминать кошка, приходящая в сознание. Она суматошно приподнялась и тут же осознала, что зря. — Ну и куда тебя несёт? — осуждающе посмотрела на неё целительница, укоризненно цокнув. — С твоим кавалером всё хорошо — спит, как дохлая мышь! — рассмеялась Зеленоглазка. — Сидел перед тобой всю ночь, как вкопанный, я уж подумала, что у него паралич, — она снова расхохоталась. Хвоя привыкла к особенному целительскому юмору и терпеливо лежала на месте. — А в твоём положении, между прочим, так вскакивать не положено, так что лежи смирно, дорогуша. — В моём.. что?.. Каком ещё положении?.. — непонимающе оглядела целительскую пещеру воительница. — Ах, так, значит, день сюрпризов? — мило улыбнулась кошка. — Разве тебе Хвоегрив не говорил?.. Развеялись его сомнения, милая! И падения твои от пустяковых переживаний, и твои ночные походы на Дрянное Место, — рассмеялась целительница, — всё это об одном свидетельствует, дорогуша, — ты ждёшь котят.