My pretty general

Живые о чем-то спорили. Ему это было не интересно. Единственное, что его волновало - все нарастающее чувство голода. Прежде он мог с ним справляться, подпитывая мечтами, но теперь, когда желанная плоть так близко… Он издал глухой рык и врезался головой в частые прутья решетки, через которую, извернувшись, способен был разве что просунуть пальцы с изогнутыми, как звериные, ногтями. - Моторика в норме, - быстро оглянувшись, заключил один из живых. - Видишь? Как я и говорил… Человек забубнил что-то на почти забытом языке, который мертвецу казался иностранной тарабарщиной, хотя он сам говорил на нем всю жизнь. Но жизнь - она осталась далеко, а здесь и сейчас его языком были вой и рык, оскаленные зубы. Когда человек, этот самый, пахнущий табаком и порохом, вдруг накинул на него металлическую сеть, он не успел даже сообразить, как оказался спеленутым по рукам и ногам. Он трепыхался словно рыба, пытаясь вырваться, пускал в ход зубы и когти, но безуспешно. Человек, все время повторяя странные звуки, - вэньцюнлинь - что бы это значило? может, это название какой-то вкусной еды? - закинул его в кузов запыленного внедорожника и отвез в место, пропитавшееся сладким запахом жизни. Здесь была плоть, много, она ходила, бегала или просто лежала, бесхозная, никому не нужная… казалось, бери - и ешь, вгрызаясь в сочное мясо… и как это он прежде так его не любил?... и ни с кем не придется делиться, никто не будет пытаться вырвать у тебя клок грязной одежды, ты наконец утолишь снедающий изнутри голод… Казалось. Реальность была иной. Никто не собирался кормить его. Дразнить - это да. Они закинули его в клетку, и он метался взаперти как дикий зверь, бросался на стены, скреб их, обламывая ногти. Люди наперебой повторяли: Вэнь Цюнлинь, Вэнь Нин, Вэнь Цюнлинь - это уже не казалось ему такой бессмыслицей. Что-то знакомое, как выражение глаз этого мужчины, и такое же неуловимо таинственное. И слова, вдруг очень четко прозвучавшие в шумных катакомбах метро, сейчас ставших убежищем для не зараженных вирусом горожан. Слова из уст высокой, красивой женщины, со слезами в черных глазах: - Мы тебе поможем! Обязательно поможем, А-Нин. Тебе и всем остальным! Перевернутый мир вдруг встал на ноги, отряхнулся как пес. Вэнь Нина качнуло, приложив о решетку. Скрючившись, он осел в углу, сквозь грязные спутанные волосы сверля взглядом окружающих клетку людей. Глядя на них без злости, без жажды… как-то… жалостливо. Как побитый жизнью пес, вернувшийся к родному порогу, где его встретили теплые руки.