Color of the night

— Какого… — едва проснувшись и обнаружив себя в чьих-то объятиях, Реджина недолго сомневалась в происходящем. Светлые волосы закрывали ей лицо и щекотали нос, и чьи-то руки цепко держали ее за талию. — СВОН! — клокочущим от ярости голосом возопила мэр, спихивая мирно посапывающую Эмму с кровати. — И тебе доброго утра, — утянув за собой одеяло и свернувшись под ним калачиком, пробурчала шериф, и, болезненно скривившись, потерла болезненно ноющие ребра. Водой ее будили, криками будили, и не раз, но вот пинками… — Выметайся из моей спальни, немедленно! — разбушевавшаяся не на шутку Реджина, видимо, и не собиралась успокаиваться. Затем, плавно соскочив с кровати на пол, вцепилась в плечо Эммы и рывком заставила ее подняться на ноги. — Хэй, барышня, полегче, — недовольно дернувшись, возмутилась шериф, но мэр схватила ее за волосы и поволокла к двери. — Пошла вон! — рявкнула брюнетка, выталкивая ее из спальни, и захлопывая дверь прямо перед ее носом. — Замечательное начало дня, — фыркнула Эмма, укуталась плотнее в одеяло и, спустившись в гостиную, упала на диван. Примерно через час вокруг дома Реджины Миллс столпилась недовольно гудящая толпа, жаждавшая объяснений и расплаты, как и ожидала сама мадам мэр. Вдоволь наплескавшись в ванной и немного поумерив пыл после неприятного пробуждения в одной постели с несносной Свон, Реджина плотнее запахнула халат и решила спуститься вниз в надежде спокойно выпить чашечку кофе, но кофейный запах, раздававшийся по всему дому, очень красноречиво говорил о том, что покой ей только снился. — Заткнись, — забирая у собравшейся что-то сказать Эммы чашку из рук, отрезала Реджина и пристально всмотрелась в окно. — Они там уже с полчаса, — прокомментировала Эмма. — Я же велела тебе заткнуться, — сухим тоном бросила мэр и присела на краешек стула, на максимальном отдалении от блондинки. — Тебе бы лучше уйти отсюда. Познакомиться, наконец, с родителями. — С чего вдруг такая забота? — поинтересовалась Свон, зябко обхватив тонкими пальцами изящные бока чашки с ароматным напитком. — Я, конечно, не против, если тебя прикончат, — усмехнулась Реджина, и тут же продолжила: — Но умирать с тобой в один день — это слишком. — Я обещала Генри тебе помочь, — сообщила Эмма, искоса любуясь точеным профилем Королевы. — Глупое, бессмысленное обещание. Вы никогда не жили в нашем мире, шериф, и не имеете ни малейшего понятия о том, что являет собой разъяренная толпа. — Я изучала историю, — возразила Свон. — История, — фыркнула мэр. — Читала я вашу историю. И ни в одной книге не встретила достойного описания расправы над нелюбимыми королями и королевами. Постарайтесь понять, шериф: гневная, возмущенная толпа, охваченная общей яростью, объединенная единой ненавистью — это единый организм. И когда он чувствует свою беспомощную и беззащитную жертву (а я, уж поверьте, без магии все равно что обычный человек) — он чувствует ошеломляющую, испепеляющую свободу действий, и волен делать все, что захочет… Ему невозможно, нереально противостоять; это было бы все равно, что спрятаться под зонтиком во время цунами. Эта толпа сейчас слепа и безрассудна, и если Вы все-таки решите остаться «защищать меня», то это будет Вашей самой большой ошибкой в жизни. Не хотите думать о себе, так подумайте о Генри. Каково ему будет остаться без матери? Эмма внимательно слушала, нахмурившись и поджав под себя ногу. — Почему не вернулась магия, если проклятие разрушилось? — спросила вдруг она. — Это чуждый ей мир, и она здесь неуместна, — призналась брюнетка и отставила пустую чашку в сторону. — И я не знаю, можно ли как-нибудь впустить ее сюда, да даже если и получится, то не факт, что она здесь приживется. — Реджина, я не уйду, — робко накрыв подрагивающие пальцы Королевы своими и слегка сжав их, твердо произнесла Эмма. — Глупая, безрассудная девчонка! — покачав головой, высказалась Реджина, отдернула руку и внезапно поинтересовалась: — Спорим, что еще максимум минута, и они выломают дверь? — А Вы, мадам мэр, шутки шутить изволите? — улыбнулась шериф. — А что еще остается? — пожала плечами Реджина и поднялась на ноги. — Жаль, одеться не успею! Буквально несколько секунд спустя раздался оглушительный треск; дверь грохнулась на паркет, столп пыли и щепок поднялся в воздух. — Ваше величество, — в гротескном поклоне изогнулся мужчина, которого Эмма видела в городе пару раз, но не была знакома лично. — Ваш народ жаждет Вас! — Ах, мой милый Джефферсон, — проворковала Реджина, улыбнувшись. Джефферсон вскинул голову и шериф увидела, какой чистой ненавистью горят его глаза. — Ты, — выдавил он, вплотную подходя к Реджине и оттесняя ее к стене. — Ты лишила нас всего! Эмма в немом шоке наблюдала, как притихшая толпа заходит в дом и окружает Королеву со всех сторон, не давая ей ни единой возможности к отступлению. — Убей ее! — звонким, громким голосом крикнул кто-то сзади, и, к ужасу Эммы, толпа снова начала оживляться, поддерживая его, приближаться к жертве, сужая круг. — С удовольствием, — лицо Джефферсона исказилось ненавистью, губы растянулись в улыбке, больше похожей на оскал, и шериф не придумала ничего лучше, кроме как истошно завопить: — Остановитесь! Ноги уже сами несли ее к брюнетке, гордо поднявшей голову перед лицом ее почти уже случившимся палачом. — Не делайте этого! — пробираясь к Реджине, не замолкала Эмма, распихивая людей в стороны. — Не лезь! — скомандовал Джефферсон и, размахнувшись, ударил кулаком подлетевшую Эмму под дых. «Нечем дышать», — билась в голове единственная мысль, когда блондинка упала на колени, судорожно пытаясь глотнуть воздуха. Кто-то схватил ее за плечи и оттолкнул назад; гомон разнообразных голосов нарастал, кто-то что-то кричал, что-то скандировал; Эмма попыталась подняться на ноги и вновь ринуться вперед, но на этот раз ее ни на шаг не пропустили к Реджине. Послышался короткий женский вскрик; Эмма попыталась прорвать круг столпившихся людей, не заботясь ни о своей сохранности, ни о целостности окружающих. Эмма Свон не бросала отчаянных попыток пробиться к Реджине даже тогда, когда кто-то ей отдавил ногу и довольно ощутимо приложил локтем в скулу. В ее ушах звенела фраза, сказанная Генри: «Помоги ей», а подвести сына она никак, ни при каких обстоятельствах не могла… — Отойди от нее! — взревела Эмма, вцепляясь в плечи разошедшегося Джефферсона, и падая на спину вместе с ним. — Не лезь! — крикнул он, пытаясь сбросить ее с себя, но все его попытки были тщетны. Эмма не заметила, как он замахнулся; секундная пауза в ожесточенной борьбе — и вдруг в глазах ее потемнело от жгучей боли в челюсти; раздался хруст зубов, и шериф почувствовала, что горячая, солоноватая кровь заливается в гортань, и она падает, падает, падает… — Я предупреждала, — раздался хриплый голос Реджины прямо над ухом. — А я обещала, — выдавила Эмма и закашлялась. — Идиотка, — прошептала мэр, и Свон, открыв глаза, увидела ее прямо перед собой: все лицо ее было в крови, на шее темнели синяки в виде следов от пальцев, а руки и оголившиеся бедра были сплошь усеяны багровыми кровоподтеками. — Убей ее! — толпа бесновалась, жаждала крови и зрелищ, и, слушая это, Эмма испытывала липкий страх. Он мешал думать, мешал действовать, отвлекал и затормаживал движения, но она умудрилась собраться с силами и приподняться на локтях. — Смотрите! — выкрикнул кто-то, и на краткий миг толпа притихла. Эмма инстинктивно обернулась на голос, и, увидев надвигающийся на них плотный фиолетовый туман, успела лишь мертвой хваткой вцепиться в запястье Реджины, без сил лежащей рядом. — Реджина, что это? — непонятный туман рассеялся так же быстро, как и нашел, но мэр Миллс не услышала тихого вопроса Эммы. Она выглядела сейчас, как хищник, вышедший на охоту: глаза полуприкрыты, ноздри раздувались на каждом вдохе, втягивая ставший каким-то тяжелым воздух, губы приоткрыты, и кончиком языка она слизнула выступившую из небольшой ранки капельку крови. — Реджина? — не на шутку напуганная, позвала Свон. — Я никого не хочу видеть, — губы брюнетки искривились в улыбке, и в следующую секунду Эмма почувствовала, как неведомая сила отбрасывает ее в вверх и в сторону; что-то острое впилось ей в спину, и боль лишь усилилась, когда ее впечатало в потолок. Падение на пол с достаточно немаленькой высоты вышибло из нее весь дух, и последним, что она видела перед тем, как отключиться, были люди, лежащие у стен, и Реджина, все так же безумно улыбающаяся, глядя на свои окровавленные руки. *** — Надеюсь, вы в состоянии ретироваться из моего дома, шериф, — Эмма еще даже не успела открыть глаза, как услышала холодный голос Реджины. Все тело страшно болело; Свон попыталась хотя бы сесть, но ее тело было будто вылитым из свинца, и подниматься упорно не хотело. — Где… все? — Эмме казалось, что у нее во рту пустыня Сахара образовалась, и каждое слово давалось ей с огромным трудом. — Ушли. Я ведь не хотела их видеть, — пожав плечами, просто ответила Реджина. — Не понимаю, — выдохнула шериф и прикрыла глаза. — Чего? — невозмутимо поинтересовалась мэр. — Ничего не понимаю, — призналась блондинка и, перевернувшись на живот, снова попыталась подняться. Реджина с насмешкой наблюдала за жалкими попытками Эммы встать, но помогать не собиралась никоим образом. Эмма беспомощно барахталась в луже крови (непонятно, своей или все же чужой), то и дело поскальзываясь и плюхаясь обратно, но несколько мучительных минут спустя ей все же удалось сесть. — Кстати, кому ты поручила Генри? — лениво поинтересовалась Реджина, пытливо вглядываясь в лицо блондинки, пытающейся удержать равновесие. — Он у Мэри Маргарет или Дэвида, — целую минуту спустя ответила Эмма. — У бабули с дедулей, значит, — хмыкнула мэр. — В таком случае, за его здоровье я спокойна. — А где твои… — Эмма чувствовала, что говорить уже не в состоянии, и просто красноречиво взмахнула рукой вдоль тела брюнетки, на котором не было ни царапинки. — Магия призвана творить чудеса, — довольно улыбнулась Реджина. — Вот ее нет… и вот она уже здесь, — скептически пробормотала шериф, с облегчением опускаясь на стул. — Уж не знаю, каким чудом Румпель умудрился сюда ее впустить, но теперь она точно здесь есть. — Румпель? — Голд. В нашем мире его зовут Румпельштильцхен. А вообще, шла бы ты к своим мамочке с папочкой, они тебе все обо всех расскажут, — предложила Реджина, скрестив руки на груди. — Помимо возни с тобой у меня еще куча дел. Эмма поджала губы и долгим, пронизывающим взглядом впилась в глаза мэра напротив. Ей так много хотелось сейчас высказать… Слова вертелись на языке, мешались, сплетались друг с другом, и Эмма все никак не могла решить, с чего же начать, что выпалить в первую очередь. — И пойду, — с этими словами Эмма поднялась на ноги и, пошатываясь, направилась к выходу. Когда за блондинкой закрылась дверь, Реджина встала, деловито потерла руки, и совершила быстрый пасс. Ничего не произошло, и в который раз за последние пару часов она нахмурилась: та вспышка магической силы, оглушившая толпу порядка тридцати человек, пока осталась единственной. Лечение ран магическая сеть, опутывающая тело ведьмы или колдуна, делает сама, даже напрягаться не стоит, чтобы вылечить пару синяков. Воспользоваться магией в каких-то других целях у Реджины никак не получалось даже с десятой попытки, и она не совсем понимала, почему. Оставалось надеяться, что народ, увидевший свою Королеву во всей ее красе, побоится сунуться к ней в дом еще раз, ведь уповать на то, что удача повернется к ней лицом во второй раз было бы просто глупо. А до тех пор необходимо найти Голда и выяснить, что же все-таки с магией в этом мире не так.