Другая история

      Прошло несколько недель, с тех пор как Ромео осознал свои чувства к Меркуцио. Теперь он ощущал себя, противным самому себе… предателем... который презрел дружбу, пренебрег доверием лучшего друга, воспылав к нему греховной любовью. Его честь и совесть обязывали во всем признаться Меркуцио, чтобы тот сам решил, как ему поступить с таким паршивым другом. Однако он не решался на подобное, продолжая молчать, боясь не осуждения или порицания, а до безумия страшась потерять Меркуцио совсем. Не видя иного решения, чем запретить себе любить лучшего друга, Ромео дал себе слово, что справится с собой и сможет совладать с этим чувством. Но чем дальше, тем становилось очевиднее, что это невозможно. Как говорится - сердцу не прикажешь, и Ромео ощущал это в полной мере. Теперь в присутствии Меркуцио он чаще всего был скованным и молчаливым, тщательно контролируя свои слова, взгляды, жесты… стараясь ничем не выдать своих чувств. Еще больше он избегал дружеских объятий, случайных прикосновений и даже при разговоре с лучшим другом держал приличную дистанцию.       Меркуцио же, со своей стороны, совершенно не мог понять, почему вдруг Ромео возвел между ними непробиваемую стену и прилагал всяческие усилия, чтобы вновь сблизиться с ним, хотя бы на дружеском уровне. Но чем больше он старался достучаться до Ромео, тем больше тот закрывался, отдаляясь от него.       А потом Монтекки и вовсе решил свести встречи с Меркуцио к минимуму. Но сделать это было не легко. Во-первых собственный эгоизм не давал Ромео полностью отказать себе в удовольствии видеться с возлюбленным, а во-вторых находить предлоги, чтобы отказываться от общих прогулок с Меркуцио и Бенволио было с каждым разом все сложнее.       Вот и от очередной поездки на охоту, организованной Бенволио, Ромео не смог уклониться. Однако, вопреки его опасениям, день прошел неплохо. Он старался держаться немного поодаль от друзей, выбирая шустрые и быстрые цели, в погоне за которыми можно было ускакать в глубь леса, подальше от объекта своей страсти. Но охота оказалась не единственным испытанием, подстерегающим Ромео в этот день. Вечером, когда они возвращались домой, Бенволио вдруг пригласил Меркуцио к ним на ужин и тот, конечно же, с радостью принял приглашение. Ромео, который надеялся, что скоро будет дома и в одиночестве сможет успокоить свое растревоженное сердце, едва не упал с коня. “Ой, Бенволио! Голова твоя - кладовая всякого свинства… Какой же мерзопакостный сатана дернул тебя за язык позвать Меркуцио к нам...” - ругался про себя Ромео, косясь в сторону кузена. Но изменить он уже ничего не мог. И уже через полчаса, все трое восседали за длинным дубовым столом в трапезном зале замка Монтекки.       За ужином Меркуцио постоянно шутил, смеялся и почти на равных вел беседы с синьором и синьорой Монтекки. Ромео украдкой, восхищенно посматривал на него и в попытках справится с собой и побороть нервное напряжение постоянно подливал себе вино. Выпитое скоро дало о себе знать, Ромео расслабился и без излишней скованности общался с Меркуцио. По окончании трапезы, он идя на поводу своей привязанности и не желая заканчивать этот вечер, предложил друзьям продлить общение за дружеской партией в шахматы. Бенволио и Меркуцио идею охотно поддержали и все трое поднялись в покои Ромео.       Без излишних условностей друзья разместились на широкой постели хозяина комнаты. Меркуцио сидел, по-турецки сложив ноги, на углу кровати. Бенволио умастился с другой стороны, подогнув одну ногу под себя, свесив вторую на пол. Ромео полусидел у изголовья кровати, опираясь на локоть и большую подушку. Шахматную доску Бенволио водрузил посередине постели.       После нескольких затянувшихся партий, Меркуцио уже хотел собираться домой, но Бенволио настоял на том, чтобы он остался ночевать у них и вышел из комнаты, чтобы дать распоряжение слугам, приготовить гостевую комнату для племянника герцога. В холле замка он наткнулся на синьора Монтекки и тот немного задержал его давая распоряжения на завтрашний день. В целом Бенволио отсутствовал минут 20… может 30... Но когда он снова поднялся в покои Ромео, то понял, что надобность в гостевой комнате уже отпала. Свернувшись клубочком на том же уголке кровати где до этого сидел, Меркуцио сладко спал. Ромео посапывал вытянувшись вдоль подушек, все еще сжимая в руке шахматную фигурку. Шахматная доска так и стояла в центре постели, а расположение фигур на ней свидетельствовало о том, что игроки отбыли в царство Морфея раньше, чем успели доиграть эту партию. - Ничья... - тихо сказал Бенволио, скидывая фигурки с доски. Он аккуратно вытянул из руки кузена белую ладью, собрал игру и отставил ее на стол. Легонько потормошил за плечо Меркуцио, на случай если тот еще не крепко заснул и сможет перейти в комнату для гостей. Но, недовольное, нечленораздельно мычание убедило Бенволио в том, что человек спит и будить его не стоит. Он задул свечи и ушел в свою комнату, спать.       Некоторое время спустя, Меркуцио пытаясь поменять положение, едва не упал с кровати и проснулся. Спросонья он не сразу понял где находится и пару минут вглядывался в темноту, стараясь хоть что-то разглядеть. Спустя несколько мгновений его глаза привыкли к темноте и он понял, что все еще находится в комнате Ромео. Тут же он разглядел и самого Ромео. Он спал на спине, раскинув руки в стороны, в той же одежде, в которой был и вечером, а значит тоже заснул неожиданно для себя самого. Меркуцио на четвереньках тихонько подполз к погруженному в сон возлюбленному и осторожно коснулся губами его губ. Сердце в его груди ускоренно колотилось. С одной стороны он боялся, что Ромео вдруг проснется, с другой стороны ситуация казалась ему до умиления романтичной - он украдкой целовал спящего друга, нежные чувства к которому хранил довольно продолжительное время. Он уже отстранялся от Ромео, когда прядь его непослушных волос упала на лицо любимого. Тот шумно вздохнул и слегка поморщил лоб. Меркуцио тут же приник к кровати, спрятав лицо в свои ладони и зажмурился. Плечи его содрогались от тихого хихиканья, вызванного удовольствием от своей маленькой шалости. Не просыпаясь, Монтекки почесал нос, еще раз глубоко вздохнул и повернул голову в другую сторону. Меркуцио поднял на него глаза, все еще пряча остальную часть лица в ладонях, продолжая подхихикивать. Предмет его любовных грез продолжал спокойно спать. Ощущая странный азарт, Меркуцио приподнялся от кровати и снова поцеловал Ромео в слегка пахнущие вином губы. На этот раз он был осторожнее и придерживал свои кудри одной рукой. На несколько секунд он завис над лучшим другом, явно колеблясь, раздумывая над чем-то. Потом решительно хмыкнул и улегся рядом с Ромео, прижавшись к нему спиной, умастив голову на его руке, решив, что все это можно будет списать на непроизвольное перекатывание не совсем трезвых тел в сонном забытье. В непосредственной близости к возлюбленному, ощущая тепло его тела, Меркуцио моментально заснул.       Еще через некоторое время, проснулся Ромео, мучимый жаждой. Он сразу же ощутил, что кто-то спит впритык к нему и его сонные глаза от удивления распахнулись словно сна в них и не было. Свободной рукой он нащупал рядом с собой копну пушистых волос и уже догадался кто это рядом с ним, но все еще не мог в это поверить. Ему, также как и ранее Меркуцио, пришлось подождать, пока глаза начали что-то различать в темноте и он наконец смог убедиться, что возле него действительно его кудрявая любовь. Ошалев, от такой внезапной удачи, он ласково провел по щеке Меркуцио тыльной стороной ладони, потом, почти не раздумывая, поцеловал его в висок, ласково погладив по плечу. Однако все эти нежности не решали проблему жажды и Ромео по прежнему хотел пить. Чтобы дотянуться до стакана с водой, стоящего на столике у кровати, и при этом не спугнуть сон Меркуцио, ему пришлось неестественно вывернуть свободную руку. Он взял стакан, медленно и аккуратно поднес его к своему лицу и замер, потому что напиться в положении лежа было проблематично, а привстать он не мог, поскольку обе руки у него были заняты и опереться было не на что. Пришлось неудобно приподнять голову и пить маленькими глотками, чтобы не подавиться и не облиться. Вернув пустой стакан на место, Ромео повернулся на бок и обнял Меркуцио, крепко прижав его к себе. Он, как и его друг, решил, что утром, если возникнет вопрос, объяснит это простой случайностью. Ведь сам он не на секунду не засомневался, что Меркуцио спящий на его руке, оказался рядом неумышленно. Уткнувшись носом в плечо своего лучшего-любимого друга, Ромео почти сразу погрузился в сон.       Прошло еще какое-то время и снова проснулся Меркуцио. Ощутив себя в крепких объятиях Ромео и убедившись, что это не сон, он несказанно обрадовался, мысленно возблагодарил Деву Марию, всех святых и собственную наглость и, стараясь не нарушить объятия любимого человека, осторожно повернулся к нему лицом и закинул на него руку и ногу. Любуясь обликом спящего Монтекки он постепенно засыпал, пока не забылся глубоким сном.       Утреннее солнце уже вовсю светило в окна, когда Ромео пробудился окончательно. Однако он совершенно не торопился вставать, продолжая наслаждаться мгновениями нежности, рядом со своим ненаглядным. Ромео довольно улыбался, умиляясь им - безмятежно спящим, любуясь такими родными чертами лица. Веки Меркуцио слегка дрогнули и Монтекки понял, что друг сейчас проснется. И как бы ему не хотелось пожелать любимому доброго утра именно в такой позиции, находясь в объятиях друг друга, было ясно, что делать этого нельзя. Поэтому он аккуратно высвободился из-под лежащих на нем конечностей Меркуцио и чуть отодвинувшись, перевернулся на живот, уткнувшись лицом в подушку и сделал вид, что крепко спит. Легкое движение рядом с ним давало понять, что друг проснулся.       Пробудившись, Меркуцио сразу же ощутил, что Ромео больше не в его объятиях и увидев любимого брюнета, спящего немного дальше от него, разочарованно вздохнул. Потом потянулся и хитро улыбнулся, поглядывая на возлюбленного. Уверенный в том, что Ромео спит, абсолютно не подозревая, что он давно уже проснулся и лишь притворяется спящим слыша каждый шорох и каждое движение, Меркуцио уже вознамерился воспользоваться еще одним моментом, чтобы прикоснуться к любимому. Ему хотелось обнять Ромео, поцеловать его в затылок… Он уже протянул руку, чтобы погладить его по спине, но в эту секунду дверь еле слышно отворилась и в комнату вошел Бенволио. Меркуцио вздрогнул и быстро отдернул руку, сердце его ушло в пятки. Он с ужасом подумал, что было бы, если бы Бенволио вошел на несколько минут позже и застал его за таким недвусмысленным занятием как обласкивание Ромео. Сложно было бы объяснить, что именно он хотел сотворить со спящим другом. Меркуцио выдохнул и по иронии судьбы порадовался тому, что ничего не успел сделать. Он даже не подозревал, что если бы он осуществил свои намерения, то Ромео, который в тот момент не спал, совершенно точно сделал бы правильные выводы и наверняка нашел бы возможность объясниться с ним. Но приход Бенволио нарушил планы Меркуцио и Ромео так и остался в неведении о взаимности своих чувств к лучшему другу. - Доброе утро, друг мой, - негромко произнес Бенволио и кивнув на Ромео спросил: - Спит еще? - Угу, - покивал Меркуцио и легонько похлопал Ромео по спине, однако тот усиленно делал вид, что крепко спит. - Не будем его будить, - сказал Меркуцио, слез с кровати и лениво подошел к зеркалу. Увидев свое, весьма помятое отражение он поморщил нос и сказал: - Ну и вид у меня... как будто обедневший аристократ... - О, ты придираешься… Нормально ты выглядишь… Идем уже. Нас давно ждут на завтрак, - поторопил Бенволио. - Сейчас…, - Меркуцио продолжал крутиться возле зеркала, в тщетных попытках привести себя в приличный вид. Он поправлял свою одежду, пытаясь разгладить ее руками, но поняв, что это бесполезно, махнул рукой и повернулся к Бенволио. - Надеюсь, синьор и синьора Монтекки не сочтут за бестактность мой несвежий вид... - Я думаю к тебе проявят снисхождение, - улыбнулся Бенволио, - ты же все-таки племянник герцога, - с деланным пафосом добавил он и они вдвоем покинули комнату Ромео.       Едва за ними захлопнулась дверь, Ромео перевернулся на спину и невидящим взглядом уставился в потолок. На душе у него было отвратительно, он чувствовал себя грязным животным, которое руководствуется лишь своими низменными инстинктами. Ночью ему казалось весьма милым и забавным обнимать своего друга, но сейчас ему представлялось это чем-то постыдным. Ведь он воспользовался тем, что Меркуцио спит и позволил себе распускать руки. Нет, он вроде бы не сделал ничего слишком интимного но… Пугала сама абсурдность ситуации - прижиматься к своему любимому другу пока тот спит, наслаждаться украденными поцелуями и объятиями, чтобы хоть на миг почувствовать себя счастливым... И если он уже стал на такой бесчестный путь, то найдет ли он силы в себе контролировать свои порывы при возможном повторении такой ситуации или безумные чувства толкнут его на что-то большее... При мыслях о своих возможных действиях, Ромео покрылся липким потом. О том, чтобы спуститься вниз на завтрак не могло быть и речи. Ромео даже представить не мог, как он будет смотреть в глаза Меркуцио. Что делать дальше и как умерить свою нездоровую страсть к другу он не знал. Открыться кому-то, чтобы найти моральную поддержку, помощь и, возможно, получить правильные советы, он не мог. Некому.       Проведя в раздумьях еще некоторое время, Ромео решил, что лучшим вариантом в сложившейся ситуации будет уехать на время в другой город. Возможно вдали от Меркуцио он смог бы искоренить из своего сердца порочные чувства к нему. Оставалось лишь придумать вескую причину для отъезда, чтобы уговорить отца и мать отпустить его. Однако умные мысли словно испарились из головы Ромео. Вместо того, чтобы думать, он все время ловил себя на том, что взгляд его рассматривает место на постели, где спал Меркуцио. Это было уже чересчур. Ромео встал с кровати и решил пойти прогуляться в лес. Ему казалось, что на свежем воздухе, под кронами огромных деревьев думаться будет лучше. Он было собрался и вышел из комнаты, но тут же был окликнут кузеном. Ромео повернулся, настороженно вглядываясь в глубь коридора, он ждал, что за Бенволио появится и Меркуцио и был готов, в этом случае, ретироваться обратно в комнату и не выходить из нее пока тот не уйдет домой. Да, он понимал, что это выглядело бы крайне глупо, но уж всяко лучше, чем краснеть от стыда и бояться поднять глаза. Однако к его облегчению, Бенволио был один. - Ну наконец-то ты проснулся…, - улыбнулся он. - Пойдем, мне нужна твоя помощь, - кивнул он в сторону своей комнаты. “Ну почему именно сейчас?!” - возмутился про себя Ромео, но вслух всего лишь спросил: - Что случилось? - Твой отец, синьор Монтекки, потерял важное письмо от одного вельможи. Он предполагает, что оно могло по ошибке попасть ко мне и поэтому попросил меня пересмотреть мою почту. Но один я буду копаться в ней сто лет. Так что без тебя мне не справиться. - Ну да…, - уныло сказал Ромео и поплелся за Бенволио в его покои.       Он знал любовь кузена хранить все письма, записки и приглашения и понимал, что разбирать его домашние архивы придется довольно долго. Это конечно нарушало его собственные планы, но отказать Бенволио он не мог. С другой стороны это был неплохой способ отвлечься от своих мыслей и душевных переживаний.       Зайдя в комнату, Бенволио сразу же вытянул на середину комнаты огромный сундук и вывалил всю корреспонденцию на пол. - Что мы хоть ищем? - поинтересовался Ромео, усаживаясь на пол рядом с горой почты. - На конверте должно быть написано “Синьору Монтекки”... вроде бы как из Перуджи, - объяснил Бенволио и тоже плюхнулся на пол. Оба начали разбирать бумажки.       Ромео искренне не понимал, зачем Бенволио хранит столько ненужной макулатуры. Письма от друзей, записки от девушек, счета - это ладно… это понятно. Но зачем хранить приглашения на бал двухгодичной давности, этого Ромео было не понять. Рассматривая надписи на конвертах, взгляд Ромео вдруг выхватил собственное имя, написанное на одном их них. Конверт торчал из стопки писем наполовину и надпись была видна не полностью, а только “Для Ромео...”, но и этого было достаточно, чтобы он узнал то самое загадочное любовное письмо, с узнаваемыми петельками в букве “о”. Это было странно, ведь Ромео хранил свои личные письма у себя. Он выхватил конверт из стопки и уже хотел спросить у Бенволио зачем тот забрал его письмо. Но осёкся едва открыв рот и замер. Это было совершенно другое письмо, написанное тем же почерком и адресованное “Для Ромео и Бенволио”. В волнении Ромео достал исписанный листок и уставился в него. Беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, что письмо от… Меркуцио. Это было одно из тех писем, что он посылал им будучи в Риме. Ромео выудил еще несколько таких же конвертов, сгреб их в охапку и вскочив с пола быстрым шагом направился к двери. - Ромео! Ты куда? Что-то нашел? - окликнул его Бенволио. - А… нет… Я сейчас вернусь, - быстро сказал Ромео и выскочил из комнаты.       Забежав в свои покои он разложил письма Меркуцио на столе, достал то самое письмо, с признанием в любви и положив рядом с ними, склонился над желтоватыми листами. Почерк был совершенно идентичный. Сомнений не было - автором всех писем являлся Меркуцио. Сердце Ромео забилось сильнее. Он еще раз перечитал любовную записку и только сейчас заметил одну любопытную особенность - текст был составлен так, что определить кто его писал - мужчина или женщина, не представлялось возможным. Голова молодого Монтекки пошла кругом. Значит это Меркуцио признался ему в любви… Это неожиданное открытие привело Ромео в неописуемый восторг. Улыбка сама собой разъехалась на все его довольное лицо. Он схватил письмо, принесшее ему такую радостную весть, прижал его к груди и запрыгал на одном месте, словно мальчишка, обрадованный долгожданному подарку. Затем поднял глаза вверх и поблагодарил все небесные силы, которые снизошли до его просьб и так щедро одарили его. От переживаний, пусть даже приятных, дышать стало тяжело. Ромео присел на стул и глубоко вздохнул. Как же он мог не заметить, что Меркуцио тоже к нему неравнодушен. А может он и заметил, но не придал этому значения, истолковав какие-то моменты неправильно. Ромео попытался вспомнить какие-нибудь события и прочие мелочи указывающие на то, что Меркуцио влюблен в него. И да, к его удивлению, вспомнить было что. Он помнил какой жесткой критике подвергал Меркуцио девушек Ромео, особенно сразу после своего возвращения. Некоторое время спустя он перестал делать это так открыто, однако иногда с его языка все же срывались довольно едкие замечания в адрес девиц, не говоря уже о неприязненных взглядах, которые он постоянно бросал на избранниц Ромео. В поисках фактов, подтверждающих признание в письме, Ромео взволнованно ходил по комнате из стороны в сторону. Неосторожные слова Меркуцио, его двусмысленные фразы, взгляды, которыми он периодически награждал Ромео - все это теперь приобрело совершенно иной смысл… Ромео все еще помнил какое смущение в нем вызвало то, как Меркуцио бесстыдно разглядывал его полуголого, в тот день, когда они с Бенволио скинули его с кровати… К этому можно было добавить и очевидное предпочтение Меркуцио проводить время в компании только Ромео, без Бенволио и его нежелание встречаться с девушками, под предлогом что он якобы нашел свою любовь в Риме и ждет ее приезда. И вчера… может и не случайно Меркуцио оказался в его объятиях... Внезапно Ромео остановился: “Черт возьми, что я до сих пор здесь делаю?! Все ведь ясно… Нужно скорее объясниться с ним, ведь он же наверное переживает, также как и я...”, - подумал Ромео и выскочил из комнаты. Приказав слуге подать ему коня, он остался ждать во дворе. Лицо его, как и положено счастливым влюбленным, выражало совершеннейшую радость и со стороны он выглядел как блаженный, на которого спустилась манна небесная. Вскочив на коня, он во весь опор помчался к замку герцога Веронского.       Однако по пути он сбавил скорость, снова уйдя в раздумья. Страх того, что он жестоко ошибается одолевал его все сильнее. Нет, он не сомневался, что письмо было написано Меркуцио, но чем больше он думал, тем больше он находил этому другие объяснения. Самое первое и казалось бы самое очевидное это то, что шутник Меркуцио просто таким образом решил его разыграть. Вторая и не менее правдоподобная версия была, что возможно Меркуцио просто помог какой-то влюбленной в Ромео девушке написать это признание. А все остальные факты и доводы - просто плод, поврежденной любовью, фантазии Ромео, стремление выдать желаемое за действительное. Или все же нет? Может это боязнь поверить в собственное счастье генерирует в его мозгу опровержения?.. Ромео совершенно запутался в своих размышлениях. Однако нужно было на что-то решаться, поскольку, погруженный в свои мысли, он не заметил как достиг ворот замка герцога. Спросить Меркуцио в лоб о его чувствах, было бы глупо и опрометчиво. Признаться первым - излишне легкомысленно. В конце концов Ромео решил не заводить серьезных разговоров. Во всяком случае не сегодня. Он хотел просто пообщаться, понаблюдать, попытаться спровоцировать друга на какие-то явные проявления чувств, если таковые действительно есть.       Меркуцио гулял по саду, жмурясь от ярких солнечных лучей, улыбаясь своим мыслям. Он все еще был под впечатлением от ночи, проведенной так близко к Ромео и образ спящего в его объятиях возлюбленного не выходил у него из головы. Внезапно сам Ромео появился прямо перед ним. - Привет, - поприветствовал его Монтекки и неожиданно поцеловал в щеку. - Привет… , - удивленно ответил Меркуцио, чувствуя как краснеет от этого невинного прикосновения. - Рад тебя видеть… так скоро… Что, соскучился уже? - шутя бросил он. - Да, - кивнул Ромео, - соскучился, - подтвердил он смотря Меркуцио в глаза и при этом загадочно улыбаясь. - Я подумал, было бы неплохо прогуляться вместе… поговорить…, - договорил он и взял Меркуцио за запястье. Прикосновение Ромео был невероятно приятным и Меркуцио не смог сдержать довольную улыбку. - Куда ты хочешь идти? - только и спросил он. - Да не знаю, - пожал плечами Ромео. - Не важно… С тобой - куда угодно…, - улыбнулся он Меркуцио. Тот снова покраснел, чувствуя как земля постепенно начала уходить из под его ног. Ромео был каким-то другим… он совершенно иначе смотрел на Меркуцио, улыбался, как показалось Меркуцио, как-то игриво и даже с некоторым кокетством и говорил не как обычно… - Пойдем к реке, - предложил Меркуцио и вывернув кисть, за запястье которой его держал Ромео, дерзнул взять его за руку. Однако Ромео и глазом не моргнул, словно так всегда и происходило. Держась за руки они вышли за ворота замка.