Эфир и мята

Всё вокруг утонуло в липкой, мерзкой темноте — он пытался кричать, но лёгкие и горло забило чёрной жижей; пытался оглядеться — но глаза щипало, будто в те кинули пригоршней песка. А где-то далеко позади ревело от ярости нечто огромное, и крик незримого чудовища был похож на стрёкот исполинской хищной птицы и гул охваченного огнём леса, что маг оставил после себя будто бы вечность назад. Сознание угасало, Риз понял, что здесь и сейчас он умрёт — так и не узнав, кто именно стал его убийцей. Но, внезапно, тьма расступилась, и вместо неё всё тело мага окутал холод, темнота выплюнула его из себя. Тот даже не успел осознать, что именно произошло — Риз закашлялся, бил себя в грудь что было сил, лишь бы избавиться от пакости, забившейся внутрь. Когда белые пятна перед глазами исчезли, маг, пошатываясь, встал и осмотрелся. И если пещера-из-сна была наполнена теплом и уютом, то это милое местечко оказалось прямым его антиподом. Высоченные стены из полированного камня уходили далеко наверх, где терялись во тьме. Сами же они — как застывшее навеки ночное небо, — иссиня-чёрные, с вкраплениями золотого и серебряного. Те будто светились изнутри спокойным ровным светом. Риз встрепенулся и пощёлкал пальцами, следом для верности нарисовав в воздухе замысловатую руну. — Проклятье! — и тут магия не работала! Он поёжился, растёр ладони, пытаясь хоть как-то согреться. Чуть поодаль застыла черная гладь бездонного озера, и Риз для верности отступил на несколько шагов. Почему-то он был уверен, что на этот раз живым ему не выбраться. И, несмотря на мнимую красоту и тишину, уж очень зловещей показалась пещера — такого камня Риз не встречал ни в одной магической лавке или альманахе, кто знает — не вытягивал ли тот из людей жизнь? А то и душу. — Странное же место… — пробубнил Риз. Стены комнаты изгибались под невероятными углами, какие-то из них изъели насквозь высокие тёмные проходы, — арки, одна подозрительней другой. И на этот раз выбор был крайне невелик — либо замёрзнуть насмерть, либо попробовать вернуться через озеро черни, либо… пойти по одному из коридоров, каждый из которых мог привести куда угодно. Даже к выходу. Теоретически. И небольшой шанс на спасение — лучше, чем совсем никакого. Недолго думая, Риз прикрыл глаза и ткнул наугад в сторону. Как оказалось — в проход в самом дальнем углу, где порода была особенно тёмной. С каждым шагом почему-то холодало всё сильней и сильней, но маг не сдавался — подумаешь! Просто надо идти быстрей. Вдоль хребта пробежал озноб, Риз неуверенно осмотрелся — но вокруг всё также — ни души. Только вот вскоре коридор расширился, а полированный камень под ногами сменился острыми, мелкими черепками. Ступню обожгло болью, маг, зашипев, отступил. И кому пришло в голову укладывать пол такой то гадостью? Риз думал пнуть парочку с досады, но осёкся, когда тишину развеял едва слышный звук. Казалось, что за углом кто-то переговаривался, да так, чтобы он не услышал. Аккуратно ступая, лишь бы не наделать шума, маг прошёл вперёд, а дойдя до поворота, не смог сдержать удивлённого вздоха от увиденного. Пред ним была зала — широкая, своды её уходили вдаль, насколько хватало глаз, потолок был чёрен и высок, а пол сплошь усеян неровным блестящим камнем. Комната казалась бесконечной, но внутри не было ни золота, ни сторожащих то мерзких чудовищ. Были лишь зеркала — в человеческий рост кристальные плиты. Все неправильные, перекошенные, полированная поверхность которых испещрена жуткими глубокими трещинами. Какие-то из них были разбиты вдребезги, а какие-то горели изнутри странным тусклым светом. И именно от подобного зеркала и исходил тихий, плохо различимый гул. Скрепя сердце, Риз неуверенно ступил к нему. — …го-то? Обещали больше! — голос грубый, и чей — неясно. — Те ещё скряги, тебе ли не знать? Кончаем их, — второй же уверенный и резкий. Секундой позже раздался глухой хлопок, и зеркало растрескалось, затухая. Тут же зажглись ещё несколько. Риз нахмурился, пытаясь собраться с мыслями. Предмет возле него явно имел магическую природу, но в то же самое время магия здесь не работала. Так куда же его занесло? Чуть поодаль полумрак развеяло блеклое свечение, и, пожав плечами, Риз решил взглянуть на артефакт поближе. Может быть, так он сможет понять, как выбраться из злосчастного места? Следующая кристаллическая плита оказалась изъедена трещинами, будто одернутая первыми морозами поверхность реки, и слышно было лишь самую малость, как сквозь вату — чьи-то выкрики и непрекращающийся вой. Но на секунду картинка сменилась, изнутри всё будто покрыло серебром, и там, Риз увидел… своё собственное перекошенное лицо — потемневшее от крови, с широко распахнутыми от ужаса глазами. Маг отшатнулся, едва не завалившись назад. — Что всё это… — начал было он, но запнулся, когда ту же фразу произнёс некто из кристалла совсем близко. — …всё это значит?! — голос — женский, сильный. Слова хлестали плетью. Риз поёжился, теперь идея исследовать «милое» место уже не казалась такой уж разумной. Да и больно резок и неприятен звук, доносившийся из зеркала — таким же тоном много лет назад Риза отчитывали в родном доме. За то, чего он не делал и в чём не был виноват. — Вы должны были привести её живой! — Кто ж знал, что она так взбесится от смерти ублюдка? — пробасил кто-то ещё. Изнутри поднялась волна страха — Риз слышал этот голос, только вот где? Кое-как собравшись, маг боязливо подошёл к кристаллу, но и на этот раз рассмотреть что-либо было сложно — сквозь трещины и зарубки виднелся могучий, высокий силуэт, и как с его плеча свисало нечто вытянутое, будто мешок с песком. Сощурившись, Риз понял, что-то был человек — девушка, бледная и черноволосая, спину и руки которой покрывали сочащиеся фиолетовой жижей трубки. Послышался раздражённый вздох, что-то ярко вспыхнуло, и зеркало одёрнуло алым. То будто завибрировало изнутри, чёрные черепки посыпались на пол. — Это ты во всём виноват! — прошипела незнакомка. Стекло запузырилось, открытой кожи коснулся неприятный потусторонний жар — но, отступая, маг заметил вспыхнувшие ярким жёлтым светом глаза, и отражение в них — того, кто здорово напоминал его самого. Мотнув головой, Риз побрёл прочь, не обращая внимания на окружающие его звуки, свет, и пронзительный холод. Какой-то безумец собрал в этом месте коллекцию кошмаров? Зачем? И почему в отражениях так много непонятного? И, он всё ещё мог вернуться, только вот не приведёт ли его очередной коридор в тупик или местечко похуже? Потерев лицо ладонями, маг встрепенулся и распахнул глаза. Не время сдаваться! И только эта мысль пронеслась в голове, как он осознал, что стоял у ещё одного высоченного тёмного зеркала — на этот раз, то было ровным, будто бы полированным, и выглядело дорого — как экспонат в музее или диковинка в доме знати. Медленно, то ожило — яркое свечение заставило мага поморщиться. Место, что пред ним предстало — странное, полно начищенного до блеска серебра, белого, слепящего света и малопонятных устройств — вроде тех, что сумасшедшие мастера на ярмарках выставляли «альтернативой магии». С десятком перемигивающихся лампочек, с трубками и жгутами. — Наверное, это чей-то сон… — тихо проговорил Риз. Вокруг сновидца расхаживал, потирая руки, сутулый человечек в белой робе — глаза его скрыты за толстыми линзами очков, и сам он неопрятный и нервный. Тот зачем-то взял лицо сновидца в свои руки и заглянул в глаза — внимательно, пристально. — Помнишь, как тебя зовут? Картина дёрнулась туда-сюда. — А что я от тебя хочу, знаешь? — на кивок, человечек едва заметно улыбнулся. Гаденькой, мерзкой улыбочкой. Риз понял, что наблюдать за этой историей ему с каждой секундой хотелось всё меньше и меньше, только вот когда сновидец дёрнул головой — стали видны яркие бирюзовые завитки татуировок, и было в них что-то знакомое… — Прекрасно. Прекрасно! — возликовал тот, зло рассмеявшись. — Никто мне не верил! Столько сил, столько денег! И вот, полюбуйтесь, — он взял сновидца за руку, и татуировки налились светом. Тут же что-то ярко вспыхнуло, а после окрасилось алым. Картинка подрагивала, будто сновидец бился в конвульсиях. — Рано! Плохо! Эй ты! Принеси мне отчёт за последние несколько дней… И тут — изображение пропало, и почти мгновенно восстановилось. Риз замер. Потому что теперь человек в белой робе стоял в стороне, а прямо перед тем, кто видел этот сон, был тот, кого быть там совсем не должно! У груди его ярко горел голубым непонятный многоугольник, тело — сильное и поджарое, одежда — дорогая, хорошего кроя, из тканей, которые Риз никогда в жизни не видел. Но куда хуже стало, стоило Ризу разглядеть его лицо. — Что за… — он потёр глаза, но наваждение не спало. Напротив него застыл Тим! Только вот не было в его взгляде ничего, что согревало душу — тот был колючим, холодным, от такого взгляда Ризу тотчас захотелось умыться. Или дать стоящему перед ним незнакомцу крепкую затрещину. — Значит, всё, что я захочу? — и голос, вот ведь нонсенс, голос так похож! Но, всмотревшись, Риз приметил что с лицом незнакомца было что-то не так. То словно покрывал слой второй кожи. Маска? — Так точно, сэр, — промямлил стоящий возле него человечек, поправляя очки. — Свободная воля исключена. Объект исполнит любое ваше пожелание. А демонстрацию способностей вы видели. — Неплохо. За сколько он расправился с бандитами? Тридцать секунд? — тот хищно улыбнулся. — Д-двадцать пять, сэр. Фазовый щит, удар, и… мы также работаем над интеграцией захвата, но есть некоторые… Риз сглотнул, зажмурившись, когда незнакомец потрепал того, чьими глазами он видел сновидение по щеке. По-хозяйски, гадко — будто верную псину. Или вещь. — …Моя личная сирена. Подумать только, — он придвинулся ближе, и улыбка его обратилась в звериный оскал. — Но для начала, мы с тобой повеселимся. Зеркало моргнуло, и свет его потускнел. И теперь, все одёрнулось розоватой дымкой. Риз увидел мраморный пол, статуи невероятной высоты и звезды в широком окне. А ещё, существо, чьими глазами Риз смотрел этот сон, почему-то было изломано — суставы вывернуты под неправильными углами, одежда — разорвана, а в животе зияла страшная язва, из которой выбивалась яркая кровь. — Скучно! — тот же незнакомец каблуком ботинка наступил на открытую рану, разворошив её края, но сновидец не произнёс ни звука. — Разочаровываешь, парень! Что только не делал — реакции как с резиновой куклы. Ты вообще живой? А? Ответа не последовало, незнакомец, рыкнув, сорвал с пояса какую-то вытянутую штуку, предназначение которой для Риза было загадкой. А потом он понял, и нутро его обдало холодом. — Мушкет?.. — кажется, так называли диковинное оружие, которому редкие мастера пророчили большое будущее. Это же — помещалось в руку, но выглядел брусок дорого, а металл отражал оранжевое магическое свечение — наверняка, таким можно было и убить за один выстрел! Незнакомец навёл брусок на развороченную рану, и присмотрелся. Но потом, повертев тот на пальце, наклонил голову в сторону, будто задумавшись. — Хм-м. Кукла. Марионетка… — взгляд его загорелся злым пламенем, он недобро улыбнулся. — Есть одна идейка. И вновь — зеркало моргнуло, все одёрнуло красным, картинку — едва видно. — Сэр, мы столько сил приложили, лишь бы объект забыл себя… — Бла бла бла. — что-то низко протрещало. — Адьес. И опять, вспышки, жестокие и холодные. Опять тот же мраморный пол, только теперь — ближе, у самого лица. — Итааак. Ну, как тебе, а? Папочка вернул тебе волю? Существо уставилось на свою руку — на блестящие вихры татуировок, словно неспокойные волны, и почему-то перед глазами его вспыхнуло — раз, и ещё. — Давай так. Порадуешь меня, — незнакомец широко расставил ноги. — И я, так уж и быть, позволю тебе время от времени наслаждаться твоими пустыми мозгами. Силы не вздумай использовать — учёные поставили в твою черепушку предохранитель. Только попробуй, и тебя поджарит изнутри. И тут перед ним промелькнули жуткие, отвратительные картины — крови, боли, мучений, и самые яркие — того, как с ним забавлялся этот жестокий незнакомец, будто и не человеком тот был, а гнусным животным. Существо зажмурилось, залилось горькими всхлипами, а потом, отшатнувшись, будто защищаясь, занесло перед собой руку — и в тот же миг всё вокруг занялось алым пламенем и яркими статическими искрами.  — Эй! Какого… Зеркало треснуло и погрузилось во тьму. Пошатываясь, Риз сделал шаг назад, и только потом осознал, что щеки у него почему-то были влажными. В голове зароились путаные мысли — казалось, что и сам он был там, был этим безвольным заложником, эмоции — неясные и непонятные захлестнули его сознание, — одна уродливей другой. — Что всё это такое? — прошептал маг, стараясь совладать с обуявшими его чувствами. — Что это за место?! Но, ему никто не ответил. Потемневшие зеркала уходили далеко во мрак, будто ряды надгробий. Вот — ожило ещё одно, и от увиденного маг едва не закричал. Потому что перед ним был тот самый лес, в котором их настигли Брик и Мордекай. Но в этот раз всё было иначе — Тим лежал возле него. Точнее, его безжизненное тело, разрубленное надвое, будто туша быка на базаре. Кровью орошена трава вокруг, и зеркало кто-то затемнил с одной стороны, видно хуже обычного. — Пха, — варвар сплюнул, и зычно рассмеялся. — Ха-хах, повезло-то как! Вырву ему когти да зубы, разбогатею! «Не может этого быть!» — подумал про себя маг. Но, получалось, это и вправду был он сам? Он сразу же узнал свою одежду, перепачканную пылью и кровью, короткий жезл, что валялся чуть поодаль. Только почему всё настолько отличалось от реальности? — Н-нет, — этот «Риз» должен был убежать, но вместо этого лишь прижимал к себе верхнюю часть туловища напарника. — Не… не трожь его… И не было ни огненных птиц, ни помощи, ни обступивших их иллюзий. «Риз» закашлялся, дыхание его вырывалось болезненными всхлипами, а когда тот посмотрел вниз, то наблюдавший по другую сторону маг увидел два наконечника, что насквозь пробили живот. Кровь пропитала рубашку, и такой красный ему совсем не к лицу. — И что ты мне сделаешь, а? — варвар размял плечи и оскалился. — Безглазая мразь, столько времени из-за тебя потеряли! — Не подходи! — прошипел «Риз», но из руки его лишь посыпались слабые, безвредные искры. Пустой, эфир исчерпан. Секундой позже берсерк с диким рёвом замахнулся и тут же кристалл растрескался окончательно — жуткая картина развеялась. Пошатнувшись, маг грузно осел на пол. В глубине души тут же ожил потаённый страх — что если бы не помощь, приключение закончилось бы куда быстрей и куда хуже. И холодно было не от наготы — а от жути, что происходила внутри ужасных плит. Риз отвесил себе несколько оплеух, затряс головой — и резко встал, едва не упав. Не время киснуть, то, что происходит внутри зеркал вполне могло оказаться иллюзией! Надо выбираться! Но, оглядевшись, Риз понял одну очень неприятную вещь — заворожённый видениями в артефактах, он совсем забыл отметить свой путь. Как же теперь вернуться назад?

***

Маг не понял, сколько времени прошло — то будто потеряло всякий смысл, остались лишь бесчисленные зеркала и ужасы, в них застывшие. В каждом Риз увидел себя. Себя — призраком, что застыл бестелесной тенью над чужой крепкой формой. Себя — злодеем с ледяным сердцем, что душил воровку. Себя — чудом, плечом с плечом с которым сражались угрюмые люди в серых кафтанах, а вела их сама чернота. Но каждый раз история обрывалась — и одна смерть была ужасней другой. И не только его — видел он и верных друзей, обращённых взмахом руки в пепел, видел напарника, которого судьба не миловала, убивая всё изощрённей и изощрённей. Был в этих видениях и человек в маске — странно, но того звали совсем как брата оборотня — Джеком, и ни в одной истории тот не был ни спасителем, ни героем. Реальность оказалась ничуть ни лучше, ведь каждый последующий шаг отдавался болью — ноги покрыли мелкие царапины и ссадины, да и дыхание всё чаще вырывались изо рта облачками пара. В голове мага пронеслась шальная мысль, что так он и сгинет — в окружении бредовых видений. Но тут тени, что тянулись от тускло освещённого зеркала будто ожили — закручиваясь в замысловатые спирали, танцуя, извиваясь вдоль стен. И наконец — одна из них отделилась, выплывая в реальный мир. То, что это не галлюцинация Риз понял не сразу, лишь когда «тень» заговорила: — Вы живы? — голос — глубокий, приятный. Звучание его — будто накинутое на плечи тёплое одеяло, так хотелось им укутаться, а Риз так устал… но, сбросив бредовые мысли, маг приметил алые символы, что светились в темноте — прямо как у того жреца, чьё колдовство помогло выбраться из кошмара многие недели назад. Только вот когда человек вышел на свет, Риз опешил. Таких типов он изредка видел в стенах академии, да и то, — за прилавком; или в людных местах, — там, где можно было дороже продать редкий магический товар. Торговцы с далёких ледяных земель. Но что тот забыл здесь, во сне? Человек был высок, статен, и богато одет — тёмно-серый кафтан расшит серебряной нитью и подбит коротким мехом, сапоги — с пряжками из чернёного золота и загнутыми мысами, а пояс его — повязан куском блестящей алой ткани. Только вот за одеждой уж очень сложно было рассмотреть самого незваного гостя. И вскоре, маг понял почему. Дело было не в русых волосах с проседью, что вихрами опускались на его плечи. И даже не в горящих потусторонним огнём глазах — отметкой охочих до тёмных искусств аколитов. Дело было в лице — то будто раздробили на части, как дорогое блюдо, да сложили как попало — мозаика, переливающееся марево зависло над шеей вместо плоти и крови. Не сразу, но, Риз понял — незнакомец вступил с кем-то в бой между реальностью и сном, и результат был не в его пользу. До чего подозрительно! — Вы торговец? — с недоверием проговорил Риз. — Ох, вам милее более привычный образ? — тот крутанулся на каблуках, и вот пред Ризом предстал закутанный в балахон жрец из кошмара со старым особняком и статуями. — Или нет? — Зачем эти дешёвые фокусы? — Лучше давать людям то, чего они ждут, — он рассмеялся. — Вам ли не знать? Голос мягкий, как бархат, но внутри будто пустой. Эхо из бездонного колодца. — Здесь довольно прохладно, — жрец хлопнул в ладоши, и темнота вокруг Риза внезапно стала материальной, — приняв форму свободной тёмной мантии из плотной ткани. — Знайте, заболеете здесь — заболеете и в реальном мире. — Кто вы… такой? — В таких местах имя имеет силу, потому, — он подмигнул, — давайте обойдёмся без формальностей. Главное — у нас одна цель. — Уверены? — О, абсолютно! — жрец поманил его за собой ладонью. — Идемте. Я покажу вам кое-что занятное. — С чего бы мне вам верить? — маг нахмурился, сильнее кутаясь в чёрный балахон. Жрец вздохнул и протянул руку в сторону, следом буквально из ничего достав изящную резную трубку. Та пожелтевшая, из полированной кости — будто тонкую ветку опутали щупальца и лианы. Кончик трубки утонул в мозаичном мареве, раздался травянистый аромат. — Вы ведь хотите выбраться, так? — Найти выход я и сам могу! — надулся Риз. — Без всякой там помощи! М-может, может вы вообще заманили сюда, чтобы прикончить! Собеседник его рассмеялся — раскатистым, красивым смехом, и лишь покачал головой, как добрый дядюшка перед неразумным племянником. — Вообще-то, без моей помощи вы давным-давно были бы мертвы, — тот выдохнул струю дыма. — Чувство, что за вами наблюдают, жар, от которого хочется убежать — да некуда… знакомо? — И что с того? — Ястреб ещё много недель назад выжгла бы вам душу, если бы не моя защита. Во сне. И наяву. — Конечно, — Риз скривился. — Как благородно. И не бесплатно, я прав? Что взамен? — …Помощь? — жрец зашагал в темноту. — И, здесь становится небезопасно. Слишком много смерти и горя. Пойдёмте, прошу. — Т-только… — запыхавшись, нагнал его маг. — Обещайте рассказать мне всё! И… я подумаю. Так уж и быть! — Непременно! Прошу за мной.

***

Шуршащие под ногами битые осколки вскоре сменились ровной дорогой. Жрец лавировал между огромными зеркалами, будто совсем те не замечая — а пещера тем временем наполнялась новыми звуками и запахами. Сладковатый аромат трав, что доносился из изящной трубки мешался с запахом чего-то тёплого, дышащего — словно стены постепенно оживали. И правда — Риз осмотрелся, — золотисто-синий камень, что покрывал всё вокруг, местами будто бы стал мягче, текучей. — Где мы? — Сложный вопрос. Мы нигде и никогда, мой юный друг. Здесь правила времени и пространства не работают. Риз недовольно цокнул языком — ну конечно, жрецы с их загадочностью! Когда это они говорили всё напрямик? — Знаете, не очень люблю шарады… — Ах. Приверженец холодной логики. Понятно-понятно, — он тихо рассмеялся. — Тогда так — представьте себе реку, циклопическую, огромную, как всё сущее. И, из одного бурного потока выходят тысячи тысяч помельче — а от них ещё, и опять, и так — бесконечно. — И как это связано с теми, — маг поёжился. — Зеркалами? — Напрямую. В них отражается то, что случилось, что случалось, и что может случиться. Вы ведь видели, как умирали? — демонические глаза зло блеснули. — Видел и я. Сам, кого знал, кого любил — снова, и снова, и снова… — П-подождите, но это ведь магия! Всё можно объяснить! — Пути эфира здесь не работают, — жрец затянулся. — И наша встреча — воистину подарок богов. Одна на сотни сотен тысяч. Нехороший холодок протянул вдоль хребта мага, тот проморгался, отгоняя наваждение. Он судорожно пытался вспомнить, где и что говорилось о чём-то подобном. Трактаты о вероятностях и измерениях были редкостью, тема считалась сложнейшей и затрагивалась лишь на последних курсах. А магов, что могли совладать хотя бы с базовой ступенью, в его группе можно было пересчитать по пальцам одной руки. Но… этот странный тип был жрецом. Кто знал, на что способно божество, которому тот поклонялся? — Откуда вы знаете? — Хм, понимаете ли, мой господин не умеет творить ярких чудес. Не умеет воскрешать мёртвых, или посылать огненные дожди. Единственное его благословение — знание, — жрец осенил себя странным знамением, будто начертил в воздухе неправильный многоугольник. — И в этом он превзошёл всех богов, как живых, так и нет. Риз проглотил кислоту, что собралась у горла. До чего нехорошо это звучало. — Ваш господин? — Ключ и Врата. Таящийся у порога. (*) Камень под ногами обратился в шелестящую мелкую гальку, капли серебра и золота в синеве стали ярче. Неведанный творец будто заключил в высоких стенах само ночное небо — а ещё, колючий холодный ветер исчез. Шаг, другой — путники вышли к другой широкой зале, где возвышались тёмные вытянутые кристаллы. Только вот если раньше кошмарные зеркала были разбросаны хаотично — здесь от входа тянулись ровные ряды, — словно кости для игры в домино. И сами плиты выглядели куда лучше — почти без трещин, начищенные до блеска. — Раньше, мне раз за разом приходилось наблюдать эти неприглядные картины. Смерти, боли, забвения. Каждая история — трагедия. В каждой пьесе — лишь мелкая сошка, — жрец прибавил шаг. — Разменная монета, болванчик для стрел и мечей. Дабы великие герои блистали! Маг зажмурился, когда разум обожгли свежие воспоминания — как варвар бесцеремонно срывал с него, ещё живого, — дорогую мантию, как выдёргивал у оборотня когти и клыки, и как в других, бесчисленных воплощениях берсерк, или другие искатели приносили лишь смерть и горе. Неужели… неужели именно это его и ждёт? — И ничего нельзя изменить? — прошелестел маг тихо-тихо. В мозаичном мареве лица мелькнул белый треугольник улыбки, жрец мотнул головой. — Отнюдь! Даже в хаосе есть закономерность! — он широко раскинул руки. — Мне лишь нужно было найти того, у кого всё получилось! — Ч-что? Жрец зацокал каблуками, чеканя шаг, возле него загорались и потухали зеркала — но те не трескались, а лишь показывали отрывочные сюжеты. Мельком, Риз увидел перекошенное от ярости лицо снайпера, что в следующую секунду оросилось кровью; себя самого — внутри потока из цифр, одёрнутого зелёной дымкой, — возле него застыла красивая девушка, будто раздробленная на куски — смутно знакомая… — Понимаете, в каждой истории события должны идти в определённом порядке. Роли предопределены, а весь мир — лишь декорация. Но иногда, очень, очень редко, — жрец нагнулся к нему, настолько близко, что они едва не столкнулись лбами. — Хватает мелкого камешка, чтобы вызвать обвал. Подойдите-ка сюда. В тёмной глади пред магом предстало бесконечное звёздное полотно, от одного вида которого захватило дух. Сотни, тысячи звёзд. И среди всего этого зависло… сооружение? Механизм? В виде одной большой литеры. «Н». — Это… Что это? — Вот тут человек забрался далеко в глубины космоса. За многие солнца от родной земли. — Вы же шутите… — с благоговением проговорил маг. Всё это казалось дурацкой сказкой, искусной иллюзией, но никак не правдой. Только вот та довольно быстро закончилась — небо не хотело держать повисшую в пустоте литеру — и та, медленно рассыпаясь, падала вниз — обрушиваясь огненным дождём. Жрец затянулся, и ровно проговорил: — Здесь — история ещё не достигла своей кульминации. Герой пал от рук Ведьмы, его дом разрушен, а сама она — в скором времени схлестнётся с Культом. — Вы о чём? — Культ Хранилища, — жрец тихо хохотнул. — Не слыхали? Риз мотнул головой — такое нелепое названьице он уж точно бы запомнил. — Пути их с Ястребом пересекаются, обычно — когда та обзаведётся силами, союзниками и доброй славой. Но редко… — он кивнул в сторону затухающего зеркала, поверхность которого утонула в огненных вспышках. — …Они приходят раньше. И тогда Пастух становится Ловчим. А Палач — Героем. Слова его всё больше отдавали сущим бредом, и с каждой новой историей Риз терялся в происходящем больше и больше. Но собеседник его, казалось, этого не замечал — тот, покручивая между пальцев резную трубку, подошёл к ещё одному зеркалу, и кивком указал на полированную поверхность. — В похожем месте мне удалось найти своё Отражение. Ах, до чего приятная картина! Ризу картина приятной не казалась — напротив, бескрайние заснеженные поля и хмурое серое небо заставили его поёжиться. Да и люди, что деловито расхаживали меж снегов — легко, будто того и не было вовсе, — выглядели угрюмыми, слишком уж серьёзными. Тяжёлые серые кафтаны и длинные чёрные мушкеты Риз точно видел — в одном из зеркал. Там этих же людей обращали в кровавое месиво подоспевшие на вечеринку искатели. Но здесь, — тех не было видно. — Тень, Отражение. Называйте, как хотите. — Тень? — Ну, мой юный друг, казалось, вы куда умней! Видели же людей, что выглядели в точности как вы, — он сощурился. — Умирающих. Молящих о пощаде. — Это не я, — Риз оскалился. — Не я! Не знаю, что там происходило, и как получилось, что… …что он сам, и напарник его — умирали снова и снова ужасной смертью. — Конечно, — жрец погладил его по плечу, будто успокаивая испугавшегося грозы юнца. — Знаю, больно осознавать, что смертны. Больно понимать, что тот путь был неверен. Но здесь и сейчас вы живы. И это главное. Ведь так? Тон жреца убаюкивал, а голос звучал приятным рокотом прибрежных волн. Тот затянулся, следом выдохнув струю густого дыма, и та застыла в воздухе, рассекла чернь надвое. — Получается, вы разговаривали, — Риз ткнул пальцем в полированный камень. — С теми, по ту сторону. — Возможно, — жрец пожал плечами. — Но, куда чаще они же совсем не хотели меня слушать. Или вовсе пытались убить. Хмурые люди в серых кафтанах тем временем рассыпались, зарылись в снег — да так, что не разглядеть. Раздался странный стрекот — белые хлопья взметнулись вверх, — и в пьесе появился новый герой, — огромное, разряженное в яркие цвета чудовище — ревущее, как стая василисков. Слова его малопонятны — тот отчаянно звал свою госпожу, и… хотел испить чужой крови? — Отвратительно, пойдемте-ка отсюда. Есть и места поприятнее. — Что там произошло? — Риз быстрым шагом нагнал собеседника. — Хм-м. Форменная резня, мой юный друг. И закончилась бы она плачевно, но, к счастью — зарвавшуюся девчонку вовремя остановили. Культ был обезглавлен. А остальное — пока непостоянно, как осенняя погода. В истории слишком много белых пятен, а сама она — неправдоподобней с каждым словом. Вот потому-то Риз и не любил ни жрецов, ни их богов — добиться ясного ответа от них — сродни чуду. — Не понимаю! — проворчал Риз, прикрыв лицо ладонью. — Хм. Давайте, вернёмся в нашу с вами историю? Наверное, слышали про эксперименты Даль? Искусственная Магическая Инициация? — Хах? Да, но при чём здесь… — Нашёлся один, — по мозаике лица прошла рябь, а глаза загорелись злым огнём. — …Предатель, что помог Ведьме добиться небывалой мощи. А для испытаний тот избрал наши земли. Произошло это несколько лет назад. Жрец затянулся и выпустил густой дым сквозь зубы. — Эта самая Ведьма возомнила себя невесть кем, уничтожала города и деревни, едва не оставила людей без еды, — он погладил большим пальцем полоску красной ткани, что опоясывала его талию. — И, попыталась основать культ, на пару с братцем. Они назвали себя и своих последователей «Дети Хранилища». — Погодите-ка, — Риз замотал головой. — Я ни о чем таком не слышал! Жрец сипло рассмеялся. — Конечно не слышали, мой юный друг. Великие Спящие послали мне знамение, — он раскинул руки в стороны. — И наказали исполнить их волю. Что я и сделал. — Сделали что? — Ах. Мелочь. Укоротил Ведьме росточек, — он провёл ребром ладони поперёк горла. — Только и всего. Маг зажмурился, пытаясь собраться с мыслями. О Ведьмах, настоящих Ведьмах, а не о простых деревенских знахарках, что пытались заработать на громком имени — было известно немного. Что в мире их может быть только шесть. Что силы их — врождённые, и заключены в узорах дьявольских татуировок. И что чаще всего тех пытались либо использовать, либо пленить. А редкое убийство могущественной ведьмы было излюбленной темой на ежегодных сборищах академий. И сейчас этот странный тип утверждает, что убил одну из них? Нет, это какая-то шутка! — Вы ведь торговец? Не воин. — Надзор за торговыми путями — одна из моих обязанностей, верно, — жрец поклонился. — В море много опасностей, и человек — не самая страшная. Ну конечно. И кто же мог договориться с жуткими тварями из глубин, как не жрец богов, одно имя которых вызывало мигрень! — Князь Владов был очень недоволен потерей груза и наших судов. А я же… — он сложил руки на груди. — …понимаете, отчитываться перед семьями погибших честных работяг не очень-то приятно. И, вся эта бюрократия, бр-р! Воспоминания казались книгой со слипшимися страницами, стоило дёрнуть слишком сильно — как в мозгу просыпалась боль. Маг смутно помнил, что много лет назад, во время учёбы, северян в столице почти не видели, а уже через пару-тройку годков ситуация изменилась — все чаще среди торговцев и антикваров мелькали люди в серых кафтанах, все лучше становилось их снаряжение и товар. Да и странные, до того неведанные артефакты из чёрного, будто сама ночь, металла пришлись по вкусу любителям тёмных искусств. Ризу они казались диковатыми, грубыми, а свойства — что страшная сказка на ночь, в которую поверит лишь полный дурак. Но тёмные маги наперебой рассказывали про неправильной формы многоугольники, что удваивали эфир, но забирали жизненную силу; игральные кости, на которых могло выпасть что угодно, даже смерть врага, или того, кто их кинул; камни неизведанных цветов, что преобразовывали заклинания в прямые противоположности. Одним словом, экзотика, к тому же совершенно бесполезная. А вот настоящее оружие у северян выглядело куда привлекательней, как и ткани с мехами. Так неужели… тот «Культ» и стал причиной изменений? Жрец побрёл у самой стены, ведя по камню раскрытой ладонью. Камень — что чешуя древнего змея, переливающийся, будто дышащий изнутри. — Теперь же поборники Ястреба атаковали торговые пути. Думали, что мы везём на продажу оружие, зелья, алхимические ингредиенты… — он покачал головой. — А когда нашли там специи, зерно и снедь — взбесились. Убили много хороших людей. — Это довольно, — ну конечно, так он и поверил! — Жестоко. — Именно. Их «храбрейший лидер» не обрадовалась, когда мы ответили сталью. Возможно, по ту сторону она и сильна, но, — он сжал и разжал руки в кулаки. — В мире снов никому не дано справиться со слугами Великих Спящих. Мир снов — их обитель. — А ваше… — Риз ткнул пальцем себе же в щёку. — Это? — жрец рассмеялся. — Что вы, привычное дело! Редко кто не пытается дать мне по лицу при встрече. Добрая слава — тяжкое бремя. Неспешным шагом, путники пересекали одну залу за другой, а разыгрываемые в зеркалах пьесы из иных миров преследовали их по пятам, будто вой призраков. Жрец замолчал, трубка в его руке рассыпалась на части и исчезла. — Помните комнату, где вы, другой «вы», умирали, раз за разом? — наконец, странноватый незнакомец заговорил, тихо-тихо. Риз поёжился, усилием воли отгоняя нехорошее чувство. — Предлагаете вернуться? — действовать, так на опережение! — О нет. Пустое это. Бессмысленное. Следующий коридор оказался куда шире, по краям его парили в воздухе слабо люминесцирующие белым кристаллы, и всё вокруг будто утонуло в призрачном свечении. А дальше — твёрдый каменный пол сменился мелким, тёплым песком, таким же тёмным и блестящим, как и всё вокруг. И на этот раз комната оказалась абсолютно пустой, полой, но настолько огромной — будто бесконечной. Жрец хлопнул в ладоши, раз, два, и острые кристаллы рассыпались по сторонам, освещая путь нестройной дорожкой. — Много смертей, одна хуже другой. Ваша. Того, кто вам близок и люб. Так? Риз сглотнул, когда от этих слов пред его мысленным взором промелькнул обрывок истории — той, время и место которой маг не смог понять, как ни старался. Где оборотень лежал возле него на испещрённым трещинами мраморе, где в животе у него зияла ужасная рана, и где целебное зелье — что вода. Не работало. Впитывалось, но не лечило. Но страшнее всего было другое — а именно, слова, что тот произнёс, улыбаясь, перед тем как умереть. «Я так рад, что встретил тебя». И это неправильно, такого не должно было быть! Не было ни проклятий, ни ругани, ни обвинений, что за несколько лет Риз слышал много-много раз от неудачников, которых водил за нос. Ничего из этого! Неужели этот простак настолько туп, что готов был расстаться с жизнью ради него? Риз потёр лицо ладонями, загоняя воспоминания в подкорку. Жрец, что встал чуть поодаль, тяжело вздохнул и кивком указал на переливающиеся холодным светом барханы. — Мои смерти здесь. В этих песках. Свои зеркала — я изничтожил в пыль. Но, — он грустно вздохнул. — Для коллекции вашего забвения хватило одной комнаты. А моих — не счесть. Маг поёжился — слишком уж правдиво прозвучали эти слова, да и от участи, что постигла незнакомца, стало очень неуютно. Видеть свою смерть опять и опять, и думать — а удастся ли предотвратить её на этот раз, — кошмар, а вовсе не благословение. — Но, мы здесь не за этим. Прошу за мной. Песчинки шуршали под ногами, сложно было представить, сколько зеркал пришлось перебить, чтобы утоптать те в прах. Но, — Риз собрался, отогнал лишние мысли, — даже из этого можно было получить выгоду. Если жрец до сих пор его не тронул, пустил в обитель своего бога, и рассказал столько ценной информации (которую, возможно, удастся даже продать), значит — маг ему нужен, и нужен живым! Но зачем? …И тут, Риз едва сдержался, чтобы не впечатать ладонью себе же в лоб. Конечно! — Идол. Я нужен вам из-за него? — О-о, решили взять быка за рога, да? — он рассмеялся. — Может быть да. Может быть — нет. — Тогда у меня вопрос. Правда, что этот идол умеет исполнять желания? Жрец пожал плечами. — В какой-то степени. Однако, больше ему подвластно нематериальное. Только между нами — Ястреб хочет попросить исчезновения магии как таковой. Чтобы все были равны. Риз сглотнул, следом поморщившись от звука низкого смеха. — Забавно, не так ли? Или вам тоже хочется чего-то необычного? Добавить в арсенал пару-другую смертоносных заклинаний? Погасить солнце? — Нет. Деньги. Много денег. Это он может? — О да, — жрец качнулся с пяток на мыски и обратно. — Прямо за постаментом должна быть огромная сокровищница, где культисты оставляли подношения — оружие, артефакты, камни и золото. И по всему храму тоже, правда там добыча куда менее привлекательна. Риз прищурился, исподлобья рассматривая собеседника — тот едва не светился от самодовольства, и как же это всё подозрительно! — А вы? Вы чего хотите? — Жить. — сухо ответил жрец. — И никакой идол мне в этом не поможет. — Хах, не верю, — маг ухмыльнулся, скрестив руки на груди. — Слышал я про ваших богов, и про то, как в жертву вы приносите своих же людей! — Что вы, что вы, какая глупость. Чужаков вполне достаточно, смею заверить, — он поклонился. — И, наши с вами истории похожи, но исход — полностью зависит от вас. — Вранье! — Ничуть, — серьёзно проговорил жрец. — Сказанное мною — правда. Могу поклясться видимым и невидимым миром, это так. И от этих слов на мгновение яркие золотые крапинки застывшего в стенах неба зажглись. Чтобы так же быстро потухнуть. Вновь воцарилась тишина. Песок мерно шелестел под ногами, а комната, что почудилась бесконечной — совсем такой не оказалась. И было ли то колдовство, иллюзия, или что-то ещё, маг так до конца и не понял. Но тело, само его тело с каждым шагом будто становилось легче, шаг — невесомей, а кожа — прозрачней. Буквально. Но спутник его на это никак не отреагировал, лишь спокойно шёл вперёд, замолчав. Скрепя сердце, маг проговорил то, что хотел спросить уже давно: — Что я должен сделать? — Наконец-то правильный вопрос! — жрец развернулся, достал из воздуха огранённый камень размером с фалангу большого пальца — зловещего темно зелёного цвета, как чешуя василиска. — Муассанит. Этот камень пришёл к нам со звёзд. Буквально, его находят в метеоритах, — тот протянул ладонь. — Возьмите. Не проклят, даю вам своё слово. От камня веяло чем-то странным, а секундой позже тот распался на три ровные части. Риз тут же одёрнул руку, брезгливо поморщившись. — Нет. Без договора нет сделки. Рассказывайте всё. — Что ж… Первый нужно будет вставить постамент, на котором установлен идол. Вторую часть — бросить в ток эфира, что проходит под храмом. — Под храмом? — Риз выгнул бровь. — Именно. Так идол сможет напитаться силой. Что-то не так. Не сходится, получается, ему просто позволят поставить идола на место и забрать все, что он захочет? Секундочку. — Вот в чем дело, — Риз ухмыльнулся. — Вам нужен кто-то, кто умеет ладить с чистым эфиром. — О да, тут вы правы. С эфиром я полный ноль. Но ноль не всегда ничто, мой юный друг. Ноль — начало и конец. Другими словами… — Избавьте меня от этой чуши! — Риз с раздражением потёр виски. — Третий? Что с третьим камнем? — С помощью него вы откроете ворота в храм. Иначе невозможно. Сожалею. — Почему я? — и этот вопрос Риз задавал себе за последнее время уж слишком часто. — Вы первым взяли идола в руки. Вам и отпирать дверь. Всё по-честному. Маг прищурился, цокнув языком — из уст торговца похожее звучало едва ли не смешно. — И что я за это получу? Тут же чёрная мантия, что укрывала тело мага, вспузырилась кипящим мазутом, обращаясь рубашкой из дорогого шелка, брюками и кафтаном по последней городской моде — иссиня-чёрными, с чёрным же меховым воротником. — Деньги не проблема, — жрец достал изящную трубку откуда-то из складок своего одеяния. Кончик её утонул в мозаичном мареве лица, раздался травянистый аромат. Жрец выпустил струю дыма. — Деньги. Земли. Люди. Просите чего хотите. — Люди? — Риза передёрнуло от одной мысли, что перед ним мог стоять один из этих. — Ох, прошу прощения, травма притупила восприимчивость к языкам. Хм… — он затянулся. — Воины. Защита? Недобро блеснули глаза, человек скользнул по нему взглядом. — Если хотите — можете даже построить одну из так любимых академиями башен, обеспечу охрану от надоедливых посетителей. На тот случай, если вы изучаете тёмные искусства. — Нет. — Риз мотнул головой. — Я не такой, как вы. Раздался сиплый смешок. — Напрасно, мой юный друг. Человеческая природа такова, что все неизвестное и малопонятное мы принимаем за нечто чудовищное. А это не всегда так. С каждым произнесённым словом тело жреца истончалось все сильней, сквозь его руки, ноги и туловище просвечивалась диковинная иномирная порода, а шаги — звучали тише. — Куда мы идём? — голос оставался прежним, и это немного успокоило мага. — Туда, где вы добились, чего желали. Или может, — жрец обернулся. — Интрига придаёт вам сил? — Боги, вот поэтому я и не хожу на утренние службы. Собеседник лишь от души рассмеялся, весело и искренне. — Скука смертная, верно? — …Ещё эти помпезные костюмы, что заставляли носить каждые выходные! — Верно-верно, — тот покивал. — Вас не сильно заботит изменившаяся форма? — Это? — Риз помахал полупрозрачной ладонью. — Типично для сна. Да и показывать слабость и страх перед странным типом магу совсем не хотелось. Зазеваешься — такой откусит не только руку, — проглотит целиком! — Холодная логика, да? Что тогда скажете на это?.. Маг охнул — потому как пещера пропала, а на её месте возник безразмерный звёздный океан, только вот цвета в нём поменялись с ног на голову — чёрное было белым, а белое — чёрным. Блестящие тёмные светила неизведанные боги раскидали по белоснежному полотну, и те перемигивались друг с другом, словно в незримой беседе. И всё это было столь необычно, что маг не сразу понял, что пол под ногами исчез, а сам он — парил в пространстве, будто неприкаянный дух. Нехорошая догадка пронзила его нутро, Риз принялся осматривать себя. От него-старого остался лишь силуэт, едва различимая дымка, а в центре всего этого, почти у самого сердца — застыло нагромождение всех известных и неизвестных цветов, пульсирующее и живое, что формой своей напоминало неправильный шар, — пластичный, текучий, меняющийся, внутри которого горел неяркий огонёк, что мерцал в такт биению сердца. — Повезло вам, мой юный друг, — прошелестело совсем рядом. — Редко кому удаётся рассмотреть свою душу при жизни. Маг обернулся на голос, и замер. Потому что спутник его обратился пустотой — дымом, что очерчивал человеческую форму, но мерзость была не в этом. Ведь там, в центре, застыло нечто ужасное — будто серый кусок гнилого мяса, в котором копошились тысячи личинок, а вместо огня — лишь огарок, моргающий холодным светом. — …Плата за знание, — жрец кивнул. — Всё лучше, чем забвение. Мы здесь не за этим. Непостижимое небо двинулось к ним навстречу, то тут, то там проявлялись осколки каменных плит с застывшими на них зеркалами — на этот раз прозрачными, будто стекло. Какие там могли разыгрываться сюжеты? — Здесь тоже смерть? — О нет, — прошуршал спутник. — Напротив. Загляните, если любопытно. — И в чём подвох? — с недоверием процедил Риз. — Обижаете, — дымка пришла в движение, жрец будто навострился, а вслед за этим вдалеке раздался приглушённый крик. — Здесь чужак. Далеко не заплывайте — унесёт. Скоро буду. — Подожди… — не успел маг договорить, как жреца и след простыл, — …те. Прекрасно. И на этот раз исходящее от зеркала свечение почему-то показалось тёплым, мягким. Таким привлекательным, что прикоснуться к нему хотелось всё больше и больше с каждой секундой. Так что Риз, буркнув себе под нос «только одно, и всё», приблизился к хрустальному прямоугольнику. Эта картина понравилась ему куда больше — водная гладь, прозрачно голубая от чистоты, и светлый, мелкий песок. Вокруг — ни души, то тут, то там возвышались редкие растения с острыми листьями, а в другом конце пляжа всё утонуло в зелени. И не было ни шума, ни предсмертных стонов, ни крови. Наконец, Риз увидел себя, сначала — со стороны, а потом — и «своими» глазами. С искусственной стальной рукой, в рубашке свободного кроя с цветастым рисунком и штанах до колена. «Он» держал в каждой руке по половинке какого-то ореха, внутри которого плескалась ярко-синее питьё. В поле зрения то и дело мелькали строчки текста, что появлялись сами собой, но почти мгновенно те изменялись на фразу «не беспокоить» и пропадали. Чуть дальше, на лежанке под широким зонтом, «он» увидел кого-то ещё, и быстрым шагом направился туда. Незнакомец был одет по той же моде, только вот кожа его — смуглая, а руки, шея — показались магу такими знакомыми… Почему? И почему лицо этого человека мерцало, словно сокрытое заклинанием? «Он» нагнулся, чтобы поцеловать сначала в щёку, а потом в переносицу. — Я принёс коктейли, — с гордостью проговорил тот «Риз». — Да ну? Мистер Торрг пожаловал тебе часть торговых путей? Или Маливан сами подорвали свой офис? И не впервой маг слышал и этот голос! Кто же пред ним такой? — Хмм, нет и нет. Жаль. — Жаль. И тут он заметил. Кольца — одинаковые, простые, на безымянных пальцах актёров из иномирной пьесы. Секунду, это что-то значило, об этом было в каком-то трактате! «Риз», тем временем, уютно устроился возле своего спутника на лежанке, уперевшись подбородком тому в плечо. — Когда-нибудь, ты снимешь эту штуку. Обещаю. — Главное, что ты видишь всё, как есть. — Нет, — картинка пришла в движение, «он» нажал на что-то возле уха своего спутника и Риз обомлел. Потому что разноцветные глаза невозможно было не узнать, и бесчисленные веснушки, и улыбку, от которой в груди разливалось тепло. Этот «Тим» выглядел, как человек, всякое звериное пропало. — Я сделаю так, что тебе больше никогда не придётся прятать лицо. — Слишком дорого, я правда этого… — Если ты ещё раз скажешь, что не стоишь чего-то, Тимоти Лоуренс, — «Риз» положил руку спутнику возле ключицы, недобро прищурившись. — Пожалеешь! — Да ну? — в цветных глазах заплясали весёлые огоньки. «Тим» потянул его на себя, прижимая. — Опять пустые угрозы? Или докажешь чем? — Вот так значит, да? — «Риз» бесцеремонно устроился сверху, от чего спутник его охнул. — Напомнить тебе, чем закончились наши… переговоры, на Дионисе? — Пере… — «Тим» зарделся, но вопреки этому на лице его расцвела дурацкая широкая улыбка. — Здесь люди есть, забыл? — Это частный пляж, — «он» пожал плечами. — Я зарезервировал половину острова. — Ты… — «Тим» пытался уворачиваться от своего мучителя, что старался не то поцеловать, не то укусить. — Неееет, не может этого быть! — Зови на помощь сколько хочешь, — низко проговорил «Риз» на ухо. — Хотя… может, если будешь звать достаточно громко, я над тобой сжалюсь. — С-стой, так не… Маг, что стоял возле зеркала, почувствовал, как закипает — история приняла совсем другой оборот, а помощь так и не подоспела. И как же хорошо, что жрец так вовремя решил исчезнуть! Иначе пришлось бы думать, как того убить, дабы избежать позора. Риз перевёл дух и огляделся, как оказалось — ещё одно большое зеркало находилось совсем недалеко, а стоило о том подумать, — оно буквально притянуло к себе неведанной силой. Здесь же, напротив — горячий воздух обжигал сквозь стекло. Внутри застыла пустыня — скалилась острыми зубьями гор, и дыхание у той было знойным, жарким. Прозрачная гладь моргнула, и Риз увидел проржавевший многоугольник здания, с заколоченными крест-накрест окнами и покосившейся дверью — та свисала с петель, вот-вот, да упадёт. Из расщелин в стекле, сквозь доски и высокие бойницы выбивались струйки дыма, а совсем скоро послышались шаги, и чьё-то недовольное ворчание. От мощного пинка дверь улетела в сторону на добрый метр, вслед за ней появилось новое действующее лицо — некто в грязно-бурых одеждах, со странным тяжёлым мушкетом в руках. Человек ругнулся, поправил шарф, что закрывал ему половину лица, и закинул орудие на плечо. — Хм-м, — проговорил маг, всматриваясь в разыгрываемую пьесу. По крепкому сложению, по отливающим рыженцой волосам и веснушкам, он сразу понял, кто перед ним. — Случайно же! Ну случайно, не хотел я… — за ним из темноты появился ещё один «Риз», одетый будто завсегдатай воровской гильдии, в приглушённые, мрачные цвета. — …Кто ж мог подумать, что оно взорвётся? — Действительно, — пробурчал «Тим». — От шаровой-то молнии, вот так сюрприз! — Зато я вынес накопители, — «он» достал из-за пазухи пару плоских прямоугольников, что полированное серебро. — За данные нам точно заплатят. — …А за прототип убьют. Не корпы, так искатели. — Если ты ещё не заметил, им и без нас есть чем заняться. Скажи честно, когда ты в последний раз видел Налётчиков? А? «Тим» потёр переносицу, недовольно хмыкнув. — Не важно. Твои фокусы едва нас не угробили. А все ампулы ты разбил! — Ампулы? — «Риз» осторожно, будто к затаившемуся зверю, приблизился к своему спутнику. — Никак не можешь забыть тот случай? — Ещё бы чуть-чуть… — тот запнулся, когда «он» опустил шарф вниз. Боязливо осмотрелся по сторонам. — …Ты что делаешь?! — Царапина, — отрешённо проговорил «Риз», проводя большим пальцем по алой полоске, что протянулась через правую щёку напарника. И тут маг приметил кое-что необычное — глаза того «Риза» горели спокойным синим пламенем, а у руки, там, где ткань не касалась кожи, виднелись бирюзовые завитки. С каждым плавным движением царапина истончалась, пока наконец, совсем не исчезла. До чего занятный трюк!  — И не такое могу убрать, знаешь же, — тихо проговорил «он», следом поцеловав спутника в кончик носа. — Побереги деньги для оружия. «Тим» недовольно прищурился, щеки его залил яркий румянец. — Ну да, ну да. Конечно. А не пошёл бы я нахрен. — Ну-у, если ты настаиваешь, — игриво протянул «Риз», приобнимая спутника за плечи. — Когда вернёмся домой. — И не мечтай, — серьёзно проговорил «Тим», но улыбка, что тот едва мог сдержать, выдавала его с потрохами. — Как жаль, ведь твой, — «он» поморщился, — ужасный цифровой клон обещал вернуться не раньше завтрашнего вечера. — Не нравится мне это всё, — «Тим» пожал плечами. — Натворит дел, проблем не оберёмся. — За ним есть, кому присмотреть. Расслабься. Тяжело вздохнув, «Тим» понуро уставился на мыски своих сапог. А потом, одним ловким движением развернул «его», будто в танцевальном «па», и припал к губам, под звук сиплых, довольных смешков. — Нахрен пойдёшь ты, — тихо проговорил «Тим», — И про тот ужин я тоже помню. — Пфф… — «он» поцеловал спутника в щёку. — Думал, забудешь. — Не-ет, и не надейся. Знаешь, как сложно найти здесь сносную еду? — Хорошо, хорошо, пожалуй я… Не досмотрев, маг обернулся — неподалёку что-то глухо бахнуло, серые звёзды часто замерцали. В сознание закралась мысль, что всё это было не просто так, но вот незадача — Риз так и не узнал имени своего спасителя, и как докричаться до него — неясно.

***

Маг скользил взглядом по фантасмагорическому черно-белому морю. Зеркал с каждым прыжком становилось все меньше, а сюжеты в них — все путанней. Где-то он видел ужасные машины, груды черепов, кровь и жутких чудовищ, от которых отбивались люди в дорогих одеждах. Где-то — не происходило ничего, в хрустале навечно застыли лёд, либо темнота. Себя, другого себя, Риз повстречал лишь в самом начале, и тогда это было чистым везением. Теперь же маг понял, что экскурсия по невообразимому затянулась, а проводник его куда-то запропастился. Но, стоило ему это подумать, как ожило ещё одно зеркало — и до того всего-ничего. — Последнее, — уверенно проговорил Риз. И поначалу он ничего не понял — сюжет не менялся, — внутри застыла обычная комната на постоялом дворе. Широкая кровать, аккуратный, круглый стол в гостиной и пара стульев возле него. Место уютное — отделано бежевым камнем и крепким деревом, тёплый свет струился через распахнутое окно. В небольшой вазе стояли простые полевые цветы, и внезапно, изображение ожило — внутри появился… он сам. — Не может этого быть, — Риз мотнул головой. Отражение и реальность, будто братья-близнецы, этот «Риз» — в неизменной мантии (правда, заштопанной в нескольких местах), в той же одежде. И напарник его ничуть не изменился, напротив, даже не думал скрывать звериное. «Риз» уютно устроился на чужих коленях и с довольным видом чесал напарника за ушами, и у шеи, наслаждаясь приглушённым мурчанием. Терпение «Тима» быстро иссякло — тот притянул «его» за талию к себе, приобняв, и боднул макушкой между шеей и ухом. — Что такое? — «Риз» тихо рассмеялся. — Хотите что-то сказать, о великий герой? Напарник фыркнул, но, приметив «его» улыбку лишь улыбнулся в ответ. И Риз, настоящий Риз замер, потому что даже последнему кретину было понятно, что именно «Тим» сейчас произнесёт, и от предвкушения и волнения нутро свело приятной истомой. Но услышать так и не удалось — что-то со всей силы толкнуло мага в сторону, а зеркало позади него разбилось вдребезги. — За мной! — возникший из ниоткуда жрец схватился за его ладонь, и окружающая действительность обратилась стремительным, безумным потоком. Черно-белое течение несло их дальше и дальше, чтоб вскоре разбиться о холодную темноту.

***

— Очнитесь! Очнитесь же! Болью обожгло щеки, маг подскочил с места, судорожно оглядываясь по сторонам. Сине-золотые стены, в сводах которых застыли чёрные зеркала, поприветствовали его холодным светом. Риз мотнул головой, проморгался, заметив, что телу его вернулась обычная форма. — Что случилось?.. — запнулся маг, когда увидел, во что превратился безымянный спутник. Тот будто застрял меж двух миров — кисть, нога и шея его исчезли в черно-белом мареве, в груди зияла пустота, в глубине которой тлело голубоватое пламя. — Худшее, худшее из худших! — жрец прикрыл лицо ладонями. — Фальшивые боги послали ей чудо! Указали, где найти меня. — тот покачал головой. — …И где найти вас. Жрец тяжко вздохнул, вновь из ниоткуда появилась так любимая им трубка. — Хуже того, пришлось уходить в спешке. Некрасиво, без молитв, без почестей. Теперь, так просто путь назад не отыщешь. Если только… Тот затянулся, вперился взглядом в высоченный потолок, будто ища там что-то. А затем, заговорил: — Груды каменьев и блоков разбитых Вот вавилонской гордыни итог: Темнота и звезды, заточенные в камне, ожили, запульсировали в такт его голосу.  — И ядовитая плесень на плитах Тлеет смертельным огнём вдоль дорог… (*) С каждым словом те будто становились ближе, сама чернота распахнула глаза, глядя на затаившихся внизу путников. Наконец, раздалось приглушённое ворчание, и, иссиня-чёрный камень потёк вниз, будто лава, обращаясь лохматым, грациозным животным. Риз потёр глаза, путаясь в происходящем — у ног жреца застыл огромный кот, что в холке доставал тому до колена. Шерсть — будто ночное небо, припорошённое звёздами, глаза — без зрачков, синие, как самое чистое озеро. Жрец склонился перед животным, что-то невнятно буркнув, и принялся чесать тому за ушами. Кот тихо мявкнул, и тот же звук эхом разнёсся по всей пещере. Там, у потолка, застыли десятки похожих тварей, с любопытством смотря вниз. — Мой вам совет. Потеряетесь в мире снов — ищите кошку. Кошки — лучшие проводники. Риз едва не закричал, когда сверху нечто спрыгнуло ему за воротник. Как оказалось — собрат ластящегося внизу зверя, только в несколько раз меньше. — Они любят хорошую поэзию. Или хорошую компанию. Довольно редкие существа. И кажется, они вас не боятся. Чихнув, зверь бесшумно зашагал вперёд, и жрец тут же припустил за ним. — В тех зеркалах, — маг старался не сбавлять шага. — То, что случится? — Не хочу вас обнадёживать, мой юный друг. Граница меж чёрным и белым тонка, как лист пергамента. Дорога извилиста, таинственный камень растрескался под ногами на мелкие кусочки. Пещера теперь — настолько тёмная, что видно всего на несколько шагов вперёд. Издалека послышалось глухое уханье и слова, что читали нараспев. И каждое из них отдавалось болью. Но где-то вдалеке маячил тёплый, янтарный огонёк, явно не из этого мира. И так хотелось оказаться ближе к нему. — Как печально, — прошелестел жрец. — Не смог показать вам главного. Лишь смерть, да грёзы. — Так те зеркала показывали ложь? — Отнюдь. Это может случиться. А может и нет. Одни Боги знают, где правда. В паре шагов от него темнота призывно мявкнула, будто подгоняя. — Прошу, помогите мне! — жрец протянул призрачную руку, силуэт его был одернут тусклым зелёным светом. И больше всего Ризу хотелось очнуться от этого кошмара, вновь почувствовать себя живым. А ещё, какая-то маленькая, рациональная часть его пыталась найти подвох в словах жреца — и не могла. Тот пообещал говорить правду, а этот народ уж очень не любил понапрасну разбрасываться такими вещами. Их Боги сильно карали за нарушенное слово. — Пожалуйста, не дайте мне… нам. Не дайте нам умереть. Столько сил, столько страданий, неужели все напрасно? О да — Риз легонько кивнул, — столько недель пути без удобств оказались настоящей пыткой! Или жрец имел в виду что-то другое? — Не хочу, чтобы все пошло прахом, — тот поклонился. — Просите столько золота, сколько хотите. При встрече я исполню любое ваше желание. Обещаю. Слишком заманчиво. Слишком подозрительно. Но… — Любое? Вы уверены? — Абсолютно. Могу дать клятву на крови, однако, предупреждаю — тогда нас проще будет найти. — Нет! Нет, не стоит, — откашлялся Риз. Меньше всего ему хотелось вступать в бой с преследователями бок о бок с этим подозрительным типом. Да ещё в мире, где эфир не работал. Поколебавшись, маг пожал протянутую руку, дивясь, насколько та была холодной. Жрец развернул его ладонь вверх и вложил туда три зелёных камня, блестящих, что драконьи слезы. — Благодарю. Пусть вас коснётся благословение Великих Спящих, — на мозаичном лице мелькнула кривоватая улыбка. — Мы скоро встретимся. И тогда, я сдержу своё обещание! И тут же видение раздробилось на мелкие осколки, а те — обратились в пыль. Мир снов исчез.

***

Пробуждение было ужасным — голова болела как после сильного похмелья, все тело ломало, а ещё — маг запутался в одеяле, извалявшись в итоге в сухих иголках и листьях. Отряхнувшись, Риз заметил медовое зарево, что пробивалось сквозь кроны деревьев и перекрученные стволы. — …Всего лишь сон? — изнутри поднялась волна спокойствия, опьяняющая, горячая. Но, стоило Ризу посмотреть вниз, как та сменилась ледяным ужасом. Потому что в руке у него было что-то зажато. Три камня. Блестящих, чистых. Камни из иных миров. — Н-не может быть! — Риз замотал головой, и больше всего ему хотелось кинуть проклятые камни в чащу, забыть о них и убежать отсюда так быстро, как только можно. Кошмарные видения возникли в его сознании — смертей, что случились, случались, и могли случиться. Картин крови, картин нескончаемых неудач, картин отчаяния и забвения. — …из? — прозвучало неподалёку. — Ты чего? На долю секунды маг подумал, что бредит — потому что Тим, что бесчисленные множества раз умирал у него на руках был живёхонек. Тот смотрел удивлённо, испуганно, прижав к голове вытянутые уши. Позади него трещал костёр, где поджаривалась тушка какого-то животного, а света вокруг становилось все больше и больше. — Я… — соврать. Сделать то, что получается лучше всего. То, что от него ждут. Скрыть слабость, скрыть страх, не показывать ужаса, забыть про боль, про сон, про погоню и фальшивые обещания Соврать. Соврать ли? Границы сна и реальности размыло, как тонкую полоску между морем и сушей. И, на самом деле, больше всего хотелось почувствовать что-то материальное, что-то крепкое, живое и тёплое. Так что Риз, все ещё в полудрёме, все ещё ошарашенный, осторожно положил свою ладонь на ладонь напарника. И тихо сплёл пальцы с его. Но этого казалось недостаточно — тепло, хорошо, но не то, не то! Чего же не хватает? — Риз, что ты… Воин встрепенулся, дёрнулись вверх вытянутые уши, когда Риз поднёс его руку к своей щеке, чтобы ткнуться в мягкую кожу. Совсем недавно Тим готовил завтрак — и пальцы его пропахли дикими травами и дымком от костра, и запах этот развеивал в пепел осколки кошмара лучше самого дорогого кофе. — …Думал, что ты ушёл, — прикрыв глаза, пробубнил Риз. Уютно. Сон или реальность — не разобрать. Маг сильней прижался щекой к руке, но оборотень лишь замер. — Почему я должен был… — Тим осёкся, замялся, рука из мягкой стала каменной. Потому что маг, забывшись, потёрся о ту шеей. А потом вспомнил. И застыл. Испортил, опять все испортил! Тим же уставился на него, будто Риз обратился не то чудовищем, не то святым. — Прости, — едва различимо проговорил оборотень. — Не хотел — а обидел. Маг опустил взгляд, все ещё держа его ладонь в своей. Он легонько нажимал на самые тёмные веснушки на смуглой коже, следом проводя по ним пальцем, будто стирая. Но едва ли те могли пропасть. Стать бледней от холодного зимнего солнца, и только. Почти как шрамы. И нужно было отчитать, нужно сказать, что недалёкий олух залез, куда не следует лезть никогда. И что в следующий раз Риз лишит его самого лучшего удовольствия на свете! (лицезреть свою скромную персону, конечно же) Но сказал: — Мерзость, правда? Тим мотнул головой. — Н-нет, нет! В тебе нет такого! — Посмешище, — Риз сглотнул. — Даже ты все понял. Нужно было набить другую. Или вырезать проклятое клеймо вместе с куском кожи. Как только он мог забыть? — Не потому понял, — оборотень сжал его ладонь в своей. — Меня тоже пытались клеймить. Чтобы продать. Тим распахнул воротник рубашки, где на смуглой коже виднелся шрам — продолговатая линия, красная, страшная. Боязливо, Риз провёл пальцем по зарубцевавшейся полоске, теряясь в мыслях. Так они и замерли друг напротив друга, будто пара мальчишек, что хвастали самыми страшными шрамами. Но сейчас — в этом были лишь печаль и скорбь. Потому, что обратного пути не было. Не забыть. Не изменить. — Прости меня, — буркнул Тим. — Испугался. Пойму, если уйдёшь. — Уйду? «Я так рад, что встретил тебя». Маг зажмурился, отгоняя паршивое воспоминание. Нет. Нет, он не допустит, чтобы история его закончилась так. Пусть Тим и был недалёким простаком, не заслужил он такой участи! — Ну уж нет, — Риз слабо улыбнулся. — Не отстану, пока не выучишь хотя бы половину заклинаний из книги. — Д-да? — И, к несчастью, — наигранно протянул маг. — Это противоречит моим принципам. Которых у него и в помине не было, но впечатление произвести хотелось. — Ох, — Тим дёрнул ушами. — Вот как. — Именно. С каждым словом кошмарные образы истончались, пока наконец не исчезли полностью. Чуть позже оборотень принёс зачарованную мантию — аккуратно заштопанную в нескольких местах, и накинул ту магу на плечи. — Ты кричал во сне. Испугался. — Не думай об этом, — аромат свежей дичи распалял аппетит, телесное брало верх над измождённым сознанием. — Кролика поймал? — Угу, жилистый. Крупный. — Крупный это хорошо, — задумчиво проговорил маг. — Давай покончим с ним, и в путь. До города нам… день идти? — М-меньше. Если поспешим. И правда, до Форпорта оставалось не так уж и далеко, и оторваться от погони, особенно после ночи наполненной кошмарами, хотелось как никогда сильно. — Значит, пойдём быстрей. И подай мне вон ту ножку. Поджаристую! — Как скажете. — Тим шутливо поклонился. — Мастер. — Вот именно. И никогда не забывай об этом!