With you infinity

На пятый по счету день Намджун приводит изголодавшегося по нормальному сексу Чимина к себе домой. Сначала осторожно, будто прощупывая толщину льда на полностью замёрзшем озере, он показывает ему комнаты и рассказывает смешные истории про то, как друг Юнги, бухой в хламину, однажды с этой лестницы навернулся и все думали, что он сломал себе шею - убился. Только пьяный смех с первого этажа их всех заставил коронно-синхронно выдохнуть. Про подаренный Чонгуком фарфоровый чайный сервиз из Тайваня, который тот, как в последствии выяснилось, купил у самой элитной бордельмаман. Чимину, вроде, нравилось. По крайней мере, он кивал, слушал и улыбался, а у Намджуна сердце просто таяло как мороженное в сорокоградусную жару. Напоследок он привёл Чимина в спальню. И, как думал младший, сейчас его наконец хорошенько оттрахают, но Намджун только целует мокро. Опять властно, но теперь слишком быстро, высекая языком во рту настоящие искры, имитируя толчки в колечко пухлых губ Минни. От таких манипуляций подкашиваются колени, но Намджун плотно прижимает к стене размякшее тело, выцеловывая в порыве неузнанной Чимином нежности каждый миллиметр его милого красного личика. А затем, ловким движением длинных пальчиков он выуживает давно вставший член. Все ещё безумно целуя красные жгучие губы, больно кусая, вжимаясь, не давая сделать и вздоха, так же резко отстраняется от тяжело дышавшего Чимина, у которого слишком эротично свисала тонкая струйка слюны по подбородку из приоткрытых губ, жадно глотающих воздух. Намджун в такие моменты ходит по очень тонкому краю. И упасть вниз не составило бы никакого труда. Это опасно. Слишком. Но также слишком нравится, чтобы прекратить. Он твёрдо вжимает запястья Чимина поверх головы, больно и, если бы на их месте была бы шея (а мы знаем, что шеи Намджун ломает на раз-два), то он бы стёр к херам хребет бедного Минни. Только остановиться уже не может, держит ослабевшее после бешеных игр тело на колене, всматривается. - Поиграем. Это даже не вопрос. Намджун медленно, взглядом следит за помутневшим чиминовым, опускается перед ним на колени, лицом прямо к давно высунутому наружу органу. Сначала лишь шумно тёплым воздухом выдыхает, а Чимин уже стонет. Гортанно, больно стукаясь от неожиданности головой о стену, потому что Намджун берет в рот и сразу целиком. Заглатывает. Сосет не хуже ребёнка с эскимо на палочке. А Чимин только бьется головой о стену и стонет так, что позавидовала бы любая оперная дива, потому что вытворяемое ртом Намджуна с его членом внутри было достойно самых сексуальных, откровенных и громких стонов. Он вбирал по всю длину, активно орудуя языком, сосал и громко мокро причмокивал. У Чимина от удовольствия закатывались глаза. - Пожалуйста, пожалуйста, только дай, - мечется по стене маленький, - дай кончить вот так. Намджун хмыкает и отстраняется на коленях, заглядывая в злющие глаза Чимина снизу-вверх. За все четыре дня, которые они проводили незамысловатым способом игр с телом именно Чимина (Намджун даже ни разу не разделся), он всегда кончал сам, а Намджун на эти извивания в муках и сладостных истомах как дьявол смотрел. Наблюдал. Ловил глазами каждый вдох-выдох Чимина. Он не давал кончить, заставлял довершать работу собственными пухлыми пальчиками, а Чимина это жутко бесило. Выводило из себя, но он доводил до оргазма и лишь потом злостно устало кричал, что у него "блять" в жизни и блядь рядышком. - Если детка хочет кончить в рот, то придётся попросить правильно, - хрипло говорит Намджун своими раскрасневшимися губами и дует на болезненно стоящий член Чимина. Тот хватает ртом воздух как рыба на суше, придавливая свою гордость. - Папочка, пожалуйста, позволь мне кончить вот так. Умоляю. Намджун берет в рот, зубами легонько по всей длине, улыбается. Это сейчас была их первая отметка после старта, так что да, можно немного. Поглотать. Чимина трясёт в судорогах, белые огни перед глазами, сатанинский громкий вопль и пересохшее горло. Намджун поднимается с колен, проводит языком по губам, глотает едва слышно. - Я тебя поцелую, - зачем-то говорит Чимин, подаваясь вперёд вот так, с собственным членом наперевес и мутной после оргазма головой. Целует. А от вкуса своей спермы на горячих губах ему основательно и бесповоротно сносит крышу. Падает перед Намджуном так быстро, что тот не успевает среагировать, а пальчики уже тянут молнию на взбухшем бугорке вниз. Прыти малыша позавидовал бы каждый супершпион в дешевых фильмах о 007. - Нет, Чимин, - Намджун через собственное огромное «не хочу» отстраняется от беснующегося Чимина. - Да блять, позволь мне, я же сам хочу, дай мне тебе отсосать, мне это надо, - уверяет Чимин, подползая потихоньку на коленях. - Не сегодня. Тогда малыш приходит в откровенное бешенство, что с высунутым наружу членом смотрится довольно комично. Намджун даже позволяет себе ухмыльнуться. - Не понимаю, - всплескивает руками, поднимаясь. - У тебя настолько маленький, что ты его даже просто показать не можешь? - Не меньше твоего, малыш. Просто всему своё время, - решает побыть джентльменом, укладывая достоинство своего мальчика обратно в штаны. - Да ты меня уже заебал. - Успеется, Чимини. Они заказывают еду из тайского ресторанчика, обедают под развлекательную программу по телеку, а затем Чимин уезжает на такси куда-то там. Намджун очень сильно надеется, что домой, а не к очередному ебырю