With you infinity

Ненавижу себя за то, что хочу. Ненавижу то, что хочу, но при этом огромное хотение не убавляется ни на миллиметр. Ни на один гребаный миллиметр, хотя ненавидит его и себя, чувства и все вот ЭТО, каждый раз грозящее разразиться не то проливным дождем с грозами и шаровыми молниями (цели для них найдутся всегда), нето булькающей испепеляющей магмой. Тэхен как-то раз, не задумываясь о чём-то глубоком и просто для того, чтобы убить время в самолете, решил почитать сунутую Намджуном, мирно посапывающим рядом, книгу слишком философскую и глубокоморальную для наивного вишенки Тэ. Читать было неинтересно с самого начала, а на третьей странице он и вовсе подумал о том, что лучше бы подремать как Намджун, а не пыхтеть чайником, пытаясь разобрать мудрости жизни. И он бы закрыл, готов ведь был уже и рука потянулась за шейной подушкой в виде серого слоника, но глаз отчетливо цапанулся за третье предложение четвёртой страницы книги такой вот совершенно неинтересной и до зевоты, когда спать даже не хочешь. «..желать того, кто тебя презирает...» и что-то перед, и что-то дальше, Тэхен не вчитывается, просто несколько раз пробегает бешеным, одуревшим взглядом по этим словам. Несколько раз превращаются в десять, пятнадцать, а затем подушечкой пальца по шершавой странице выводит буквы. Речь шла вообще ни разу не о любви или чём-то таком, с чем Тэхен в своей голове этот мелкий отрывок предложения умело сопоставил, но ему было до лампочки. Совершенно параллельно, потому что слова такие нужные, открывающие глаза на колющую и неприятную правду о том, что глубоко в душе. Ненужное никому из них двоих, выражающееся во всех этих ластящихся выходках и взглядах через полуопущенные веки, пока Юнги не замечает, увлечённый рассказами Чимина; прилипчивыми душными объятиями под громкие вопли и маты через каждое слово «отцепись блять, дебил!» и на важное, искреннее «люблю тебя, Юнги-хен» пожатыми плечами и без слов отвечает. Красочно, сочно, чтобы почувствовать всю ту ненужность, которая заставляет Тэхена раз за разом перечитывать гребаное предложение в гребаной книге гребаного Намджуна, которого Тэ сгоряча толкает, потому что задолбал мирно спать и жить спокойно, когда с минуты на минуту произойдёт извержение. - Что случилось? - слишком заботливо, потому что это Намджун и злиться на друзей, когда у них, видите ли, важные проблемы, он априори не умеет. Тэ фыркает, неразборчиво шипит себе под нос что-то про Юнги, который на соседнем сидении через проход сопел себе в рукав чёрной толстовки, а затем грубо впихивает книгу Намджуну куда-то под рёбра. - Хватит тут своим глупым ебучими книжками блять разбрасываться! - а глаза такие стеклянные, такие грустные и ни разу не злые, что Намджун не может обижаться на поставленный по неосторожности синяк между рёбрами, потому что больно и углы у книги острые. Потому что это Тэхен и в моменты внеплановых истерик его лучше не трогать, оставляя наедине со всеми разбросанными мыслями. Себе дороже будет, если полезешь спорить и вынюхивать, что опять случилось там. Намджун будто бы понимающе кивает, оставляя Тэхена в полном покое. Хорошо, хорошо, окей, спокойно блять, все нормально, слышишь, нор-маль-но? Того, кто тебя презирает, да? Или как там, сука, слишком точно для неважной книжки. Пиздец конечно, но правда. Оттого ведь и больно, что презирает, а Тэхен желает и хочет до не могу уже, но куда там, Юнги скорее жабу поцелует в надежде, что та превратиться в прекрасного принца, чем в Тэхене увидит того, кто может быть важным и нужным. Что на тэхеновское люблю, оказывается, можно ответить не просто вздёрнув плечами чуть вверх, будто от назойливой мошки отмахиваясь, а посмотреть в глаза, понимая простую такую истину - признаваясь, Ким Тэхен никогда не шутит. А Юнги презирает вместо этого, потому что искренне ненавидит, когда люблю говорят в шутку. Второсортной комедией что-то попахивает, но Тэхену не смешно ни капельки. Плакать скорее хочется, чем он в самолете время и убивает. Интересное, оказывается, занятие, а время пролетает совсем незаметно.