Ангел-хранитель для бывшего Директора. Часть 5 «Вознаграждение»

Вся жизнь семьи Кренников завертелась теперь вокруг новорожденного. Первые несколько месяцев показались для обоих родителей длиннее целого года. Несмотря на помощь дроидов-нянек, единственным желанием для обоих было — выспаться вдоволь. Ронде врачи запретили вставать с постели весь месяц, поэтому Орсону пришлось взять управление хозяйством в свои руки. Он признавал, что руководить этой небольшой армией дроидов-слуг было ничуть не легче, чем ульями джеонозианских рабочих во время строительства Звезды Смерти, а обстановка в доме требовала концентрации сил ничуть не меньшей, чем во время боевых действий. К собственному удивлению, Кренник оказался внимательным и заботливым отцом. Они с Рондой по очереди нянчились с новорожденным. Посреди ночи адмирал забирал сына в свою комнату, давая матери возможность хоть немного высыпаться и восстановить силы. При этом Орсон приговаривал: — Вот сказали бы мне лет десять назад, что буду возиться с подгузниками и пеленками — ни за что не поверил бы! Первым делом они обсудили, какое имя дать малышу. Кренник галантно уступил Ронде право предложить идею первой. — Какие у тебя мысли? — Я думала — красивое имя Аркус. Арк. И к фамилии подходит. Аркус Кренник. Что скажешь? Адмирал поднял глаза вверх и изложил свою идею. — Вообще-то я подумывал назвать его именем твоего отца. Я недооценивал его во время службы и теперь вижу, что он поступал правильно. — Тогда назовём его двойным именем. Ты Орсон Каллан, сын будет Аркус Брембар. — На том и порешили, — кивнул экс-Директор. Под этим именем адмирал зарегистрировал сына в реестре граждан Республики, родившихся на планете Лексрул. Мальчик получил своё первое идентификационное удостоверение и безупречное республиканское гражданство. В душе Орсона теплилась надежда, что хотя бы у его сына будет стабильное будущее. А у него самого — тот небольшой отрезок жизни, что ему остался, прожитый в покое и уверенности, а главное — рядом со своей любимой Рондой. Время неумолимо текло вперед. Оно приближало день кончины, но также и приносило на первый взгляд, небольшие, но очень приятные моменты радости. Кренник научился видеть и ценить их и с чарующей музыкой в душе наблюдал, как Ронда понемногу оправлялась от тяжелых родов, как возвращались к ней силы, как рос маленький Аркус. Как когда-то родители Ронды, они вместе делали короткие записи и сохраняли их в инфокроне — в качестве послания Арку, когда тот станет взрослым. Гордость переполняла адмирала, когда Аркус сделал свои первые шаги — малышу было чуть больше года. Уже в столь раннем возрасте Кренник-младший проявлял задатки одарённости, чему его родители не удивлялись — их обоих Создатель не обделил интеллектом и незаурядными способностями. Все эти маленькие жизненные свершения и победы, конечно, стоили обоим родителям огромных усилий, и моральных, и физических. Каждый день Ронда замечала в своих роскошных длинных волосах всё больше седины, а на лице адмирала прибавилось морщин. Но ни она, ни он не стеснялись своих недостатков — напротив, их взаимная привязанность стала с годами ещё крепче, во многом оттого, что все трудности им было суждено переносить вместе. В последнее время капитан стала вспоминать слова матери, сказанные ей перед расставанием, о том, что она поймёт её желание разделить участь отца, когда сама полюбит, так же искренне, преданно и навсегда. Кажется, именно сейчас она стала их понимать… Малыш Аркус с раннего детства проявлял особый интерес к механизмам и, в особенности, к дроидам. Уже в полтора года он, отыскав в гараже ящик с инструментами, смог обесточить и разобрать по винтику одного из роботов-няней. Родители не стали ругать его, а решили поощрять инициативу малыша в конструировании. Орсон, вместо сказок на ночь, читал сыну лекции об основах архитектуры, Ронда рисовала с ним схемы простых механизмов и принципы их работы. Игрушками малыша стали различные инструменты и детали приборов. В результате такого подхода к воспитанию, Аркус уже в три года мастерил простые машинки и устройства, для работы которых не требовалось программирование. Кренник гордился сыном, при этом вздыхал с облегчением оттого, что Аркус, по-видимому, был при этом не восприимчив к Силе. Его собственный жизненный опыт диктовал ему, что такой дар причиняет носителю больше вреда, нежели пользы. Ни один из чувствительных к Силе, кого он знал, не умер своей смертью. Джедаев истребил Император. Его первая жена погибла, опять-таки от рук имперцев, даже не ведая о своей одаренности. Сам Лорд Вейдер и Император, и то скончались далеко не мирным путём. Конечно, на его веку был и положительный, и отрицательный опыт общения с носителями Силы, но своих потомков он не хотел видеть в их рядах. По крайней мере, ни среди джедаев, ни тем более ситхов. Ронда разделяла убеждения мужа, хотя и относилась к одарённым Силой с большим пиететом, нежели он — именно ей они чаще помогали, чем вредили. Но она понимала, что владение Силой налагает на носителя особую ответственность и ведёт к столь тяжёлыми испытаниям, которых она не пожелала бы и недругу. Более того, пострадать могут и близкие, родные и друзья. Сама Маз Каната отправила её на Маластер, чтобы не подвергать её жизнь риску — имперцы охотились за пираткой, а жертвой могла оказаться она. Как бы то ни было, малыш Аркус, даже без восприятия к Силе, отличался среди сверстников цепким умом, развитой памятью и нетипично для четырёхлетки серьёзным подходом к любому делу, за которое брался. Родители приучили его всегда доводить начатое до конца. Поэтому, в том же году, в возрасте, когда дети на Лексруле начинали обязательное обучение, его безоговорочно приняли в военную мужскую гимназию-пансион. И Орсон, и Ронда бесконечно гордились своим сыном. Учёба в гимназии сочетались с физической подготовкой с самого первого года. Аркусу не впервой было проводить время в спортзале — вместе с отцом они чуть ли не с полутора лет подолгу гуляли на свежем воздухе, бегали наперегонки и выполняли разные упражнения, допустимые в столь юном возрасте. Помимо того, в учениках воспитывали дисциплину и уважение к порядку. Режим дня с самого начала был строго выверен и неукоснительно соблюдался. Единственным послаблением для младших учеников была возможность проводить выходные и каникулы с родителями. Начиная с восьми лет разрешалось забирать детей только на каникулы или в случае тяжёлой болезни, а старшеклассники, с четырнадцати лет, приезжали к родителям только на лето. Гимназия располагалась в Сативране, и Ронда, как мать, искренне радовалась, что сын учится недалеко от дома и, в крайнем случае, путь туда будет недолог. С другой стороны, наконец-то, у них с Орсоном появилось больше времени друг для друга. Конечно, им и раньше удавалось выкроить какое-то время для уединения, но теперь они могли позволить себе практически прежнюю свободу. Супруги Кренник тайно благодарили Силу за то, что родительские заботы не угасили их прежней страсти друг к другу. Ронда восстанавливалась после родов почти год, пришлось перенести немало медицинских процедур и курс эстетической реабилитации. Её супруг всё это время терпеливо ждал её выздоровления и при любой доступной возможности уделял внимание собственной физической форме, чтобы не утратить внешней привлекательности для своей женщины. И, когда Аркусу был год с небольшим, его родители смогли позволить себе оставлять сына в компании дроидов на пару часов, а сами забирались на свой любимый чердачок и посвящали время удовлетворению телесной жажды друг друга. И сейчас, отвезя сына вместе в гимназию, они ехали домой, по пути строя планы. — Ну, что, заедем в магазинчик по пути, а потом — к нам на чердачок? — подмигнула капитан. — В магазинчик — только быстро! — промурлыкал адмирал, похотливо поглаживая её обнажённое колено. Ронда обожала дразнить его ещё до приезда домой и, садясь на переднее сиденье спидера, как бы невзначай подставляла ножки, не обратить внимания на которые Орсон просто не мог. Уже на полпути он резко свернул с привычного маршрута. — Куда это мы? — изумилась капитан. — У меня иная идея. Летим на наш корабль, — объяснил адмирал. «Дьюбэк» всё это время простоял в порту. Дроиды исправно следили за его состоянием и еженедельно отправляли владельцам отчёты о проделанной работе. Поэтому по прибытии в док звездолёт ждал их, будто они покинули его несколько часов назад. Припарковав спидер, Орсон и Ронда торжественно приблизились к своему гигантскому кораблю. Экс-Директор молвил: — Здравствуй, старина «Дьюбэк»! Давно не виделись мы! Кренник поймал себя на неравнодушии к этому кораблю. Свой имперский шаттл не вызывал в нём сентиментальных эмоций. Неудивительно — челнок был просто служебным транспортом, а вот «Дьюбэк»… тот стал его «синей птицей» в небе над Скарифом, на его борту он нашёл в себе стимул жить дальше, а в итоге — он обрёл любовь и счастье тоже в каюте и коридорах этого прекрасного судна. Звезда Смерти? Проклятая жестянка, символ суетных амбиций, навлекший беду на ни в чём не повинные планеты. Нет, «Дьюбэк» ближе его сердцу! Кренники с замиранием сердца поднялись на борт. Дроид-охранник считал идентификаторы и чип-ключи и только после этого пропустил владельцев. Они сразу поднялись в свою каюту. Едва щелкнул замок, Орсон и Ронда буквально вцепились друг в друга в жарких объятиях. Адмирал чуть склонил голову вниз и вовлёк свою женщину в долгий глубокий поцелуй. Ронда никак не могла насытиться шелковой мягкостью губ своего мужчины. Ради неё Орсон всегда держал себя в безупречной форме, и капитан отметила поцелуями его гладко выбритый подбородок, шею, и остановилась только чтобы расстегнуть воротничок рубашки. Кренник с улыбкой на губах позволял Ронде играть с ним, как она хотела, лишь восторженно вздыхая от прикосновений. Расстегнув ему рубашку до конца, Ронда спустила её с плеч, открыла своему взору рельефные мышцы груди и живота. Несмотря на годы супружества, она никогда не переставала любоваться им. Когда её шаловливые губки и пальчики спустились к низу живота, принялись бесстыдно трогать его сквозь брюки, он поймал Ронду за руку и велел ей подняться с колен. — Довольно. Моя очередь, — голос его чуть охрип от возбуждения. — Посмотри на меня, моя сладенькая. Он нежно и одновременно властно провёл пальцем по подбородку молодой женщины, вынуждая её поднять голову. Горячая настойчивость Кренника была способна отвлечь её от чего угодно, а глядя сейчас в его завораживающие голубые глаза, трудно было думать о чём-то ином, кроме секса. Другая рука тем временем уже расстегнула пуговки на блузке, обнажив грудь, и мягко массировала затвердевший сосок. Ронда тихо простонала. Она сама расстегнула пряжку своего ремня и спустила строгие чёрные брюки на пол. Прежде чем повторить подобное с мужем, она с улыбкой пригладила его в области ширинки, обводя ладошкой чётко обозначенную выпуклость. Тихо звякнув пряжкой на ремне, мужские брюки упали на пол. Ронда вновь опустилась перед ним на колени. — Моя очередь, — повторила она слова Орсона, освобождая его от тесного белья и, облизнув губы, взяла эрегированный член глубоко в рот. Сжимая его в плотном кольце губ и скользя вдоль по всей длине, она непрерывно дразнила язычком головку, так что адмирал вскорости почувствовал приближение оргазма. Он хотел отстраниться, но Ронда обняла его бёдра и не отпустила, так что Орсону осталось сдаться на милость своей женщине и предаться наслаждению. Он запустил пальцы в волосы Ронды, положил ладонь на затылок и начал слегка двигать бёдрами. Осознание, что её мужчина прямо здесь и сейчас откровенно трахает её в рот, заводило Ронду не меньше, чем его поцелуи и прикосновения. У неё самой внутри завязывался тугой узел возбуждения, внизу живота стало жарко. Мощный оргазм, как электрический разряд, прошил Креннику позвоночник, заставив глухо простонать и невольно изогнуть спину. Ронда обхватил его за талию и почувствовала, как тёплая, чуть солоноватая жидкость наполнила её горло. Она выпила его до капли и только тогда отпустила. Кренник взял её под руки и буквально поставил на ноги. — Что же ты вытворяешь, моя славная хулиганка? — он беспрепятственно запустил руку ей в трусики. — А сама вся истекаешь… Так не пойдёт. Встань на колени. Позволь мне рассмотреть тебя получше. Ронда опустилась на постели на колени и локти и почувствовала, как Орсон снял с неё нижнее белье. Ещё через секунду она ощутила его тёплое дыхание и — о, великая Сила! — он буквально припал ртом к её прелестям. Ронда простонала, чувствуя, как мягкий, но настойчивый язык адмирала раздвинул её складки и проник во влажную щёлку. Ронда развела ноги чуть шире, позволяя Креннику нырнуть языком ещё глубже. Подключив к делу пальцы, экс-Директор добился того, что его женщина вскоре кончила ему прямо в рот, а слух его услаждали громкие стоны. — Орсон… — хныкала Ронда. — Войди в меня… не могу… — С радостью, моя сладкая… — пристроившись сзади, Кренник насадил её на вновь затвердевший член и крепко, напористо начал вколачиваться всё глубже и теснее. По телу капитана прокатывались волны страсти одна за другой, стоны рвались наружу. Это подстегнуло пыл адмирала, и он кончил второй раз, не менее ярко, чем первый. Немного успокоившись, Кренник рухнул на постели и вытер вспотевший лоб рукой. Ронда, удивляясь силе и выносливости супруга, легла подле него и накрыла лёгким одеялом его и себя. Под потолком негромко гудели вентиляторы, обменивая воздух в капитанской каюте «Дьюбэка». Тускло горело ночное освещение. На полу валялся ворох одежды, мужской и женской. На кровати отдыхали от недавней жаркой близости двое любовников — супруги Орсон и Ронда Кренник. Сам адмирал полудремал на спине, положив под голову руки. Капитан же спать совсем не хотела. Она лежала, опираясь щекой о его жестковатое бедро, и любовалась бесхитростной мужской красотой. Запустив пальцы в темные, с серебристыми искорками вьющиеся волосы внизу живота, она перебирала их, касалась кожи подушечками пальцев. Орсон чувствовал её тёплое дыхание там, внизу. Это дарило ему покой и умиротворение. Чувства, знакомые ему не столь давно. Закрыв глаза, Орсон сосредоточился на собственных ощущениях. Тело чувствовало наслаждение, а душа — безбрежное спокойствие. Сердцебиение выровнялось, ритм дыхания тоже. Мозг погрузился в сон, но внутреннее зрение не наблюдало тьмы. Наоборот, всё вокруг было наполнено светом. Кренник лицезрел перед собой высокий световой всполох, в котором отчётливо разглядел знакомое лицо. — Мой добрый ангел! — обратился он к леди Кренник, ибо то была именно она. — Я отныне имею право обращаться к тебе только так. Не сразу я узнал тебя в новом образе. — Это и есть моя истинная суть, — весело отвечала хранительница. — Поначалу я выбрала более привычный тебе образ, теперь же ты готов видеть меня без маски, скажем так. Но явилась я по другой причине. — Я понял. Несколько дней меня преследует одно воспоминание. Джеда. Моё главное преступление. — Да, Орсон, — тон голоса хранительницы стал серьёзным. — И хорошо, что ты понимаешь свою вину. Ты сам знаешь, что делать. Гален, Лира и Джин Эрсо простили тебя. Надеюсь, простит и Джеда. Призрак почти исчез, но экс-Директор расслышал ещё одно послание. — Берегите своих детей! Тьма в Галактике собирается взять реванш. Будь осторожен, мой славный Орсон! Кренник медленно открыл глаза. Ронда крепко спала, лёжа головой на его животе и держа ладонь между его слегка раздвинутых ног. Волнение в его душе отступило, но он не забыл возложенную на него задачу. Он отправится на Джеду. Он обратится в Силу с просьбой о прощении, как на Ла’му и Иду. Возможно, Сила его простит. Но это произойдет не прямо сейчас. Сейчас будет покой, тепло, нежные руки Ронды. И — крепкий сон без кошмаров.