я свяжу тебе жизнь из пушистых мохеровых ниток. я свяжу тебе жизнь, не солгу ни единой петли. я свяжу тебе жизнь, где узором по полю молитвы- пожелания счастья в лучах настоящей любви. я свяжу тебе жизнь из веселой меланжевой пряжи. я свяжу тебе жизнь и потом от души подарю. где я нитки беру? никому никогда не признаюсь: чтоб связать тебе жизнь, я тайком распускаю свою.
Беляева Валентина
— Что мне с тобой делать? — задаёт вопрос будто в никуда Танос. — Я бы бросил тебя к голодным аутрайдерам, но у меня больше нет армии, — тихо произносит титан. — Моя дорогая Смерть вернула жизнь только мне, чтобы я искупил перед ней ошибки. Питер молчит, смотрит загнано. Истерика утихла, но в голове вертится одна простая, но безумно верная мысль — живым на родную планету он больше не вернётся. Получается, что он будет умирать уже в третий раз. — Ты и есть большая ошибка, — шипит Паркер. — Он стёр тебя один раз, сотрёт и другой. Титан снова улыбается, слышится сдавленный смешок. Он спокоен и уверен. Весь его вид так и говорит, что он уж точно верит в свою победу. А кто бы не верил, если тебе потакает сама Смерть? — Но надо же отдать дань моему противнику. Убить тебя — слишком просто. Это подарит Старку минимум страданий, — продолжает размышлять Танос, не обращая внимания на выпад мальчишки. — Поэтому твоими пытками я займусь лично.C158H251N39O46S
my head is haunting me and my heart feels like a ghost моя голова не даёт мне покоя, а сердце мечется словно призрак, i need to feel something, 'cause i'm still so far from home мне нужно что-то чувствовать, ведь я так далеко от дома. cross your heart and hope to die поклянись всем святым, promise me you'll never leave my side пообещай, что не покинешь меня.
— По нашим сведениям, Танос находится неподалёку от Вормира, — говорит Ракета, двигая грушей по карте вселенной. Карта приблизительна, искажена, никто не в силах объять и описать всё пространство целой вселенной. — Стоит ли нападать? Или лучше дождаться его действий? — задумчиво тянет Роджерс. — Вопрос в том — есть ли у него армия? — шуршит пакетом с попкорном Тор. Он наконец-то сел на диету, поэтому из вкусностей сейчас себе позволяет чуть подсоленный попкорн или что-то подобное низкокалорийное. — Думаю, ждать — плохая идея, — заключает Старк, отбирая грушу у енота и ставя её на точку на карте — предполагаемое местоположение корабля Таноса. — У нас три камня. Причём у меня два самых сильных камня. — Так рассуждать неверно! — подмечает Стрэндж. — Они все обладают недюжинной мощностью. — Ой, ну что ты придираешься, — наливает в свой бокал пряный коньяк Тони. Он остро пахнет специями и ванилью. Только это и помогает ему ненадолго перебить свербящий запах персиков, от которого у него автоматически выделяется слюна. Кажется, он насквозь пропах Питером, пропитался им. — Я не придираюсь. А мыслю здраво. Наши силы равны. Но на стороне Таноса Смерть. Кто знает, что она решит выкинуть в следующий раз. Телефон вибрирует в кармане. Старк автоматически переводит звонок на гарнитуру. Питер Паркер — высвечивается надпись на очках, а рядом фотография растрёпанного мальчишки с застенчивой улыбкой. Сердце ёкает, во рту разливается горечь, которую не перебивает дорогой алкоголь. — Да! — бесцеремонно покидает собрание Мстителей Тони. Если юноша звонит сам, значит, случилось что-то действительно неотложное. — Мистер Старк! — слышится зарёванный знакомый голос женщины, но мужчина не может его узнать, из-за слёз он слишком искажён. — Мистер Старк! Это Мэй Паркер! Питер пропал, — словно обухом по голове огревает. — Все его вещи на месте, телефон даже, а он с ним никогда не расстаётся. Ваш номер был первым в контактах! Простите, если побеспокоила! — Как пропал? Он мог куда-то уйти? — сердце начинает быстро колотиться из-за беспокойства. — Я же говорю, у него всегда с собой был телефон. Я звонила Нэду, он ничего не знает. Ой, а вы знаете, кто такой Нэд? — Знаю. Сейчас буду, — сбрасывает вызов Старк. — Тони? — выглядывает из комнаты Капитан. — Ты идёшь или как? — Питер пропал, — разворачивается Старк и быстро шагает к ближайшему окну. Нет, он ещё не в панике, но близко к ней. Здравый смысл пока что торжествует и пытается ему внушить, что Питер мог уйти прогуляться без телефона. Например, патрулировать город. — Пятница! Активируй датчик движения на костюме Питера, — тут же приказывает Старк, выпрыгивая из окна, уже в полёте заковывая себя в броню. — Костюм в его комнате, босс. — Фигово, — отвечает мужчина, развивая самую быструю скорость, какую только может. Посреди комнаты Питера стоит Мэй, она сжимает в руках телефон мальчика. Когда Старк с грохотом залетает в комнату через распахнутое окно, она подпрыгивает и испуганно вскрикивает. — Вы быстро! Старк игнорирует её, осматривая спальню мальчика и… принюхиваясь. В последнее время ему больше всего говорят именно запахи. Сладкий аромат персиков, который тут же гонит по венам кровь, будоража, выбивая из равновесия — здесь доминирует, пропитывая насквозь мягкую мебель, одежду и даже обои. Но присутствует чужой тяжёлый запах. Этот кто-то здесь был недолго, буквально меньше минуты. Что-то такое смутно-знакомое, маслянистое, бензиновое. — Часть твоей души будет изничтожена, — зажигаются красные буквы на стене над кроватью Питера. Мэй визжит и роняет телефон, а Старк как вдохнул, так больше и не может выдохнуть. Буквы гаснут, но начинают кровоточить. Тяжёлые багровые капли стекают по стене, по изголовью кровати, пачкают белые простыни. Танос забрал Питера. Его Питера. Забрал, чтобы убить. Теперь кричит уже он, точнее взвывает. Внутренности будто скручивает колючая проволока, а затем её натягивают, разрывая всё в клочья. Особенно сердце. Кажется, оно даже биться перестаёт. Вот только жизнь не уходит из него. Она теплится в нечеловеческом теле, покорёженная, чужая, а он сходит с ума за считанные минуты. Остатки разума, которые он с таким усилием пытался удержать, рушатся окончательно. Промежуток времени, когда он летел к башне, исчез из его памяти. Вот он уже стоит посреди собрания Мстителей, члены команды с ужасом и смятением смотрят на него. — Тони? — глупо спрашивает Капитан, будто не узнаёт его. В ответ он лишь хрипит, биения своего сердца он до сих пор не чувствует. — Камень! — выплёвывает он в лицо Стрэнджа. Как он шёл к нему — Старк тоже не помнит. Целые куски выпадают из его восприятия, будто мозг убирает ненужное. И так правильно, во время этих выключений он хотя бы не хочет расцарапать себе грудь и вытянуть оттуда всё, чтобы перестало так яростно болеть. — Что? — отшатывается Стрэндж. — Он забрал Питера, — шипит Тони на низких нотах, окончательно пугая Мстителей. — О Боже, — сетует где-то рядом Капитан. Но сознание Старка сузилось до одной точки — зелёного камушка на груди Стрэнджа. — Нет, Тони, ты не в себе. — Конечно, я, блять, не в себе! — ревёт мужчина. — Не вынуждай меня. Око Агамотто начинает ярко светиться, а затем языки зелёного пламени расползаются по одежде Стрэнджа. Он пытается сбить мистический огонь, что-то колдует, но амулет на шее только пылает и обжигает сильнее. Маг автоматически сдёргивает камень и тут же бросает его. На его руке остаётся красный оплавленный след. Амулет сам открывается, зелёное свечение такое сильное, что слепит. Будто одно мгновение — и он уже в прохладной гостиной своего дома. Бывшего дома. На его лицо смотрит Морган и плачет, буквально захлёбывается в рыданиях. Видно, что девочка безумно напугана. Пеппер что-то кричит ему, хватает дочь, пытается её унести. Он поднимает руку, чтобы активировать камень души. Как хорошо, когда есть карманная вселенная. Именно туда он и намеревается спрятать то дорогое, что у него осталось. Щелчок, и его дом пуст. Только ветер воет, врываясь через пролом в крыше.C158H251N39O46S
so you can drag me through hell ты можешь затащить меня в ад, if it meant i could hold your hand если при этом я смог бы держать тебя за руку, i will follow you 'cause i'm under your spell я последую за тобой, ибо я зачарован тобой. and you can throw me to the flames ты можешь бросить меня в пламя, i will follow you, i will follow you я последую за тобой, я последую за тобой.
— Расскажешь мне, почему он так тобой дорожит? — зачем-то спрашивает Танос. — У нас всё равно много времени. — Зачем тебе это? — смотрит настороженно Питер. — Хочу узнать, что может быть важнее камня бесконечности. — Любая жизнь дороже всех этих камней вместе взятых, — дерзко отвечает юноша. — Как наивно. И смешно, — слабо и будто бы даже устало хохочет титан. — Гуманизм — путь самоуничтожения. — Гуманизм — высший путь любого существа, — перечит Паркер, садясь на холодный пол. Беспомощно лежать перед ненавистным Таносом слишком стыдно. — Ты настолько примитивен, — разочарованное цоканье. — Вам, низшим существам, не понять настоящего гуманизма. Я творю гуманизм. Я освобождаю вам место и ресурсы, чтобы вы процветали. А вам не нравится мой подарок. — Ты не в праве судить. Если вселенной суждено вымереть — так тому и быть. — Чушь! — злится титан. — Ты не ответил на мой вопрос. Только перечишь. Сделаю тебя более сговорчивым, — подходит ближе Танос. Питер отшатывается, но титан крепко хватает его за плечо. — Боль делает всех сговорчивыми, — берёт в свою огромную ладонь руку Питера. — Вы все боитесь боли, — слышится жуткий хруст костей. Сначала юноша даже ничего не ощущает, хруст и хруст, но затем приходит как раз она — оглушительная волна боли. Только бы не закричать. Питер со всей силы сжимает челюсти, смотря твёрдо в безумные глаза титана. Если он отвернётся и хоть пискнет — он слабак. Наставник его такому не учил. Почему-то в данный момент мысли о Тони его успокаивают, будто убаюкивают. — Похвально, — отмечает Танос, чуть улыбаясь правым уголком рта.C158H251N39O46S
Он даже не стал брать космолёт, чтобы добраться до Таноса. Его броня отлично держится и в ледяном вакууме космоса. Только всё равно он двигается слишком медленно, даже если лететь через максимальное количество гипертуннелей. Как хорошо, что психика сейчас его бережёт. Он снова выпадает из реальности раз за разом, то на тридцать минут, то на сорок. Так хотя бы не настолько мучительно проходят эти долгие часы полёта. Откуда он знает, где Питер? Его что-то ведёт, будто тот самый шлейф аромата спелых персиков. Исполинский гигант на фоне рек из звёзд возникает внезапно. Вроде бы сотый по счёту гипертуннель наконец-то вывел его к кораблю Таноса, но это неважно. Поначалу кажется, что в этом полукаменном парящем изваянии нет жизни, никаких опознавательных знаков, светящихся иллюминаторов, только странные письмена, выдолбленные по всей поверхности. Он зависает напротив корабля, пожирая его глазами. Он сжимает кулак, прицеливаясь, чтобы влететь с размаху в махину и заставить её развалиться на куски. Он глубоко вздыхает — если он сейчас уничтожит корабль, то это убьёт Питера. Нет уж, он зайдёт без фанфар и салюта, но сиреневая скотина сегодня точно сдохнет.C158H251N39O46S
— Любимое существо дороже любых камней бесконечности. Ты хотел ответа, я тебе его даю, — выдавливает Питер с особым трудом. Кровь горячим потоком окропляет каменный пол. Жизнь медленно утекает из него, перед глазами уже всё пляшет в бесконечном танце. Ему даже уже не больно, только самую малость страшно. Ему осталось совсем немного времени, а прямо перед смертью кажется, что всё остальное было такой ерундой. Ссора с Тони — тоже мелочь. И был ли поступок мужчины предательством, на самом деле? Наверное, Тони не рассматривал это в таком ключе, мужчина лишь думал как всегда об остальном мире, а не о себе или Питере. — Любовь? Значит, я оказался прав. Он испытает истинные страдания, когда узнает, что ты медленно умер в мучениях, — довольно усмехается Танос. — Только ты жив, а камень всё равно у него. Непорядок. — Камень отдался просто так, только бы снова не угодить в твои лапы, — смеётся Питер, теряя разум вместе с потерей крови. — Забавно тебе, букашка? — издевается титан. — Да что ты вообще знаешь о любви? — Мало чего, — честно отвечает юноша. — Ты никогда не испытывал такой любви, ради которой можно расщепиться на атомы и собраться вновь, — говорит задумчиво Танос. — Или даже отказаться от камня бесконечности, например? — качает головой Питер, поражаясь своим мыслям. А ведь и вправду — Тони на самом деле добровольно отказался от амбиций, планов, от спасения жизней миллиардов, решив не отдавать камню жертву в виде Питера. — Да, я не испытывал, но знаю того, кто испытывает. Титан несколько секунд внимательно рассматривает хрупкого, по сравнению с ним, юношу перед собой, словно впервые замечает его, а затем начинает заливисто смеяться. — Хуже, любовь, которая заставила отдать Смерти даже собственную дочь, — вдруг признаётся Танос, в его голосе одновременно боль и какая-то гордость. — Гамора? — удивлённо шепчет Питер. — Гамора стала твоей жертвой ради камня. — А ради камня ли? — тихо отвечает титан, будто специально подталкивает Паркера к догадке. — Отдал любимую дочь возлюбленной, чтобы принести ей в будущем ещё больше даров. «Смерть бывает несправедливой, — повторяет предвечная. — Жизнь несправедлива. Никто не смеет идти против меня. Против устоев Вселенной. Танос вернётся» В голове вновь складывается паззл. Жаль, что верные мысли приходят только на смертном одре. — Ты делаешь это всё не ради благословенного геноцида, как хотел убедить в этом всю остальную вселенную, — высказывает чудовищную, но такую логичную правду Паркер. — Ну надо же, — произносит Танос так, будто и не ждал, что Питер догадается. — Леди Смерть — вот твоя главная мотивация. Ты прикрываешься безумными идеями смерти во благо, но на самом деле ты тоже влюблён. Так просто. И даруешь любимой те подарки, которые она точно с радостью примет. — Возможно, — усмехается Танос и отходит от Питера. — Даже у чудовищ есть чувства, да? — Возможно, — ещё раз отвечает титан. — Думаешь, твой Старк так бы не поступил? Не кинул бы к твоим ногам целый мир? Мы похожи с ним. — Неправда. — Ты поймёшь это. — И зачем ты всё это сказал мне? — переводит тему Питер, потому что так по-человечески боится, что Танос прав. Легче закрыться и не думать об этом. — Не знаю, просто захотел. Я же безумный титан, ведь так?C158H251N39O46S
Он идёт по длинным темным извилистым коридорам, его шаги отражаются от высоких стен, множатся, глухо укатываются вдаль, будто бы впереди, ему навстречу, тоже кто-то идёт. Но Тони здесь совсем один, такое ощущение, что этот корабль веками заброшен, пришёл в окончательное запустение — уже много-много лет древние владельцы не ступали на него. Даже пыль покинула это место. Каменный пол испещрён такими же письменами, что красуются снаружи. Потолки утопают во тьме, кажется, она такая же старая, как и это место — поэтому клубится густым смолянистым мраком, обрела свой собственный чудовищный разум, и будто бы с каждым шагом подбирается только ближе, чтобы утащить в свои смертельные и вечные объятия. Но он уже не боится ничего и никого. Здесь поддерживается определённая атмосфера, хотя нет ни дверей, никаких заслонов, только огромные отверстия, ведущие прямо в ледяную вакуумную пустоту космоса. Удивительно, но Пятница докладывает, что здесь может дышать человек, хотя ему это ни к чему — он уже давно не человек, а нечто другое, странное существо, сотворённое будто больной фантазией какого-то писателя-мистика, который обожает создавать на страницах своих приземлённых романов сказочных персонажей с необычными способностями. Его сердце не бьётся, значит, и кислород не нужен. Он вдыхает воздух только для того, чтобы идти по следу Питера. Среди одинокого куцего запаха стылого камня он чует аромат зрелых цветущих персиков, шлейф кожи юноши гуляет по бесконечным коридорам, манит, уволакивает глубже в лабиринт тьмы. Он слышит в отдалении голоса, а запах персиков становится насыщеннее, слаще. Сердце снова бьётся гулко и быстро, потому говорит определённо Питер. Его мальчик жив, а, значит, ничего не потеряно. Он видит слабые отблески за очередным поворотом, запах персиков кружит голову, он необычайно пряный, сильный, будто бы сотни этих фруктов раздавили и окропили всё вокруг мякотью и соком. Тони заходит в комнату. Он бесшумен, крадётся осторожно, благодаря броне его нельзя почуять, поэтому поначалу Танос даже не видит его. Зато Старк замечает, как много крови у ног безумного титана. Именно из-за этого запах персиков настолько насыщенный. Питер медленно теряет жизнь, истекая «соком». Юноша маленькой невзрачной изломанной фигуркой лежит в этой багровой луже, и какой-то детали определённо не хватает. Сначала даже не получается сообразить, точнее, мозг отказывается адекватно воспринять информацию и осмыслить то, что у его Питера больше нет правой руки. Ярость багровой вспышкой чертит перед глазами полосу, автоматически активируя камни. Старк клянётся сам себе, что вырвет все конечности Таноса и подарит их его подружке-Смерти в коробочке с бантом.C158H251N39O46S
Питер даже не понял, что произошло. Просто вдруг из ниоткуда возникает Тони, будто это не у Таноса тессеракт, а у героя. Мужчина набрасывается светящейся пулей на титана, сваливая его и протаскивая по полу. Танос предсказуемо исчезает, чтобы возникнуть вновь чуть поодаль. — Я вижу в тебе тьму, — говорит титан невпопад, но Старк явно не настроен на высокопарные речи. Он взмахом руки посылает свою броню Питеру, а сам снова вступает в бой с противником. Серебряное, жидкое, прохладное вновь окутывает юношу с головы до ног. — Критическая потеря крови, — сообщает Пятница. — Перекрываю рану и вкалываю обезболивающее. Питеру хочется сказать, что ему и не больно особо, он даже слабости не чувствует, но язык заплетается. Вот говорить он правда не в состоянии. То, что происходит сейчас в высоком зале этого древнего, покинутого создателями, места — действительно странно. Два противника, обладатели в равном количестве камнями Бесконечности, не применяют друг против друга силы, а почему-то дерутся врукопашную. — Какого чёрта! — шипит Старк, когда отлетает практически к ногам Питера. Он смотрит растерянно на камни на серебряной перчатке, оставшейся от брони. Танос же рассматривает уже камни на своей золотой перчатке, сжимает и разжимает кулак, но ничего не происходит. — Кажется, камни хотят, чтобы мы дрались по старинке, Старк, — говорит титан и хрипло смеётся. — Так тому и быть. Я тебе голыми руками оторву башку, сука ты фиолетовая! — ревёт мужчина в ярости, вновь кидаясь на Таноса. Титан подхватывает свой огромный сдвоенный остро наточенный тесак и пытается снести им голову Старка, но Тони перехватывает оружие и останавливает его. Танос вскидывает вопросительно бровь, давя на клинок со всей силы. Тогда Старк обхватывает оружие крепче и вырывает из рук врага. — А ты стал явно сильнее. Даже без своих игрушек, — подмечает Танос. Тони не отвечает ему, ловко перехватывая этот исполинский тесак за рукоять посередине — оружие ложится в руку, словно влитое. Мужчина подпрыгивает и перелетает через плечо титана, клинок зловеще блестит в полумраке. Танос разворачивается, но, по сравнению с юрким нечеловеческим телом героя, слишком неповоротлив. Старк, пользуясь заминкой, замахивается оружием и прошивает насквозь Таноса, глухо рыча про себя, буквально пепеля взглядом лицо титана, явно упиваясь его болью, и теперь уже так сразу и не скажешь, кто из них по-настоящему безумен. Ситуация — отражение прошлой битвы Тони и титана, когда последний так же пронзил героя. Танос успевает взмахнуть рукой и вмиг исчезает. — Ушёл, гад, — хрипит мужчина. Старк снова во всём чёрном, его глаза мистически светятся голубым, а исполинский двухсторонний тесак испачкан фиолетовой кровью.C158H251N39O46S
— Тони, успокойся, я только осмотрю его, тише. — Только попробуй сделать больно — я снесу тебе голову. — Тони, ты дома, на Земле, успокойся. Мы хотим помочь. — Никто не может помочь. Никто! — Тони, опусти клинок! Ты делаешь ему только хуже! — Я отмотаю время! У него снова будет рука! — Нельзя этого делать. — Почему? Зачем камни, если ими нельзя пользоваться? — Ими и нельзя пользоваться! Только в крайнем случае. Я тебе уже говорил, что ткань времени слишком хрупка. Если что-то пойдёт не так, то только мощь всех камней сможет восстановить прорехи между мирами. — Сейчас крайний случай! — Вовсе нет. — Он — мой крайний случай! — Ты же знаешь, что нет. — Я соберу все камни, тогда он точно больше не будет испытывать боль! Никто из близких не будет больше испытывать боль. Питер осторожно приоткрывает один глаз, прищурив его, но опасения напрасны — вокруг мягкий полумрак. Рядом металлическая стойка с большим пакетом крови, катетер идёт к левой ноге. Почему не к левой руке? Ведь левая-то на месте. Паркер закрывает глаз, мучительно вздыхает. Да, у него вырвали лапку, как у беззащитного паучка. — Питер, как ты? Теперь юноша открывает уже оба глаза. Доктор Стрэндж сидит рядом на стуле, облачённый в новый странный костюм из спандекса — чёрного причём, что вообще нетипично для мага, фирменный магический красный плащ отсутствует на его плечах. — Жить буду, — отвечает Питер, наклоняя голову сильнее набок, и замечает рядом тот самый огромный сдвоенный клинок Таноса, он даже не прислонён к стене, стоит в воздухе ровно. Паркер икает от неожиданности, приподнимается на подушке от удивления — оружие воткнуто сантиметров на десять в пол прямо у кровати. — Вау, — выдыхает Паркер. — Это что? — Старк немножко психанул, — пожимает плечами Стефан. — Немножко, — нервно хихикает Питер. — А чего в ногу? — кивает юноша на капельницу. Он старательно не смотрит на своё правое плечо, хотя чувствует давящую повязку. — Ты потерял много крови, не могли даже найти вены. — Ясненько. А где мы? — оглядывает комнату Паркер: стены, обшитые деревом; витиеватые настенные лампы, украшенные мордами львов; окна закрыты плотными чёрными шторами. — В Ваканде. Решили сделать временный штаб здесь. — А почему вы у меня сидите? — продолжает отвлечённую беседу Питер. — Чтобы Старк не психовал. Только так он хотя бы выходит из комнаты, — мрачно отвечает Стрэндж, кажется, ему самому не нравится перспектива куковать у кровати. — Не знаю, что между вами двумя происходит, но крышу нашему инопланетянину рвёт конкретно. — Боже, — смертельно устало говорит Питер. Ему так стыдно. Перед Мстителями, перед Пеппер, перед Морган. Такой позор — они точно уже всё поняли, не идиоты же. А вот насчёт своих умственных способностей Паркер очень сомневается. Где же были его мозги, когда он поддался на провокации Старка? Хорошо, у Тони с головой теперь не всё в порядке, но он-то, Питер, разум вроде не терял. — Расслабься, а то твой папуля прибежит, — продолжает язвить Стрэндж. Даже сейчас, в таком убитом состоянии, Питер мучительно краснеет — он отчётливо чувствует, как горят щёки, как пылает от стыда, кажется, даже его задница. — Про-простите, — выдавливает юноша. — Я слышал каждую гадость, произнесённую тобой, — возникает на пороге Тони. Злой Тони, хотя для него такое состояние в последнее время стало обыденным. — А это даже не гадости, — качает головой Стрэндж. — Ты ещё гадостей от меня не видел. — Свали уже! — рявкает Старк. — И вот она, благодарность, — продолжает язвить Стефан, но встаёт и горделиво удаляется из комнаты. — А ты подумай над моими словами, Питер, — маг равняется со Старком, смотрит ему в глаза. — Ага, подумает, — открывает дверь для Стрэнджа Тони, всем своим видом показывая, что тому лучше уйти поскорее восвояси. — Дерьмо! — говорит Питер, как только в комнате остаются они вдвоём со Старком. — Малыш, тебе рот с мылом вымыть? — Не смешно, Старк, — морщится Паркер. — Смешно, — подходит ближе Тони. — Как ты себя чувствуешь? — садится на кровать мужчина, тянется и ощупывает руку Питера. — Уже хорошо, не такой ледяной. — Нормально, — бормочет Паркер, отворачиваясь. — На что ты опять дуешься? — Меня теперь все ненавидят. — Меня тоже. И что? — хмыкает Старк. — Меня все ненавидят, но всё равно обращаются за помощью вновь и вновь. Меня все ненавидят, а потом я подыхаю ради этих ненавистников. Подыхаю и возвращаюсь, чтобы меня снова все ненавидели, — мужчина смеётся своим жутким лающим смехом, от которого у Питера всегда бегут мурашки по спине. До воскрешения Тони никогда так не смеялся — устало, отчаянно. — Что ты видел там? Когда умер? — сам своему вопросу удивляется Паркер. Глаз мужчины дёргается от этого странного вопроса. Рука в стальной перчатке сильнее сжимает ладонь юноши, а камни завораживающе переливаются в полумраке. — Я не помню. Просто ничего, — выдыхает Старк. — К чему такие вопросы? Ты меня пугаешь. Не надо так, здесь я главное пугало всё-таки. — Я кое-что узнал от Таноса. — Я весь во внимании, — вскидывает бровь мужчина. — Главная причина его злодеяний — это Леди Смерть. Он просто втюрился в неё и решил истребить половину вселенной, чтобы подогнать ей бесценный дар в виде миллиардов жертв. Лицо мужчины становится непроницаемым, он пристально смотрит, наверное, прикидывает, не бредит ли Питер после большой потери крови. Голубые глаза светятся в полумраке, Паркеру почему-то кажется, что в них мельтешит что-то другое, чужое, будто из самой души Тони глядит посторонний человек или… не человек. — Вот как, — изрекает холодно мужчина. — Ладно. Но его мотивация меня интересует в последнюю очередь. — Ага, — отворачивается снова Питер. На душе кошки скребут, ему даже отчасти стыдно, что он кому-то постороннему выдал чужой секрет. Дожил, думает Паркер, ему стыдно даже перед Таносом. Может быть, ещё стыдиться, что он вдыхает воздух? Ну, а что, забирает его у других людей. — Питер, тебе надо отдыхать, — вдруг говорит мужчина и начинает поправлять подушку под юношей. — Засыпай, мой хороший, он тебя не тронет. Паркер правда устал. Это даже не физическое утомление, а, скорее, моральное. И он даже представить не пытается, как устал Старк — нести всё время бремя по спасению мира на своих плечах. Тут кто угодно сойдёт с ума. — А ты? — спрашивает Питер. — И я с тобой рядом прилягу, — правда ложится на краешек мужчина. Паркер тут же услужливо двигается. — Хочу проснуться, и чтобы этого всего кошмара никогда бы не было, — наивно шепчет юноша. — Поверь мне, так однажды и будет, — нежно целует мужчина обжигающими губами ключицу около повязки. Питер вздрагивает, он уже и позабыл, что теперь «не цельный». — Спи, мой хороший. Питер поддаётся на уговоры, чувствуя рядом тепло тела мужчины. Он поворачивает лицом к Старку, смотрит слипающимися глазами на Тони, на его печальную усталую улыбку. Когда-нибудь они все смогут отдохнуть.C158H251N39O46S
— Эй, Питер, просыпайся, всё веселье пропустишь! — толкают его в плечо. — Что такое? — подскакивает на кровати Паркер. Он по-прежнему в той комнате со странными светильниками. Только вот рядом нет больше стойки с лекарствами и кровью. Он чувствует себя нормально, нет слабости, нет боли, но самое главное — он ощущает под правой ладонью прохладу простыни. Питер в растерянности поднимает свои руки — их две, одна из них, правда, стальная. — Что это? — смотрит на блестящую хромированную поверхность, трогает левой живой рукой холодный металл. Ему кажется, что протез немного вибрирует, но идеально слушается, как самая настоящая живая рука, она даже чувствует всё — холод, тепло, прикосновения. Если закрыть глаза и представить, что правая рука всегда была на месте, и никто её не вырывал, то можно и вовсе не заметить подмены — как влитая. — Твой новый протез, — присаживается рядом Тони. В его глазах пляшут бесята, он улыбается — искренне, не устало, как не улыбался уже давно. — Лучше было вживлять, пока ткань не зарубцевалась, пока ещё живы нервные окончания. — И что? Я могу просто идти и делать ей, что хочу? Там же открытая рана, я ничего не подцеплю? — недоверчиво спрашивает Питер. — Ты же быстро регенерируешь, детка, за сутки уже всё подзажило, не бойся, — дотрагивается нежно и аккуратно до металла Старк. Питер чувствует, как его пальцы невесомо проходятся по этой стальной «коже». — Спасибо, Тони, — тихо благодарит Паркер. Почему-то в этот момент на глаза наворачиваются слёзы. — Не за что, мой хороший. Когда-нибудь я верну тебе настоящую, — подмигивает мужчина. В данный момент Тони выглядит таким родным, таким настоящим, выспавшимся, в его движениях нет больше нервозности, которая в последнее время стала спутницей героя, его черты лица смягчились, сгладились, а ещё, кажется, будто снова видны привычные морщинки — вот они бегут по смуглой здоровой коже. Питер прикрывает глаза, чтобы сбросить наваждение. Что-то странное происходит, но ему это нравится. В груди разливается тёплое ощущение, будто он вернулся домой. — Пойдём, погуляем по Ваканде? Здесь очень круто, а ещё сегодня в городе праздник — день осеннего равноденствия, — продолжает мягко и приветливо улыбаться Старк. — Ой, а мне уже можно? — немного сомневается Питер. Всё же ему только вживили протез. — Может быть, мне лучше полежать? — Карапуз, всё в порядке, я же сказал. Собирайся, тебе надо прогуляться. — Ладно, — кивает Питер. Он вправду себя отлично чувствует, а ещё очень хочется посмотреть на город. Вечерняя Ваканда встречает их приторными запахами нагретого песка и раскалённого дерева. Со всех сторон льются звуки барабанов и доносятся ароматы специй и жареного мяса. У Питера от голода живот урчит, ему кажется, что ел он в другой жизни. — Здесь рядом есть отличное кафе, там готовят обалденные стейки, — будто читает мысли Старк. Они идут, не спеша, через большой рынок, здесь столько рядов и узеньких проходов, что голова кружится, а Тони легко ориентируется в этом лабиринте из прилавков с деревянными украшениями, посудой, сладостями, лампами, шалями, свечами. Рынок освещается бумажными красными фонарями и разноцветными лампадками, что придаёт романтичное очарование старины. Питер идёт и улыбается как дурак, держась за твёрдую руку Тони. В очередной лавке на глаза Питера попадается резная искусная фигурка медведя из тёмного малахита. Она небольшая, но почему-то выделяется на фоне других таких же разномастных статуэток. Паркер останавливается, тянет на себя Старка. Юноша берёт в руки медведя — прохладный камень приятно ложится в руку, в его новую руку. — Красивая, — подходит ближе Тони, ласково приобнимает за плечи. — Он на тебя похож, — зачем-то говорит Питер. — Ха, почему это? — ожидаемо смеётся Старк. — Не знаю, мне в последнее время часто снились странные сны, Тони. — Ух ты, и что снилось, мой хороший? — мужчина осторожно касается губами лба юноши. — Очень часто я видел тебя в своих снах, — признаётся вдруг Паркер. Почему-то в данный момент ему так хочется поделиться с Тони своими странными мыслями и мистическими видениями. — Ты мне снился в шкуре медведя и с перчаткой бесконечности. Я не знаю, к чему это вообще всё, — морщится Питер. Ему правда трудно рассказывать, ведь это очень сокровенное, даже отчасти постыдное. — Наверное, это сущий бред, не бери в голову, — отмахивается юноша. — Питер, ты очень необычный человек, — мягко говорит ему Тони. — У тебя есть паучье чутьё и, возможно, так твоё подсознание хочет показать тебе что-то. Ты можешь много почувствовать благодаря способностям. Увидеть то, что не видят другие. — Только что бы это значило? — ставит назад фигурку Питер. — Я уверен, что ты всё разгадаешь. И да, помнишь того медведя, который пал со мной в бою? Бедняжка. — Помню, — кивает неуверенно Паркер. — Возможно, тебе просто приснился кошмар после этого, — подбадривает Тони юношу и треплет по голове. — Пойдём скорее, я очень голодный, — уволакивает мужчина юношу прочь, вновь затягивая в лабиринт торговых рядов. Рестораны Старк правда умеет выбирать. Они расположились на открытом балконе, на пятом этаже, внизу бесконечный разношёрстный рынок, а наверху — яркие звёзды. Ваканда хоть и высокотехнологичная, но ночью не светится синтетическими неоновыми огнями. Питер очень этому рад, любуясь на купол цвета индиго, блещущий звёздами. — Нравится? — сидит напротив довольный Тони. Они на балконе одни, это приватное место, отделённое от общего шумного зала. Рядом расположена уютная круглая софа, если вдруг гостям захочется отдохнуть, бока балкона прикрыты вьющимся плющом, он даже немного заходит на пол, а по периметру стоят растения в глиняных кадках, усыпанные крупными яркими розовыми, красными, фиолетовыми бутонами. Питер не знает, что это за цветы, но благоухают они сладко и пряно, от этого ещё сильнее разыгрывается аппетит. Освещается столик несколькими резными латунными лампами и пузатыми свечами. — Очень. Здесь здорово, — кивает радостно Паркер, заглядывая в меню. — Даже не знаю, что и взять. — А я возьму мясо. Ягнёнка, наверное. Может быть, телёнка, — водит пальцем по страницам Старк. — А гарнир? — просто невзначай спрашивает Питер, чтобы поддержать беседу. — К сожалению, гарниры уже давно не ем. — В смысле? — выныривает из-за меню Паркер. — У меня же теперь длина желудочно-кишечного тракта в три раза меньше, как у хищников, меня от овощей и другой травы теперь жутко мутит, — морщится мужчина. — Воу, — раскрывает рот Питер. — Хорошо, что есть стейки, — смеётся непринуждённо Старк. — Ну не смотри так на меня, я тебя не съем. Хотя ты так сладко пахнешь, — продолжает отшучиваться Тони, заигрывающе подмигивая Паркеру. — Ладно, — Питера отпускает. Какая разница, поедает ли мужчина гречку или предпочитает говяжью вырезку? — Возьму тогда куриную грудку на гриле и овощи, хорошо, что я остался наполовину травоядным, — откладывает меню юноша. — А пить? — Чай? — А я хочу красного вина. — Алкоголь твой хищный организм, значит, нормально воспринимает? — закатывает глаза Питер. — Да, вполне, — подзывает официанта Старк. Пока им несли еду, Паркер продолжал любоваться ночным городом. Вдалеке заунывно играет скрипка, раздаётся приятный стрёкот сверчков, а Тони осторожно держит его ладонь. Питер своей металлической рукой так приятно чувствует тепло кожи мужчины. На горизонте собираются зловещие клубящиеся лиловые тучи. Тони вроде говорил, что в здешних краях внезапные грозы — нормальное явление. — Стрэндж сказал мне подумать. Ты помнишь? Старк на это неопределённо рыкает. — Он напыщенный идиот, не видящий ничего дальше своих пентаграмм или чего у него там. — Мне кажется, что напыщенным идиотом он считает как раз тебя, — пожимает плечами Питер. — Это забавно. — Пусть нахер идёт, — раздражённо качает головой мужчина. — Ты правильно сказал, что они всё время мне читают нотации, какой я ужасный, но всё равно в конечном итоге ползут за помощью. Я просто уже не обращаю внимания. И тебе не стоит. — Возможно, ты прав, — кивает юноша. Официант вносит им их блюда, услужливо откупоривает вино, разливает чай, зажигает ещё свечи, а Питер барахтается где-то в своих вязких мыслях. Когда он принимается, наконец-то, за мясо, раздаётся первый раскат грома. Паркер дёргается и роняет ножик. — Опа, мужик придёт, — смеётся Тони, поднимает прибор и стучит суеверно три раза по столу. — Нечего мужикам чужим рядом с тобой шляться. — Ага, — кисло кивает Паркер, беря другой нож. Хорошо, что им оставили запасные приборы. Еда оказалась потрясающей, конечно, Тони знает толк в отличных яствах, как и ресторанах. Если бы было прилично облизывать пальцы, то Питер бы так и сделал. Старк тоже с нескрываемым удовольствием съел свой огромный кусок стейка из молодого барашка. Мужчина взял самую минимальную прожарку, поедая почти сырое мясо. Пошёл дождь, пока слабый, потянуло холодным ветром и свежим воздухом. Питер ёжится. — Сэр, если вам зябко, то мы можем вас укрыть, — услужливо предлагает официант. — Да, если можно, — тут же откликается Тони, видя, как Питер судорожно пытается согреть руки об чашку с уже остывающим чаем. — Пожалуйста, — накрывает плечи юноши что-то невообразимо пушистое. — Ого, это чья-то шкура? — удивляется Паркер, но с благодарностью зарывается поглубже. — Это шкура медведя, сеньор, — отвечает бесхитростно официант. Питер замирает, ему кажется, что в данный момент его лицо трескается и сейчас осыплется прямо в тарелку. — Ох, — только и выдыхает мальчик. — Зато тепло, детка, — улыбается криво и как-то недобро мужчина, глаза хищно блестят, но это странное выражение лица за доли секунды исчезает. И вот, Старк снова приветлив, добр, излучает спокойствие. — Ну да, — вяло откликается Питер, вытягиваясь, неосторожно задевая обнажённой ногой ступню мужчины. Их заставили снять обувь, когда они вошли в ресторан. Кажется, Тони принял это за какой-то сигнал, потому что он резко встаёт. Стул отодвигается на целый метр. — Что ты…? Тони бесцеремонно садится на небольшой диванчик Питера, буквально наваливаясь на юношу. — Тоже хочу погреться, — смеётся мужчина, уже запуская руки под футболку Паркера. Юноша растерянно пищит, не ожидая такого резкого напора. — Я очень скучал по тебе, — шепчет горячо мужчина близко-близко. — Так скучал по твоему сладкому запаху персиков. Мы так давно не были вдвоём. — Эй-эй, я ещё не решил, простил ли я тебя вообще, — пытается выпутаться Питер из удушающих объятий. — Малыш, ну хватит, — мурлыкает и мягко удерживает мужчина. — Здесь же люди, Тони, — шипит Паркер. — Хорошо, наверху есть номера, пойдём туда, — кивает Старк, его глаза бешено блестят. — Официант! — подзывает Тони. — Да, сэр, — выплывает будто из ниоткуда к ним тот же самый молодой официант. Он даже бровью не ведёт, когда видит своих клиентов в таком пикантном положении. Его тёмные глаза не выражают ровным счётом ничего. Вот что значит дорогое заведение. — Проводите нас в лучший номер, что есть. Шкуру можно забрать с собой? — За отдельную плату, сэр, вы можете навсегда её забрать, — кивает учтиво официант. — Записать всё на ваш счёт? — Конечно. Вставай, детка, — подгоняет Старк. — Тони… — запинается Питер, но мужчина уже тащит его за собой. Сначала на лестницу, а потом и в лифт. Кажется, они проехали этажей пять, Паркер даже сообразить не успевает, как его уже ведут по длинному коридору, он только мельком видит стены, выложенные яркой плиткой, ажурные арки и дорогой пёстрый ковёр на полу. Откуда он знает, что дорогой? Да тут всё дорогое. В следующую минуту за ними уже захлопывается дверь номера, только слышится щелчок, а Тони уже набрасывается на Питера, словно оголодалый зверь. Кажется, он правда очень скучал. Это подтверждает и твёрдая выпуклость на штанах мужчины, которой он тут же потирается об ягодицы юноши. Они валятся на пол прямо на ту самую шкуру медведя, голодно и жадно целуясь. И как бы совесть не трубила в голове Питера, он не может оторваться от губ мужчины, которые сейчас с привкусом вина пьянят пуще самого крепкого и дорого алкоголя. Он тоже так сильно скучал. И уже всё равно, что они даже не дошли до кровати, всё равно на дорогое убранство номера, всё равно на грозу за окном, и уж тем более всё равно на наставления Стрэнджа, Капитана и всех вместе взятых Мстителей. Они лежат на шкуре медведя, Питер спиной на груди Старка, а он мерно вбивается в тело юноши, придерживая его под левое бедро для большего удобства, целуя глубоко, скорее даже кусая губы. Новая стальная рука Питера сжимает сильно ладонь Старка, которая тоже закована в металл, на костяшках поблескивают три камня. Только одна деталь не даёт покоя Паркеру — почему у Тони теперь золотая перчатка, как из его сна, а не серебристая, как раньше? Но все мысли тонут в слепящем потоке страсти.C158H251N39O46S
come sink into me and let me breathe you in давай, утони во мне, а я буду дышать тобой, i'll be your gravity, you be my oxygen я буду твоей гравитацией, а ты — моим кислородом. so dig two graves 'cause when you die так выкопай же две могилы, ведь когда ты умрёшь, i swear i'll be leaving by your side я клянусь, я сгину вместе с тобой.
— Тони, а где Питер? — задумчиво протягивает Капитан, смотря на пустую кровать. Рядом стоит стойка с опустошённым наполовину пакетом с кровью, игла с трубкой лежат на кровати, видна пара алых капель, будто бы юноша содрал с себя капельницу. — Он в уборной? Он же упасть может, голова кружится из-за потери крови. — С ним всё хорошо, — отзывается мрачно Старк, стоя перед пустой кроватью, смотря в одну точку. Стив Роджерс чувствует, что не к добру это всё. — Тони? Где он? — ещё раз спрашивает Капитан. — В безопасности, я же говорю, — чуть приподнимает руку с камнями Тони в ответ. Он так и смотрит на кровать, не моргает. Жуткий остановившийся пустой взгляд. Капитан ещё ни разу не видел Старка таким… пугающим. — О чём ты? — не понимает Стив. — Он там же, где Пеппер и Морган. — Что? Что ты с ними сделал? — Оградил. Спас. Только так они могут быть в полной безопасности. Только так они не будут страдать. — Что. Ты. С. Ними. Сделал. — чеканит Роджерс, всё больше хмурясь, сжимая кулаки. — Ты всегда был несообразительным, — криво улыбается Тони. — В камне души они. Теперь это камень и моей души. Они — моя душа. — Ты спятил, — бормочет Капитан, даже отступая на шаг. — А что я могу сделать? Он может прийти в любую минуту. — Тони, ты не здоров. — Я убью Таноса, а пока они будут в полной безопасности, — смотрит Старк на Стива Роджерса. В глазах героя плещутся безумие и ярость. C158H251N39O46S — бета-эндорфин. Значительное количество бета-эндорфина найдены в половых железах, в кишечнике. Физиологические функции бета-эндорфина многообразны: это и обезболивающее действие и противошоковое, антистрессовое действие, и угнетающее действие на функцию гипоталамо-гипофизарно-гонадной оси на всех её уровнях, и понижение аппетита, и понижение тонуса симпатической нервной системы. Эндорфины — гормоны покоя и удовлетворения, название которых пришло из греческой мифологии, его дал бог Морфей — «тот, кто формирует сны». По способу действия эндорфины сходны с наркотическими веществами опиатами, они способны уменьшать интенсивность боли и регулировать эмоциональное состояние. Эти гормоны высвобождаются при физическом контакте с объектом любви, приносят влюбленным ощущение благополучия и защищенности. Эндорфины часто ошибочно называют «гормонами счастья», связывая их резкое повышение с состоянием эйфории. Однако эйфория — намного более сложный процесс, обусловленный взаимодействием большего числа веществ, например, дофамина и серотонина.follow you bring me the horizon