***
До показа остаётся где-то неделя, и многие активно к ней готовятся, но не все: Тарьей и Хенрик больше дурачатся, чем примеряют на себя костюмы. Им никто не делает замечание — да и зачем? Здесь каждый сам за себя, так что все стараются заниматься собой, а не чужой жизнью. Кто-то же всё равно улыбается, наблюдая за тем, как счастливы эти двое. За несколько лет работы в агентстве они добились симпатии почти у всех фотографов и Давида, а особенно полюбились народу и во Франции, и в Норвегии, хотя и не шли к этому осознанно. Просто любили друг друга и качественно делали свою работу, за что журналы с их снимками с охотой скупали и в других странах, сделав эту парочку известной. Их любовь не наигранная, а чистая и искренняя, и люди это понимают. Но помимо любви достичь популярности помогли и дни тяжёлой работы, и пот, и кровь, и слёзы. Просто так ведь ничего не получишь. Робен с Полем тоже не впадают в безумие из-за показа. Они в основном проводят время на улице, на свежем воздухе, а не в душной примерочной. Минье нельзя сильно волноваться, иначе начнутся приступы, и его агент это понимает, поэтому старается оградить модель спокойствием и заботой. Они едят мороженое, прогуливаясь по парку и обсуждая костюмы, или обговаривают выход на подиум за чтением какой-нибудь книги. В их отношениях нет страсти и крышесносных впечатлений. Зато есть что-то неуловимое, неясное, и это медленно перетекает во что-то большое. И когда-нибудь до парней дойдёт, что это. Но пока им достаточно тёплых взглядов и нежных улыбок. Для Колин и Анны тоже начались трудные деньки, так как к ним чуть ли не ежечасно приходят, чтобы обсудить макияж и причёски. У новых моделей ещё нет своих визажистов и парикмахеров, да и опытные не прочь проконсультироваться с умелыми, а ещё и дружелюбными девушками, чем работать с чёрствыми и совершенно незнакомыми людьми. Колин очень весёлая и радостная, отчего заряжает энергией и остальных, а Анна всегда поддержит и даст дельный совет. Их запросто можно назвать друзьями всего агентства. Вместо того чтобы как-то готовиться, они пьют чай вместе с новичками у себя в гримёрной. Те им за это благодарны, ведь получают и советы, и консультации, и просто хорошее настроение. Ещё есть Асса Силла, приятная и добрая девушка, работающая вместе с Муссой Силлой, и все думают, что они брат с сестрой, ведь они имеют не только одну и ту же фамилию, но и сходства во внешности. На самом же деле они просто друзья, но это не мешает им разыгрывать коллег насчёт родственных связей. Для них показ не больше, чем просто весёлое мероприятие, так что они и не рвутся в нём участвовать. Они предпочитают фотосессии, а не эту нервотрёпку. Но в этот раз всё по-другому. Как и эти двое, некоторые модели тоже не принимают участия в показе. Всё-таки это требует много сил, нервов и денег, пусть после и окупается, но только для победителей — хотя и для участников есть шанс найти своего спонсора. Кто-то будет наблюдать за коллегами, кто-то — помогать жюри, у кого-то есть свои дела. К последним относятся Лола и Эдвард, у них есть своя группа, туда входит и Колин, и вечерами, не занятыми работой, они выступают в кафе со своими каверами. Оттого и изредка участвуют в показах, так как деньги есть, и большего не надо. Но в этот раз всё по-другому, до них тоже дошли слухи о Максансе и Акселе, что внезапно оказались соулмейтами. Об их отношениях не стоит ничего приукрашивать, все и так знают, что партнёры терпеть друг друга не могут. Коллеги, наблюдая за ними, либо сожалеют им, либо предчувствуют что-то интересное. Остальные усиленно готовятся, для них всё серьёзно, так что они не знают отдыха и веселья, полностью отдаваясь работе. Всё-таки приедут модели из Норвегии, кто знает, какие они. Вдруг займут все призовые места? Тогда над парижскими моделями можно будет только смеяться: были мировыми, стали никакими. И даже если кто-то не победит, на него может обратить внимание один из спонсоров, так что даже просто от участия есть своя выгода. Максанс не относится ни к одной из групп, точнее не относился. Это раньше он мог не волноваться по поводу победы, ведь всегда её присуждали именно ему. Теперь всё может произойти иначе, возможно, победит не он, а кто-нибудь другой. Например, Аксель, который никак не может выйти из мыслей мужчины. Он присутствует даже в его снах. Не сказать, что Максанс против, но и не особо рад. Он не знает, что чувствует к этому глупому мальчишке, но точно не любовь. И это не что-то одно: где-то между симпатией и ненавистью. Сначала он ненавидит парня, потом подмечает, что он ничего такой, а затем снова ненавидит. И будто так и надо, так правильно. Их соединяет судьба, но разъединяет соперничество. А что будет, когда кто-то из них победит? Как сложатся их отношения? Что им делать дальше? Аксель же может уйти не только из агентства, но и из жизни партнёра, и их дороги могут больше не сойтись. Так и проживут они одинокую жизнь, без своих соулмейтов, друг без друга. И не будет им счастья, ведь у других тоже есть родственные души, и никто не будет их менять на чужого человека. Хотя Максанс готов сделать это прямо сейчас. Ему нравится свобода, где нет обязательств, ответственности за любимого, ненужных эмоций. Для него это в порядке вещей. Потому что он всегда так жил. Вот и привык. И мысли о том, что ему придётся заботиться о ком-то, волноваться, жертвовать собой, его не впечатляют. Он и так заботится о Камиль, волнуется о ней и жертвует своими временем и силами ради неё. Большего он не выдержит. Для него это лимит, черта, которую нельзя пересекать. Иначе он расклеится, а этого допускать нельзя — мужчина просто не выживет в этой сфере. Но его неосознанно тянет к Акселю — скорее всего, из-за их связи как соулмейтов. Максансу хочется быть рядом с этим упрямым парнем. Он не может понять, кто этот человек для него. Друг? Партнёр? Любимый человек? Больше подходит второе, но ведь — пусть и неосознанно — хочется чего-то другого. Сколько бы Фовель не отрицал своих чувств, они никуда не денутся. Превратятся в один огромный ком и раздавят его. Тогда уже будет поздно, но кого это волнует? Точно не Максанса. Сейчас для него главное — показ (по крайней мере, ему так хочется думать). У него почти уже всё готово: Жорис практически закончил с костюмом, Элис и Саймон придумали ему образ, осталось лишь обсудить с Камиль выход и ещё некоторые вещи. Жюри могут попросить рассказать о себе, о своём успехе, о причинах, почему именно он должен победить, и так далее. Если речь модели им не понравится, они и баллы могут снять или вообще скажут, мол, ты пустышка и ничего из себя не представляешь. Так что это тоже важно. Свою речь Максанс готовит за бутылочкой шампанского, направляясь на работу. Сегодня не праздник, но мужчине плевать. Если захочет, то будет отмечать придуманные поводы хоть каждый день. А кто ему что скажет? У Давида свои дела, а коллеги не хотят с ним связываться. Скорее всего, только Камиль начнёт ворчать и причитать о том, что «ты такая свинья, что с тобой даже в одном помещении находиться не хочется. Прекращай столько пить и принимайся за работу». Обычно после такого она сама наливает себе спиртное в свой любимый стакан с видом «тебе можно, а мне нельзя?» и следующие часа два обсуждает со своим коллегой всё, что накопилось за то время, пока они не виделись. Когда они вместе вне работы, говорить как-то не особо хочется. Они просто гуляют в парке или сидят в кафе, как это делают Робен с Полем, но у них нет никаких чувств. Если только дружеские. Был между ними один случай, но о нём они стараются забыть и больше не вспоминать, даже не обсуждают это с другими, потому что это очень личное. У Данэ-Фовеля более чем хорошее настроение. Без алкоголя, конечно, не обошлось, но и есть и другая причина. Она состоит в том, что позапрошлым вечером Аксель подписался на него в инстаграме. После этого, конечно, ничего не было, но этого достаточно. Максанс хотел ещё вчера перекинуться словечком с партнёром, но у него появились другие дела, а писать он не решился, так как в таком случае нельзя ни прижать к стенке, ни коснуться, ни посмотреть в глубокие голубые глаза. Вспомнив о них, Максанса передёгивает, и он старается переключиться на что-то другое, но синева двух омутов не отпускает его, и мужчине приходится смириться с тем, что Аксель засел в его голове сильно и надолго. Теперь не отвертишься. Всю оставшуюся дорогу до нужного здания Фовель борется со своими мыслями и осушает бутылку алкоголя. Подготовка речи благополучно забывается. Тут взор зелёных глаз падает на мотоцикл на парковке, и сразу вспоминаются слова Камиль о том, что сегодня она как раз видела Орьяна в агентстве. Тот находился в обществе Колин и Анны. На лице у Максанса появляется довольная ухмылка. Он хотел поговорить с Акселем, вот и шанс выпал. Можно и всё недовольство о том поступке на собрании не только высказать, но и показать всем своим видом. Тем более все заняты своей работой, так что и мешать не будут. В подтверждении в холле модель не обнаруживает толпу народа; там всего пара человек. Зато его взгляд цепляется за светлую растрёпанную макушку, обладатель которой направляется в туалет. Так даже ещё лучше. Там нас никто не потревожит, да и удрать паренёк не сможет. Кричать не додумается, но если и додумается, то не станет; не хочет же он, чтобы о нём подумали, что он специально разыгрывает недоступную девицу, в то время как жмётся с ненавистным ему солумейтом в туалетах? Вот и повод для шампанского. Максанс кивает Зои и быстрым шагом направляется в уборную. Он заметил, как на него посмотрела Маршаль, так что не стоит сомневаться в том, что если Аксель задержится в туалете больше, чем на пять минут, то нужно бить тревогу. Но Максанс разберется и за меньше, так что никто и подумать не успеет, что что-то не так. У умывальников стоит Орьян и отмывает лицо, скорее всего, от косметики. Мужчина даже засматривается на него. Он решает, что у партнёра будет какой-то особенный образ, раз ему приходится так тщательно умывать личико. У него даже непроизвольно сжимаются кулаки. В этом виноват и алкоголь тоже. Когда Аксель замечает в отражении зеркала Максанса, он вздрагивает и отскакивает к стене. Прелестная реакция. — Что… что ты здесь делаешь? — с хрипотцой спрашивает парень, а затем откашливается. — Я? Работаю. Ты, наверное, не знаешь, что это, раз просиживаешь дома по несколько дней, — улыбается Максанс и ставит бутылку на раковину. — А ты? Готовишься к показу? Что, собираешься победить? Не слишком ли высокую планку ты себе установил? — А что, уже боишься проиграть? Не уверен в своей победе? Да, я собираюсь победить. И тогда тебе — какой ужас! — придётся довольствоваться вторым местом, — Аксель слегка напрягается, поняв, что бутылка из-под алкоголя уже наполовину пустая. — Ты пьяный? Я понимаю, что ты у нас звезда, но не думаю, что в таком виде можно приходить на работу. — Это даже не целая бутылка, успокойся. И я уже настолько привык, что чувствую себя просто прекрасно после такого количества. Лучше побеспокойся о себе после таких слов. Не думай, что я просто так сдамся, завидев в тебе… ну… серьёзного противника, так уж и быть, соглашусь. Не в моих это правилах. Максанс улыбается ещё шире, делая шаг в сторону коллеги, и ощущает приятное клокотание в сердце. Орьян заметно напряжён. Видимо, он понимает, что от него просто так не отстанут. — Что тогда в твоих правилах? — голос звучит немного выше. — Добиваться того, чего я хочу. Между ними остаётся совсем немного свободного пространства, в нос Акселя уже забивается запах алкоголя, и лёгкие неприятно сводит, как и живот в спазме. Ему не страшно, но он понимает, что от этого человека можно ожидать всё. Особенно после такого заявления. — И чего же ты хочешь? — Узнать, почему сейчас ты огрызаешься и чуть ли не рычишь, хотя до этого взял да подписался на меня? — Данэ-Фовель касается щеки парня, и тот ощущает слабое жжение. — Что? О чём ты? — модель с волнением осознаёт, что ему не больно из-за касания. — Посмотри в своих подписках. Или это сделала твоя собака? Как там её… Уба? Аксель сначала непонимающе смотрит на Максанса, а затем быстро достаёт телефон и открывает инстаграм. Через секунд двадцать его рот раскрывается в изумлении, а руки начинают слабо дрожать. Что? Как? Я же не мог сделать это! По крайней мере, не специально. Или… чёрт, видимо, я не туда нажал, когда выходил. Чёрт, чёрт, чёрт. Какой же я придурок! И что он теперь думает обо мне? Что это я нарочно ломаюсь? Идиот! И я, и этот придурошный. Не успевает он ничего ответить, как Максанс впивается в его губы требовательным и жадным поцелуем. Он старается не думать о том, зачем это делает. Просто сминает чужие губы, покусывая их, проводит языком по мягкому нёбу. Руками он придерживает запястья Орьяна, чтобы тот не оттолкнул. Губы начинает жечь, но это ничто по сравнению с тем, какое удовольствие сейчас получает мужчина. В груди у него все трепещет, сердце сжимается, пропуская удары. Голова забита мыслями о том, как же приятно целовать этого глупого мальчишку. К удивлению Фовеля, когда его руки перемещаются на тонкую талию, никто его не отталкивает, наоборот, на плечах появляется небольшое давление, а жар сменяется чем-то более приятным. Значит, Аксель не против, значит, ему всё это нравится, значит, Максансу можно и большее. Его губы оставляют дорожку из поцелуев к шее, на которой тут же расцветают засосы. И это настолько красиво, настолько пленит, что мужчина застывает на мгновение, чтобы хорошенько это рассмотреть. Потом ведь и возможности может не быть, а сейчас такое подходящее время. Он слышит, как пытается отдышаться партнёр, как старается не показывать свои эмоции, но ничего у него не получается. Ему хочется продолжения, это видно. — Получается, подписка была лишь предлогом? — Заткнись, и отпус— Максанс не даёт ему закончить, вновь вовлекая в страстный поцелуй. Губы начинает жечь, так что он ослабляет напор. От того, что Аксель сжимает его футболку на спине, подгибаются колени, и хочется целоваться так сильно, чтобы после умереть от кислородного голодания. Эмоции захлёстывают, льются через край, заставляют сжимать худое тельце в руках, вжимать его в стену и делать всё, чего так желаешь. Тем более если тебе так охотно отвечают, чуть ли не прокусывая губы от желания. Они прижимаются друг к другу ровно до того момента, пока не слышат стук в дверь. За нею слышится голос Зои, спрашивающей, всё ли у них хорошо. Орьян отталкивает от себя партнёра и делает глубокие вдохи. Он до сих пор не понимает, что только что произошло. Он ведь не хотел, даже пытался оттолкнуть, но потом почему-то обнял и прижал к себе. Ему трудно собраться с мыслями, и взгляд у него осоловелый, а губы и вовсе опухли. Ему ничего не остаётся, кроме как выбежать из туалета, выйти на улицу и уехать из этого треклятого места. Максанс выходит немного позже, перед этим вылив шампанское в раковину, так как ничего больше не сможет опьянить его сильнее. Зои смотрит на него с вопросом, но, кинув взгляд на губы, уходит с румянцем на щеках. К такому она точно не была готова, только не с этими двумя. Мужчина смотрит ей вслед и направляется к лифту, победно улыбаясь.***
Аксель, как только приходит домой, сразу же отписывается от Максанса, а после блокирует. Ему хочется вычеркнуть этого человека из жизни, но больше всего он хочет ударить себя за совершённую глупость. Он зарывается пальцами в волосы и тянет их до слёз в уголках глаз, но всё равно не может успокоиться. — Придурок! Идиот! Придурок! — кричит парень, со злостью кидая куртку на пол и отбрасывая от себя ботинки. Сколько раз он уже повторил слово «придурок» за полчаса? — Какого чёрта?! Блять, это же просто… блять. Уба старается не попадаться хозяину на глаза, так как видит, в каком он состоянии. Сидит у дивана, наблюдая, как Орьян бьёт кулаками в подушку, но потом, не выдержав, всё-таки тихо гавкает. Всё-таки голод заставляет идти на безрассудные поступки. Аксель смотрит на собаку и со вздохом поднимает её на руки, целуя в лоб и направляясь на кухню. — … ты представляешь? Нет, ты представляешь?! Поцеловал! Меня! Я ведь был против! Сначала, конечно, но это ничего не меняет. Я ведь хотел оттолкнуть его, а получилось всё наоборот. Ну… не буду говорить, что мне так уж не понравилось. Целоваться он умеет, вот я и не смог удержаться. Уба, сонно смыкая веки, лежит на коленях Акселя и старается уснуть, но очередные рукоплескания не дают ей это сделать. Её хозяин без умолку болтает уже полтора часа, то гневно разбрасывая вещи, то ходя по комнате туда-сюда, то обнимая недавно избитую подушку. Расслабиться удаётся, когда он всё-таки засыпает. Утром Акселя будит звонок в дверь. Он не хочет открывать, но когда трель не прекращается и через пять минут, всё же поднимается и, засунув ноги в тапочки, идёт к двери. Настроение у него так себе, он до сих пор не разобрался, понравился ли ему вчерашний поцелуй или же это было просто отвратительно, и это гложет душу. Ясно одно: Максанс придурок. И с этим парень полностью согласен. Как только дверь открывается, в прихожую со смехом вваливаются Лула и Марилин с пакетами в руках. Они ещё долго продолжают смеяться, а потом всё-таки обращают внимание на заспанного друга. Тот всё это время стоял и смотрел на девушек, потирая глаза и зевая. На его лице смесь удивления и неодобрения. Больше всего он нуждается во сне и спокойствии, а не в этой громкой компании. Но от него теперь точно не отвяжутся. — Сюрприз! — кричит Мия так, что у всех закладывает уши. — Вот и мы, пришли, чтобы научить тебя ходить на каблуках. Ты же рад? — Очень, но нельзя ли было сделать это чуточку позже? Хотя бы днём. Сейчас я настроен на сон, а не на всё вот это. — Ты не рад нас видеть? И не хочешь спросить, почему мы пришли вдвоём, откуда знаем друг друга и прочее? — спрашивает Лула, подходя к Акселю и крепко его обнимая. — Я так скучала по тебе! — Я тоже скучал. Мне Мишель всё рассказал, но я всё равно рад, очень. Правда, — улыбается модель, когда видит, как Мия цокает. — Проходите, а я пока умоюсь. Когда Аксель заходит в гостиную, застывает с тарелкой бутербродов в руке. Перед ним предстаёт довольно забавная картина: Марилин и Лула фоткают Убу с туфлями на лапах. Это было бы довольно смешно, если бы собака не просила помощи у Акселя взглядом. Он замечает у неё на голове какой-то чепчик, на хвосте — бантик, а на туловище — как раз под размеры собаки балетная пачка. Орьян всё же умиляется. — Так, я понимаю, что вы пришли помучить меня, поэтому давайте оставим мою собаку в покое. — Ой, ты просто завидуешь. Вот Уба бы точно получила первое место, — смеётся Лима, доставая из коробок остальные туфли. — Ну что, готов? — Нет, — честно отвечает Аксель. — Возражения не принимаются, иди сюда, — приказным тоном просит Коттон, и ей нельзя отказать. Весь оставшийся день можно описать следующим образом: неплохо, но можно было и лучше. Аксель себе чуть шею не сворачивает, пока пытается хотя бы сделать один шаг в этой страшной обуви и не начать заваливаться набок. Как-то у него проскальзывает мысль, что её специально сделали для того, чтобы убивать, иначе почему там такой большой и острый каблук? Да и сами девушки могут запросто на них угробиться. Но всё же под вечер у него всё получается, и он может спокойно, только слегка качаясь, пройти от двери до кухни. Девочки ахают, наблюдая за ним, и представляют, как же он будет выглядеть в платье. Его тонкие ноги очень сексуально смотрятся в любых туфлях, так что каждая девушка позавидует. Ещё бы ходил ровно, так сразу победителем можно назвать. После всех этих пыток они сидят на кухне и пьют чай со сладостями, которые принесла Лула. Она что-то увлечённо рассказывает, не забывая отправлять конфеты в рот, и заставляет друзей смеяться — невозможно не засмеяться, слушая Коттон. Она умеет рассказывать любую историю так интересно и захватывающе, что ей впору книги писать. Потом они с Марилин обсуждают предстоящий показ, пытаясь угадать, какие костюмы приготовят модели. Аксель молча слушает их, попивая из своей кружки, но, как только разговор заходит о Максансе, ему всё же приходится заговорить. — Нет, он мне ничего такого не делал. Просто… немного повздорили и всё, — врёт он, видя, как на него внимательно уставились две пары глаз. — У него характер не очень, да и я не подарок, вот и не смогли найти общий язык сначала. Теперь… всё хорошо. — Точно? — заботливо спрашивает Марилин. — Можешь всё нам рассказать. Мы поймём. У меня тоже в самом начале отношения с Мишелем были не очень, ты же сам знаешь. А Лула знает о… Германе. Так что мы поможем, не беспокойся. На пару секунд Орьян замолкает, собираясь с силами. К лицу приливает жар, и он пытается вжать голову в шею, но его реакцию всё равно заметили, так что он решает ничего не скрывать. Да и зачем? Станет даже легче. — Мы столкнулись с ним в туалете, — тишина, — он был немного пьян, прижал меня к стене, стал расспрашивать о подписке, которая была случайной, потому что я нечаянно нажал, — всё та же тишина. — А потом… поцеловал. Тишина продлевается ещё пару секунд, а затем Лула и Марилин, посмотрев друг на друга, восторженно пищат и машут руками, заставляя Акселя улыбнуться. Они крепко обнимаются и что-то быстро щебечут, так что парень их не понимает. После они поворачиваются к нему с серьёзными лицами и спустя пару секунд молчания спрашивают: — А ты? — А что я? Как только Зои, коллега, постучала в дверь туалета, я убежал, — отвечает Орьян, нарочно пропуская самую важную и сочную часть. — Что?! — Ну… вот так. Я был шокирован, не понимал, что происходит. Всё произошло так внезапно. — Мог бы и ответить на поцелуй. Аксель лишь кивает и переводит разговор на другую тему. Не будет же он говорить, что как раз-таки ответил. Это было под давлением, не специально. По крайней мере, так хочется думать. Сейчас нужно думать о предстоящем показе, а не забивать голову всяким. Но только этим он и занимается. До него доходит, что он не слышал ничего о Германе. Никто из моделей о нём не говорил. Парень надеется, что он не приедет. Надеется всей душой.***
День показа. Аксель встаёт рано, даже раньше, чем следовало. Прошлой ночью он кое-как уснул. Мысли были заняты не только показом, но и Максансом, с которым они не виделись почти неделю. Они были заняты подготовкой, да и просто не хотели натыкаться друг на друга. Максанс после того поцелуя чуть ли не с ума сошёл, когда вспомнил всё на следующее утро. Он не понимал, понравилось ли ему или же это было противно? Но факт того, что ему ответили, несомненно радовал. Даже очень. Ведь снаружи Аксель такой озлобленный, весь покрытый колючками, а внутри чуткий и ранимый. Один поцелуй может вскружить ему голову, и для Фовеля это приятное новшество. Это придало ему сил, и к мероприятию он готовился более усердно. Орьян же всё время закреплял уроки ходьбы на каблуках, обсуждал макияж, делая некоторые поправки, и выбирал причёску. С Колин и Анной они сошлись на том, что будут просто уложенные волосы, ведь внимание должно быть обращено на платье, а не на голову. Марилин, познакомившаяся с гримёршами, тоже согласилась, что нужна обычная причёска. Парень не забывает написать Манон о времени и месте показа, за что та присылает ему сердечко и желает удачи. На душе становится спокойнее. Сейчас же они едут к Мишелю, чтобы забрать платье. Аксель пытается успокоить свои нервы, ведь они уже на пределе. Но, как только он видит свой наряд, то забывает обо всём, его не волнует даже Максанс. Сквозь пальцы у него течёт шёлковая ткань, а как он подчёркивает тон его кожи. Лима полчаса просит парня кружиться, а ещё заставляет надеть туфли и пройти вдоль магазина — хорошо, что его додумались закрыть. Мишель тоже не может оторвать взгляд от друга. А когда Марилин делает парню макияж, то и вовсе сидит с открытым ртом. Раньше, вспоминая Орьяна, у него перед глазами появлялся образ худенького и бледного паренька, сейчас же перед ним находится прекрасный и обворожительный юноша, который своими голубыми подведёнными глазами покорит каждого. И точно того Максанса. Без вопросов. Также Мия делает причёску, аккуратно выпрямляя и укладывая волосы Акселя, даже сбрызгивает лаком с блёстками. Блёстки ещё и на лице модели, что кажется, будто это всё нереально, словно это не человек, а неземное существо. А может, так оно и есть? Есть в Орьяне что-то особенное и неуловимое. Когда они едут в машине в агентство, все немного успокаиваются. Бьель видит, как Марилин гладит Акселя по плечу на заднем сиденье и что-то тихо шепчет ему на ухо. Вокруг домашняя и уютная атмосфера, выходить из машины не хочется, но всё же приходится. Всей компанией они направляются в здание, и только сейчас Орьян вспоминает о Лео. Наверное, его стоило бы пригласить, но сейчас уже поздно. С этим парень разберётся завтра. Внутри так много людей, что негде и яблоку упасть. Все куда-то снуют, носятся, везде шум и гам; Зои пытается угодить каждому гостю, отвечая на заданные вопросы, Давид разговаривает с каким-то спонсором, попеременно показывая на присутствуюищх моделей, остальные работники тоже пытаются помочь. Аксель, обнявшись с Лимой и забрав чехол с платьем у Мишеля, спешит скрыться в лифте, поднимаясь в гримёрную. Но и там обстановка не из лучших: кругом яркие цвета, намалёванные лица, смех и крики, все мельтешат перед глазами и так и норовят сбить с ног, хорошо, что не обращают внимания на макияж и платье в руках. Кто-то толкает Орьяна в плечо, и он уже собирается высказать своё недовольство, но видит, что это Колин, и следует за ней. Пару дней назад они — Колин, Анна и Мия — договорились, что парню следует готовиться отдельно, чтобы произвести впечатление на всех, не только на зрителей и жюри. В другой гримёрной уже ждёт Анна, встречающая коллег с улыбкой. Она помогает модели одеться, потом вместе с Колин приводит в порядок слегка растрепавшуюся причёску и подправляет макияж. Как только Аксель надевает туфли и встаёт перед девушками, они радостно визжат и не могут сдержать своего восторга. — Ты просто изумительный! — Какой же ты красивый! — Спорим, Максанс слюнки будет пускать? — Чего спорить, если так и будет? Аксель закатывает глаза, но всё же улыбается. У него дрожат колени и сердце собирается выпрыгнуть из груди, но девочки помогают ему успокоиться. Скоро уже должен появиться ведущий, объявляющий участников, а после по очереди будут выходить сами модели. Орьян последний, потому что должен стать фееричной развязкой. Чтобы жюри, до этого уже выбравшие победителя, поменяли своё мнение. А они это сделают. Колин наливает чай в кружку, и они с Анной убегают помогать остальным, оставляя парня в одиночестве. С дрожью в руках он пытается сделать хотя бы глоток, так как даже язык высох, и даже не обращает внимания на кипяток, разливающийся по горлу. Как-то не до этого. Успокойся. Дыши глубоко и ровно. Всё хорошо, понимаешь? Всё просто отлично. У тебя всё получится, ты всё сможешь. Первое место за тобой, запомни. Ты победишь. Дверная ручка поворачивается, и Аксель думает, что это вернулась Колин или Анна, но, к его удивлению, это Камиль. Она, оглядываясь, заходит в гримёрную и на пару секунд застывает, увидев наряд коллеги. Она тоже находится под необъяснимыми чарами. Видимо, костюм Максанса не так шикарен по сравнению с этим платьем. — Привет, — с улыбкой говорит женщина и присаживается напротив Орьяна. — Привет. — Я тут пришла… чтобы пожелать удачи. Всё-таки ты соулмейт Максанса, не такой уж и чужой человек. — Серьёзно? То есть спасибо. — Знаешь, на самом деле я хотела кое-о-чём спросить. После похода в агентство неделю назад Максанс как-то изменился. Перед этим я… говорила ему, что видела тебя. Что-то произошло? — А он тебе не рассказывал? Я думал, он посвящает тебя во всё. — В каком смысле? Аксель понимает, что сказал лишнего, и только сейчас закусывает губу. Но уже поздно, так что ему придётся раскрыться. — После собрания я хотел поговорить с тобой о партнёре и, когда подошёл к твоему кабинету, то услышал там и Максанса. Вы говорили о чём-то, а потом я разобрал что-то про панические атаки. Не специально, просто так получилось. Камиль вздыхает и на секунду прикрывает глаза, а потом внимательно смотрит на парня. — Пожалуйста, никому не говори, хорошо? Я прошу от себя. Если его выгонят, то я не смогу здесь одна работать. А это единственное место, где я чувствую себя в порядке. Никому, хорошо? — Хорошо. — Спасибо. Можешь не говорить о том, что между вами произошло. Скоро уже начнётся. Удачи. Аксель со стоном откидывается на спинку дивана. Теперь он точно об этом не расскажет. Иначе пострадает не только Максанс, но и Камиль. Та и так уже настрадалась. Он же всё-таки не бездушный. Понимает, каково это — потерять любимого. И снова мысли приходят к тому, что о Германе ничего неизвестно. Его не было среди моделей, скорее всего, он не приехал. Парень рад. Его присутствия он бы не выдержал. Теперь можно немного отдохнуть. Через полчаса заходит Анна и машет рукой, подзывая. Она разглаживает складки на платье и убирает за ухо выбившуюся прядь. Она счастлива и довольно улыбается. Ей не терпится увидеть реакцию зрителей на выход Орьяна. — Ну что, готов? — Не уверен. То есть выйти-то я готов, а вот что дальше… Кажется, что и каблук сломается, и платье порвётся, и ноги запутаются. Так тяжело. — Не волнуйся, всё будет хорошо. Скоро твой выход. Там кто-то один остался, кто после тебя, так что не так важно. Нет, это очень важно, думает Аксель, когда узнаёт, что оставшимся является Максанс. У него красивый чёрный костюм, подчеркивающий его фигуру. Аксель засматривается на мужчину, задерживая дыхание. Тот не сразу его замечает. Поглядывает из-за шторки на подиум. Ведущий о чём-то с улыбкой рассказывает. Наверное, готовит всех к выходу двух интригующих моделей — как он сам заявляет. Но когда взор серых глаз падает на Акселя, Фовель раскрывает рот. Парень слегка устаёт от этих реакций, но в душе всё равно рад. На него изучающе смотрят несколько секунд, а затем Максанс всё же подходит и протягивает руку, осторожно касаясь пальцами шёлка и ажура. — Ты… прекрасен, — шепчет он и слегка улыбается. — От тебя невозможно отвести взгляд. Аксель краснеет и закусывает губу. Он не надеялся, что мистер-само-совершенство будет о нём так высказываться. — По-моему, до этого ты говорил иначе, что я не достоин первого места и так далее. — А разве я сейчас сказал, что ты победишь? — ухмыляется мужчина, из-за чего получает безболезненный толчок в плечо. — Шучу. Теперь понимаю, что мне придётся хорошенько постараться, чтобы выиграть. — Я верю в тебя, — теперь ухмыляется Орьян и чувствует, как Максанс касается его руки. — Слушай, я— — Дамы и господа! А сейчас выходит новая, но уже подающая успехи модель! Представляю вам Акселя Орьяна! — Позже, — отвечает Аксель и, сделав самый глубокий вдох, выходит на подиум. И тут же чувствует, как пол уходит из-под ног, когда кидает мимолётный взгляд на столик с жюри. На него смотрит Герман.