Gel askim

[Лондонский Лис]: «Я в тебе не сомневался! Уверен, о «Письмах из Тауэра» еще долго будут говорить. А может, даже режиссеры заинтересуются. Кто тебя вдохновил? Случайно не новый сосед? )))». [Заганос]: «Ты проспорил мне сотню, Тони! Шучу-шучу. В соседнем блоке поселились трое юнцов, и ни один из них меня не интересует. Кир Амантидис – музыкант, играет на барабанах. Двух других я видел только мельком и ничего о них не знаю». [Лондонский Лис]: «Кир Амантидис? Как тесен мир! Стэн знаком с его отцом. Мы как раз два года назад гостили у Аполлодора в Греции, и он жаловался нам, что единственный сын и надежда всей жизни вместо того, чтобы продолжать изучать гостиничный бизнес, увлекся этно-музыкой, набил жуткую татуировку, а потом и вовсе сбежал с каким-то странным типом. До сих пор не выходит на связь». [Заганос]: «Я понимаю этого парня! Знаешь, Лис, я ценю и уважаю свою матушку, но мне достаточно поговорить с ней три раза в год: на Рождество, в ее день рождения и в мой день рождения. В таком формате мы мило общаемся. А живи я с ней, я каждый день слушал бы, что романы – это несерьезно, что нормальные люди работают в информационных технологиях и менеджменте…». [Лондонский Лис]: «Ну да. А также живут в офисе, зарабатывают, кроме денег, депрессию, синдром навязчивых состояний, профессиональное выгорание и букет сердечных болезней к тридцати пяти годам». [Заганос]: «А татуировка у парня вовсе не жуткая. Интересный такой дракон». Привычная шутливая переписка в мессенджере стала для обоих уже привычным ритуалом, таким же, как послеобеденный кофе. Наконец-то день Святого Валентина миновал, праздничная новелла принесла заслуженные похвалы и гонорар, и Заганос вернулся к работе над новым историческим романом. Теперь можно до следующего года забыть о письмах с сердечками, слащавых песнях из каждых колонок, и не слышать подколов от друзей и случайных знакомых о том, что негоже встречать день влюбленных в одиночестве. Несколько запоздавших валентинок, предназначенных Махмуду Тугрилу, всё-таки снова оказались в почтовом ящике Заганоса, а это значило новую прогулку и новую встречу с соседом. Отчего-то при виде этого красавчика, будто материализовавшегося из грёз пятнадцатилетних школьниц о сказочном принце, у Заганоса возникало желание сказать что-нибудь язвительное. Разве можно изображать такую наивность? Как случайно узнал Заганос, юный Тугрил унаследовал огромное состояние, учился в закрытой частной школе, а позже – во французском колледже искусств, который окончил экстерном. Год провел в путешествии, занимаясь волонтерством, и ныне рисовал иллюстрации и вел видеоблог, посвященный благотворительной деятельности. На блог Заганос наткнулся, когда ссылка на одну из записей попалась в комментариях к видео с его любимого канала, «Путешествий с Эрбахом дель Торре». Юный гений вдохновенно вещал о спасении всех и вся. С такими возможностями легко спасать мир. И проще простого доверять людям, когда у тебя есть любящий заботливый дедушка – известный юрист. С такой защитой можно доверять кому угодно, не опасаясь попасть в переплет. Впрочем, расхваливали юного художника не зря. Заганос, полюбопытствовал, нашел несколько альбомов в сети. Что-то было в этих рисунках чистое, легкое, изящное. Каждая тонкая линия проработана, каждая деталь продумана и выполнена со вкусом и знанием дела. Праздник прошел, нового повода видеться с соседом пока не предвиделось, и можно было устроиться на диване с ноутбуком на коленях, разложить блокноты и книги так, чтобы всё нужное тут же оказывалось под рукой, и погрузиться в полный приключений вымышленный мир. Мики гонял по полу маркеры и карандаши, время от времени подбегал ближе и садился у ног, повторяя на все лады: «Мурр-мяу? Мурр-мяу!». А иногда глядел так жалобно, будто намекая: «Хозяин, ты ЦЕЛЫХ ПОЛТОРА ЧАСА не кормил бедного котика». Гости перед этим жалобным взглядом устоять не могли, вот только Заганос помнил, что бедный котик способен смотреть точно такими же глазами, съев полную тарелку корма или каши с мясом. - Ну, ну чего тебе не хватает, хищная морда? – переставив ноутбук на журнальный столик и подвинув в сторону бумаги, Заганос хлопнул ладонями по коленям, и кот тут же прыгнул к нему на диван, шевеля ушами, и потерся головой об его руку: - Урр. Мур-мур-мур-мур-мур. Заганос усмехнулся: сколько угодно мог Тони говорить ему о необходимости найти музу, но менять спокойствие своей нынешней жизни на сомнительное удовольствие быть однажды преданным, он не стал бы не за что. Сколь бы симпатичным не был его сосед * Жизнь шла привычно и размеренно. Иногда, выходя в мини-маркет за покупками или выезжая в издательство, Заганос мельком видел соседей или слышал ритмичную музыку. Иногда у калитки, ведущей в соседний двор, толпились ярко накрашенные девчонки. Понемногу он привык, перестал обращать внимание на гостей, звонивших поздно вечером не в тот блок. Ему казалось, что ничего общего с этой компанией у него нет, и не может быть.