Если стану на цыпочки, я дотянусь

      В двух одинаковых по форме и цвету кружках остывал недопитый черный чай, а на измазанных кремом тарелках еще лежали остатки бисквита, ожидая, когда их отправят в рот. За небольшим обеденным столом в уютной кухне царила оживленная беседа. Кажется, мы с Владленом никак не могли насладиться тем самым обществом, которого нас лишили в детстве. Как будто за один вечер мы смогли бы наверстать упущенное. Впрочем, так мы и думали. Я поделилась историей о разводе родителей и переезде сюда, об открытии папиной кондитерской, о своих лучших друзьях еще с детского садика, о школьных буднях в старой школе и еще о всяких несущественных мелочах.       А из жизни Громилы я узнала, что отец его, Юрий Геннадьевич, оказывается, раньше занимался Пауэрлифтингом*, и, собственно, за границу они всей семьей переехали из-за соревнований. Много тренировок, выступления, награды — у отца; смена обстановки, изучение иностранного языка, новая школа и новые друзья — у сына. Заграничная жизнь продолжалась вплоть до старших классов, пока отец был в располагающем возрасте и хорошей форме. Ну, а потом — внезапное возвращение на Родину. И открытие тренажерного зала.       А тот дом, что соседствует с нашим и по сей день, семья Ефимовых продала перед отъездом. Это была их дача, куда они иногда выбирались на отдых. А квартиру сдали знакомым. Вот так я и лишилась своего новоиспеченного друга. Не успела познакомиться, как тут же и рассталась.       Такое странное стечение обстоятельств: если бы мои родители не развелись, то я бы никогда сюда не переехала. Скорей всего, папа продал бы этот дом, или мы просто приезжали сюда раз в год. Соответственно, если бы отец Владлена не решил вернуться домой, то его семья осталась жить за рубежом. Что вполне перспективно, на мой взгляд, но не мне судить о тех или иных решениях людей. Так много «если», которые отделяли меня от Владлена. Наверно, стоит быть благодарной за все, что свело меня вот к этому самому вечеру. И несмотря на то, что при первой нашей встрече Громила показался мне еще тем засранцем, сейчас я думаю иначе. Хотя все еще обижаюсь на шутки про свой рост. Но и это можно простить своему другу. Да-да, именно другу.       Так мы и просидели до самой темноты, разговаривая по душам. Я уже перестала считать, сколько кружек чая подавала на стол. И сколько еще слов упустила. Наверно, мы бы и не заметили пришествие инопланетян, так заняты были друг другом, но вот папино возвращение, как ни странно, обнаружили сразу.       Не то, чтобы мой папа удивился присутствию мальчика в нашем доме. Ведь я столько лет водила в гости Димку. Правда, в компании с подругой Ликой, но все же. Папа доверял мне — это факт, но почему-то сейчас мне было неловко. Будь я на месте родителя, подумала бы невесть что. Но папа — само спокойствие.       — Теперь я понял, кому ты весь вечер пекла кексы, — усмехнулся мой папа, стоя на пороге кухни. Так он и дал знать о своем присутствии, и заставил меня покраснеть. Владлену совсем необязательно знать, что я так старалась для него готовить. А то еще загордится.       — Здравствуйте. Я одноклассник Дины, Ефимов Владлен. — Громила не растерялся, встал из-за стола и подошел к моему отцу, протягивая руку. И впервые я услышала, как Владлен произнес мое имя.       — Что же, приятно познакомиться. Валерий Сергеевич. Можно просто Валерий. — Папа протянул руку в ответ, и они обменялись рукопожатиями. — Яша, завари-ка чаю, — теперь уже папа обратился ко мне.       Я в который раз поставила на плиту чайник и засуетилась разогревать ужин. Владлена мы уговорили тоже поесть с нами. Поэтому через десять минут я подала на стол три порции плова и овощной салат. А также три кружки чая с домашним овсяным печеньем. Сладкое у нас в доме всегда было в большом количестве и в разном ассортименте. Не мудрено, если в этом доме живет кондитер. И его вечный ученик.       Не думала, что вот так сразу буду знакомить Владлена со своим отцом. Я и сама только недавно узнала этого парня. Впрочем, папа был приятно удивлен, что Ефимов Владлен оказался тем соседским мальчиком Лени. И хотя папе не довелось много общаться с его родителями, зато о достижениях спортсмена Юрия Геннадьевича он кое-что да слышал.       Когда ужин подошел к своему логическому завершению, Владлен засобирался домой. Я заметила, что во время беседы он очень поладил с моим отцом. Впрочем, неудивительно, ведь мой папа довольно дружелюбный и разговорчивый человек. В последний раз, когда я видела его сердитым, — это при решении развода с мамой. Но и тогда он отнесся ко всему происходящему с пониманием. Но не без тоски в душе. Ведь в конце концов, семья развалилась. Как тут ни посмотри.       — Время позднее, так что я отвезу тебя домой, — решил папа, когда Владлен стал шнуровать кроссовки.       Громила не стал отказываться, и через несколько минут они уже запихивали велосипед в багажник. Я спустилась, чтоб попрощаться со своим одноклассником, а заодно передать ему домашних булочек с корицей и яблочным джемом для его родителей.       — Увидимся в школе, Головастик, — сказал мне напоследок Владлен, пока папа заводил машину. — Буду ждать твои малиновые кексики. — Он нагнулся ко мне и легонько коснулся моей щеки. Получился совсем мимолетный, едва ощутимый поцелуй. Но и этого было достаточно, чтоб смутиться. Ведь я все-таки девушка. И с парнями еще не встречалась. Я надеялась, что папа сейчас этого не видел. А то начнет высмеивать.       — Езжай ты уже, Громила! — Я легонько пнула его в плечо.       Когда машина уехала, я поспешила в свою комнату. Хотелось поскорее написать Лике о том, кем оказался мой надоедливый одноклассник. Да и вообще давно не общалась с друзьями. Нужно наверстать упущенное. А потом сесть за уроки. И, конечно же, порисовать. Да, именно в таком порядке.