* * *
Спустя каких-то полчаса Гарри Поттер колотил в дверь дома номер 79 по Болингброк Гров. На нем не было верхней одежды, но морозное мартовское утро как будто бы не беспокоило раннего гостя. Вместо того, чтобы воспользоваться камином, Гарри выскочил из дома и бежал всю дорогу до того места, где кончается защитный купол, а после аппарировал в парк и бежал всю дорогу к дому Северуса. Остатков измотанного за последние сутки разума хватило, чтобы он кричал: — Мистер Принц, откройте! — не выдавая настоящего имени хозяина дома. Из окна соседнего дома высунулось сонное лицо соседки и с упреком глянув на него, исчезло. Однако же недовольные магглы были последним, что волновало сумасшедшего посетителя святого. Спустя приличное количество времени дверь отворилась вовнутрь, и Гарри рухнул на зевающего Генри Питерса, вцепляясь в его тощие плечи. — Где Северус? Мне он нужен, — быстрая нервная речь Гарри сопровождалась яростным блеском красных от недосыпа глаз из-за стекол очков, — позовите его, я вас умоляю! — Гарри, что происходит? — спустившийся со второго этажа Снейп как раз прятал палочку в карман домашнего халата. Гарри тут же выпустил сонную жертву из захвата и бросился на своего бывшего профессора. — О, вы дома! — воскликнул он. — Пожалуйста, выслушайте меня, мне очень надо с вами поговорить! Я вчера сбежал, я не должен был, вы вправе меня ненавидеть! Северус нахмурился, окидывая взглядом его посиневшие губы и покрытые мурашками руки. Он вздохнул и потянул Поттера за собой, увлекая вглубь дома по направлению к кабинету. — Прекратите истерику, — сухо сказал он. — Вы сегодня спать ложились? — У меня дочь, — выдохнул Гарри, только сейчас осознавая, как сильно устал и продрог. Гость тяжело опустился в кресло. — Выпейте, — сказал Северус, отходя от углового шкафа, куда до этого подошел и ставя перед ним на низенький столик бокал с густой красной жидкостью. Гарри протянул руку, не особо понимая зачем, и придвинул фужер к себе, разглядывая блики на поверхности вина. Он поднял глаза на Северуса, который приблизился, чтобы накинуть ему на плечи плед. Гарри хотел бы заплакать, но спасительных слез у него не осталось. — Поздравляю, — тихо сказал Снейп, садясь напротив. Оба долго молчали. — Я так больше не могу, — Гарри сжал бокал в дрожащей руке, не понимая почему его тело предает его. Не только сейчас, а постоянно, каждый день. А потом подумал, не он ли сам в том виноват, годами игнорируя собственные потребности и желания. — Я сбежал, я… Гарри затих, пытаясь унять дрожь. Бокал выскользнул из его пальцев и тихонько звякнул о столешницу. — Это нормальная реакция, — мягко сказал Снейп. — Нормальная… — горький комок в горле не дал Гарри договорить, и он сжался в кресле, зарываясь руками в волосы и нервно теребя кольцо на пальце. — Нет. Вы не понимаете, о чем говорите. Северус, я стоял там в окружении родственников и хотел исчезнуть. Я на секунду даже стал надеяться, что ребенок не мой. Чтобы у меня был повод, понимаешь? Да ни черта ты не понимаешь, я сам не понимаю. Я себя презирал в этот момент, но стоял там и надеялся. — У вас есть повод подозревать жену в неверности? Гарри услышал, как Снейп поднялся из кресла и обошел стол, протянув руку к его скрючившейся фигуре в жесте утешения, но замер в нерешительности. — Все будет хорошо, — наконец сказал Северус и опустил так и не коснувшуюся чужого плеча ладонь, распрямляясь. Гарри сглотнул и зло процедил, не поднимая головы: — Хотя бы ты не притворяйся. Я все понял, все знаю, мне можешь не врать! — нервничая, он перешел на ты, слабо контролируя свои губы и те слова, что они произносили. — Меня тошнит от лицемерия, а я сам кто? Ты разве не понимаешь? Я в тебя влюб… — Остановитесь! — грубо оборвал его Северус, отшатываясь. — Не говорите того, о чем позже пожалеете. У вас шок. Никому из нас не нужно ваше любопытство. Вероятно, еще вчера вечером, отдохнувший и спокойный Гарри услышал бы в этих словах что-то совсем иное. Сейчас же, истощенный виной и презрением к себе, он понял только одно: мужчина, ради которого он готов пожертвовать тщательно выстроенной идеальной семейной жизнью, считает его незрелым сопляком, чьим речам грош цена. — Ах, вот как? — Гарри вскочил с кресла и двинулся на Снейпа, махая руками. — Любопытство? Так теперь называется, когда каждый день думаешь об одном человеке с утра до ночи: за завтраком, на работе, сидя с друзьями, стоя в душе, засыпая в постели? Я готов дни и ночи с тобой сидеть в этом кресле, лишь бы быть рядом. Тратить последние деньги, не спать и не есть, ссориться с близкими людьми — все ради тебя! И это — простое любопытство? Так утоли его! Северус побледнел сильнее обычного и вытаращился, приняв зачем-то боевую стойку. Они оба замерли, разделенные несколькими футами, тяжело дыша и глядя друг другу в глаза. — Я сказал, — невероятно холодно прошипел Снейп в лицо Гарри, — что не стану потворствовать вашей жажде приключений и любознательности. Хотите поразвлечься с мужчиной — пожалуйста, но за мой счет — нет. Вчера, как и неделю назад, вы красноречиво дали мне понять, что с ненормальным вы не желаете иметь ничего общего и сбежали. Так отчего же вернулись? Гарри задохнулся от гнева и унижения. Обвинений в трусости он вдоволь наслушался от самого себя за прошедшую с его побега ночь. — Мне нужно было время, чтобы понять, что я тоже ненормальный! — прокричал он прямо в лицо Северусу, практически утыкаясь в него носом. — А о чем думал ты? Наверное, ненавидел себя за то, что тебе понравился Поттер, копия своего отца! В этом проблема, да? Плевать на взаимность! Тебе бы тоже следовало носить очки, раз ты не можешь раскрыть свои глаза и рассмотреть, что перед тобой Гарри, а не Джеймс! — Заткнитесь, Гарри, — сквозь зубы процедил Снейп, сделав акцент на его имени. — Вы назвали меня трусом? Я не боюсь того, что вы меня привлекаете. Полагаете, я не считаю эту симпатию для себя, мягко скажем, неправильной? Считаю, пускай, но я никогда не врал себе по поводу своих желаний. Что вы там говорили, думаете обо мне каждый день в душе? О, поверьте, именно там я вспоминаю вас с завидным постоянством. Но вы опоздали, мне не нужна еще одна Лили Эванс с этими проклятыми глазами, кольцом на пальце и заверениями, что мы друзья. Благодарю, я сыт этим по горло и мой ответ все еще нет. Гарри дернулся, как от удара, и зажмурился. — Хватит путать меня с моими родителями, — прошептал он, — я не они и никогда ими не стану. Смятение и недосып сильно приглушили его здравый смысл. Только сейчас Гарри в полной мере осознал, как близко находится от объекта своих желаний. Теперь, стоило ему протянуть руку, он мог бы коснуться того, о чем столько мечтал в последнее время — плоской, часто вздымающейся от быстрого дыхания, одетой в домашнюю рубашку мужской груди. Слабо понимая, что делает, Гарри поднял руку и прижал правую ладонь к почти незаметно выпирающему левому соску. Под его пальцами громко и яростно билось сердце. — Что вы себе позволяете? — прохрипел Северус, изумленно распахнув глаза. — Я вам сказал... Гарри беззастенчиво продолжал свое исследование, водя рукой везде, где мог дотянуться. — Мне… — он пальцами очертил ключицы, — нужно… Левая рука Гарри присоединилась к правой, пробралась между застегнутых пуговиц у шеи и мазнула кончиком пальца по коже. — Ты такой горячий на ощупь, — жалобно выдохнул он. Северус прерывисто втянул воздух сквозь сжатые челюсти. — Вы понимаете, что вас сейчас ждет жена и новорожденная дочь? — Жена? А, да... — одурманенный безнаказанностью Гарри отказывался слушать какие-либо доводы. Он оторвал взгляд от своих пальцев под тканью, которыми гладил нежную кожу чужой груди, поднял голову вверх и встретился с абсолютно черными от расширившихся на всю радужку зрачков глазами. Снейп отнял его жадную левую руку от себя и поднял на уровень глаз. На безымянном пальце тускло блеснул серебряный ободок. — Ох, — Гарри как будто окунули в холодную воду. — Северус, я… Я не знаю, что на меня нашло. Мне очень жаль. — Я не удовлетворюсь одной только ролью вашей любовницы. Секс ради секса я могу получить в другом месте, не причиняя себе боль, — руку Гарри на мгновение сжали длинные пальцы, прежде чем отпустить. — И мне тоже очень жаль. — Да-да, конечно. Я бы никогда не унизил вас таким предложением, — Гарри сделал небольшой шаг назад, увеличивая дистанцию. В голове на огромной скорости крутились мысли, полные сумасшедшей отчаянной надежды. В одночасье все ночные домыслы сложились в четкую картинку, обозначив единственное правильное и самое простое решение. Гарри сказал: — Вы правы, я разведусь. — Что? — изумленно спросил Северус. — Вы меня неправильно поняли, я не это имел в виду. — Но вы ведь правы, — решительно сказал Гарри, окрыленный той легкостью, которую почувствовал, произнеся вслух свой выбор. — Я ужасно в вас влюблен. Можете называть это интересом или чем там еще, но я никогда не испытывал ничего подобного по отношению к Джинни, никогда не терял контроль над своими действиями просто стоя рядом. Я сейчас даже не знаю, любил ли я её вообще, хотя бы и в самом начале. — К черту вашу жену, — мотнул головой Северус, — вы подумали о себе, а о детях? — Какое мои дети имеют к этому отношение? — напрягся Гарри. — Прямое. Развод — это травма для ребенка, тем более в столь юном возрасте. Они будут несчастны, — Северус вдруг разом поник, растеряв свою холодную ярость и устало опустил плечи, — а значит, будешь несчастен и ты. Я не могу это принять. — Хорошо, — тихо сказал Гарри, разглядывая кольцо на своем пальце, — я вернусь к жене и продолжу делать вид, что все в порядке. Играть в семью, мечтая просыпаться не с ней и приходить домой тоже — не к ней. Может быть, пересилю себя и займусь с ней сексом, думая о тебе, чтобы она ни о чем не догадалась. Как думаешь, на сколько меня хватит? Рано или поздно начнутся скандалы и ссоры, они уже начались. Дети ведь не идиоты, они все понимают и все видят. Ты переживал, что Альбус вырастет похожим на тебя? Так и будет, потому что в какой-то момент мы с Джинни станем твоими родителями, несчастными и причиняющими боль самым близким. Такая семья — пародия, где в равной степени страдают все. Северус молчал, завесив лицо волосами и никак не реагируя. Гарри подумал, что тот, должно быть, погрузился в воспоминания о детстве. Стало совестно, что вот так, грубо и резко, напомнил о неприятных, давно минувших днях. Пытаясь как-то поддержать, он подошел ближе и взял чужую ладонь в свою, легонько сжав, боясь перейти границу дозволенного. Северус, почувствовав прикосновение, поднял голову, и во взгляде его читалась решимость. — Да, — сказал он. — Я ненавидел их за постоянные ссоры и оскорбления, за попытку сбежать от реальности вместо того, чтобы как-то её исправить. — Вот видишь, — ответил Гарри, переплетая их пальцы, — я прав. Северус легонько потянул и поднял их ладони к лицу, прижимаясь к руке Гарри щекой. — Ты очень вырос, — тихо заметил он, утыкаясь носом в чужое запястье и глубоко вдыхая, — и, может быть, ты даже прав, но ты торопишь события. Гарри с нежной тоской смотрел на прикрывшего глаза Северуса и с ума сходил от близости и невозможности прикоснуться как-то еще. Это не обсуждалось, но он понимал, что пока на его пальце кольцо, дальше невинных прикосновений они не зайдут. — А когда будет подходящее время? — спросил он, пытаясь отвлечься от овладевшего им желания сорваться и переступить невидимую, но четко очерченную границу. — Я лучше буду честен со своими близкими, потому что иначе просто не могу. Ты сам сказал, помнишь? Я не хочу расплачиваться сожалениями за свои сомнения. — Тебе надо меньше слушать всяких старых козлов, — Северус невесело улыбнулся, выпуская его руку. Гарри испытал ужасное чувство потери и невыносимый холод там, где к нему еще секунду назад прикасалась горячая кожа другого человека. — Поздно, — прошептал он, с завистью глядя на собственное запястье. — Проповедь уже прочно засела у меня в голове и от нее никуда не деться. — Что ты собираешься делать? Северус так же пристально уставился на ладонь Гарри, и это было почти смешно, как двое взрослых мужчин, оставшись наедине, стоят и думают, как бы подержаться за ручки. — Отправлюсь домой, поговорю с Джинни, — вздохнул Гарри, страшась сложностей и одновременно желая поскорее со всем покончить. — Не уверен, сколько это займет времени, но мне хотелось бы знать, что ты меня ждешь. Северус глубоко вздохнул, кивая: — Да. Не сомневайся — да. Я готов ждать день, неделю. Гарри, — он поднял глаза встречаясь с ним взглядом, — я готов ждать годы. Гарри шумно втянул воздух, больно кусая щеку изнутри. — Так долго ждать не придется, — он не выдержал и шагнул ближе, утыкаясь Северусу лбом в плечо, пытаясь запомнить его запах. Если бы кто-то сказал Гарри Поттеру из прошлого, что он будет готов простоять вечность, вдыхая запах шампуня профессора Снейпа, он бы рассмеялся ему в лицо — а спустя какие-то шестнадцать лет он с ума сходил и был готов на все, лишь бы не двигаться с места. Сделав над собой усилие и отступив на шаг назад, Гарри тепло улыбнулся напряженно молчавшему Северусу и спросил: — Тогда я пошел? — Нет, — Снейп перехватил его за запястье и с минуту молчал, кусая губы, — постой. Если... Если ты все-таки сделаешь то, что собираешься, хотя я и считаю, что ты недостаточно все обдумал... Я правильно понимаю, что тебе будет негде жить? — Я думал пожить у себя в кабинете, — неловко улыбнулся Поттер, — и душевая у нас там есть. — Чушь. У меня наверху третья спальня, — пробормотал Северус, глядя в пространство перед собой, — или... Я не уверен, что вправе такое предложить, но если ты захочешь... — Захочу, очень захочу, — Гарри вновь сделал шаг вперед, напоминая себе маятник, и порывисто обнял Снейпа, в приступе смелости даже прижимаясь губами к виску. Северус вздрогнул и заключил его в крепкое объятие, в котором было так много нежности пополам с отчаянной страстью, а силы в руках не по-женски много, что Гарри поспешил отодвинуться и поправить эрекцию в штанах, смущенно залившись краской. Он перехватил взгляд черных глаз, жадно рассматривающих его промежность, и покраснел еще сильнее. Уставиться ему в ответ было некуда — вечная длинная накидка, в которую со сна облачился Снейп и в которую сейчас поплотнее завернулся, скрывала все, что не далее как вчерашним вечером открыло глаза незадачливому Поттеру. Возможно, одежда профессора служила именно этой цели — исчезала только в стратегически важные моменты, в иные же скрывая истину от любопытных зевак. — Иди, Гарри, — Северус нехотя оторвался от созерцания его брюк и прочистил горло. — Иди сейчас, или я за себя не ручаюсь.* * *
Дом Поттеров встретил главу семейства тишиной. Многочисленная родня со стороны Уизли, утомившись, легла спать. Иногда родственники оставались на ночь в гостевой спальне и, к ужасу Гарри, оскверняли его ванную комнату. Сейчас же он даже не уделил этому и крупицы внимания, потому как и санузел, и спальня с кухней через несколько минут должны были перестать быть его собственностью. Выбравшись из камина в гостиной, первыми, кого Гарри увидел, повернув к лестнице на второй этаж, были оба его старших ребенка. Джеймс сидел на верхней ступеньке и лениво болтал плюшевым львом перед лицом младшего брата, который в кои-то веки не плакал в отсутствие родителей, а улыбался, изредка подавая нечленораздельные звуки удовольствия. Вид мирно играющего потомства не поколебал уверенности их отца в правильности своего решения в первую очередь потому, что он считал детей вне конфликта обоих родителей. Однако же все слова, которые он мысленно готовил, мгновенно иссякли, и Гарри решил, что стоит поговорить с женой, прежде чем начинать объяснять концепцию развода детям. — Привет, — сказал он им, неловко махнув рукой, — уже были у мамы? — Были, — ответственно кивнул Джеймс. — Сестра и мама почему-то плакали, а бабушка их успокаивала. Ал тоже хотел начать, но я его отвлек. Сын гордо помахал плюшевым львом с бубенцом, заставляя младшего брата громко радостно замычать — тот вообще был малословен для своего возраста, предпочитая все свои проблемы и нужды озвучивать криками. — Я тобой очень горжусь, ты знаешь? — сказал Гарри сквозь ком в горле. Ему вдруг показалось, что Джинни уже все знает. — Спасибо, что помог. Джейми гордо прикрыл глаза и важно выпятил нижнюю губу, возвращаясь к своему занятию, а Гарри стал взбираться по лестнице на второй этаж, ощущая себя ведомым на казнь — каждая ступенька приближала его к социальному эшафоту. В коридоре обнаружился спящий на стуле Билл, которому почему-то не надо было на работу. Из-за дверей гостевой спальни раздался храп Артура, который тоже решил задержаться. Часы на стенке отбили семь тридцать утра — в любой другой день Гарри бы уже готовился выполнять свои обязанности начальника, бодро шутить с заместителем и комментировать неблагодарность непонимающей намеки в виде сушеных рыбьих глаз Тэрри, пеняя аврору Пирсу на то, что заигрывания-то хороши, но вот сдаваемая им документация до них не дотягивает. Однако сейчас эта жизнь показалась ему чрезвычайно далекой. У их с женой спальни Гарри замер и долго стоял, не решаясь войти. В конце концов он пересилил себя и усилием воли поднял правую руку, костяшками два раза тихонько ударяя по деревянной двери. У дальнего края кровати, на кресле, посапывал Рон. Джинни не спала, качая на руках дочку. Когда её муж вошел, так и не дождавшись ответа, она подняла красные глаза и зло спросила: — Где ты был? — У Северуса. Мне нужно было... — он неопределённо махнул рукой и тут же схватился ею за волосы, взлохмачивая. Постояв немного, он присел на край кровати и перевел дыхание: — Это не то, что я хотел сказать. Ты знаешь, что я для детей готов сделать что угодно? — Гарри, что происходит? — побледнела Джинни. — Ты меня пугаешь. — Пожалуйста, ответь на вопрос. — Черт возьми, да, — глаза жены блестели и метались по его лицу, пытаясь отыскать что-то, что рассеяло бы беспокойство, — я знаю, как ты обожаешь детей. Умоляю тебя, не тяни. — Джинни, — Гарри сжал кулаки и набрал полную грудь воздуха, — я знаю, сейчас не подходящее время, но я больше не могу врать. Джинни, я... В окно влетел серебрящийся шнауцер и несколько раз подпрыгнул на месте, зависая между оторопелым мужем и его роняющей горькие слезы женой. — Повторное нападение, в этот раз пострадал офис Артура Уизли и хранилище Аврората, произошло две минуты назад во время пересменки. Ждем вас, сэр. — закончив торопливо говорить сообщение голосом заместителя МакБарена, патронус истаял в воздухе. — Гарри? — растерянно спросила Джинни. — Проклятье, проклятье, — затараторил он, вскакивая. Сон, усталость и стресс сняло как рукой: аврор Поттер был на месте и был готов действовать. — Джинни, разговор не быстрый, поэтому закончим его позже. Прости, надо бежать. Гарри пулей вылетел в коридор, краем уха услышав сдавленные всхлипы жены и сонные вопросы Рона, который очень не вовремя решил проснуться. Захватив свою мантию и дождавшись, пока его тесть откроет глаза, Поттер скороговоркой сообщил ему новости и приказал следовать за ним, как только тот проснется. Сам же он бросился к камину, впопыхах приглаживая волосы и надеясь, что после двух суток без сна выглядит хотя бы отчасти по-начальственному солидно. Оказавшись в своем кабинете, он поспешил к двери и, распахнув ее, нос к носу столкнулся с мисс Фарфарой, которая нервно чесала выкрашенным в желтый ногтем небольшую горбинку на своем носу. Жест этот Гари показался смутно знакомым, и он открыл было рот, как позади раздался грохот и его схватили за полы плаща, жестко разворачивая на месте. — Какого черта ты творишь? — красный от гнева Рон сжал его за плечи и принялся трясти. — Что тебе наплел твой Снейп, это же он, да? — Какого черта ты творишь? — вышел из себя Гарри, отдирая руки друга от себя. — Причем здесь Северус? Да стой ты спокойно! Поттер протянул руку и схватился за ручку двери, с силой захлопнув её прямо перед лицом разинувшей в удивлении рот мисс Фарфары. Делать так, конечно же, не стоило, но у него не просто так был заместитель, а беснующийся Рон мог подпортить и так далеко не лучшую ситуацию, начав выкрикивать секретную информацию еще громче. — Успокойся, — с нажимом посоветовал Гарри, возвращая все свое внимание тяжело дышащему от ярости товарищу. — У нас нападение на офис твоего отца, готовится операция. Я нужен всему отделу, а стою и разбираюсь тут с тобой. Ну? — А Джинни ты не нужен? — от злости лицо Рона приобрело оттенок, схожий с его волосами. — Почему она там плачет? Пропадаешь у какого-то урода целыми днями, а потом доводишь жену до слез! И время выбрал как нельзя кстати! Может быть, не сделай Рон дальше того, что сделал, все сложилось бы иначе. Но он ни с того ни с сего со всей силы толкнул его в грудь обеими руками, да так, что Гарри отлетел к двери и ударился о нее лопатками, зашипев от боли. — А когда, когда нужно было сказать? — вскинулся Поттер и двинулся на друга, яростно сверкая глазами. — Всю жизнь себя мучать, чтобы ты был доволен? Со своими отношениями сначала разберись — Гермиона предпочитает общаться с Малфоем, чтобы не проводить время с тобой. А что до урода, так к твоему сведению, я собираюсь с ним жить. Наверное, стоило сообщать подобные новости как-то иначе. Рон отшатнулся и побледнел, хватая ртом воздух. — Что? — неверяще и жалобно уточнил он. — Что ты сказал? — Я ухожу от Джинни, — твердо сказал Гарри и сразу почувствовал, как с плеч падает груз, который он не знал, что тащит. Дышать сразу стало легче и свободнее, и он добавил: — Я не люблю её так, как должен любить. Как сестру и друга — да, но как женщину и жену? Уже очень давно нет. Я не хотел так тебе это сообщать, ты меня вынудил. — Ты с ума сошел? — вся злость Рона сошла на нет и он растерянно хлопал глазами, — ты не можешь так говорить, это какая-то ошибка. Ты не тот Гарри Поттер, которого я знаю. Подобное заявление Гарри слышал уже не в первый раз, но чаша терпения переполнилась именно на словах лучшего друга, от которого он вовсе не ожидал понимания, зная, как тот любит и опекает сестру. И все же, сомневаться в своих поступках и выборе он не был готов позволить даже ему. — Да что вы заладили? Я — вот такой, — Гарри с силой ткнул себя в грудь обеими руками. — Я вам не персонаж из книжки, которого можно как угодно переиначивать и заставлять его говорить удобные вам мысли. Я — живой человек, я делаю ошибки и если тебе не нравится мой выбор — милости прошу, ты знаешь где выход. — Ты прав, ты делаешь ошибки. Самую огромную прямо сейчас, — Рон сделал шаг назад и замер, кусая побелевшие губы. — Я думаю, на тебе Imperio. Или Снейп тебя чем-то отравил. Ты ведь пил у него дома, принимал пищу? — Прежде чем лезть в мои отношения, — ядовито выплюнул Гарри, злобно смотря ему в след, — разберись сначала в своих. Может, тебе бы и самому следовало что-то подсунуть жене, как думаешь? Гарри смотрел, как лучший друг забирается в камин, зачерпывает порошок и исчезает, кривясь от ярости и унижения. Он все перебирал в голове этот короткий разговор и уже знал, что мог бы сказать все иначе: мягче, аккуратнее, осторожнее. К сожалению, общаться Гарри никто в детстве так и не научил, а вот поливать собеседника грязью — такого он навидался за детство вдоволь. Дорогие родственники могли бы победить на конкурсе оскорблений, вздумай кто такой провести. Обычно он себя контролировал, но во время ссор в нем просыпался маленький давно забытый дядя Вернон и его губами говорил гадости. Гарри хотя бы удалось сдержаться и не сказать, чем он собирается заниматься дома у Северуса с ним же, лежа в его кровати. Гаденький голосок в голове заметил, что вообще-то стоило бы: это задело бы друга так же, как его самого задело подрывание его авторитета на рабочем месте на глазах у сотрудников. Тяжело выдохнув, Поттер развернулся на каблуках и бросился разбираться с беспорядком, на разные лады ругая паршивых взломщиков. Забыла прикрепить к прошлой главе. Это Поттер страдает: http://ipic.su/img/img7/fs/IMG_0847.1558043578.jpg Как обычно, на художественную ценность не претендую, это просто быстрая зарисовка.