Пряный запах темноты

Зима укрыла все вокруг тонким слоем снега. Осень прошла быстро. Урожай был собран. Все подготовились к длительной и неприятной зиме. Охотники покинули их дом вскоре, спустя неделю. Прощания с ними не было — Питер не вышел, вместо этого предпочитая вновь привыкать к «себе». Возвращение всех природных чувств, звериного «я» было словно глотком воздуха, но тогда его еще долго знобило и трясло. Питер вздохнул свободно, но нервным быть не перестал. Обучение продвигалось дальше. И смена времен года принесла в их дом новость. Скоро должен был грянуть прием по случаю, кажется, первого снега, или чего-то похожего, и на него был приглашен Питер. Первый выход юного оборотня в свет. И это было чертовски важно. Бэннер смеялся, увидев вытянутое лицо Питера. Конечно, Питер нервничал. Усугубляло все то, что он ехал вместе со Старком, ибо сам Брюс приглашен не был. Или, скорее, не мог поехать. Скоро было полнолуние, а в такие дни Брюс был вынужден отказываться от приемов. Влияние луны было слишком велико, как и та разница, что почти пропастью повисла между ним и Питером. Питер собирался с тяжелым сердцем. Брюс старался успокоить его, выбрал для него костюм, а затем напряг… физическими тренировками. Когда они фехтовали, их неловкий спарринг на мечах всегда прерывался криком.Питер все же забывал о таких важных моментах, как правила поединка, чести и всего остального. Не глупые. Просто другие. У каждого свои Правила. У оборотней были свои. Но факт: эти усилия не давали Питеру нервничать. В день отъезда в ворота въехал Энтони Старк, закутанный лишь в теплый плащ с мехом. Женщина рядом с ним была одета куда теплее, но не менее роскошно. Позднее выяснилось, что это Вирджиния Поттс, которую Старк решил сопровождать (потащить). Питер, поправляя пояс на своем костюме, предназначенном для длительного пути, задумался о том, откуда такие различия во внешнем виде. Вопрос о силе отпал сам собой — это правило тут также действовало, но вот внешность... Разве если ты силен, ты выглядишь как наряженная кукла? Впрочем, этого явно нельзя было сказать о Старке. Одежда шла ему, подчеркивая эту большую внутреннюю уверенность в себе. Впрочем, так обычно и выглядят великие вожаки. Прощание было коротким. Брюс посоветовал одно: держать голову на плечах, но по ветру и не поддаваться эмоциям. Они оба понимали, что, несмотря на Старка, остановить его навряд ли будет возможно, если дело окажется худо. Питер выехал из особняка с тяжелым сердцем и легким волнением. Он еще ни разу не находился один среди людей, не путешествовал верхом больше двух-трех часов, а еще… не ощущал такую ответственность. Брюс был уверен в нем, а вот сам Питер не мог разделить с наставником эти чувства. Старк лишь один раз объявил привал по пути. Они остановились в небольшой деревушке. Лошади отдыхали. Люди проверяли снаряжение, слуги бегали по поручениям. Старк повел Питера по улочке, вдоль которой справа и слева возвышались крошечные дома из дерева. Потертые, старые, они смотрелись ужасно, но были крепки. Мощные стволы деревьев защищали хозяев от непрошеных бед. Жаль, что не от огня. Но Старк повел его не достопримечательностями любоваться. — Скажи, для начала: понимаешь ли ты всю ответственность ситуации? Питер помолчал. Они остановились, как ему казалось, в самом центре деревни, оставив спутников далеко позади. — Думаю, даже больше, чем Вы. Но я готов. — Вот оно как, — Старк усмехнулся. — Такой молодой, но уже готов нести такую ответственность? — Простите, но я гораздо старше Вас. Это откровение слегка подкосило Старка. Тот даже остановился. Резко, не предупреждая. Питер оглянулся, замирая следом, на шаг впереди. — А по виду и не скажешь. — А внешне это и не заметно, — уклончиво проговорил Питер. — Так… сколько тебе? Пятьдесят? Шестьдесят? — Девяносто пять. Питер закатил глаза, и направился в обратную сторону. Вопросы о возрасте от человека — это крайне странное явление. Конечно, они живут дольше, но и стадия взросления у них совсем другая. — Боже мой, и ты еще на ногах ходишь. Язвительности Старка позавидовал бы даже любой наги, а они знают, как задеть за живое. И одним предложением дело не обошлось. — И все же, несмотря на свой очень приличный возраст, ведешь ты себя крайне… по-детски. Старк пошел за ним. Питер вздохнул. Ну, Брюс, ну, молодец. — Если бы Вас засунули в новое незнакомое общество, Вы вели бы себя примерно также. — Навряд ли. — Да, пожалуй, неудачное сравнение для человека, с таким высоким… чувством самомнения. Старк ничего не успел ответить. Они уже приблизились к их конвою. Отдых шел своим чередом. Старк отвлекся, но бросил на Питера крайне веселый взгляд. Питер проигнорировал его и уселся подальше от всех. Беседа со Старком не принесла ровным счетом ничего, кроме перепалок, и окружающие их люди крайне давили. Беспокойство. Усталость. Спешка. Это еще больше утомляло, чем дорога. Что будет на приеме — представить сложно. Спустя примерно часа два они отправились в путь. Вокруг сияла белизна, но она утонула во мраке вечера. Сумерки уступили место вечернему, темному небу, на котором уже начали проявляться звезды. Кони ехали резво, люди молчали большую часть дороги, выкрикивая только нужную информацию. Пара людей выезжала вперед, чтобы проверить дорогу. Питер не слышал тяжелой поступи, поэтому был спокоен. Вокруг были лишь привычные звуки леса, зверья и ветра; шум людей вокруг уже не смущал. От него можно закрыться, отвлечь свое внимание на другое. Целеста в этот раз была более послушной, хоть от нее, как и от других животных, все еще веял страх. Многие всадники недоумевали, почему кони ведут себя так рядом с Питером, но тот старался не приближаться слишком близко к чужим. Да к тому же, многие всадники здесь были тренированными бойцами, а кони был им под стать. Большой особняк, скорее похожий на замок, встретил их неожиданно. Он вырос из-за ветвей деревьев, из-за холма. Перед замком располагались дома менее знатных людей, но они меркли, казались очень незначительными. Их и замок отделяла большая стена, выложенная из холодного камня, который казался в темноте чернее и неприступнее. Питер озяб, но не ощущал облегчения от того, что их путь закончился. Многие люди, с которыми он ехал, вздохнули с облегчением и жаждали тепла. Но впереди было еще больше людей, высокие стены и испытание. В чем-то Старк был прав: к такому нельзя быть готовым. Их процессия, проехав домишки, въехала через мост в особняк. Вокруг снова были люди. Копошились, торопились и помогали — сплошная неорганизованность и паника на первый взгляд. Питер слез с лошади, потер замерзшие руки и легко погладил Целесту по загривку, ощутив ее настороженность. Ее увели, а Питер направился следом за Старком. Они прошли два этажа до тех покоев, что выделили им. Вокруг было шумно, пахло едой, духами и цветами. Особняк был украшен соответственно празднику. Старк обещал зайти позже, взял под руку мисс Поттс и ушел. Выяснять уровень их отношений Питер бы не рискнул, а поэтому закрыл дверь в свои покои молча. Он посмотрел на свой скромный багаж, на обстановку и свалился на кровать с тяжким вздохом. Ужас. Все было настолько чужим и диким, насколько и интересным. Вместе с этим, такое путешествие уже было тяжелым. А там, в зале, где будет происходить все это вот, неужели будет еще хуже? Питер заявил, что он готов к этому; а так ли это на самом деле? Питер недолго лежал вот так, раскинув руки. Он ощущал всю тяжесть свалившегося бремени ответственности. Теперь это был не очередной урок от Брюса, не проверка его знаний. И пусть, казалось, все было не так сложно, но это угнетало. Ноги и руки становились тяжелыми, неуклюжими, а плечи и виски сдавливала легкая боль волнения. Тихий шорох ткани и жесткого покрывала. Питер поднялся со вздохом, принялся переодеваться в более подобающую праздничную одежду. Он надел верхнюю котту* винного цвета чуть выше колен, а под ней была белая рубашка. Рукава в этот раз закрывали руки; на них был разрез со стороны талии. Люди удивляли его все больше. Когда Брюс достал нечто похожее на длинный носок, это оказались шоссы*, которые были заменой обычным штанам у крестьян. И это был популярный туалет, что Питер недоумевал: за что? Он повторил этот вопрос, несчастно глядя на себя в зеркало. Тонкий, слишком изящный молодой человек. Ткань скрывала подтянутую фигуру, крепкие руки, но зато выставляла на показ его ноги. Успокаивало лишь то, что в этот раз шляпу было надевать не обязательно. Питер ограничился поясом, который стоило больших усилий завязать замысловатым узлом для красоты. Когда с одеждой было покончено, Питер вовремя услышал стук в дверь. Он открыл, застав на пороге Старка, а не слугу, как ожидал. Тот усмехнулся, разглядев на лице Питера растерянность, а затем мотнул головой, словно бы приглашая. — А теперь, сэр Паркер, нас ждет поистине незабываемый вечер. Питер кисло улыбнулся и оставил комнату, шагнув следом за миледи и сэром. О, да, этот вечер ему не забыть.