Быт неестества

День начинался как всегда… отвратительно. Уже с пяти часов утра решили запеть птицы, солнце нагло просвечивало занавески, пуская крошечные лучики бегать по спальне. Через полчаса зашумели и улицы, переговаривались торговцы, покрикивали грузчики. Кони топали копытами по брусчатке, а ещё чуть позже к ним присоединились горожане, спешившие купить что-нибудь съестное к завтраку, восполнить запасы на день или на неделю. Потом ковырялись путешественники, заторговались, засмеялись, зазвенели своими латами. Тогда Дрей поняла, что пытаться вернуть сон точно бесполезно. Недовольно осыпая ругательствами центральную улицу, на которой наша драгоценная Инквизиция выдала ей участок с домом (явно желая помучить её ранним пробуждением, никак иначе), девушка поднялась с мятой кровати. На голове бардак, на душе скребут кошки, ужасно яркий свет режет глаза и в теле ощущается дикая слабость. Чёртов город. Ей бы домишко где-нибудь на окраине деревни, небольшой, деревянный, славно сложенный. Или, наоборот, огромный каменный дворец, но тоже где-нибудь подальше от живых тел. Но увы. К сожалению, её ждёт работа, дела и прочие обязанности старшего инквизитора, будь этот пост неладен. Пока девушка проводила утренние процедуры (необходимые скорее для пробуждения, нежели для чистоты мордочки и тела), служанка тихо постучала в дверь и, стараясь шуметь как можно меньше, осторожно положила вещи на столик. Отглаженный только что костюм был идеально чистым, приятно разносил аромат трав по ванной. С ним она не церемонилась, буквально на себя натянула, всё ещё проклиная весь мир. На кухне был готов завтрак: отличный кофе, мягкая выпечка, тёплая глазунья. Скромный букет полевых цветов стоял чуть правее на столике, пар от кофе ловил солнечный свет и удерживал его внутри себя. Дрей безучастно прошла мимо этого натюрморта, не обратив на него никакого внимания и вышла на улицу. С таким же хладнокровием она шла мимо резных фасадов богатых домов, где расположилась вся знать столицы, чуть успокоилась ближе к центру, где пафос наконец-то пропал и начались просто дорогие дома, причём дорогие из-за своего местоположения. Заходить в Церковь через парадный вход – привлекать лишнее внимание, а этого не хотелось. Во-первых, она как всегда зла, во-вторых, не очень похожа на служителя Бога. К счастью, архитекторы придумали незаметные входы-выходы, которыми нельзя было пользоваться обычным жителям. Пустая мраморная лестница вела на верхние этажи в ту удалённую часть, где расположились комнаты своеобразных синих воротничков – паладинов и простых воинов. Стоило Дрей зайти в большой холл, как тут же к ней начали подходить люди с их очень-важными-делами и очень-важными-пожеланиями-хорошего-рабочего-дня. Отвечая дежурными фразами и не тратя на эти тела ни капли своей энергии, Дрей быстро залетела в свой кабинет и закрыла дверь, оставив непрошеные носы в коридоре. Гарпия шагнула на встречу, но осталась стоять у стены. — Доброе утро, мисс Дрей, — едва ли не прошептала она, — вы сегодня рано. — Попробуй пожить в центре города, как бы там возможно было спать, — в привычной агрессивной манере бросила она в ответ и по пути к столу сняла пиджак. – Новости? — Нечистые пробудились. На границе с Морхеном стоит войско, предположительно, планируют атаку, но когда, сказать не могу из-за недостаточного объёма данных. С тяжёлым вздохом девушка опустилась в своё кресло и зарылась руками в волосы. Ситуация отвратительная, а работы и без этих тварей неугомонных много. — Хорошо. Продолжай следить. Она ещё раз вздохнула и полезла рыться в ящиках, ловко перебирая бумаги. Постепенно лёгкая паника в движениях нарастала, уже на столе она очень агрессивно перекладывала предметы, пытаясь что-то найти, но никак не могла. «Да блять!» — вскрикнула она и тут же взгляд упал на портсигар. Ну наконец-то. Вскоре кончик сигареты был подожжён и Дрей сделала долгожданную затяжку. Дым попал в лёгкие, никотин ударил в голову, расслабились мышцы. Только сейчас инквизитор обрёл спокойствие. В дверь постучали и сразу зашли. Это был их маленький орнитолог-почтальон. Девочка стояла около двери, неловко мяла подол юбки, не зная, как лучше поступить: подойти или остаться. Дрей поманила девчушку пальцем и велела говорить. Она догадывалась, зачем фамильяр сюда пришёл. — Мисс Дрей, послание от разведки. Требуют отряд на границу с Нечистыми. Девушка забрала протянутый конверт, вскрыла его ножом и пробежалась по тексту. Да, как и ожидалось. «Прошу Вас и Ваш отряд срочно прибыть…» и бла-бла-бла. Ниже подпись главы церкви, главы разведки и прочих высокопоставленных лиц. Вот же говно. В голове была совершенная пустота: строились планы. Строились они в идеально тихом подсознании, беззвучном океане чистого разума. Никотин всё насыщал лёгкие, оставляя на языке приятное молочное послевкусие. А люди вино восхваляют. Сигареты — вот идеал. Лёгкий стук раздался снова, и, не дожидаясь ответа, в кабинет зашёл глава Инквизации. Дрей резко встала, неловко обошла кресло, чуть не упав, споткнувшись о свою ногу, и открыла нараспашку окно. Отцам Церкви негоже курить, даже если пассивно. Хотя это местечко и являлось штабом отряда одного из Старших Паладинов, святостью здесь и не пахло, как всегда. Глава невольно подумал о том, что уличные женщины и то симпатичнее Дрей Ананкаст, так как они, в отличие от этой далёкой от Бога девчонки, хотя бы старались выглядеть благоразумно. И всё-таки Дрей была слишком ценным воином, чтобы её выгонять, а с каждым новым рейдом в рядах инквизиторов её всё больше уважали. — Доброго дня, Дрей, — он остановился в дверях, не собираясь заходить в пропахшую табаком обитель. — Привёл тебе новенького. С огромным потенциалом, — он сделал шаг в сторону, демонстрируя новое пушечное мясо. Дрей пыталась действительно быть доброжелательной, но язвительность, хоть и была сильно сдержанной, всё-таки проскочила: — И вам доброго, господин Глава Инквизиции Церкви Единого Бога, — она натянуто улыбнулась, чем только усугубила ситуацию. — Вы как раз во время со своими… новенькими. Ещё одна затяжка и внешний вид вновь соответствует внутреннему состоянию. Расслаблено-уставшая, она одной рукой расстегнула ещё одну пуговицу рубашки, так что теперь было видно плотно прижатую к груди майку. Этой же рукой она почесала затылок, создав ещё чуть больший хаос на голове, и подошла к незнакомцу. Гора мышц. Сколько у неё таких уже? Один, два, три, четыре… Да все девять. Впрочем, ничего удивительного, зная, какие запросы у Инквизиции. Она обошла его пару раз, рассмотрев со всех сторон. — Да, вовремя, — повторила она задумчиво, — как раз и проверить его на веру сможем… И что же ты у нас умеешь? – Дрей посмотрела прямо в глаза незнакомцу, после чего отошла. Маленькая девчонка-почтальон, завидев посетителей, густо покраснела и уставилась носом в пол, но теперь, поняв, что дорога свободна, быстро юркнула за дверь, тихо извинившись за то, что помешала (хотя она не мешала). «Гарпия, вызови Браслет», — мысленно приказала девушка фамильяру, отметив, что вскоре им надо придумать нормальные имена, а то неудобно и некрасиво. В голове назревал новый план, но согласится ли на него Глава… ох, было бы славно, если бы согласился. Всю дорогу занятый размышлениями о Добре и Зле, новый воин только сейчас понял, где находится и наконец-то осмотрел штаб. У стены стояла невысокая девчушка-гарпия, безразлично она смотрела сквозь него и, казалось, гостей и вовсе не замечала. Справа стоял глава Инквизиции, Родерик, но сейчас делал вид, что здесь тоже не присутствует. Только одну пару глаз он на себе ощутил, и принадлежала она женщине с сигаретой, в помятом пиджаке, а глаза у неё были серые-серые, уставшие, как-будто она страдает от бессонницы около двух лет. Она казалась хрупкой, но в её позе ощущалась сила, а в поведении своенравность (или ересь?). — Что Вы хотите услышать? — наконец-то спросил он. — О моих навыках в битве или физических достижениях? — он снова сделал паузу. — Этого вы не услышите. Все мои заслуги в боях были заслугой не моей, а Бога, даровавшего мне часть своей силы и решимости. Я лишь уверено нёс свой крест сквозь года службы Богу нашему Единому. Всё, что я могу, всё, на что способны мои сердце, тело и душа — это молиться. Взывать к господу с просьбой об очищении духа. Просьбы очистить мои глаза, уши и язык от скверны. Всё, что я могу — свято верить. — Гладиус был непоколебим в своей вере и это упорство, эта вера витала даже в воздухе вокруг него самого. Родерик старался изобразить гордость за столь верного во взглядах новичка, но было видно, насколько неловко ему от подобного ответа. Дрей, в свою очередь, едва сдержалась, чтобы не закатить глаза. Она позволила себе слабо ухмыльнуться и, сделав последнюю затяжку, потушила сигарету, после чего прислонилась к небольшому столику у стены, где стояла пепельница в виде костяной руки. Отлично сложен физически, видимых дефектов развития не имеет, речь поставлена хорошо, взгляд уверенный, лицо по-собачьи преданно, но серьёзно и полно решимости. Он создавал замечательное первое впечатление, наверняка с первых минут очаровал главу Инквизиции, иначе и быть не могло. Что ж, если он останется так же верен Богу, то очень скоро сумеет занять её место. Перед глазами снова появился небольшой домик, стоял он где-то очень далеко от поселений. Рядом – поля, чуть дальше раскинулся лес, с другой стороны – река и горы. Воздух чист и прозрачен, солнечный свет мягко опускается на зелёную траву, ветер нежно касается щеки и слышно, как кто-то очень важный зовёт Дрей по имени… Да, паладин явно подавал надежды. Главное, чтобы не умер на первом задании, а с остальным они легко справятся. От него исходила сила, но умел ли он работать в команде? Как поведёт себя с другими паладинами? Часто ли сражался против тёмных сил? — Скажи мне, – неспешно продолжила Дрей после небольшой паузы, – хорошо ли защищает тебя Бог? Провокации она любила, особенно при знакомствах с мутными типами. Этот явно принадлежал к их числу. Возник из ниоткуда, стоит у неё в кабинете, и Родрик зачем-то совершенно спокоен и невозмутим, но счастлив при этом, как кот, поймавший добычу. Она всё ходила и осматривала его то с одной стороны, то с другой. Не трудно было догадаться, о чём она думает. А эта ухмылка.. она скорее раздражала, как, впрочем, и всё, что сейчас видел новобранец в этой женщине. Но он не мог испытывать к ней ничего, кроме надлежащего почтения. «Не суди и не судим будешь» — Хорошо ли? Он даровал мне язык, глаза и сердце. Так я могу молиться святым, глазами видеть лица Пресвятыя Великомучеников, а сердцем зреть Бога на небесах. Нет лучшей защиты от нечистых, чем эта, поверьте, — ни капли вызова, грубости или надменности. Голос даже не вздрогнул. Ласкающие слух священника высокопарные речи о Боге. Как жаль, что Дрей теперь несколько далека от священнослужителей. Может, ей стоило в прошлом пойти не в Инквизицию, а остаться в своём крошечном храме на отшибе? Читать перед людьми Писания, всё время проводить в молитвах, нести праведность в мир… — Добавь в список: уши тебе нужны, чтобы слышать и слушать меня, — Дрей стала непривычно серьёзной. — Ты в Инквизиции, и это значит, что Бог больше не защищает тебя, но ты защищаешь Бога и веру в него. В сложной боевой ситуации запрещено молиться. Полагайся на свои силы и на силы товарищей, с которыми сегодня познакомишься. На этом присутствие Дрей в обучении закончилось, она снова погрузилась «в себя» и механически подошла к столу. Новенький стоял в замешательстве, бросил взгляд на Родрика и, заметив его спокойствие, продолжил молча стоять. В тишине она начала наводить порядок, складывать бумаги в несколько стопок, разделяя их по неведомому нам принципу, пока не нашла листок с интересным заглавием «Инструкция при приёме на работу. Специальное обновление для Инквизиторов!». Быстро пробежалась по содержанию, посмотрела на новобранца, снова вернулась к бумаге и снова перевела взгляд на мужчину. — У тебя есть одежда? Доспехи? Оружие? Жильё? Гарпия телепатически предупредила Дрей о возвращении команды. Ну, ничего, у них есть ещё немного времени, чтобы познакомиться. В любом случае, пока фамильяр не вернётся в Квен, начинать сборы не было смысла.