Под оранжевой сиренью

Мы с Котом сидели под нашей сиренью и играли в шахматы. Я всегда у него выигрывала. Он часто возмущался по этому поводу, ведь именно Кита научил меня играть в эту настольную игру. Но мысли Автора и ее друга были заняты отнюдь не деревянными фигурками и не доской цвета кафеля в средне-статистической ванной. В частном секторе, где находился бабусин дом, начали строить супермаркет. Честно, до того, как Анатолий Степанович не объяснил нам, что это вообще такое, я понятия не имела, зачем оно нам надо и для чего он будет там стоять. И хоть Толян-козлян отзывался про будущий большой магазин положительно, моя бабушка и еще десять таких же старых, мудрых, уважаемых людей этого поселка думали иначе. Старики и старушки говорили, что «эта буржуйская муть первый шаг к захвату мира Америкой». Мнение старших надо почитать – так всегда говорила мама, а мама – одна из самых умных людей в жизни любого ребенка. И мы почитали. Но этого не должно быть достаточно. Я и Ник всем поможем и станем героями села. О, да! Не все так просто. Это стало понятно еще в тот день, когда пишущая эти строки заявилась на стройку с Никитой в руке и приказала всем остановить работы. Не представите себе - эти варвары нам отказали! Предатели родины! Они же ничегошеньки не понимают! - Сдаваться мы не собираемся! – крикнула Автор тогда и с чувством собственного достоинства покинула этих невежд под дружную волну хохота. Я говорила чистую правду. Чего-чего, а упрямства мне было не занимать. Через эти мысли к моему мозгу начали пробираться коварные планы, в которых бы моя скромная персона идет наперекор нашей молодой стране, нашей Украине, и захватывает мир вместе с американцами. Но Автор мужественно отогнала эти мысли, что вбивает в голову честным людям Сатана. Или кто-то еще… Короче говоря, я по любому не могла быть виновата в их возникновении. Вдруг, меня осенило. Если не можешь решить проблему – попроси помощи у кого-то сильнее тебя. А кто круче всех на нашей родине? Не супермен (он же тоже америкос), не папа Ани (это еще под сомнением) и даже не Параска Ивановна. Самый крутой тут – президент. Он же всем заправляет, правильно. Вот мы и обратимся к нему. - Котяра! Готовь листок и ручку. Будем писать письмо президенту, - с этими словами я передвинула ферзя на один ряд дальше, чем стояла ладья – Кстати, тебе мат. - А?.. – но все-таки муж меня послушался и побежал к нашему дому за нужными канцелярскими приборами. Через час письмо можно было нести на почту. Я перечитала его еще раз. Дорогой мистер президент страны. Извините, мне знаем, как вас зовут, а наше дело должно оставаться в полной секретности. Помогите нам. Частный сектор с названием «**********» начинают захватывать люди из Америки. Прошу, поспешите…

Даша и Никита

Ждать ответа пришлось недолго. Он пришел в виде дяденек в бронежилетах. Эти мужчины пояснили нам и тем старикам, что супермаркет это очень удобно и практично, угрозы это здание не представляет. Посмеявшись, они уехали на своей черной «Победе». А магазин закончили строить уже через шесть месяцев. И знаете, кроме меня в тележке и Никиты сидящего на нижней полке с полуфабрикатами, в этом месте ничего опасного не было. Был вторник. Вторник-бадминтонник. Нет, серьезно, мы его так называли. Этот день, как вы могли уже догадаться, был полностью посвящен бадминтону. После неудачного опыта прыжков с парашютом мы решили, что лучше быть спортсменами. А нашим спортом будет бадминтон. Вооружившись старыми деревянными ракетками, я и мой вечный спутник били собственные рекорды и потихоньку приближались к уровню настоящих профессионалов. В один из таких чудных дней случилась беда. Кита, не рассчитав силу, забросил наш единственный воланчик за чужой забор. Наверно, вы думаете: «Что тут такого? Перелезли, забрали и счастливы!». Если бы это был любой другой забор, мы так бы и поступили, не сомневайтесь. Но это был не простой забор. Он был каменным, очень высоким (а Кит еще и боится высоты, начиная с полтора метра) и за ним находился большой двухэтажный дом. Тут жили самые богатые люди частного сектора. - Эх… Воланчик безвозвратно потерян, – тяжело вздохнул Ник и закрыл лицо руками – а это все я виноват! - Ну уж нет! Сейчас достану, не дрейфь – не знаю, зачем я это сказала. Может, чтобы утешить друга, который был на грани истерики, а может и из-за какого-то извращенного чувства справедливости. Но суть была в том, что брать свои слова назад я не собиралась. - Но… Это же… - Кот втянул сопли назад в нос, как будто бы игрался с йо-йо – Это невозможно. А если и возможно, то очень рискованно, понимаешь. Вдруг, там… сторожевые псы. Или еще что-то похуже… - Ой-ой, Хома ты мой неверующий… Лучше подсади меня пойди. А потом подстрахуй – с такими словами я подошла к ограждению и выжидающе посмотрела на друга. Ему ничего не оставалось, кроме как послушаться моего немого приказа. Кита опустился на четыре конечности, а я стала ему на спину. Мой муж прошептал что-то на инопланетном языке, скорее всего это были ругательства. Но оно того стоило, ведь я, чуть подпрыгнув, ухватилась рукой за верхний ряд кирпичей, что значит – почти залезла. Подключив еще и вторую руку, я изобразила спускающегося с горы альпиниста в обратной съемке. Это была моя собственная методика лазанья и она оправдала себя. Минута – и я уже сижу на верху, смотря на лежащего, на земле партнера. - Эй, Китти? Ты там в порядке – крикнула я ему. - Но-нормуль-чик – по слогам простонал Никита. Я ему там ничего не сломала? Но не про это сейчас надо думать, у меня есть дела и поважнее. Я нервно сглотнула, еще разок стрельнула глазами на Никитку, набравшись смелости, прыгнула. И… Повисла?! Вот, что означает фраза: «Настоящие герои не ищут приключения, приключения сами их находят». Наверно, я очень большой герой, ведь гвоздь нашел меня даже на каменой стене. Он просто и без печали торчал из цемента. Сначала мой мозг отказывался в такое верить, но когда майка, которая зацепилась за эту железную подлюку, подала признаки порваности и издала характерный звук, мозг уже про все на свете забыл и требовал помощи. - Ки-ита! – я позвала предполагаемого спасателя. – Ки-ит! Коти-ик! Но эта недобитая чучундра не отзывалась. Вот тогда мне стало по-настоящему страшно.