***
- Алло? Мистер Грин? Это Томас Джефферсон, я вчера звонил вам по поводу дела, мы можем сегодня встретится? - Да, конечно, мистер Джефферсон. Я свободен с десяти и смогу вас проконсультировать. Вы знаете, где находится мой офис? - Голос мужчины по ту сторону телефона звучал довольно дружелюбно, но Том обратил внимание не на это, когда выбирал адвоката. Натаниэль Грин был одним из лучших в своей профессии. - Да, знаю. Спасибо и до встречи. - До встречи. Парень завершил звонок и положил телефон на диван, краем глаза наблюдая за реакцией Гамильтона. Он выглядел спокойным, даже улыбался и шутил, но Томас чувствовал какой-то подвох, не дающий покоя. Александр как-будто неуловимо изменился и изо всех сил пытался это скрыть. - Что ты решил насчет учебы? - Спросил Джефферсон, придвинувшись ближе. - Возьму академ, пока все это не закончится. Ну, или если все затянется, то через месяц вернусь в универ. - Кудрявый кивнул, признавая рациональность мысли. - Я тоже попытаюсь выхлопотать себе отпуск. - Ты собираешься прервать учебу ради меня? - Гамильтон недоуменно повернулся к нему. - Я сказал, что тебе не нужно делать все одному, и готов отвечать за свои слова. - Я... - Парень явно хотел что-то сказать, но в последний момент передумал. - Спасибо. - В конце концов пробормотал он. - Томас, а у нас достаточно доказательств? - Я не знаю, Алекс. - Честно ответил Джефферсон. - Я в судебных разбирательствах никогда не участвовал, да и учусь на факультете международных отношений. - А я всего лишь экономист. - Хмыкнул Гамильтон. - Подумываю о том, чтобы получить второе высшее образование в качестве юриста. - Как бы то ни было - у тебя будет один из лучших адвокатов в городе. - Ты снова тратишь свои ресурсы на меня. - С грустной усмешкой заметил рыжий. - Если тебе так претит эта мысль, то представь, что я ненавижу Адамса всей своей душой и хочу его засадить. Не то, чтобы это было не так... - Протянул Томас и ободряюще улыбнулся. - Он заплатит за все.***
- Вы можете проходить. Секретарша открыла перед ними дверь, дежурно улыбаясь. Собравшись с силами, Александр поднялся с мягкого кресла в приемной и вошел в кабинет Грина вслед за Томасом. Помещение было обставлено в минималистическом стиле и пронизано духом работы, личных вещей не наблюдалось, да и сам Натаниэль соответствовал стилю своего кабинета. Высокий, наверное одного роста с Вашингтоном, с цепким взглядом темно-серых глаз, короткой стрижкой и такой же заученной полуулыбкой на губах. - Благодарю, что согласились нас принять, мистер Грин. - Гамильтон тоже поздоровался и обменялся с мужчиной крепким рукопожатием, едва сдержав дрожь. - Мистер Гамильтон, как я понимаю? - Да. Приятно познакомиться, сэр. - Они с Джефферсоном сели напротив Натаниэля. - Чай, кофе? - Нет, спасибо. - Отказался Александр. - Кофе. - Ответил кудрявый, после чего мужчина вновь вызвал секретаршу. - Итак, вы хотите начать судебное разбирательство по поводу изнасилования? - Да. - Стараясь звучать непринужденно, сказал Алекс. - Заявление вы не подавали? - Еще нет. - Есть ли какие-либо улики против насильника? - Грин задавал вопросы сугубо профессиональным тоном, поэтому Гамильтону было легче отвечать на них. Он просто давал показания, и можно было представить, что все это произошло не с ним. - Засвидетельственные в больнице повреждения, а Томас был свидетелем. - Есть еще двое, которые подтвердят мои слова. - Добавил Джефферсон. - Что ж, с этим можно работать. - Александр почувствовал, как с сердца падает камень. Улик достаточно, а значит у них есть шанс. - Было бы лучше, если бы повреждения были задокументированы в участке, но ничего не поделаешь. А теперь, мистер Гамильтон, я бы хотел услышать всю историю. - Недавнее облегчение сменилось болью. И если вчера она имела цвет черного золота, то теперь окрасилась в цвет океана во время шторма. Он не хотел говорить об этом. Он хотел закрыть эти воспоминания на семь замков и выбросить ключ к ним, но не мог позволить себе такой слабости. - Конечно. Парень не запинался во время рассказа, но только он сам знал, чего это стоило. Прогнать подступающие слезы силой воли было ужасно тяжело, а в горле как-будто образовался соленый комок, но он выдержал. Рассказал все, сумел удержать лицо, но итогом стал знакомый вихрь эмоций, который вчера заставил его изрезать себя. Сейчас же Александр не мог показать своих чувств, поэтому пришлось ответить на все уточняющие вопросы адвоката, вежливо попрощаться, выйти из здания, и только потом он наконец выдохнул, а точнее выпустил судорожные рыдания. Парень согнулся, обхватив себя руками и тихо всхлипывая. - Алекс! - Томас тут же оказался рядом и аккуратно обнял, запустив пальцы в огненные волосы. - Ты молодец. - Наплевав на голос, который по прежнему шептал, что Джефферсон его ненавидит, рыжий прижался к парню, пряча красное, заплаканное лицо в его куртке. - Тебе станет легче, обещаю. - Прошептал кудрявый, позволяя Гамильтону потерять контроль над эмоциями. Он мог бесконечно его утешать, но знал, что слова не помогут. Единственное, что он мог сделать - находиться рядом. Постепенно поток слез прекратился, сердце стало ныть чуть тише, а легкие больше не сжимали тиски, и Александр немного отстранился от Томаса, впрочем, не покидая его объятий. Постояв еще несколько мгновений и собирая по крупицам силу воли, он поднял голову, и, встретившись взглядом с Джефферсоном, дрожащим, но уверенным голосом заявил: - Мы должны ехать в участок. В глазах Гамильтона до сих пор стояли слезы, лицо было красным из-за истерики и холода, синяк расцвел синим цветом, но в его взгляде горела такая решимость, что Том на некоторое время потерялся в этих голубых океанах, которые сейчас горели еще ярче, чем обычно. Александр был сломан. Адамс уничтожил его, и они оба прекрасно понимали, что восстановление простым не будет, но сейчас рыжеволосый коротышка вел себя как настоящий воин. Но сам Гамильтон так не считал. Он видел себя как хлипкую, бесхарактерную амебу, которая не может ни защитить себя, ни держать лицо. Александр считал себя достойным насмешек, унижений, но никак не восхищения, которое горело в глазах Томаса. Наклонившись чуть ниже, Джефферсон коснулся чужих губ и уже не смог оторваться. А когда Алекс пришедший в себя, стал отвечать, он вообще потерял голову, ощущая, как его уносит в неизвестном направлении. Томас никогда не был обделен вниманием, благодаря внешности, харизме и деньгам, в его жизни было много свиданий и пассий, но в данный момент он бы променял их всех на Александра, который, такой закрытый и колючий в остальное время, во время их поцелуя открывался полностью, доверяясь ему безоговорочно. - Зачем? - Не тот вопрос, который Джефферсон ожидал услышать, наконец отвлекшись от губ парня. - Я... Прости, просто ты ответил, и я думал, что тебе... понравилось. - Увидеть Томаса Джефферсона в смятении можно было не так часто, и Гамильтон обязательно насладился бы этим зрелищем, если бы не мучавшая его загадка. - Мне понравилось. - Поспешил он разуверить Тома. - Но, я имею в виду, зачем это тебе? - Я ведь уже говорил. - Джефферсон заправил одну из прядей, упавших на лицо, стараясь скрыть смущение. - Это ведь не может быть реальностью. - Покачал головой Алекс, а Томас едва сдержал отчаянный стон. - Ты мне нравишься, и я не знаю, что мне сделать, чтобы доказать это, но я покажу. - Наигранно сурово заявил он. - А теперь нам правда нужно ехать.***
- То есть, согласно вашему рассказу, насилие было совершено в кладовой университета? - В глазах полицейского явно сквозило недоверие, но Гамильтон пытался сохранять хотя бы внешнее спокойствие. - Да. Этому есть свидетели. - Отрывисто сказал он, выдерживая подозрительный взгляд мужчины напротив. - Также есть документ, подтверждающий нанесенные травмы. - Я вызову мед-эксперта и пройдете осмотр у нас в участке. - Алекс не видел в этом смысла, но возражать не стал. У него было только одно желание - чтобы это поскорее закончилось, и он вернулся к Джефферсону, который сейчас давал показания в другой комнате. - Хорошо. - Пока полицейский говорил по телефону, Александр судорожно дергал молнию куртки, стараясь дышать размеренно. Только что ему снова пришлось пройти через унизительную процедуру пересказа событий, а в перспективе был еще и осмотр, который наверняка будет проводить мужчина. К нему снова будут прикасаться. Парень едва выдержал коротко рукопожатие с Грином, а тут полноценное обследование, а Томаса рядом нет. "У тебя нет выбора, ты должен это сделать" - повторял он себе, сжимая кулаки. - Идемте. - Наконец позвал мужчина, и они вышли из небольшой комнаты, напоминавшей помещения для допросов из разных фильмов. Попетляв по коридорам, которые Гамильтон не запомнил из-за тщетной борьбы с собственными мыслями, они дошли до медицинского кабинета, и сотрудник полиции распахнул дверь, лишая его шанса хоть как-то подготовиться. В помещении витал резкий и уже знакомый запах препаратов, который Алекс начинал ненавидеть сильнее, чем когда-либо. - Здравствуйте, можете проходить за ширму и раздеваться. - Кинул врач парню, который безропотно повиновался, и переключился на разговор с участковым. Александр даже не пытался вникнуть в их беседу и молча выполнил то, что ему сказали, одновременно пытаясь угомонить сердце, стучавшее где-то в ушах. Он начал рассматривать свое тело и резко похолодел, наткнувшись на царапины на бедрах. Твою ж... - Как я понял, у вас уже есть медицинское свидетельство? - Да. - Хриплым голосом ответил парень, соображая, что делать. - Тогда мне достаточно просто все подтвердить. - Пробормотал мужчина, рассматривая упомянутый документ. - Ложитесь. На этот раз он не смог отключиться от происходящего, поэтому приходилось терпеть ощущение чужих рук на себе, постоянно напоминая себе, что ему нужно через это пройти. В течении осмотра врач становился все менее подозрительным, но, дойдя до царапин, он приподнял бровь. - В свидетельстве порезы не упоминаются, и про то, что у насильника было оружие, вы не говорили. - На момент моего прихода в больницу их не было. - Преодолевая себя ответил Гамильтон. - Да, не говорил, потому-что у насильника режущих предметов не было. Эти повреждения я нанес себе сам. - С каждым словом он говорил все тише, думая, что повлечет за собой это откровение. - Это единичный случай? - Александр кивнул, не в силах говорить. - Можете одеваться. Выжатый, как апельсин, из которого сделали сок, парень вышел из кабинета и прислонился лбом к прохладной стене. Он не мог избавиться от чувства посторонних прикосновений, и сейчас это состояние стало только хуже. Хотелось пойти в душ и тереться жесткой мочалкой до тех пор, пока кожа не слезет вместе с грязью, что на нем осталась, но парень вновь не мог позволить себе такую роскошь. Все, что ему оставалось - впиться в свои ладони ногтями и глубоко дышать, стараясь успокоиться. Забив на все, рыжий направился к выходу, следуя инструкциям, выданными врачом. Странно, но путь до медицинского кабинета казался бесконечно долгим, а сейчас он преодолел то же расстояние меньше чем за три минуты. В конце коридора уже стояли Томас, Лафайет и Вашингтон, которых, видимо, вызвали в качестве свидетелей, и он ускорил шаг, едва не срываясь на бег. В Джефферсона он буквально влетел, благо тот среагировал, и только благодаря этому они не оказались на полу. Пару мгновений Алекс стоял, прижавшись к кудрявому и собирая мысли вместе. Он почти физически ощущал теплоту и уют, которые исходили от Томаса, и пытался запомнить это чувство, сохраняя в своей памяти, как текст песни. Возможно, если Алекс сможет воспроизводить эти ощущения, то ему станет немного легче. - Привет, Лаф, здравствуйте, сэр. - Парень отстранился от Джефферсона и приветливо улыбнулся двум мужчинам. - Здравствуй, Александр. - Вашингтон кивнул на его приветствие, а Жильбер попытался похлопать по плечу, но Гамильтон недвусмысленно отошел в сторону. - Надеюсь, у вас есть адвокат? Если нет, я мог бы порекомендовать некоторых людей. - Натаниэль Грин мой адвокат. - Парень отметил удивление, промелькнувшее в глазах президента университета. - Но спасибо за поддержку. - Алекс. - Рыжий повернулся к Лафайету. - Джон с Герком интересуются, где ты. Я ничего им не говорил, хотел сначала посоветоваться с тобой, но даже если не хочешь говорить правду, надо придумать правдоподобную историю. - Я расскажу им. Сам. - Добавил парень, увидев взгляды Джефферсона и Жильбера. - Думаю, нам лучше выйти на улицу. - Добавил Вашингтон, и компания двинулась к выходу. - Александр, тебе нужно будет написать заявление по поводу академического отпуска. - Да, я знаю. Мы можем сделать это сейчас? - Хоть он и был измотан, но понимал, что лучше закончить все как можно скорее. - Конечно. Томас, ты ведь тоже собираешься прервать учебу? - Да. - Не колеблясь, ответил Джефферсон. - Тогда стоит подумать над причиной. Если бы все зависело только от меня, проблем бы не было, но остальные могут оспорить заявление, при указании настоящей проблемы. - Не оспорят. - Широко улыбнулся кудрявый. - У меня есть идея. - На это президент лишь кивнул, а потом они ненадолго распрощались, дойдя по парковки. Лафайет поехал с ними, заняв место на заднем сидении. Александр честно пытался вникнуть в суть разговора, но голова внезапно стала тяжелой, а глаза сами собой начали закрываться. Не став противиться сну, парень закрыл глаза и через некоторое время заснул. *** - Томас. - Позвал Жильбер резко затихшего друга. - М? - Немногословно отозвался Джефферсон, следя за дорогой. - Насколько я знаю, ты ненавидишь болтать, когда едешь за рулем. Что-то изменилось? - Ты прав, ненавижу. Но еще больше я ненавижу, когда Гамильтон сидит и смотрит в пустоту или выглядит так, будто готов выпилиться в любой момент! - Машина перед ними резко свернула направо и, не сдержав эмоций, парень ударил по рулю. - Я надеялся, что он мне доверяет, но, видимо, нет. Я пытаюсь его разговорить, пытаюсь помочь, но он просто закрылся и отвергает помощь. - В этом весь Алекс. Он будет пытаться разобраться с этим один, чего бы это не стоило, но его нужно переубедить, mon ami. - Знаю. - Отрывисто ответил Джефферсон, вновь сосредотачиваясь на дороге.***
- Алекс, просыпайся. - Рыжий нехотя открыл глаза и мутным взглядом посмотрел на Томаса. - Я конечно могу тебя понести, но вот заявление писать самому придется. - Уже выхожу. Втроем парни вошли на территорию университета, и Лафайет свернул в другую сторону, сказав, что предупредит друзей, а Александр с Джефферсоном направились к административному корпусу. Везде сновали студенты, кто сбившись в группы, кто один, иногда проходили знакомые преподаватели. Обычно Гамильтон любил находится в толпе, особенно со знакомыми, но сейчас впервые в жизни молился, чтобы не встретить приятелей. Если поговорить с Джоном и Геркулесом он мог, то остальных сейчас видеть не хотел. Слишком многое придется объяснять. На удивление, удача в этот раз была на его стороне, и дошли они без приключений. Косые взгляды правда заработали, но по сравнению со всем, произошедшим за эти два дня, это было такой мелочью. Заявления и Александр, и Томас написали довольно быстро, и уже собирались уходить, когда Вашингтон окликнул. - Если нужна будет помощь, обращайтесь. Сделаю все, что смогу. - Президент говорил своим обычным тоном, но в глазах мелькнуло искреннее сочувствие и мягкость, и это выражение теплом отозвалось в сердце. - Спасибо. - Кивнул Гамильтон и улыбнулся, надеясь, что по его глазам понятно, насколько он на самом деле благодарен.***
- Алекс! - Воскликнул Лоуренс и вскочил с кровати. - Где ты был? Что случилось? Привет, Томас. - В глазах друга мелькнуло осознание. - Томас? - Виргинец ухмыльнулся и помахал рукой. - Привет, Джон, я как раз собирался все рассказать. Да, Томас тоже здесь. Мы... - Он запнулся на секунду, стараясь подобрать правильное объяснение. Ему бы очень хотелось сказать, что они встречаются, но рыжий не имел понятия, как отнесется к этому Джефферсон, поэтому закончил предложение по другому. - Мы больше не враждуем. - Мне кажется это пока самое неожиданное. - Вставил Герк, тоже поднимаясь и приветствуя друга. - Это вы пока не все слышали. - Усмешка вышла грустной и больше похожей на оскал, и тогда парни в первый раз осознали, что все не так уж радужно. - Итак, все мы знаем, что Джон Адамс - конченный мудак. - С привычной всем бравадой известил Алекс. - Так вот, мы все ошибались. - На этом моменте Лоуренс и Маллиган вообще перестали понимать, что происходит и молча ждали завершения. - Потому что он оказался еще большим уебком, чем мы все ожидали. - Рыжий кинул все свои силы на то, чтобы голос не дрожал. - Он... - Жалость, промелькнувшая во взгляде Жильбера, всколыхнула злость на самого себя. - Он меня изнасиловал. - На одном дыхании выпалил парень и сжал кулаки, подавив желание зажмуриться. Повисла тишина. Гамильтон ощущал, как она морально давит на него, но не мог отступить. Смотреть на друзей он не решался и оставалось только гадать, о чем думают Джон с Геркулесом, до сих пор не издавшие ни звука. Внезапно, Лоуренс сорвался с места и скрылся в ванной, хлопнув дверью. Этот звук прошелся по его напряженным нервам, как разряд электрического тока, и Алекс прошел вглубь комнаты, упав на кровать. Этот день становился слишком тяжелым. Он снова переоценил себя и теперь расплачивался за это. - Лоуренс! - Позвал Томас, постучав в дверь. - Томас, не надо. Я все понял. Герк, ты отреагируешь так же? - Ты идиот, Александр. Я бы пошел и набил ему морду, но, как я понимаю, вы этот пункт уже выполнили. - Маллиган мрачно усмехнулся. - Так, Алекс, я примерно представляю, что ты там себе надумал, но заявляю, что это не так. - Появление Джона стало неожиданным. - Никто здесь тебя не презирает, слышишь? - Губы задрожали, но рыжий сдержался. Он понимал, что не достоин своих друзей и никогда не сможет вернуть им этот долг, но был признателен судьбе за то, что хоть раз в жизни она сжалилась над ним. Гамильтон всегда всего добивался сам, не верил ни в бога, ни в предназначение, но все равно говорил спасибо, сам толком не понимая, кому. - Скажи, что собираешься его посадить? - Мы работаем над этим. - Коротко рассмеялся Алекс. - Значит, когда разбирательство закончится, у нас будет повод праздновать? Александр кивнул, по прежнему улыбаясь. В душе всколыхнулось светлое чувство, которое на некоторое время разогнало тьму, окружавшую его последние два дня. Рыжий чувствовал это только во время поцелуев с Томасом и теперь. Друзья не бросили его. Лоуренс злился, но на ситуацию в целом. Позже он наверняка начнет сомневаться в своих выводах, но сейчас, на короткий момент, парень смог забыть о проблемах и просто притвориться, будто ничего не произошло. Они посидели еще около часа, а когда стали расходиться, Джон вышел в коридор вслед за Александром и Джефферсоном. - Алекс. - Парень притормозил, а виргинец подошел к выходу, чтобы не мешать разговору. - Не отталкивай Томаса и нас. - То ли попросил, то ли приказал Лоуренс. - Я знаю, что для тебя это все сложнее, чем ты показываешь. А еще я знаю тебя достаточно давно, чтобы понять, что ты недоговариваешь и закрываешься. Это не поможет. Не в этот раз. - Я согласен. Но ты то должен понимать, что не все так просто. - Улыбка на лице Гамильтона померкла. - Джон, я постараюсь, но это единственное, что я могу обещать. - Ты мой самый близкий друг, Александр. Ничто этого не изменит. - Я услышал. - Кивнул парень и решил перевести тему. - Кстати, как дела с Мартой? - Все прекрасно. - Блондин усмехнулся при упоминании своей девушки. Они встречались уже полгода и, хотя огромной любви между ними не было, неплохо ладили. - Не упускай свой шанс. - Гамильтон подмигнул и даже протянул руку, чтобы попрощаться. - Ты тоже. *** - Это был чертовски долгий день. - Вздохнул Александр и со стоном опустился на диван. - Нас в участке прессовали так, что было чувство, будто мы преступники, а не свидетели. У тебя тоже самое? - Джефферсон опустился рядом и включил телевизор. - Ага. Такое ощущение, будто я ради прикола пришел заявление про изнасилование писать. - Он фыркнул и подвинулся ближе к Томасу, не решаясь лечь на его плечо. - С другой стороны - это их работа. - Хочешь поговорить? - Кудрявый вопросительно поднял брови, но Александр лишь покачал головой. - Все в порядке. Ну, насколько это возможно. - Уточнил он. - Почему то мне кажется, что ты лжешь, но ладно, оставим эту тему. - Заметив, что Гамильтон мучается в нерешительности, Томас взял инициативу в свои руки и притянул парня ближе. Тот в свою очередь устроился на его плече. - Какой твой любимый фильм? - Елизавета. - Подумав, ответил рыжий. - Значит нам повезло. - Хмыкнул Джефферсон и пролистал на несколько каналов назад. Фильм начался относительно недавно, и на данный момент на экране показывали смерть Марии Тюдор. - Сегодня мне вообще сопутствует удача. - Саркастично протянул Гамильтон, чуть меняя положение для удобства. - Томас? - Да? - Отозвался парень, приобнимая его за плечи. - А ты на коньках кататься умеешь? - Да. Не мастерски конечно, но довольно неплохо. - Научишь? - Ты ни разу на катке не был? - Был, но, если честно, получается у меня хреново. - Самокритично ответил рыжий. - Без проблем. Но там будет толпа, ты уверен? - Джефферсон убрал волосы, выбившиеся из хвостика, с его лица. - Да. Думаю, теперь я буду гораздо больше бояться ходить в безлюдные места. - Александр покачал головой, отгоняя мрачные мысли. - И, еще один вопрос - я могу остаться с тобой? - Ты предлагаешь спать вместе? - Вернул Томас фразу, сказанную самим Алексом не так давно. - Да, предлагаю. - Нахально ответил он. - Ну, тогда так уж и быть. - Как-будто делая величайшее одолжение, ответил Джефферсон, и Гамильтон не смог сдержать смешок. Впервые в голову пришла мысль, что возможно все вокруг были правы, и не стоит закрываться от всего мира, но внутренний голос, который он успел возненавидеть, вновь прошептал: "Все просто тебя жалеют, а в конце ты останешься один. Ты всегда остаешься один, потому что не заслуживаешь никого из них". Александр хотел закричать, чтобы он заткнулся, но как заставить замолчать самого себя?