Overcoming

- Алекс, пошли спать. - Джефферсон оперся на дверной косяк, сложив руки на груди и наблюдая за коротышкой, сгорбившимся за письменным столом. - Ты иди, а мне надо кое-что закончить. - Отмахнулся Гамильтон, даже не повернувшись. - Александр. - Протянул Томас и подошел ближе, положив свою голову на макушку парня. - Я понимаю, у тебя завтра экзамен и все такое, но вообще-то исследования показывают, что во время сессии лучше высыпаться, а не перелопачивать весь материал. - Джефферсон, будь другом - отстань. - С нотками раздражения ответил рыжий, по прежнему не отрываясь от книги. - Так, Гамильтон, можем по хорошему, а можем по-плохому. - А еще можем просто не указывать друг другу что делать. Намек на тебя. - Алекс наконец-то отвлекся от работы и отстранился от виргинца настолько, насколько смог. - Думаешь, я не смогу просто вынести тебя отсюда и запереть в комнате? - Джефферсон изогнул бровь, провоцируя рыжего. - Думаю, что нет. - Повелся парень, чувствовавший, как раздражение в груди бурлит все сильнее. И зачем он согласился сегодня остаться в квартире Томаса? В следующий миг Гамильтон почувствовал, как стул вместе с ним отъехал в сторону, а потом он оказался в воздухе, на руках у виргинца. Парень даже возмутиться не успел, а они уже покинули комнату. Кудрявый толкнул дверь плечом, благо она была не закрыта, поставил рыжего, который до сих пор молча хватал ртом воздух, на пол и одним движением закрыл дверь на ключ. - Лучше не брать меня на слабо. - Томас повернулся к рыжему с широкой ухмылкой и только потом заметил, что Гамильтону вовсе не весело. - Александр, не бесись. - Он подошел ближе и большим пальцем погладил скулу парня. - Я тебя, конечно, и злым люблю, но ты ведь себе хуже делаешь. - Рыжий зацепился за первую часть фразы и удивленно поднял глаза на Джефферсона, чувствуя, как раздражение постепенно испаряется. - Ч-что ты сказал? - Заикаясь переспросил Алекс. - Что ты самому себе хуже делаешь. - Ухмыляясь, повторил Томас. - До этого. - Гамильтон не удержался и усмехнулся, хотя изо всех сил пытался казаться обиженным. - Я люблю тебя, Александр. Получив подтверждение услышанному, Алекс широко улыбнулся и сократил расстояние между ними, прижимаясь к губам виргинца. Тот не стал упускать возможность и ответил на поцелуй со все имеющейся пылкостью. Не отрываясь от парня ни на миг, Томас подхватил его под бедра и усадил на стол, так удачно стоявший неподалеку, чтобы ликвидировать разницу в росте. Забавно, но даже простые поцелуи с Гамильтоном ему никогда не надоедали. Да, он до одури хотел большего, но в то же время постоянно находил в их поцелуях новые эмоции и ощущения. Что бы кто не думал, но кудрявый был с Алексом не ради секса. Рыжий потянулся к рубашке виргинца и уверенными движениями расстегнул все пуговицы, затем отбрасывая ненужный элемент одежды куда подальше. А вот после этого случилось то, чего Томас никак не ожидал - парень рывком стянул свою футболку и вновь приник к губам кудрявого, который застыл, не до конца веря в происходящее. Неужели Гамильтон решился? Прошло несколько месяцев с истории с Адамсом, и все это время Алекс не осмеливался даже рубашку снять. - Александр, ты мне ничего не должен. Ты не обязан отвечать. - Преодолевая себя, сказал виргинец. - Заткнись и делай то, что умеешь, Джефферсон. - На губах рыжего засветилась вызывающая ухмылка, и, что-то прошептав себе под нос, Томас исполнил желание парня, больше похожее на приказ. Кудрявый снова подхватил его на руки, и они вместе опустились на кровать. В последний раз поцеловав Гамильтона в губы, Джефферсон спустился к его шее, то едва касаясь губами, то прикусывая, заставляя парня приглушенно стонать. Потом виргинец спустился ниже, постепенно дойдя до чувствительных сосков и обвел языком один, внимательно наблюдая за реакцией партнера. Она не разочаровала. Стоило Томасу двумя пальцами обхватить другой сосок и слегка потереть указательным, как у рыжего вырвался первый стон, который он не смог ни сдержать, ни заглушить. Победно улыбаясь, Джефферсон вновь начал прокладывать вниз влажную дорожку из поцелуев, пока не дошел до кромки штанов парня. Не долго думая, он стянул их вместе с нижним бельем и приподнялся на вытянутых руках, чтобы увидеть тело Гамильтона полностью. Кудрявый прошелся взглядом от затуманенных желанием глаз до щиколоток, но что-то в этой несомненно привлекательной картине казалось неправильным. Вернувшись к бедрам, виргинец заметил тонкие белые полоски, переплетающиеся друг с другом. - Томас, нет. - Неожиданно воскликнул Алекс, садясь на кровати и хватаясь за его плечи. - Отложим этот разговор до завтра. Мир несправедлив, но давай оставим это там, снаружи. - Парень махнул рукой в сторону двери. - Здесь все правильно. Еще несколько секунд посмотрев в просящие глаза Гамильтона, лицо которого находилось буквально в сантиметре от его, Джефферсон плюнул на все и продолжил начатое. У них будет время обсудить все, а сейчас они оба хотели только одного - друг друга. Слегка толкнув Александра, чтобы тот лег на спину, Томас стал исследовать чуть ли не каждый сантиметр его тела, намеренно не касаясь эрогенных зон. Он не забыл, как рыжий мучил его в тот день, когда рассказал всему универу о произошедшем, и теперь решил отомстить. Когда Гамильтон уже начал ерзать от нетерпения, виргинец сжалился над ним и обхватил член рукой, начиная движения в ровном ритме и слушая стоны парня, который, видимо, окончательно забил на приличия. Добившись того, что Алекс полностью расслабился, доверившись партнеру, Джефферсон медленно ввел два пальца в тело парня и начал размеренно двигаться. Почувствовав проникновение, рыжий напрягся и сжал руками одеяло, ожидая жгучей боли, но ее не последовало. Гамильтон не мог сказать, что находился в экстазе от новых ощущений, но прекращать точно не хотел, к тому же сейчас его гораздо больше волновало то, как Томас дразнил его, то едва касаясь кожи члена, то жестко, почти болезненно, обхватывая. Мышцы находились в жутком напряжении, он был готов умолять виргинца увеличить темп, но дыхание окончательно сбилось, а мысли заволокла белая пелена, так что парень даже нормально сформулировать предложение не мог. Все эти месяцы Алекс боялся, что стоит им зайти слишком далеко, и в голове начнут мелькать отвратительные флешбеки, но теперь, когда этого не произошло, Алекс жалел о потерянном времени. - Томас. - Простонал рыжий, когда Джефферсон добавил четвертый палец. - Что такое, Александр? - С едва заметной издевкой спросил кудрявый, который уже сам изнывал от возбуждения, кипевшего в крови и особенно сосредоточившегося внизу. - Ты чего то хочешь? - Но картина, представшая перед ним была слишком притягательна, чтобы заканчивать все так быстро: Гамильтон, полностью обнаженный, открытый, потерявший контроль от его действий. Красивый, как и всегда. - Тебя я хочу. - Прорычал Алекс и обиженно вскрикнул, когда Томас внезапно отступил в сторону. - Какого ху... - Повернись. - Хриплым голосом приказал Джефферсон. - Чего? - Мыслительные процессы явно были трудной задачей для рыжего на данный момент. - Повернись и встань на четвереньки. Александр выполнил желание виргинца, с удовольствием отмечая, что тот тоже почти слетел с катушек. Опершись на вытянутые руки, он прогнулся в пояснице, а в следующий момент почувствовал, как Томас стал сантиметр за сантиметром входить в него. Полустон-полувсхлип вырвался сам собой, и парень сжал зубы, запрокинув голову вверх. Вот теперь ему точно нравилось. Боль была, но остаточная, и совсем скоро неприятные ощущения затерялись на фоне нарастающего удовольствия. Счет времени оба потеряли еще в самом начале, но почувствовав, что он близок к пику, Джефферсон вновь обхватил рукой фаллос Алекса и начал рваные движения. Спустя несколько минут Томас резко вышел из тела парня, изливаясь на простынь, но не забыл про удовлетворение партнера и продолжил действия рукой, пока не почувствовал вязкую жидкость на своей ладони. Гамильтон прошептал имя виргинца и повернулся к нему, чтобы поцеловать. Поцелуй был усталым, но от этого не менее эмоциональным. Парень вспомнил свой секс с Марией и понял, что это событие даже рядом не стояло. Влечение к девушке было чисто физическим, а единственным глубоким чувством к ней в итоге оказалась жалость. С Томасом же было все - эмоциональная, психическая и физическая связь. - Пошли в душ? - Пошли. - Разомлевшим голосом ответил Александр и ухватился за руку Джефферсона, чтобы встать. В ванной они застряли еще на некоторое время, чтобы закрепить успех. Гамильтону неожиданно понравилось не только доминировать, но и подчиняться, хотя даже в обычной жизни он почти никогда не действовал по чьему-либо указу. В голову закралась мысль, что если бы на месте Томаса был кто-то другой, то рыжий бы не был столько покладист, но парень тут же отмел эту идею в сторону. Какая разница, если ему хорошо? Они лежали в кровати: кудрявый на спине, одной рукой обхватив талию Александра, а сам Гамильтон устроился на груди парня, закинув ногу на его бедра. Что-то не давало ему покоя, зудело и пищало в голове, будто пытаясь напомнить о забытом, но рыжий был слишком вымотан, чтобы размышлять о чему-либо сейчас, так что буквально в следующее мгновение он уже безмятежно сопел, сквозь сон прижимаясь к Томасу, который тоже заснул с блаженной улыбкой на губах.

***

Алекс проснулся раньше будильника и внезапно осознал, что выспался. Хотя странным это событие не было, ведь вчера он впервые за некоторое время уснул раньше двух часов ночи. В общежитии некому было тащить его в кровать. При мысли об этом вспомнилось вчерашнее, и Александр нахмурился. Он не жалел о произошедшем. И вчера, в полумраке комнаты, плавясь в огне эмоций, парень считал происходящее правильным. Теперь же, чувствуя легкую боль в пояснице, прокручивая все эпизоды заново и осознавая, что их с Джефферсоном ждет непростой разговор, Гамильтон запутался. Аккуратно, чтобы не разбудить крепко спящего Томаса, рыжий встал с кровати и нашел футболку, валяющуюся неподалеку. Чтобы отвлечься от собственной неуверенности, он начал составлять план на день, параллельно одеваясь и направляясь в ванную комнату. Итак, сейчас шесть утра, в восемь у него экзамен. Вообще-то, виргинец обещал его подбросить, а потом забрать, но Гамильтон решил не будить парня, причем не только из альтруистических причин. Он избегал разговора. К его радости, Томас так и не проснулся, даже когда рыжий уронил одну из тарелок, поэтому Алекс легко покинул квартиру. На улице шел дождь и, короткими перебежками добираясь до метро, он успел проклясть все по два раза. Итак пасмурное настроение омрачало то, что тучи не только не уходили, но и становились темнее, будто нависая над городом. Гамильтон в который раз обругал себя и собственную слабость. Лучше бы они поговорили, раз и навсегда закрыв тему с его порезами и ментальными проблемами, в конце концов, Джефферсон бы понял и не стал осуждать его, а он, как трус, сбежал. Это раздражало даже сильнее, чем набирающая обороты гроза. В итоге, Александр приехал в универ промокший, взвинченный, а в довершении ко всему оказалось, что однокурсники успели занять место в первой пятерке, а это значило, что ему придется проторчать здесь дольше, чем планировалось. Недовольно фыркнув и покачав головой, парень прислонился к стене, от нечего делать осматривая коридор. Спустя несколько минут он почувствовал короткую вибрацию и вытащил телефон, чтобы прочитать пришедшее сообщение. "Какая аудитория?" - гласило короткое послание от Томаса, на которое рыжий все же ответил, почти сразу убирая телефон обратно в карман промокших джинс, а еще через некоторое время он приметил знакомый силуэт в другом конце коридора. - Привет. - Джефферсон подошел, улыбаясь, и коротко поцеловал его в лоб, заставив Джея, стоящего в паре метров от них, скривиться. - Знаешь, если в тебе вдруг проснулось сопереживание, и ты не захотел меня будить, то мог хотя бы машину взять. Или зонт, на худой конец. - Виргинец недовольно посмотрел на насквозь промокшего Гамильтона. - В следующий раз так и сделаю, чтобы уже ты в спешке добирался до метро. - Я бы что-нибудь придумал. Как и ты, если бы не покидал квартиру в спешке, сбегая от непонятно чего. - По спине Александра пробежали мурашки. Томас понимал и знал его слишком, блять, хорошо. - Только если от твоего храпа. - Подколол рыжий парня. Его стандартная стратегия ухода от ответа и защиты. - Да? А я то думал... - Джефферсон облокотился вытянутыми руками на стену, заключая Алекса в своеобразную ловушку, и вовлек парня в искушающий поцелуй. - Ну вы еще поебитесь тут. - Кудрявый резко оторвался от губ Александра, прожигая Джона Джея взглядом, а Гамильтон сложил руки на груди и вышел вперед. - А что, Джон, посмотреть хочешь? - Едко произнес рыжий, оскалившись. - Девушки не дают, так ты на парней позарился? Боюсь разочаровать, но смотреть на других с твоей внешностью и характером - единственное, что тебе остается. - Адамсу стоило быть с тобой пожестче. - Прошипел Джей, сжимая руки в кулаки. Напряжение, повисшее между двумя парнями достигло пика, и оставалось только ждать, кто взорвется первым. - Акушерке стоило ударить тебя головой об пол сильнее. - Гамильтон уже занес руку для удара, когда кто-то резко дернул его назад и скрутил руки. - Томас, отпусти. - Удивительно спокойным голосом, с оттенками металла, приказал рыжий. - Нет, сначала успокойся. Ты, Джон, тоже. Иди, охладись, пока твой огонь не сжег тебя же. - Почти неприкрытая угроза в голосе виргинца убедила парня остудить свой пыл, и он куда-то ушел, в то время как кудрявый развернул к себе Александра. - Все? Больше не намереваешься влезть в драку прямо перед кабинетом, где проходит экзамен? - С явным сарказмом в голосе спросил Джефферсон. - Он заслужил. - Угрюмо ответил Алекс, опустив глаза в пол. Они с Джеем никогда близко не общались, но иногда он просто вымораживал своим поведением. - Как ты верно подметил, его природа уже достаточно обидела, нет нужды вмешиваться. И на рожон лезть не стоило. - Ты вообще был здесь? - Гамильтон возмущенно поднял руки к небу. - Не знаю, что ты слышал, но Джей начал первым. Он сам нарвался. - О, чудесно. Мы вернулись к старым добрым дебатам, когда каждый кричит со своей колокольни. - Томас тоже потихоньку начал закипать. - Вау, милые бранятся. - Заткнись, Герк! - Заткнись, Герк! - Одновременно ответила парочка, и Маллиган поднял руки вверх, показывая свою безобидность. Эти двое были взрывоопасным коктейлем, и упаси Боже того, кто будет проходить мимо во время взрыва. - Хей, хей, какая бы кошка между вами не пробежала, я в этом точно не виноват. - Выражение лица Герка было забавно испуганным, и Алекс прыснул от смеха. - Ты прав, извини, Геркулес. - Первым попросил прощения Джефферсон, а Гамильтон поддержал. - Александр, а тебе стоит все же успокоиться. - Виргинец положил руки на плечи рыжего, но парень дернулся и сделал шаг назад. Джон оскорбил его, использовав одну из самых больных тем, а все, что сказал Томас: "Не надо было лезть на рожон". Он даже самому себе признаваться не хотел, насколько больно это по нему ударило. - Я спокоен. - Вопреки своим чувствам ответил Алекс. - Гамильтон, ты вроде хотел следующим идти. - Да. Спасибо, что предупредил, Андре. - Не буду желать удачи, потому-что она тебе не понадобится. - Джефферсон подмигнул, на что рыжий натянуто улыбнулся. Заходя в кабинет он чувствовал взгляд Томаса, но удержался от того, чтобы обернуться.

***

- Алекс, хотя бы посмотри на меня! - Рыжий послушно повернулся к собеседнику, вопросительно подняв брови. Сразу после того, как он сдал экзамен, они пошли в общежитие и все это время молчали, как воды в рот набрав, так что реплика Томаса стала как минимум неожиданной. - Я уже понял, что ты недоволен и расстроен, но чем? И сам же прекрасно понимаешь, что затей ты потасовку, ничего хорошего не произошло бы. - Ты приравнял нас. - Буркнул Гамильтон, внезапно осознавая плохую обоснованность своих эмоций. Впрочем, менее реальными они от этого не становились. - Чего? - Джефферсон даже остановился. - Я использовал пространное, общее оскорбление, которое даже серьезным не было, в то время как Джей, прекрасно осознавая последствия своих действий, насыпал соль на почти зажившую рану. И когда ему ты просто сказал заткнуться, то меня тупо скрутил, отчитав на глазах у всех. И вообще, если тебе так не нравится мое поведение и характер, почему мы до сих пор встречаемся!? Когда мне ждать заявления о том, что мы не подходим друг другу? - Только увидев неприкрытую боль в глазах Томаса, парень понял, что зашел слишком далеко. - Не дождешься, Гамильтон, я от своих слов отказываться не собираюсь. Никогда ты от меня не слышал, что я недоволен твоим характером или тобой, с чего же ты вдруг взял эти мысли? - У Алекса не было ответа, поэтому он сделал то, чего не делал почти никогда - промолчал. - Я не хочу ссориться. Просто скажи, что не так, и мы решим эту проблему. Я на сто процентов уверен, что дело вовсе не в произошедшем с Джоном. - Я тоже не хочу ругаться. - Впервые за долгое время рыжий потерял дар речи. Он не знал, как объяснить происходящее с ним, потому что сам толком не понимал своих чувств. С чего он взъелся на Джефферсона? И что это вообще за глупые предъявы были? - Ты ведь собирался заехать к Джеймсу, да? - Кудрявый кивнул, в недоумении наблюдая за Гамильтоном. - Давай так, ты сегодня займешься своими делами, а я своими. Встретимся вечером и все обсудим. Честно, я отвечу на все вопросы, но для начала мне самому надо во всем разобраться. - Заметив недоверие во взгляде виргинца, добавил Александр. - Просто пообещай, что я не найду тебя мертвым. - "Дожили" - мрачно подумал Александр. - Обещаю, что не причиню себе вреда. - Для убедительности он даже приложил ладонь к левой стороне груди. - Тогда до вечера. - До вечера. - Кудрявый уже развернулся, чтобы уйти, когда Алекс все же решился. - Томас, стой. - Стоило Джефферсону развернуться, как рыжий тут же притянул его за воротник к себе и обжег губы поцелуем. - Все, теперь иди.

***

- Джооон. - Гамильтон уже несколько минут стучался в комнату Лоуренса, и, наконец, на пороге появился хозяин. В одних трусах. - Вообще-то я занят. - Выпалил парень, на что блондин лишь закатил глаза. - Даже не думал покушаться на твое целомудрие, меня Томас потом заживо сожжет. И я кстати тоже занят. - Привет, Александр, ты немного не вовремя! - Донеслось из глубины комнаты, и рыжий узнал голос девушки друга. - Привет, Марта. Дико извиняюсь за вторжение. - Понизив голос, Алекс обратился уже к Лоуренсу. - Серьезно, чувак, прости, я не знал. Как-нибудь позже зайду. - Ты хотя бы не вломился сюда с ноги, это уже радует. - Парни коротко рассмеялись, и Джон вновь скрылся за дверью. Улыбка тут же слетела с лица Гамильтона, и парень стал бесцельно бродить по коридорам, стараясь разложить все по полочкам. Утром он испугался предстоящего разговора о шрамах, что было закономерно, все таки ему удавалось скрывать это несколько месяцев и к тому же, он справился с этим. Алекс смог выплыть из этого болота и надеялся, что больше никогда не вернется в этот период своей жизни. К сожалению, мир в очередной раз доказал свою жестокость. Дальше эпизод с Джеем. Было в его обвинениях рациональное зерно, но вовсе не на Джефферсона он злился. Точнее, не только на него. "И вообще, если тебе так не нравится мое поведение и характер, почему мы до сих пор встречаемся!?" - это слова не были свидетельством обиды на Томаса. Единственным, на кого Гамильтон спускал всех собак был он сам. Пусть Алекс больше не полосовал свои бедра лезвием от бритвы, его неприятие себя превратилось в завышенные ожидания и недостижимые идеалы. Александр корпел над учебниками по несколько часов, пока буквы не начинали сливаться друг с другом, чтобы быть безупречно подготовленным к занятиям, проводил уйму времени у зеркала, создавая образ, редактировал статьи до безукоризненного состояния, в споре не успокаивался, пока не размазывал противника по стенке, не оставляя и мокрого места. Гамильтон стремился к абсолютному совершенству. И от этого вечно был недоволен. В итоге незначительная часть материала все таки выветривалась из головы и пусть это никак не влияло на его баллы, но не соответствовало амбициям, на лице внезапно появлялся едва заметный прыщ или элементы одежды не сочетались друг с другом, перечитывая уже опубликованную статью он с раздражением отмечал, что можно было лучше, а более подходящие аргументы для выигранной дискуссии приходили в голову уже после нее. Всегда слишком мало, всегда недостаточно. Александр понимал, что это не совсем здоровая оценка своей деятельности и рано или поздно приведет к нервному срыву. Он бы многое отдал, чтобы быть как раньше. И в прежние времена Гамильтон никогда не пасовал перед трудностями, добивался своего и жертвовал здоровьем ради дела. Но тогда это приносило радость и удовлетворение, Алекс считал себя исключительным и привлекательным, а сейчас... Сейчас все остальные считали его таким, потому что не видели, что творится внутри. Исцеление не было таким легким процессом, как он думал.