Возвращение

Ранним утром, как только солнце взошло над горизонтом, Старк уже ворочался в кровати под одеялом. Было жарко. Он сбросил его на пол. Потирая ступнёй о ступню, перевернулся на спину. Открытые жалюзи пропускали свет. Старк почесал подбородок, жмурясь, и решился открыть глаза. Он привычно потянулся правой рукой в сторону, под одеялом нащупал свернувшегося калачиком Локи. Лафейсон терпеть не мог, когда с него ночью стаскивают одеяло, а потому спал под отдельным. Пошарив по телу спящего пальцами, Старк нашёл то, что ему было нужно, и ущипнул. Под одеялом недовольно промычали. Показалась голая пятка, потом Локи высунул из-под одеяла растрёпанную черноволосую голову, покрыв своего сожителя земным матом. — Доброе утро, Локи, — ответил ему Старк. Локи потянулся и сел, сбросив с себя одеяло. В Мидгарде он сильно мёрз последнее время, хотя наступило уже раннее лето. Он недовольно посмотрел на Старка. — И какого чёрта ты меня разбудил сегодня в такую рань? — спросил он. — Что, пожар или Читаури напали? — Да не то и не другое, уже хватило, — ответил Старк, делая лёгкую зарядку. Он потянулся, несколько раз подпрыгнул, шлёпнув босыми пятками об пол. Потом развернулся, наклоняя корпус то вправо, то влево. — Мне сегодня нужно ехать в суд, — сообщил Тони. — У меня скопился ворох квитанций за просроченную парковку. Мне прислали штрафы за административное нарушение. Нет, ты представляешь, меня оштрафовали! Подумаешь, кучка талончиков, которыми толком не подтереться! Я плачу налоги. И я — герой, легенда, я, мать их, Железный Человек! Да я практически не пользуюсь автомобилем! — Остынь. Мы же ездим с тобой и на природу, и в Макдональдс, — пробурчал Локи, всё ещё недовольный тем, что его разбудили так рано. — И, скажи на милость, я-то здесь каким боком? Штраф за парковку и ты — это равняется плюс; я ебу тебя — это тоже плюс; ты мне сосёшь — и это плюс, но я и парковка, — Локи скривил многозначительную мину и ровно провёл пальцем вдоль шеи, рисуя то ли минус, то ли угрожая перерезать Старку горло. Несмотря на заметные в нём перемены, воинствующие замашки у бывшего асгардца сохранились в полной мере. — Что же, — ответил Старк, — ты просто, чёрт возьми, мне сейчас нужен. Я с утра думаю о тебе… — Тони красноречиво замолк. — Так для этого не стоило вылазить из-под одеяла, — ответил Локи, вновь повернувшись на бок, накрываясь одеялом с головой. Старк сел на край кровати. — Не вздумай опять ущипнуть меня за задницу, — предупредили его из-под одеяла. — Понимаешь, дорогой, — Тони расставил ноги и уперся в них локтями, положив на руки голову, из-за чего челюсть немного сдавило, и он начал шепелявить. — Мне чертовски захотелось провести этот день как одна семья. Делать вместе простые вещи. — Дорогой? Семья? Старк, ты сломался, — Локи опять выполз из-под одеяла. Он посмотрел на Тони с горечью и сожалением. В зелёных глазах асгардца промелькнуло что-то очень личное, когда-то заживо похороненное и растревоженное нечаянной фразой Старка. — И зачем я тебе в суде? Я больше не убиваю смертных за их глупость, — это не прозвучало как шутка. — Мне необходима твоя поддержка, Локи. — Во многих мирах семья — это важно, но это не то, чем мы с тобой являемся. Мы не семья, а просто партнеры, скорее даже любовники. Мы вместе спим и трахаемся, прекрасно проводим время. Я не хочу больше ничего, мне не нужен трон, я смог избавиться от опеки Одина. Дорогой отец, медового пива тебе в Вальхалле, — без энтузиазма, но с почтением произнёс Локи. Старк повернулся к нему и погладил по затылку. Чёрные волосы струились по плечам Локи, отросшие за несколько лет после последней битвы Мстителей. Та война была слишком кровавой и самой страшной. Старку до сих пор казалось, что чуда не произошло, что на самом деле он и все остальные Мстители убиты, а всё, что вокруг него — эта прекрасная жизнь, это снова мирное небо, спокойная возможность работать, да ещё вернувшийся неизвестно откуда Локи, который каким-то образом наладил контакт с Тором, не вызвав новой войны, — ему всего лишь кажутся. Сейчас Старку даже не хотелось вспоминать всё, что было с ним раньше, что было с ним до Локи. Хотя первая встреча с трикстером прошла феноменально романтично. Быть выброшенным из окна разъярённым богом, разумом которого управлял синий камень, это, конечно, эпично. В принципе, всё прошло достаточно успешно, искра между ними проскочила. Старк тёр руками лицо, покалывая себе пальцы щетиной, ерошил на голове волосы. Поворачивался, снова поглаживал по затылку и плечам Локи. Бог вздрагивал, пытаясь отстраниться, но прощал и позволял смертному играть с ним, называя ласки и объятия человеческой слабостью. Энтони казалось, что, несмотря на недоступность и совершенно отличное от земного воспитание, Локи внутри был ранимым, как простой человек. — Я не знаю, что на меня нашло, прости, — вздохнул Старк. — Сегодня я сам не свой. Я всегда справлялся со всем сам. Они как-то внезапно синхронно развернулись нос к носу. Вперились друг в друга взглядом. Тяжело задышали, потом их уста соединились, языки сплелись. Влажный поцелуй не прерывался под шорох снимаемого белья и шелест трения плоти о плоть. Утром секс был без проникновения. Локи сжимал в ладонях оба их эрегированных члена и дрочил, достигая разрядки. Старк в блаженстве закатывал глаза. Сильная рука воина, знавшего по собственному опыту, где на члене самые чувствительные места, как оттянуть миг оргазма и сколько боли будет достаточно, чтобы не навредить, а свести с ума от наслаждения, вела его к пику. Лафейсон даже дрочил, как бог, — мелькало у Старка в мозгу, когда он был в его власти. Локи притянул его к себе за голову, приблизился пахом к паху, оплетая твёрдыми ногами ноги Старка. — Я хочу тебя, Тони, — простонал трикстер. Оргазм обоюдно настиг их через пару минут. Старк отправился в душ. Локи всё так же не спешил подняться с постели. Он кусал нижнюю губу, глядя сквозь жалюзи в окно. Он был задумчив, на него навалилась апатия. Стоило захотеть, и он адаптировался к жизни в Мидгарде. Он перестал пытаться убить первого встречного, кто непочтительно касался его в толпе или задевал, или, узнав бога обмана, отпускал шуточки на тему его бывших баталий, которые являлись его самыми большими провалами. Но это давно было для него не важно. Он познал куда более страшные вещи, которые не изменить. Тони вышел из душа, уже полностью вытеревшись, оставив небрежно висевшую простыню болтаться на бёдрах. Локи посмотрел ему в пах: под простынёй член выглядел достаточно рельефно. Прибор у Энтони был что надо. Локи любил позабавляться с ним. — Так что ты говорил про семью, — внезапно вспомнил трикстер. Он грациозно потянулся и сполз с кровати. Именно сполз, обнажённый и прекрасный, и Старк знал, что богу приспичило с ним поиграть. Локи довольным котом, который затеял какую-то пакость, приблизился к нему на четвереньках по полу. Старк стоял на месте, расставив ноги. Локи оказался между ними, и его голова исчезла под простыней. Послышались довольные чмокающие звуки, от которых у Старка ёкнуло сердце. Локи заставил любовника судорожно вытянуться, когда взял его член в рот. У Старка свело пальцы на ногах. Но нужно было держаться. — Понимаешь, — начал Старк. Дыхание прерывалось, и он говорил короткими фразами. Но ему важно было донести до Локи свои мысли. — Для меня до последнего времени семья была не важна. Моей единственной семьей были отец и мать. У меня были друзья, которых я считал самыми преданными, самыми стойкими. Они называли себя моей семьёй, а я так не считал. Даже Пеппер, с которой у меня был роман и от которой родился ребёнок, не моя семья. Я обожаю Морган, ты знаешь, я никогда не забываю про её день рождения, а вот когда он у Пеппер, вполне могу забыть. Я стараюсь проводить свободное время с дочкой. Но это — не семья. Морган — моё продолжение, она похожа на меня, но сама по себе удивительна. И она свободная личность. Я рад, что она такая. Она растёт, познаёт мир, любит его, Пеппер и меня. Она любит и тебя, Локи, она ещё многого не знает: семилетним девочкам не рассказывают, что мы с тобой когда-то натворили. Локи медленно ублажал Старка орально. Он делал это нарочито-восхитительно. От каждого движения, у Старка путались мысли, но бросать разговор он не собирался: он должен был довести начатое дело до конца, превозмогая растущее напряжение в собственном члене, ощущая такое неземное наслаждение, что хотелось капитулировать. Убей его в этот момент Локи, он бы его поблагодарил. — Можешь стараться, но я договорю, — слабым голосом выдал Тони и почувствовал, как в ухмылке сжались вокруг его пениса губы Локи. — Семья — это нечто такое, что сложно обрести и очень легко потерять. Как бы банально это не звучало, ну, хотя ты не знаешь нашей земной идеологии… Семья — самое ценное и недолговечное, понимаешь. Локи… ах, чёрт! Тело Старка прошил оргазм. Он кончил. Локи выполз из-под простыни вытирая рот. Он сел на полу, смотря на Старка снизу вверх. — Каким великаном ты кажешься мне отсюда, — усмехнулся бог. — Большой мальчик. Локи потрепал его по бедру. — Ладно, продолжим. Я слушаю теперь внимательно. — Я не хочу портить наши отношения, но мне показалось, что мы с тобой можем стать семьей. Я объясню. Я любил Пеппер всегда как преданного друга, преданную женщину и сильного человека. Она была моей поддержкой, и она хотела ребенка. Я был не против. Я сам без ума от того, что теперь стал отцом. Но всё равно это не то. Моей истинной семьёй являлись отец и мать, как я уже говорил. Не стало их, не стало моей семьи, а новую заводить мне не хотелось, как делают другие. Ведь так уж у нас принято, когда человек вырастает, он находит себе пару. Люди создают семью, заводят и растят детей. Каждый трудится над этим всю жизнь и не всегда удачно, понимаешь? А, бывает, встречаются двое, и не нужно ничего делать, не нужно строить отношения. И не потому что они похожи, у них одинаковые вкусы. Как раз наоборот, они являются такими противоречивыми противоположностями, что сложно представить почему, они встретились, зачем, как они смогли друг друга заметить, зацепить? Я знаю, и ты знаешь, что никому никогда нельзя оголтело верить, потому что всякое бывает. У каждого свои понятия о семье. Для меня это не доверие, не труд. Ты — моя семья, Локи, и, знаешь, почему? — Почему? Было заметно, что Локи на грани. Лет десять назад он в таком состоянии снёс пол-Нью-Йорка. Сейчас он сидел у ног Старка, скрестив ноги, и слушал. — Локи, мне никто больше не нужен. Никто, кроме тебя. Это я и называю семьёй. Если хочется отдохнуть время от времени от своих родных и близких, то это всего лишь самообман. Семья, это куда постоянно хочется вернуться. Это не записи в книжке, когда у кого день рождения, в семье не возникает мыслей о доверии. Этого не нужно. Старк опустился рядом с Локи. — Что за бред я несу, — Энтони обхватил себя за голову, ероша подсыхающие волосы на темени. — Я стал старым, сентиментальным козлом. — Я понял тебя, — ответил Локи. — Поэтому и вернулся. Значения слов не всегда верны, но ты хотел выразить то, что чувствуешь. — Спасибо, Локи. Чёрт, выговорился, как на исповеди. Хотя, откуда мне знать, как это бывает, — усмехнулся Старк. Лафейсон холодно улыбнулся ему: — Собирайся. Я не буду завтракать, лучше сразу спущусь в гараж и буду ждать тебя в машине.

***

В подземном гараже было прохладно. Райский полумрак окутывал блестящие бока шикарных авто. Локи постоял возле каждой, постукивая по стеклу пальцами, пытаясь угадать, на какой сегодня поедет Тони. В конце концов он решил сам выбрать. Серая, с открытым верхом. Быстрая, небольшая, двухместная и надёжная. Он сел в салон. Старк не заставил себя ждать. На нём была белая футболка, серый пиджак, светлые брюки и серые мокасины на голую ногу. Локи довольно ухмыльнулся: серый цвет. Всё-таки он угадал. — Мистер Лафейсон, прошу пристегнуть ремень безопасности. Мне не нужен ещё один штраф, — сказал Старк, садясь за руль и надевая тёмные зеркальные очки.