Быт неестества

— Что я могу сказать о леди Шарлотте? — мужчина широко улыбнулся и снял соломенную шляпу. — Она маленькая очаровательная девчушка, очень любознательная и общительная, — к нему подошёл человек в тёмных одеждах и что-то прошептал на ухо, — Что? Пропала? — Шарлотта всегда была странной, — прокомментировала юная леди, — Я ничуть не удивлена, что она сбежала из дома, — она раскрыла веер с перьями и самодовольно хмыкнула. — Слишком глупа для дворянки, понимаете? Её никогда не волновали наши встречи. — Это всё мачеха её виновата! — вскрикнула старушка. — Небось замучила бедняжку, завалила делами да хотелками своими, вот она и ушла от них! Нечего в таком доме жить несчастной! — Она… жениха, — женщина бросила многозначительный взгляд, — испугалась. Говорят, отец-то дочке страшненького подобрал, кошелёк толстый приманил. Мадам Уврар его видела, глаза нет, хромает на обе ноги и дёргается постоянно. С войны такой вернулся, уверяю. Как там его звали? Граф… граф… — Ну и что, что сбежала? — пожилая женщина стояла рядом с мужчиной в соломенной шляпе и утешала его. — Вернулась бы лишь. Без неё и сад не мил, и в доме грустно. Всё ей хозяева простят, лишь бы здорова была. Девушка рассмеялась и отошла от шара. Интервью её позабавило. Столько знакомых лиц и голосов. — Что за глупости они говорят? — она убрала рулон ткани на место. — Неужели это по всему городу показывали? Людям точно делать нечего. Комнату освещало закатное солнце, придавая всему рыжеватый оттенок. В этот час ателье было уже закрыто, и в воздухе повисло лёгкое одиночество, будто самому дому не хватало постоянных посетителей. Ещё чуть-чуть ощущался слабый аромат духов, ниточкой проходящий между выставочными обрезами тканей, вдоль манекенов в готовых одеждах и хитрых шапочках, убегающий смущённо за шторку примерочной, где делались мерки и примерялись готовые или не очень наряды. Около стола, за которым стоял огромный шкаф с рулонами ткани, сидел таинственный мужчина, которому и принадлежал магический шар. Он потянулся к табаку, но Шарлотта отрицательно покачала головой, и ему пришлось подчиниться местным правилам. Помолчав ещё немного, он всё-таки ответил: — Вовсе нет. Интервью осталось в узком кругу вашей семьи. Мы не смели поднять шум из-за вашего исчезновения. Она снова рассмеялась: — Посмотрите, они так сильно беспокоятся обо мне, что даже забыли про активные поиски! — Ваш отец нанял наш отряд, — отрезал мужчина, — и именно поэтому вы сегодня встретились со мной, — было видно, что слова Шарлотты сильно задели его чувства. — Господин Розенталь так же просит вас вернуть настоящую фамилию, потому что безопасность… — Я не буду связана с этим родом, — холодно прервала его девушка, — и использовать фамилию отца в своих интересах также не желаю. — Если вы хотите отказаться от влияния вашей семьи, то могли бы выйти замуж! — возмутился незнакомец. Разговор начал приобретать более острые нотки, напряжение росло и росло, а каждая брошенная фраза начинала всё больше задевать чувства собеседника, врываясь в его установки и внутренние аксиомы, на которых держится обыкновенно не только образ, но и сама личность. Девушка ударила кулаком по столу, не в силах сдерживать более своё негодование. — Если вы, как и мой отец, не верите в силу Розенталей, то от вас я подачек не приму, — процедила она сквозь зубы. Снова повисла тишина, но тишина теперь гнетущая. Они оба не сумели удержать чувства и поспешили защищать свои принципы, вместо того, чтобы понять другого. Ощущение лёгкого смущения из-за такой ошибки было у обоих, как и уверенность в собственной правоте. Тема была исчерпана и Шарлотта, успокоившись, продолжила: — Уходите. Ателье уже закрыто. Вечерний гость ушёл, и девушка осталась одна, поглощённая в тяжёлые мысли о прошлом. Откуда-то вылез кот, большой, пушистый и мягкий, он ничуть не растерял грации с возрастом, но, наоборот, становился всё более проницательным, будто в маленькой его головушке вырос очень интеллигентный человек. Кот бесшумно прокрался к девушке, покрутился в ногах и, чуть топнув, запрыгнул на стол, и мордочкой ткнулся в руку Шарлотты. Девушка улыбнулась, мысленно поблагодарила кота и начала его ласкать. Тут в комнату зашла хозяйка ателье, увидев свою работницу здесь, сильно удивилась и обеспокоенным голосом спросила: — Шарлотта, ты ещё здесь, дорогая? Что-то случилось? — Нет-нет, мадам Триаль, я только что закончила работу. Девушка чуть взбодрилась, чтобы хозяйка не надумала ничего лишнего. Не потому, что не любила её, а потому, что та уже много сделала для комфортной жизни. Этот дом, эта работа, эти посетители и коты, — мадам Триаль позволила неизвестной девочке без имени жить в таком прекрасном мире. Хозяйка внимательно осмотрела свою подопечную и, не заметив явных признаков чего-то плохого, довольно кивнула. — Не забудь дверь закрыть, дорогая, — она помахала на прощание, улыбнулась и вышла из ателье. Стоило двери закрыться, как Шарлотта устало свалилась в одно из кресел. Ноги привычно гудели и отваливались после рабочего дня, тело наконец напомнило о необходимости отдыха. Шарлотта откинула голову назад и закрыла глаза, и шар, оставленный или забытый незнакомцем снова заговорил. Картинка задрожала и замерла, показав знакомого стилиста-эльфа. Причёска как обычно странная, будто он наплевал на «естественность» эльфов, одежда излишне вычурненная. — Может смешно, а может и грустно, но её интересовала только одежда. Я давно не встречал столь увлечённых своим делом людей… Она как звезда нашего поколения, нашего искусства! Снова сменилось лицо. Теперь шар показывал женщину. Морщины только-только тронули лицо, знакомые глаза выражали волнение, но улыбка была скорее спокойной, хотя немного грустной. Шарлотта и её узнала, свою мачеху, которую почему-то так и не смогла полюбить. — Я просто надеюсь, что с ней теперь всё в порядке. Им правда в последние дни было сложнее общаться. Теодор не хотел отпускать её, но теперь у Шарлотты появился шанс воплотить свою мечту. Дай бог ей сил… Шар моргнул и показал своего владельца: того незнакомца, который ворвался в сегодняшний вечер и напомнил о прошлом. Даже тогда его шляпа скрывала лицо, но атмосфера была такой же, и голос, бархатисто-низкий, ничуть не изменился. — Знаете, я ведь был её телохранителем в детстве. Кто знал, что у такой слабой девчушки окажется достаточно смелости для побега. Конечно мы её отыщем, в этом нет сомнений. Запись была сделана несколько лет назад, неужели Шарлотту нашли только сейчас? Ведь тот незнакомец действительно работает на отца, он не мог так долго искать сбежавшую девчонку, которая едва ли скрывалась. Значит, Розенталь, убедившись в том, что дочь в порядке, отпустил её и дал возможность самостоятельно встать на ноги. Это открытие пробудило давно забытое чувство. Совесть лениво потянулась, встала и быстренько поняла, что произошло. Ничуть не смущаясь, она начала потихоньку грызть Шарлотту. Сначала укусы были слабыми, но потом начали неприятно побаливать и чесаться, нудящее место увеличивалось и, когда Совесть убедилась в том, что её хозяйка осознала свою ошибку, успокоилась, хотя хватку едва ли ослабила. Стараясь уменьшить неприятно чувство, Шарлотта пробудила Обиду, которая быстренько отцепила Совесть и убедила в том, что без этого шага отец не оставил бы их в покое. В детстве он не обращал на неё внимания, а со вторым браком словно пробудился и стал зловредным гномом, защищающим свои шахты. Всё время её контролировал, никуда не отпускал, ставил палки в колёса. Вечная охрана, которая не оставляла Шарлотту в покое… И даже мачеха не смогла это исправить. Смотрела по-собачьи грустно, но так и не сделала ничего толкового. И Совесть вновь воспротивилась: после смерти матери им всем было грустно, отец совсем ослаб, будто жить не хотел. Вторая жена его на ноги поставила, и Шарлотта должна быть благодарна ей за спасение отца. Что до контроля, так Розенталь не хотел потерять ещё и дочь, он так выражал свою заботу. Сама того не заметив, девушка, под давлением сомнений, уснула. С того дня прошло ещё несколько лет, но Шарлотта так и не извинилась перед семьёй. От старости умерла мадам Триаль, оставив ателье своей подопечной, ставшей к тому времени достойным портным, известным в определённых кругах. Часть друзей из брошенного прошлого вернулась, не устояв перед популярностью девушки. «Шарлотта де ла Сенн звучит очень благородно, — отозвался старый знакомый о её новой фамилии, — Так никто не сможет привязать тебя к делу отца, ты молодец». Они обнялись, обсудили предстоящую работу и попрощались. Наступило долгожданное затишье в жаркий полуденный час, когда посетители не спешат покинуть прохладу домов. Шарлотта привела выставочные ряды в порядок, поправила все обрезы, собрала рулоны, которые предлагала гостьям, выбросила кусочки ткани, валявшиеся на полу. К тому времени, как минимальный порядок был восстановлен, вокруг девушки уже образовался небольшой отряд из трёх голодных котов. На кухне для них стояли миски, разумеется, уже пустые, несмотря на то, что буквально час назад в них еда ещё была. — Нет-нет, ребята, вы уже обедали, — бросила Шарлотта котам и прошла дальше уже вместе с пушистыми хвостами. В небольшой комнате, куда зашла девушка, было темновато, но лампа ярким кругом освещала стол и работница, которая здесь сидела, могла не беспокоиться о своём зрении. Несколько столов, расположенных чуть дальше, были завалены тканями, на полу лежали коробки с бумагами, кое-где расположились манекены, некоторые в одежде, некоторые – без. У работницы было шесть рук, и все они ловко обходились с ниткой и иголкой, что позволяло ускорить рабочий процесс. Обитавшая здесь особа полностью погрузилась в работу и не заметила хозяйку в дверном проёме, пока та не заговорила. — Арно, как дела? – она улыбнулась и подошла к столу, внимательно изучая выкройки. — М-мадам Шарлотта!— девушка вскочила со стула и спрятала руки за спиной, будто её поймали на чём-то плохом,— Заканчиваю тот плащ, что заказала леди Дидро. — Тебе вовсе не обязательно вскакивать каждый раз. Это хорошо. Можешь отдохнуть, наверняка ты устала. — Спасибо, мадам, — девушка поклонилась, а Шарлотта вышла, чтобы не мешать ей. У арахны может быть не было таланта к шитью, но усердие и несколько пар рук сделали её незаменимой в ателье. Сшивать детали одежды – кропотливая робота, где всего одна ошибка может испортить готовый продукт, но с этим работница справлялась всегда идеально, будто её руки были созданы для задач швеи. Излишняя скромность или страх перед другими людьми, однако, заставляли её скрываться здесь почти целый день. Шарлотта никогда не лезла с лишними расспросами, поэтому прошлое арахны известно ей не было. Может в детстве на Арно охотились, может в прошлом она была наёмником и теперь прячется от врагов. Все сталкивались с трудностями раньше, но сейчас, в этом ателье, они начали новую жизнь, чтобы исправить совершённые ранее ошибки. В столице неведомая сила заставляет людей каждый день покидать стены домов, выходить на улицу, вязать клубок шума из голосов, скрипов, звонов, шорохов, шелестов одежд, ударов, падений, порванных тряпок, лая, смеха, визга, крика. Столица – живой город и улицы это подтверждают. Едва ли они пустеют по ночам, наоборот, порой заполняются пьяницами и шлюхами, туристами и торжествующими. Как бы ни были плотны стены окружающих зданий, скрыться от этого кипения тел невозможно. В какую дыру ты бы не залез, нет-нет, да услышишь ссору соседок или спор авантюристов. Если вы пытаетесь найти нишу, в которой возможна спокойная жизнь, ни в коем случае не суйте нос в Каннетрайт. Однако Шарлотта, по неведомым ей самой причинам, любила этот город. Будто бесконечные ручейки перетекали от улицы к улице, сменяя друг друга подобно отражениям калейдоскопа. Одни фигуры, смешиваясь, создавали десятки новых скоплений, непрерывно меняющихся, искривляющихся, сияющих яркими тканями в лучах солнца. Девушка оторвала взгляд от окна, когда у прилавка, за которым она сидела, выжидая посетителей, появилась знакомая кошачья мордочка. Она ласково протянула к ней руку, и мокрый нос уткнулся в ладонь, счастливо мурлыкая. — Как всегда с котами, Шарлотта? Она вздрогнула. Неужели пропустила покупателя? Но ведь на двери колокольчик. Сколько он ждёт? Не посчитает ли обслуживание ужасным? А если это воришка? Тогда откуда он знает её имя и что позабыл в ателье? Дверцы шкафа скрипнули и из темноты выполза другая знакомая морда, на этот раз человеческая, и девушка успокоилась. Всего лишь знакомые, которые не любят пользоваться дверьми. — Ой, опять испугалась. Слушай, — он лёг на прилавок рядом с кошкой, спугнув её, — я просто решил, что через дверь было бы слишком шумно. Шарлотта выпрямилась, но продолжила играть роль обиженной. — Ты же бард, Рене, ты должен создавать шум. — Не «бард», а Искатель! – он также возмущённо встал. – Шарлотта, — продолжил после небольшой паузы чуть заигрывающим тоном, — твоя арахна… — Не «моя», а своя, — перебила его девушка. – И не «Арахна», а «Арно». — Да-да, конечно, дорогая, — Рене усмехнулся. – Так вот... она же может встретиться с моим знакомым? — Шарлотта всё ещё выглядела недовольной, — ну пожалуйста, он мне все уши прожужжал, когда узнал, что я с ней почти знаком. Ты должна ещё поблагодарить меня! Уже думал дать твой адрес, чтобы он тебе надоедал, но Гениальный Я, Отважный и Смелый Искатель, решил защитить тебя от нападок этого извращенца. Шарлотта покачала недовольно головой, а потом, не выдержав, засмеялась. За свою речь Рене успел принять героическую позу и очень нелепо сейчас выглядел. Успокоившись, она продолжила: — Я уже говорила, что Арно скорее откажется… — друг очень жалобно на неё посмотрел, чуть ли не плача от грусти, — но... я поговорю с ней. — Отлично! Давай тогда сходим куда-нибудь в честь этого? Я знаю пару местечек… — Тебе лишь бы выпить. Я пока работаю, зайди к вечеру. — Без проблем!~ Рене выскочил из ателье, и звон колокольчика стал последним звуком в ателье. Договариваться о свиданиях с кем-то бывает так сложно. Если Арно откажется? Она же такая милая и скромная… Хотя, по рассказам Рене, его друг тоже не сумасшедший. Как узнал, что здесь арахна работает, так тут же захотел с ней встретиться, всегда мечтал за арахну замуж выйти, понимаете ли. Мелодично запел колокольчик, радостно приветствуя нового гостя, и возвращая свою хозяйку в пучину реальной жизни. Новый покупатель зашёл в ателье. — Добро пожаловать!