Дочки-матери

      Мир, связь с которым я почти потеряла, начинает возвращаться, обретать знакомые черты, обрастать звуками и запахами. Зеркальный потолок номера, наше дыхание, пот, бархат его кожи и шёлк волос. Чувство осязания начинает функционировать в полную силу, и я ощущаю, как прохлада постели приятно перенимает жар моего тела сзади. Спереди тепло Малфоя контрастом переходит на вздымающуюся от рыданий грудь, а немного ниже высыхающая сперма постепенно стягивает кожу внизу живота. Слёзы на моих щеках быстро остывают. Сегодня я не позволю себе полноценной посторгазмической истерики. Больше никогда не позволю. Надеюсь.       Это явно не конец его планов на меня. Лишь разогрев. С каждым разом наши встречи всё длительней, а секс извращённей. Его пытки всё изысканнее… И именно поэтому необходимо прекратить всё здесь и сейчас. Эгоистка внутри меня слишком слабая, но чувство вины придаёт ей уверенности. После полноценного вечера с Малфоем я буду просто не в состоянии что-либо предпринять. Час настал. Вдыхаю поглубже.       — Нам нужно поговорить.       — Что-то не так? — немного вяло, но настороженно.       — Давай очистим меня и примем душ? Кажется, на сегодня мы закончили.       Малфой чуть отстраняется, но по-прежнему удерживает меня под собой весом собственного тела. Сознательно. В его взгляде неподдельно проскальзывает растерянность, но задерживается там всего на долю секунды, тотчас сменяясь мнимой уверенностью.       Он шарит в поисках палочки, не в силах сейчас колдовать без её помощи, но я перенимаю инициативу. Невербально призываю её и, пока он ловко хватает древко тонкими пальцами, мысленно заставляю его семя исчезнуть. Это впервые я лично убираю следы наших прегрешений со своего тела. И Драко всё замечает: каждую деталь, любое изменение моего поведения. Чувствую, как он концентрируется и тянется ментальными щупальцами своего разума к моим мыслям. Нетерпеливый. Легко возвожу непробиваемые стены, о которые разбиваются его жалкие попытки. Всё, как он научил. И дело даже не в том, что я окклюмент куда сильнее, чем он — легилимент. Дело в конкретном моменте. В эти минуты я словно заряженная батарейка, а он истощённый аккумулятор.       Простая физиология. После соития у женщин часто зарождается нечто сродни чувствам. Внутреннее тепло, нежность к объекту, доставившему удовольствие, ощущение эйфории и полёта. Всё это — созидание энергии из пустоты. Аккумулятивная магия. После секса мы видим мужчину иначе, нежели до. Несколько лучше, чем он есть на самом деле, роднее. Так зарождается близость. Мужчина же напротив как бы трезвеет, кончая. Его чувство эйфории и полёта прекращается в тот самый момент, когда последняя капля спермы покидает член. Накатывает усталость. Всё то очарование и власть, что имела над ним женщина, уходят в никуда вместе с нахлынувшим оргазмом. И с этим уходом в никуда, волшебники ненадолго теряют часть своей магии. Едва ощутимые крупицы, которые оказались решающими.       — Примем душ… вместе? — тянет он, стараясь не подавать виду, что разочарован и несколько разозлён бесплодными попытками проникнуть мне в голову.       — Если ты не против.       Он резко встаёт и направляется в сторону ванной, а я любуюсь его бледной задницей несколько секунд, прежде чем пойти следом.       Плотнее затворяю за собой двери, чтобы не мёрзнуть. Малфой стоит в облаке пара, спиной ко мне, и какое-то время я не могу оторвать глаз от подвижных мышц его спины под горячими струями воды. Прижимаюсь к нему нагой грудью, наслаждаясь мягкостью вымытой кожи и мужским теплом.       — Ты попытаешься порвать со мной? — голос звучит отстранённо, но я чётко слышу глубокую личную обиду.       — Нет, — призрачная надежда не успевает материализоваться, тая с каждым моим следующим словом: — Пытаться не в моём стиле, Драко. Так будет лучше для всех.       Он резко разворачивается, отчего мелкие тёплые капельки слетают с его разгорячённой влажной кожи и замирают на моей прохладной и почти сухой. Красивые руки с силой вжимают меня в скользкий кафель, но я и не думаю сопротивляться.       — Это для кого же? Для меня — нет! Для тебя? — он рычит в мои губы, уткнувшись лбом в лоб, а я лишь пассивно слежу за тем, как вода стремительно стекает с практически платиновых прядей его волос. — Для Уизли?!       — Да, для всех Уизли и каждого Малфоя.       — Глупости, — крик переходит в шёпот, и я перестаю узнавать всегда спокойного и уравновешенного Драко Малфоя, которому готова была полностью доверить собственное тело и здоровье всего пару минут назад.       Мы молчим какое-то время тупо вглядываясь в глаза друг другу. Я подозревала, что он начнёт упираться.       — Мы женаты. Мы теряем голову. Рано или поздно всё откроется, и что тогда?       — Ничего не откроется. Я не допущу, как и обещал.       Делаю слабую попытку высвободиться из его хватки, и он мгновенно отпускает, отступив на шаг. Снова разворачивается спиной и тянется за шампунем.       — Да посмотри на нас! — говорю я скорее со стеной и кранами. — Мы стали встречаться слишком часто. И сколько раз уже именно здесь? Руководство гостиницы явно в курсе, что кто-то богатый наст…       — Я и есть руководство, остынь.       — Ты что?! — шокированно разворачиваю его к себе лицом и вырываю чертов шампунь из рук.       — Я купил это место. Здесь нет камер. Персонал — мои люди. Всё под контролем. — Он вызывающе смотрит, затем делает попытку меня обнять, но я пресекаю.       — Да нихрена не под контролем! Думаешь, твоя жена не заметила столь крупной покупки? Сколько, по-твоему, магическая общественность будет в неведении?       — Я не дурак, чтобы приобретать маггловскую коммерческую недвижимость от своего имени, Гермиона. Пэнси не лезет в мои дела.       — А Скорпиус? Рано или поздно ты передашь ему собственное дело, ты сам говорил. Он не глуп и практически взрослый.       — Наши дети учатся! В другой стране! Так что скорее поздно! Да и что с того, если кто-то узнает о том, что я владелец? Как это связано с тобой и мной? Мы можем продолжать встречаться где угодно… Послушай, не горячись. Твоё чувство вины — это нормально, не стоит принимать скоропалительных…       — Это обдуманное, трезвое решение. Я надеялась, мы поговорим уже сухими, но… просто выслушай меня.       — А если нет? — на этой его фразе пластиковая баночка выпадает из моих рук, да и чёрт с ней.       — Что «нет»?       — Если я не согласен, если не собираюсь слушать тебя. Как ты меня вынудишь?       Тянусь за мочалкой и чуть толкаю его, принимаясь остервенело намыливать руки и плечи. Молча становлюсь под горячие струйки рядом с ним. От шума воды мой голос едва различим:       — Мне не нужно вынуждать тебя, я просто перестану приходить. Ты вряд ли подставишься настолько, чтобы искать встреч со мной в Министерстве или у моего дома. Я права?       — Это нечестно, Грейнджер.       — Да, нечестно. Я нечестна с мужем и детьми. Ты тоже. Мы поступаем неправильно. Идём на поводу… у своей похоти… я не знаю…       Он снова обнимает, и на сей раз я позволяю. На секунду кажется, что мы голые стоим под проливным летним дождём, но вскоре иллюзия исчезает и становится тяжелее дышать. Когда-то холодные глаза Малфоя смотрят аномально тепло.       — Зато я знаю. Знаю, что не готов от тебя отказаться.       — Мы уже делали это однажды, сможем снова. — Целую его в плечо, понимая, что начинать разговор, стоя под душем, было ошибкой. — Помоешь мне волосы?       Малфой молча отпускает меня и подбирает с пола шампунь, который я выронила.

***

      — Это не паранойя. Мне вообще сегодня казалось, что за нами кто-то наблюдает. Я не потеряю семью, Драко. А работа, ты представляешь масштаб скандала?       Пока я трансфигурировала похабные шмотки обратно в рабочую одежду и сушила волосы за туалетным столиком, он просто лежал и смотрел на моё отражение в зеркальном потолке.       — Ты сказала, что когда-то мы уже делали это.       — Сказала, — не хочу поднимать эту тему, но возможно, я ему задолжала. — Мы разорвали ту странную связь в Салеме. Сможем и в Лондоне.       — Когда я говорил, что это нечестно, я имел в виду, что ты отбираешь моё право сделать ход, Грейнджер.       — Ход?       — Не прикидывайся, что не понимаешь, — мне льстит его уверенность в моих умственных способностях, но я действительно не понимаю. — Ты первая начала со мной общаться тогда. Ты меня соблазнила. Ты подсадила меня на это, и ты решила прекратить. Твой ход. Я не перечил, верно?       Начинаю понимать, к чему он клонит, хотя вся ситуация никогда не виделась мне с такой стороны.       — И коли теперь ты стал инициатором…       — Мне и заканчивать. Но я не наигрался. Так нечестно.       — А что же Пэнси? — глупейший довод, но, учитывая всю абсурдность разговора, почему нет?       — Моя жена трахается как мужчина. Быстро возбуждается, быстро кончает, а затем со скукой наблюдает за моими попытками поймать удовольствие. Впрочем, ты и так знаешь, что наш с ней брак по сути был фикцией.       — Но мой не был.       — Да брось! Конечно, был. Послушай, я понимаю, что мы не жалеем о наших детях — это действительно самое важное. И о поступках тоже. На тот момент мы поступили правильно. Но я… твою мать, я прошу тебя, Гермиона, — он смотрит уже не в отражение, а прямо на меня, — не сейчас. Не бросай меня сейчас, когда я…       — Влюбился? — Он упирается взглядом в пол, и до меня наконец доходит, о какой честности он говорит, о каких ходах. — В Салеме ты не любил меня, верно? Я увлеклась тобой, а ты позволял происходить всему, инициатором чего я выступала. А сейчас всё наоборот, и это по-твоему несправедливо?       — Умница-Грейнджер меня раскусила и сказала даже больше, чем я хотел знать, — он сардонически-горько улыбается, и я осознаю, что теперь ему действительно больно. Мерлин свидетель, я не хотела. — Ты не выдержишь долго без этих встреч, сама знаешь. Игры с властью в постели вызывают зависимость. К чему самой себя наказывать, если я сделаю это гораздо приятнее?       — К тому, что не заслужила ничего приятного, Драко. Мне правда жаль, но я больше не приду. Не зови зря. У нас нет будущего. Я не хочу в один прекрасный день потерять уважение всех, кто мне дорог. И ты тоже не хочешь. Не рушь свою жизнь, ты не для этого отстраивал её после войны.       — То есть всё? Конец? Ты победила?       — Глупый, это не игра. А если бы и было таковой, выиграем мы оба, поверь.       Обнажённый Малфой встаёт с постели не замечая упавшего к ногам полотенца. Подходит ко мне, одетой, от чего вся ситуация кажется нереальной.       — Ты позволишь достойно попрощаться?       — Секс на дорожку? — снисходительно улыбаюсь, но мозг кипит от мыслительных процессов.       Он опускается на колени и скользит ладонями мне под юбку.       — Вроде того, — его взгляд гипнотизирует, и я ощущаю его присутствие в своей голове. Сдаюсь.       «Торжественно клянусь себе, что это в последний раз».       — Что ж… Почему бы и нет, сэр?