Морские обитатели в сеульских квартирах. Юнги/Чимин
15 июля 2019 г. в 18:33
Примечания:
Опять омегаверс, ну такое, легенькое
- Я беременный.
Только побитыми костяшками больно чуток. Немного так щиплет, но в остальном терпимо, даже можно легонько посильнее - ещё.
- Ну, молодец чо, - кривится Юнги, - слава богу, что не от меня.
Чимин улыбается так грустно-грустно, прежде чем послать альфу на толстенный хуй и залепить аккуратной маленькой пятерней болючую пощечину.
На третий день след по бледной коже наливается багровым на радость Сокджину, который исподтишка коллекционирует фото первой полученной пощечины у славного Юнги-я. Так что да, почти открывает культ поклонения ручке Чимина, создавшей искусство на белом нетронутом холсте, но.
Юнги в глубоком запое уже с неделю, так что ему похрен на Сокджина с его коллекциями и на жизнь в частности, потому что эй. Какого хрена?
- А ты не думаешь, что он приходил именно за этим, - верещит Джин, пряча недавно купленную бутылку красного сладкого за заворотом пиджака, чтобы спиздить себе.
Юнги похуй, он не думает вообще, он распивает третью в компании надоедливого попугая-неразлучника (второго забрал с собой Чимин, сссука, разлучник) и завалившегося с каких-то там очень благородных побуждений под локти вывести альфу из глубокого депрессивного запоя, Сокджином.
- Че-его? - икает Юнги, подпирая подбородок золотистой клеткой с попугаем, который уже заткнись, пожалуйста, иначе пойдёшь на закуску.
- Он, может, хотел оповестить тебя о скором отцовстве и даже записать твою фамилию в свидетельстве о рождении, белуга ты гребаная.
Юнги воет все той же белугой очень разрывное «нет!!» и поддаётся порыву что-нибудь треснуть - бьет по непробивной бицухе Сокджина. Получается слабое «плюх» мягенькой кожи и «хрусть» юнгиного запястья.
- Он малолетняя шлюха и так-то мы расстались месяц назад, ок да? - если бы Юнги мог просто взять и сдохнуть, то он бы сдох прямо сейчас, прости мама. Но так надо.
Сокджин очень умничает. Он умничает настолько, что не жалко даже второго запястья, потому что лучше бы уже заткнулся, взял бокал и глотнул хорошенько за молчаливую компанию и упокой, а не вот это вот все ненужное.
- Пораскинь своими засохшими извилинами, зачем ему тогда к тебе приходить? Просто так что ли, конченный ты, или приятные известия аистом закинуть?
Думать получается на отвали, особенно насчёт того, что касается сучьей омеги с врожденным именем потенциальной проблемы - Пак Чимином. Так что белуга опять даёт о себе знать громким пьяным завывом.
- Я ж его лю-юби-ил, - но перед глазами все ещё поцелуй в коридорах универа, кончившийся разбитым в кровавое марево лицом борзого альфы и брошенным в заплаканное Чимина «шлюх я шлю нахуй, так что прошу».
- Чего ты мне об этом, - трёт виски круговыми движениями от этой Санта-Барбары. - Ты ему-то говорил вообще?
- Нет.
- Так значит иди и скажи.
- Нет.
- Да ты в край там охуел, Юнги.
- С ебанной шлюхой я не буду. Хочешь меня задушить, так милости прошу, но с ебанной шлюхой я не буду.
Юнги почти давится своими принципами, но вино сладкое и ещё с месяц похожего образа жизни - можно будет слечь с циррозом печени и на легальных основаниях сдохнуть.
- А вы с ним разговаривали на эту тему?
По всем пунктам жизни Юнги очень сильно и с характерным свистом проебывается. Потому что не разговаривали, а Чимин уже разлучил их попугаев, когда Юнги наконец созрел для того, чтобы хотя бы посмотреть омеге в глаза и вообще вернуться в их съемную квартирку.
- Блять, понятно конечно, - спизженая бутылка давит на рёбра, но Сокджину как-то не до неё, - поздравляю тебя с отцовством, уебок, - начинающийся завыв Ким глушит кулаком в раскрытые зубы. - Я тебе скопытиться не дам, так и знай.
Под руководством Сокджина Юнги приводят в божеский вид после непробудного пьянства целую неделю, так что в комнату к Чимину он, надушенный дорогущие Хьюго Боссом, приличный, виноватый, а на ее пороге уже не Чимин. Чимин сменил номер и место жительства, а в универе у него академка, но Юнги готов отдать хоть всю свою челюсть на то, что выгрызет с кровью у этого мира своего маленького Чимина.