Пряный запах темноты

Огонь мерцал, отражаясь разными оттенками красок. Он искрился, сжигая дрова на расчищенной от снега земле. Танец стихии был настолько увлекательным, что Питер смотрел лишь на огонь не отрываясь. Еще раскалывалась голова, отчего неподвижное состояние было предпочтительней всего. От малейшей попытки выйти из состояния покоя что-то сдавливало его виски, а затем отдавало в затылок. Помимо всего прочего, болело плечо. Питер закутался в плащ, пытаясь тем самым унять дрожь и скрыться от внешнего мира. Ни первое, ни второе не оставили его в покое. Вот уже две недели прошло с тех пор, как они поселились в деревушке неподалеку. Той, из которой пропадали люди. Залечивали раны, старались прийти в себя, чтобы пуститься в путь. Здоровая и целая Наталья была единственной, кто пострадал не так сильно — падение с лошади казалось не самым травмоопасным. Следовательно, именно она бегала туда-сюда с улицы в дом и обратно. Носила воду, помогала раненым, приняла командование, так сказать. Уэйд не просыпался ровно две недели. Шел пятнадцатый день. Время шло к закату. Небо накрывали сумерки. Наташа прошла мимо, неся в руках ведро с водой. В такие моменты она становилась похожа на обычного человека, а не на охотника. Домино же была рядом с Уэйдом, единственная взявшая на себя заботу о нем. Питер остался сидеть у костра, стараясь не обращать на эту шумиху внимание. Ледяной воздух не давал ему согреться, а с заходом солнца становилось все холоднее. От мысли о еде замутило. Всеми оставшимися силами Питер старался отгородиться от чужих эмоций, которыми была полна эта деревенька. Простые, яркие, они, тем не менее не были радостными и счастливыми. Население окутала тревога и волнение. — Держи. Словно назло ему под нос сунули плошку с чем-то горячим, зеленым и мерзким. Запахло травами. Желудок Питера в ответ успокоился. Не сразу приняв плошку, Питер все же поднял глаза. Перед ним была не Наталья, но Мэри, которая на вид была едва ли старше его человеческого обличия. У нее были рыжие волосы. Цвет был ярче, сочнее, чем у Натальи, и привлекал внимание. — Что это? — Слабым голосом поинтересовался Питер, делая попытку отвлечься. — Отвар. Помогает при отравлении. Теперь Питер посмотрел на отвар в руках с неким опасением, хотя Мэри навряд ли попыталась бы отравить его специально. Есть травы, есть ягоды, которые принимать нельзя лишь оборотням. Проверка охотников? Люди заподозрили в нем что-то не то?.. Все еще неуверенный — пить или не пить, — Питер ощутил, как Мэри подсела поближе, ободряюще улыбнувшись. Никакого негатива. Искреннее желание помочь и любопытство. Питер отмахнулся, закрываясь от чужих эмоций, и выпил до дна. Вкус был горьким, противным и крайне травянистым. Горечь резанула, осела на горле вязкостью. Питер прокашлялся, но устоял, не выплевывая ужасное месиво. Мэри засмеялась, забрала посуду и ушла. Питер еще долго глядел ей вслед, не в силах отвести взгляд от ярких волос. Только тогда, когда рыжий цвет вышел из поля зрения, он вернулся к созерцанию костра. Треснула деревяшка… Девушка лежала неподалеку, заваленная снегом. Белый особенно подчеркивал цвет ее волос и побелевшую кожу. Незнакомка явно замерзла. Краем глаза можно было заметить Домино, все еще сжимавшую оружие, без видимых повреждений. Возле дерева лежал Клинт с неестественно вывернутой ногой. И Уэйд… «Если вервольф заявляет права — то и цену оплатит. Ведь так?» Теперь уже другая змея выступила вперед и раскрыла пасть, приближаясь к Питеру. Тот лишь слегка вздрогнул, побледнел, но не двинулся с места, когда клыки повторно вошли в рану на плече. Ровно, миллиметр в миллиметр. Боль подкосила Питера. Он чуть не упал, но удержался за наги, которая позволила ему это, придержав хвостом за бок. Питер рухнул, простонав что-то. Он не мог оставаться в сознании под таким количеством яда оборотня. Для Питера он не был смертелен, но и не нес ничего хорошего. Все тело пропиталось им, растворилось в едкой дымке из кошмаров и голосов. Из оцепенения Питера вывела Домино. Она лишь кивнула в сторону домишка, а сама направилась сменить Наталью, которую погнала спать. Понемногу деревня успокаивалась, на улицах стало тише. Простые люди ложились раньше, но и вставали с первыми петухами, чтобы приняться за работу. Дом, в котором им позволили расположиться, принадлежал семье Мэри. Питер покинул свое насиженное место, вошел в дом и поднялся на второй этаж. Комнатка была маленькой с одной кроватью, и представляла из себя скорее склад, нежели жилое помещение. Питер рухнул на отведенное место из соломы, покрытое теплым куском ткани. Завернувшись в плащ, Питер постарался уснуть. В ушах стоял шум, мешая мыслить. Хотелось не думать. От простого передвижения по телу распространилась боль, которая наложила усталость. Не хотелось ровным счетом ничего. Утро у Питера началось после полудня. Проснувшись перед рассветом, он не нашел в себе силы встать и пролежал несколько часов, то засыпая, то просыпаясь вновь. Подняться и отринуть сон помог голод. Питер сел, ощущая себя лучше. Немного звенело в ушах, сонливость еще не покинула тело, но он был гораздо бодрее. Рана не беспокоила его так сильно, как вчера, когда заставляла притворяться каменной статуей у костра. В комнате собрались все охотники. Когда Питер резко сел, взгляды обратились к нему. Никто не вздрогнул и не удивился, но он невольно перетянул все внимание на себя. — Питер, позавтракай с нами, — позвал Уэйд. Питер почти не видел Уэйда, но, против обыкновения, его голос или вид не носил следы тяжелой раны. Он сидел ровно, лишь слегка прислонившись к подушкам сбоку. Капюшон все также скрывал лицо, но маска была снята, открывая подбородок, губы, скулы. И кожа, что была доступна взору, была испорчена, искажены неизвестной болезнью. Словно от ожогов. Рядом на кровати угнездился Клинт, как второй тяжело раненный. У него пострадала лишь нога, да был небольшой ушиб головы, но с девушками, что буквально полчаса назад усадили его на кровать, он спорить не стал. Натальи не было, а вот Домино стояла у стены возле кровати, сложив руки. Плаща на ней, против обыкновения, не было, что открывало взору ее слегка смуглую кожу и ровные черты лица с темными короткими волосами. Атмосфера царила не самая дружелюбная, скорее слишком серьезная. Питер посмотрел на это все и нехотя кивнул. Он залез на ящик, стоявший неподалеку от Домино, ибо стульев в комнате не было. Питер так и не снял плащ и не скинул капюшона, лишь поправил его. Желания общаться не было, но и все время убегать не было самым разумным решением. В это время пришла Наталья с Мэри и еще одним мужчиной, принесли немного еды. На завтрак была каша, кусок хлеба, а в чашках таился жуткий отвар. Несмотря на то, что все начали есть, мужчина с Мэри никуда не ушел. Они о чем-то переговаривались между собой. Питер отвел взгляд. Он хотел закончить с едой, вытерпеть эту утреннюю беседу и вновь где-то скрыться. — Мы решили дойти до крупнонаселенного города — Ливерпуль. Там встретимся с этими хмырями из главного подразделения, должим обо всем и двинемся дальше. По большей части компания у нас пришла в себя после незабываемой встречи со змейками. Но есть одна загадка, которую я не могу решить, а хотелось бы прежде, чем мы отправимся в дорогу. Питер. Сам Питер слушал молча, смотря в пустую чашку, которая никак не насытила его. Мыслей было мало. Если все остальные оправились за те жалкие две недели, то сам он ощущал себя еще больше разбитым. Будь это его братья или знакомые люди, дорога могла бы показаться не столь неприятной. Питер не хотел ехать дальше вместе с этими людьми. Он в принципе не хотел сталкиваться с кем-либо, предпочитая одиночество в пути. Из-за того, что он был ранен, приходилось молчать и многое терпеть, эмоционально и физически. Питер и так держался из последних сил, а что будет в пути? На звук своего имени он поднял взгляд с чашки на ногу Клинта. — Настала пора поведать свою историю. — Уэйд говорил так, будто сказку рассказывал, однако, несмотря на его беззаботность, говорил он серьезно. — Все тут понимают, что ты устал, но остается неясным: что случилось после того, как та змеюка утащила тебя от леди Романов? Звон в ушах то усиливался, то утихал, не давая и секунды покоя. Питер поднял руку и потер шею, собираясь с мыслями. Итак, что же произошло потом? Он просто смог договориться, отняв у наги добычу. Он просто заявил, что все эти люди — его, как стая кроликов, которую в скором времени съест большой серый волк. Сравнение было крайне детское, но лучше всего описывало тот момент, когда Питер оторвался от Уэйда. Ложь была бы сейчас спасением… — Она выбросила меня, — наконец проговорил Питер, решая пойти ва-банк. — Я побежал, а потом оказался на той поляне, на которой лежали все вы. Об этом я не знал и не успел проверить. Та… та штука, змея, настигла меня и укусила. По крайне мере, я помню удар, и затем хватку на плече. Голос Питера звучал слабо. Он слегка осип с непривычки после молчания в последние дни. Не опуская головы, он пытался держаться и говорить спокойно, но не смог скрыть в голосе нотку безразличия. Не важно, что он им скажет, не важно, что соврет — он уйдет в любой подходящий момент, как только окрепнет. — Вот как. И после этого они просто оставили нас? И позволили уйти со своей территории? Как будто это было просто. Наги страшились истребления. Они боятся людей гораздо больше всех остальных видов оборотней, ибо знают, что стоит слабым существам собраться в стаю — они сметут сильных, но малочисленных наги. — Я не знаю, что случилось после. Можете вернуться в лес и спросить их сами. Уэйд встал, подошел ближе и сдернул капюшон с лица. Питер не дрогнул, но и не поднял головы. Будучи равнодушным ко всему, он не сразу почуял яркий запах: горьковатый, терпкий и пряный, словно макнул нос в пригоршню целебных трав. И было в нем что-то знакомое. Питер завис, пытаясь понять и разобраться, а тем временем Уэйд что-то говорил. Заметив, что собеседник его не слушает, он просто схватил Питера за подбородок и поднял голову. Слова застряли в его горле. Уэйд с удивлением глядел на побледневшее лицо с опухшими от слез глазами. Питер выглядел так, словно только недавно потерял несколько литров крови. И только посмотрев в знакомые голубые глаза, Питер понял, что его волновало. Просто к запаху Уэйда прибавился его собственный после укуса. Как пометка для всех остальных: занято, не трогать. Хотя эта характерная перемена едва ли могла кого-то приструнить, если дело касалось охотника. — Что? — догадался спросить Питер. — Ты вообще живой? При этом руки Уэйда слегка повернули лицо Питер вбок, давая рассмотреть как хорошо стали видны вены. — Нет, мертвый. Пусти. — Это яд тех змеюк? Последний вопрос задала Домино. Пока Уэйд и Питер играли в гляделки, она присматривалась к характерным признакам отравления. Наталья и Клинт молчали. Они лишь переглянулись, но не хотели влезать в подобные сцены. Раз Уэйд сам решился взять незнакомого паренька с собой, то пусть сам и разбирается. А Питер промолчал, не зная, как соврать. Ибо это и правда был яд. Где Питер еще мог его подхватить… — Если да, то странно, что ты вообще способен ходить. Уилсону понадобилось две недели для восстановления. Домино говорила так, будто не сомневалась в своих словах. Сомневалась она в Питере. А Уэйд все не отпускал его, смотрел и пытался словно что-то для себя решить. Питер впервые увидел лицо Уэйда так близко, что ненадолго позволил себе пройтись ответным оценивающим взглядом. Обезображенная кожа выглядела отвратительно, а тонкая полоска, обозначающая очертания губ, вызывала впечатление, что губ вообще нет и не было, но на этом все. Черты лица не были искажены переломами или иными увечьями. Резкие скулы, большой лоб и широкий нос с горбинкой — все это говорило о том, что некогда мужчина перед Питером был красивым. — Пусти. — Питер дернулся, но, конечно же, его не опустили. Тогда он поступил проще — скинул руку с лица, освобождая его. Брови у Питера сами собой нахмурились, а губы сжались от невыносимого усилия. Словно ему было тяжело, хотя на деле он просто ощутил как в комнате изменилось настроение. Подозрительное и осторожное, словно змея в траве. Гиблое сравнение. — Какие у тебя дела с наги? — спросил Уэйд. И ледяной тон, не суливший ничего хорошего, пригвоздил Питера. Он хотел накинуть капюшон, но не решился после этого. Мысли бегали. Он уже сказал все, что мог. Не соврал, но и не поведал всего, а тут его подозревают. В чем? Сговор с оборотнями на севере? Он перешел дорогу стае, помешал их играм и остановил вполне оправданную месть! Как хотелось сказать, в каком дерьме только что побывали эти славные охотники... — Никаких. Домино фыркнула, качая головой. Словно уже все было решено. Уэйд лишь вздохнул, глубоко и нетерпеливо, будто сдерживаясь, а потом посмотрел на Питера, будто ожидая чего-то. Затем отвесил подзатыльник. Рука была тяжелой. Питер качнулся на ящике, но не упал, удержавшись. — Я не верю в такие совпадения, малыш. — Постойте! Голос Мэри показался чересчур громким. Питер ошалело посмотрел сначала на Уэйда, а потом на Мэри, что встала рядом с ним. Выглядела она взволнованно. От нее исходили страх, беспокойство и напряжение. Она была неуверенна в чем-то, но встала рядом. — Господин охотник, юноша еще не пришел в себя, и… — Не вмешивайся в это. Мэри покачала головой. Рядом возник мужчина, что был с ней, попытался ее оттащить. Мэри сопротивлялась. Уэйд нахмурился и отмахнулся от крестьян. — Вам лучше уйти. Почему вы вообще еще здесь? — Да, господи охотник, — проговорил мужчина, крепче хватая Мэри. — Пожалуйста, юный господин все еще не пришел в себя! Все это время ему было очень плохо. Зачем вы так. Наги и раньше нападали на тех, кто заходил к ним без спросу, но они никого не убивали до недавнего момента!.. — Мэри, — прошептал с ужасом мужчина. — Но брат! — Хватит этого цирка! Этот «юный господин» и раньше доверия не вызывал, юная леди. — Но это не значит, что нужно поднимать руку на раненого! Мэри пылала. Она отчаянно сопротивлялась брату, который пытался ее увести. А Питер смотрел на это, унимая свое сердце, но одна фраза привлекла его внимание. Уэйд сдался, отступил и потер переносицу рукой. Он и сам очень устал. Вмешалась Наталья, которая подошла к Мэри и тихо что-то сказала, пытаясь успокоить девицу. Что-то типа «все будет хорошо», кажется. Питер же встал, напряженно вглядываясь в эту сцену. — Постой… Ты сказала, что и раньше бывали случаи, когда заходили на территорию наги? Вы?.. В комнате резко все застыли. Питер спрашивал взволнованно, даже напряженно, всматриваясь сейчас лишь в лицо Мэри, на котором отражалось отчаянье. — Да. — До случая, когда кто-то… совершил убийство? Мэри опустила взгляд, а затем подняла, открыла было рот, чтобы что-то сказать, но тут пощечина остановила ее. Так называемый брат ударил ее. Он схватил и повел ее выходу, а Мэри не сопротивлялась от удивления. Питер отшатнулся, словно не веря в увиденное. Тогда, получалось, все встало на свои места. Столь грозные соседи, как наги могли жить рядом только в том случае, если не сеяли хаос. А начали из-за простой мести и страха, что это повторится, и… — Стой, парень. Выйди, а вот девушка останется с нами. Уэйд поднял тяжелый взгляд. Он явно чем-то был разозлен, не скупясь больше на выражения или действия. Он кивнул Наташе, и та подошла к Мэри. Мужчина замер, но был не в силах сопротивляться. Лишь скрипнул зубами от бессилия. История деревни и соседей наги была трагична, но проста. Селяне из страха убили одного оборотня, а на их головы обрушилась месть. Вот почему люди стали пропадать и умирать. Вот почему наги затеяли эту игру и явно пытались убить вновь прибывших охотников. Они уже объявили войну за свое выживание, потеряв свою сестру. По этой причине морок не дал выехать Наталье с Питером прочь: в ловушку попались все, кто находился неподалеку. Отпустив же таких опасных людей, наги наверняка сменят территорию охоты и проживания. Рискованный шаг, но им ничего больше не оставалось, как убежать. Питер видел это четко и ясно, а сердце разрывалось от боли. Возможно, убей они всех, у них был бы шанс остаться дома, но это породило бы новую волну охотников и охоты на них. Страдали люди, а это значит — за их головами придут новые убийцы. Питер потер раненое плечо, закрыв глаза. Он не был виноват в этом, но ощущал, что вмешался туда, куда не следовало. Теперь покинуть компанию охотников становилось все сложнее.