Преступление и Наказание

Когда разлетелись новости о том, что Начало спас демона – Казариэль позже узнала, что его зовут Кроули, – и о его последующем Падении, на Небесах начался хаос. За шесть тысяч лет не Пал ни один ангел, и некоторые даже утверждали, что это уже невозможно. Чтобы Азирафель Пал, он должен был так страшно согрешить, что сам Бог покарал его. Странно было то, что Ад не злорадствовал по этому поводу. Наверху, разумеется, предали гласности историю о славном пленении демонического отродья, но Внизу, похоже, не собирались делать то же самое в отместку. Демон сбежал из Рая в сопровождении ангела, которого он соблазнил Пасть, а Ад не трубил об ужасных новостях по всем доступным каналам. Вообще-то, это было обычное дело. Это, вероятно, должно было пугать Небеса куда больше. Спустя целых три дня, за которые не произошло ничего необычного, Небеса начали посылать ангелов на Землю, пытаясь установить, что же в действительности произошло. Лучшей теорией, которую они выдвинули, было то, что оба беглеца спрятались где-то на Земле, избегая Рая – по очевидным причинам – и Ада – по причинам не столь очевидным, но, несомненно, зловещим. Спустя неделю после уже печально известного всем Падения Азирафеля Михаил и другие архангелы выбрали официальную политику. Так как их Отец не связался с ними, чтобы разъяснить свои желания, они решили, что Азирафель, должно быть, совершил непростительное преступление, раз Он сам вмешался и сделал так, что ангел Пал. Начало все-таки убил почти дюжину ангелов – дюжину братьев и сестёр Казариэль, многие из них были невинны и не вооружены. Ей становилось худо от одной мысли об этом. Поэтому Михаил объявил охоту на Падшего ангела Азирафеля, объяснив, что он страшно согрешил и нанёс обиду Самому Господу, и его нужно поразить как любого другого демона. Условие было таково, что, раз Ад, похоже, не знал о происшедшем, им необходимо было не допустить, чтобы новости достигли дьявольских ушей. Нельзя было, чтобы Ад понял, что темница Небес не непроницаема и что ещё один ангел Пал. Это означало, никаких обследований Земли большими группами, полётов крыло к крылу в сияющих доспехах. Это означало никаких явлений смертным во всполохах божественного света с требованиями выдать необходимую информацию. Нет, это означало, что Казариэль должна сидеть на террасе кофейни восемнадцать лет подряд, уставившись на книжный магазин. Справедливости ради, в кофейне также продавались изумительные маленькие шоколадки, и она не всегда была кофейней-кондитерской. Когда Казариэль только разобралась в том, как поселиться в одной из комнат на верхнем этаже в обмен на некоторое количество человеческой валюты, здесь был магазин, который продавал книги и журналы с изображениями обнаженных и полуобнаженных людей в неудобных на вид позах. После этого магазин недолгое время предлагал услуги по пошиву платья, прежде чем его купили нынешние владельцы Кофейни и Кондитерской «Сладкая Бессонница». Но это случилось годы спустя. Казариэль провела на Земле всего неделю, слоняясь день и ночь без сна около магазина литературы для взрослых, когда несколько человек в странной униформе вошли в темный книжный магазин ангела Начало. Она осталась, где стояла, на противоположной стороне улицы, подозрительно прищурившись на чужаков. Она могла сказать, что они были людьми, но не понимала, что они делают. Когда они начали выносить коробки из магазина, она перешла дорогу и заговорила с ними. Мужчины, работавшие на какую-то «компанию-перевозчик», объяснили, что их наняли переправить несколько коробок с книгами хозяина этого жилища в его новый дом, а также перевезти что-то под названием «старинный автомобиль». Интерес Казариэль вспыхнул, и она потребовала сообщить ей, где находился этот новый дом. Человек, которого она допрашивала – его напарник сбежал в самом начале разговора, таковы уж смертные – бормотал всякий вздор и не желал отвечать, заявляя, что ему заплатили за молчание, но мягкое ободряющее прикосновение к плечу убедило его в обратном. Большинство книг, сказал он ей, отправлялись в город Денверколорадо (где бы он ни находился), а несколько других – в город Флетчер в земле под названием Вермонт. Очень довольная, Казариэль вернулась в магазин для взрослых, потребовала уединённую комнату и немедленно доложила о новостях на Небеса. Скучающий Начало на другом конце провода выслушал ее взволнованное объяснение и оставил ждать на линии. Через двадцать пять минут он вернулся и сообщил, что в эти места будут посланы ангелы, чтобы поймать преступников, но что она должна оставаться караулить книжный магазин до следующих изменений в ситуации или до тех пор, пока изменники не будут пойманы. Казариэль терпеливо ждала днями, потом неделями и месяцами, а новостей с Небес так и не было. Что оставляло ей много свободного времени и возможности наблюдать за людьми. Казариэль в последний раз была на земле во время рождения Христа где-то две тысячи лет назад. Следовало сказать, что мир слегка изменился. Как Азирафель вообще сумел выжить на этой планете в течение шести тысяч лет, было для неё загадкой. Казариэль держалась до сих пор, только благодаря доброте окружающих и большому количеству наколдованных денег, которые очень переменились с тех пор, как тридцать кусочков серебра перешли из одних рук в другие. Хотя Казариэль часто наблюдала сверху за Землей, равнодушно глядя на новые хитроумные изобретения людей, она никогда всерьез не задумывалась над тем, как устроено общество, или как вообще что-либо устроено. Она была довольна своим постом стража на Небесах многие тысячелетия и предполагала, что ещё многие тысячелетия будет нести эту службу. Но сейчас она была здесь, по горло в этом безумии, и всё из-за Азирафеля. После Падения ангела и побега вместе с демоном Кроули Задкиэль переложил на неё недовольство не только Архангела Иофиила, который заведовал Небесными стражами и привратниками, но и самого Михаила. Именно она стояла на карауле, когда змееглазый демон сбежал, и потеряла свой огненный меч в придачу. И поэтому она должна была быть наказана за свой провал. Ее понизили (Михаил хотел сделать ее обычным Началом, но Задкиэль любезно попросил за неё и сократил ее понижение до Престола – всего на один ранг ниже, чем ее предыдущий чин Херувима) и послали на Землю охранять последнее жилище предателя Азирафеля, на случай если он вернётся туда. Поначалу Казариэль была в ужасе, хотя, разумеется, она приняла своё понижение с достоинством. Но Земля была местом, где кишели демоны, склоняющие людей к бессмысленным жестокостям. После первоначальной вспышки ужаса ее страх сменился на злость. Земля была шумной и суетливой, вонючей и непонятной, и Казариэль ненавидела.... хм, испытывала к ней очень неоднозначные чувства. Она скучала по своему огненному мечу, по своим братьям и сёстрам, по посту на страже Небес и по всей их красоте. Но потом сильно пропахший плесенью владелец «магазина для взрослых» заметил, что она слоняется неподалеку, и любезно предложил ей комнату. Он, казалось, порядком удивился, когда она осталась жить там после первой ночи, но ей удалось продлить договор и, в итоге, сохранить его при разных владельцах магазина. И следующие восемнадцать лет она сидела и смотрела на противоположную сторону улицы, наблюдая, как пыль скапливается на полках Магазина Старой и Редкой Книги Эзры Фелла. Она не знала, кто или что такое Эзра Фелл, но она знала, что это было убежище Падшего ангела, который лишил ее милого дома, заменив его этим странным и непонятным новым миром. Честно говоря, не все было плохо. Через пару десятков лет она стала чувствовать себя здесь чуть более привычно и успешно освоила большинство человеческих обычаев. Кофе был неожиданной благодатью, а шоколад – просто гениальным изобретением. После одиннадцати лет наблюдений, Казариэль собралась с духом и зашла в книжный магазин. Его уже обыскивала группа ее братьев и сестёр незадолго до ее понижения, и ни они, ни люди из фирмы-перевозчика не убрали за собой как следует, перед тем как уйти. Несколько книг валялись на полу, и стул в глубине комнаты был опрокинут. Казариэль осторожно выбирала дорогу в этом беспорядке, вернула упавшие книги назад на их полки и автоматически подняла упавший стул. Она бросила взгляд вокруг себя, осматривая помещение. Оно совсем не походило на то, как Казариэль представляла себе убежище почти-Падшего ангела. На самом деле, здесь было мирно. Почти по-ангельски. Казариэль прошла по магазину и, поднявшись по лестнице в глубине, обнаружила комнату, где два стула были подвинуты к маленькому столику, заваленному книгами. Рядом стояли две чашки на блюдцах с полосами пыльного коричневого осадка внутри. Одна из книг была открыта, страницы замерли в ожидании. Казариэль смотрела на эту обстановку и думала, как это странно, что Падшему ангелу понадобились две чашки. Она снова посмотрела на стул у другого края стола, наполовину отодвинутый, как будто кто-то отошёл ненадолго и так и не вернулся. У Азирафеля были гости? Бывшая Херувим отогнала эти мысли и продолжила осматривать старый магазин, поднявшись на верхний этаж, где она нашла пыльную уборную и комнату с кроватью, которая выглядела так, будто на ней никто никогда не спал. Ну, может быть, не совсем никогда. У подушки был решительно помятый вид, и солнечные очки – теперь она знала, как это называется – лежали, забытые, в углу на не использовавшейся тумбочке. Казариэль подошла ближе и, задумчиво потрогав гладкие пластиковые дужки, нахмурилась. Хотя за время своего пребывания на Земле она видела порядочно людей, носивших солнечные очки, она не ожидала, что Азирафель был одним из них. Казариэль повернулась, чтобы уйти, и в этот момент ее взгляд упал на что-то темное на внутренней стороне двери. Она прикрыла ее сильнее и обнаружила черный пиджак, висевший на крючке. Снова нахмурившись, Казариэль осторожно сняла пиджак, почувствовав приятный на ощупь материал. Она приподняла его и сразу заметила, что он был слишком маленьким для коварного Падшего ангела. В следующий момент ей припомнился с поразительной ясностью образ демона Кроули, ожидавшего своей участи у дверей заброшенного арсенала, бесстрашно стоявшего там в своём темном костюме и солнечных очках. Если бы Казариэль уже узнала, что такое пари, она поставила бы своё любимое копьё на то, что этот пиджак принадлежал змееглазому демону. Но что он делал здесь? Это было жилище Падшего ангела. Она была в этом уверена. Казариэль посмотрела на пиджак в замешательстве. Это и очки... ее мысли снова вернулись к двум чашкам и двум стульям за столом. Задкиэль объяснил ей перед ее назначением, что Архангелы уже не считали, что демон наложил заклятие на Азирафеля. Если бы тот в самом деле находился под властью демона, когда убивал своих братьев, он бы не Пал, потому что его душа все ещё была бы чиста. Это означало, что демон наверняка искусил его каким-то другим способом, или же просто его душа была чернее, чем кто-либо из них подозревал. Осторожно повесив пиджак обратно на крючок, Казариэль вдруг подумала, что, может быть, ангел и демон пришли к какому-то... взаимопониманию. Если демон Кроули в самом деле спал в этой комнате в тот или иной момент, на что, похоже, указывали очки и пиджак, то разумеется, Азирафель бы заметил беззащитного демона, сопящего в его жилище. И все же... Азирафель не поразил его. Это было странно уже само по себе. Или, может быть, все же не так уж и странно. Казариэль вспомнила, как охраняла демона, когда Самкиэль принуждал его сознаться: она помнила его крики слишком хорошо. Она тоже не особенно желала демону зла тогда, когда он был настолько беззащитен. Понятие дружбы не было чуждым ангелам: Казариэль понимала его и даже называла некоторых своих коллег друзьями. Она знала, что мысль о том, что ангел и демон были кем-то кроме заклятых врагов, должна ужасать ее. Вместо этого, в душе она не могла заставить себя осудить их. Ей вспомнились Небеса и выражение чистейшей ярости на лице Азирафеля, когда он входил в комнату, где держали демона. Она припомнила, как Падший вскоре Начало исчезал за углом арсенала, и как демон приник к нему под его оберегающим крылом. Для ангела рискнуть Падением, чтобы спасти демона из рук Небес... между ними должно было быть то ещё согласие. Казариэль пустыми глазами взглянула на пиджак, другой рукой все ещё держась за край двери. Она подумала о своих друзьях на Небесах: Нимониэль была, пожалуй, самой близкой, но Казариэль очень сомневалась, что, если бы ее схватили демоны Ада, ее подруга-Херувим пошла бы ей на выручку, если бы только ей не приказали прямо. Она думала, что даже Задкиэль не любил ее достаточно сильно, чтобы отдать такой приказ: вероятность потерять других ангелов была бы слишком высока. А если бы поймали Нимониэль... Казариэль, конечно, горевала бы, но ей никогда бы даже в голову не пришло спасать ее в одиночку. Какая бы дружба ни была между этими двумя – демоном и ангелом, теперь одинаково Падшими – это должно было быть... это должно было быть прекрасно. Так глубоко любить другое существо, переживать так полно то единственное чувство, которое их Отец всегда возводил во главу угла – она просто не могла поверить, что Он считал это чем-то плохим. И, хотя она знала, что никто из ее коллег и начальства не согласился бы, она тоже не считала, что это плохо.

~~***~~

Наши дни Казариэль рассеянно сделала глоток своего латте, смакуя сладкий шоколад. Насколько она могла судить пока что, ледяной шоколадный латте был лучшим изобретением человечества. Или он, или брюки. С тогами было трудновато в былые времена. Песок оказывался абсолютно везде, не говоря уже о проблемах с ветром. Восемнадцать лет прошли, а Падший ангел и демон так и не вернулись в книжный магазин. На данный момент Казариэль бы очень удивилась, если бы они вообще объявились. Она ожидала услышать хоть что-нибудь с Небес о месте нахождения беглецов к этому времени, но о них не было... ничего. Никаких следов нигде. Как будто они вовсе исчезли с лица земли. Но их также не было и на Небесах, и, предположительно, в Аду (Внизу не злорадствовали), так что Казариэль оставалась на Земле и следила за книжным магазином. Ей уже не было так противно это задание. Она немного привыкла жить среди людей, и, хотя она все ещё очень скучала по Небесам, она больше не чувствовала себя здесь чужой. Чего бы ей хотелось, так это побольше посмотреть на мир – теперь, когда она в целом поняла, как в нем ориентироваться. За время своего дежурства у книжного магазина Казариэль никогда не уходила с территории, называемой здесь «Сохо». Она знала, что этот Сохо был частью большой метрополии под названием «Лондон», а тот входил в регион, известный как «Англия». Но она летала над планетой достаточно часто, чтобы знать, что остров, на котором она находилась, был крошечным в сравнении с тем, что ещё оставалось увидеть. Если сохийцы изобрели ледяной латте и брюки, какие же чудеса создали все остальные? Но Казариэль не дано было узнать. Ей следовало наблюдать за книжным магазином и задержать предателей, если они когда-либо появятся. Приказы на этот счёт были кристально ясны, и ей не нужно было, чтобы ее снова понизили. Казариэль зашла даже так далеко, что написала письмо Михаилу и послала его с одним из людей Гавриила, доставляющих вести на Небеса, объяснив, что теперь у неё есть опыт в этом деле и она считает, что беглецы не будут настолько глупы, чтобы вернуться в эти края, и кроме того, она полагает, что могла бы быть полезней в других местах, например, в поисках их на Земле. Михаил ответил месяц спустя одним словом из уст того же ангела, с которым она передала свою изначальную просьбу: «Нет». С тех пор мнение Казариэль об Архангеле стало довольно недоброжелательным. Нет – решительно неоднозначным. Казариэль продолжала размышлять о славном лидере Архангелов и о том, куда именно, по ее мнению, он мог засунуть свой ответ, когда почувствовала, что кто-то похлопал ее по плечу. Она подскочила на месте и подняла глаза; крылья в эфирном плане наполовину расправились, а рука инстинктивно скользнула к рукояти меча, которого не было уже почти два десятка лет. Но это был лишь человек среднего возраста с добрым лицом и приветливой улыбкой. Он носил пасторский воротничок. – Извините, я просто хотел спросить: вы не против, если я сяду с вами? – священник указал на стул напротив неё. В «Сладкой Бессоннице» было несколько маленьких столиков, расположенных на тротуаре снаружи кафе, и, быстро оглядевшись вокруг, ангел поняла, что все места за ними были заняты. Казариэль удивленно моргнула: она не помнила, чтобы здесь было так людно, когда она садилась. – Конечно, – ответила Казариэль, улыбнувшись мужчине. Единственным священнослужителем, которого она встречала до сих пор, был лысеющий проповедник пятнадцать лет назад, пытавшийся «спасти» ее от «лжи гедонистов» и «грешных манипуляторов», которые владели магазином литературы для взрослых. Она до сих пор пыталась понять, что это было. – Тысяча благодарностей, – сказал пастор и сел напротив неё. Он сделал глоток своего кофе на вынос и одобрительно кивнул. – Я всегда считал, что кофе – один из величайших плюсов этого мира, – сказал он с ноткой нежности в голосе. – Что вы о нем думаете? Казариэль пожала плечами и кивнула. – Он мне нравится. Он определенно помогает лю... всем оставаться в хорошем настроении, – вовремя оборвав себя, Казариэль поправилась: она замечала, что люди обычно вели себя странно – извинялись и уходили – каждый раз, когда она называла их по их виду, и было ужасно сложно выследить их после. Если священник и заметил ее оговорку, то не подал виду, вместо этого задумчиво посмотрев на свой кофе. – Да, полагаю, так и есть, – сказал он, а затем перевёл взгляд на ангела и спокойно улыбнулся ей. – Так что же такая, как вы, делает в подобном месте, хм? Казариэль быстро обдумала этот вопрос, пытаясь разобраться, что именно имел в виду священник. Люди иногда бывали ужасно неточны. – Э-э, я здесь живу, – решила она, наконец, указав на кофейню у себя за спиной. – Над кафе. Священник кивнул и, похоже, удовлетворился ее ответом, поэтому она решила, что, наверное, сказала все правильно; она запомнила это на будущее. Священник сделал ещё один глоток кофе и удовлетворенно помурлыкал себе под нос; Казариэль отпила своего латте и принялась соломинкой гонять кусочек льда вокруг края стакана. – Мне кажется, вас что-то расстроило,– сказал священник, нарушив доброжелательное молчание. – Может быть, ваша работа? Казариэль коротко и нервно усмехнулась, хотя веселого тут было мало: если это было очевидно человеческому священнику, наверняка Михаил и Задкиэль заметили это моментально. – Я люблю свою работу, – сказала она, хотя ее голос мог бы звучать и с большим энтузиазмом. Священник наклонил голову и улыбнулся по-отечески. – Я так и подозревал. Вы же понимаете, что это совершенно нормально – испытывать... неоднозначные чувства к своей работе? Казариэль покачала головой. – Не к такой работе. Она очень важна. – Уверен, это так, – мягко сказал священник, глянув мимоходом на книжный магазин. Казариэль проследила за его взглядом. – Э-э, – пробормотала она и, сделав чересчур быстрый глоток латте, поперхнулась холодным напитком. – Вы знаете, – сказал священник, когда она оправилась. – Бывает, когда работа давит на меня слишком сильно, я люблю сходить на рыбалку. Казариэль хлопнула ресницами и отодвинула от себя латте на несколько дюймов – туда, где он меньше ее соблазнял. – Но вы же духовное лицо! – возразила она. – Дело Господа самое важное. Священник улыбнулся ей. – Ну, да, но даже Бог немного устаёт делать одно и то же день ото дня, вам не кажется? И я считаю, что рыбалка – это отличный способ... посмотреть на все Сущее с другой точки зрения. Вы когда-нибудь ездили на рыбалку? Казариэль покачала головой. – Я никогда не выезжала из... э-э... Лондона, – сказала она, вспомнив, как странно люди на нее смотрели, когда она объясняла, что за восемнадцать лет ни разу не ступала за пределы Сохо. Священник кивнул понимающе. – Это замечательное занятие. Или я бы посоветовал вам просто поехать в путешествие, выбраться из города. Свежий воздух творит с людьми чудеса. Я лично посоветовал бы Кентербери или Дувр – это чудесный уголок страны. Казариэль уцепилась за незнакомые названия с внезапной тоской. – Кентербери, – повторила она. – А что там? Священник улыбнулся и устроился на стуле поудобнее. – Ну, – начал он тоном человека, который знает о Кентербери все, что можно, но не хочет слишком перегружать собеседника сразу. – Там есть чудесный собор, для начала. Человечество поистине превосходит себя иногда. Исторически это всегда был глубоко духовный город. А в Дувре есть прекрасные белые клиффы, если мне позволительно самому так сказать. Священник слегка покраснел, но Казариэль была слишком поглощена наблюдением за магазином и не заметила этого. – И это очень недалеко, – убедительно продолжал священник. – Вы можете съездить туда и обратно за день. И я уверен, после этого жизнь покажется вам гораздо лучше. Здорово увидеть мир самому и вблизи: наблюдать издалека совсем не весело. Казариэль поймала себя на том, что кивает, и снова посмотрела на священника. Он был прав, осознала она, и мысль о том, чтобы взять выходной и заняться тем, чем ей хочется, была очень соблазнительна. Но чувство долга все равно не давало ей покоя. Задкиэль и через него Иофиил и Михаил, а через них – ее Отец – велели ей сторожить книжный магазин, и, стало быть, она будет сторожить. Священник, должно быть, заметил ее колебания, потому что он наклонился вперёд и успокаивающе похлопал ее по руке. – Послушайте, если вы хотите поехать, как насчёт того, чтобы я остался? Уверен, я смогу приглядеть здесь за всем до тех пор, пока вы не вернётесь – даю вам слово, – священник показал на свой пасторский воротничок и ободряюще улыбнулся. Казариэль посмотрела на открытое, честное лицо священника, и ее сердце наполнилось надеждой. Хотя ее Отец, похоже, оставил Небеса большей частью без присмотра, ходили слухи, что Он проводит время на Земле, среди Своих творений. Поэтому ей казалось очень вероятным, что этот человеческий священник, быть может, понимает Его желания лучше, чем она. Кроме того, последовав советам священника, она может порадовать Его, а ей нужна была любая помощь, чтобы вернуть Его расположение и, желательно, снова стать Херувимом. – Ох, вы уверены? Священник улыбнулся. – Я точно знаю, что, в итоге, это окажется к лучшему. Казариэль улыбнулась ему, уже задумываясь о маршруте полёта до этого «Кентербери» и думая, что ни Задкиэлю, ни Иофиилу, ни Михаилу, ни кому-либо ещё не нужно об этом знать. – Погода в Кентербери завтра ожидается прекрасная, – мягко сказал священник, и на другом конце страны несколько удивленных синоптиков захлопали глазами на свои приборы, не понимая, куда делась гроза, шедшая в их сторону. – Завтра... – выдохнула Казариэль. – Звучит здорово. Все равно, какова вероятность, что Падший ангел и его демонический спутник вернутся именно в этот день? Все будет хорошо. – Спасибо вам, – сказала Казариэль священнику, который поднялся, взяв с собой свой недопитый кофе. – Рад помочь, – ответил он бодро и похлопал ее по плечу. – Вы хорошо поработали. Казариэль могла бы подумать, что это замечание прозвучало не к месту, если бы не была так поглощена своими мыслями. А потом священник ушёл. Через минуту Казариэль вернулась в кофейню, намереваясь найти кого-нибудь, кто знал бы, где находится Кентербери. Она покинула город на следующее утро, направляясь на юго-восток и по чистой случайности все больше удаляясь от места, где демон с почти белыми крыльями и умирающий человек распевали “Queen” по дороге в Сохо – громко и очень фальшиво – в машине, которая пахла кошками и травяным чаем. Для них это будет последний хороший день Азирафеля; для Казариэль он станет первым.