Эфир и мята

Странные картинки что показали Тимоти зеркала заставили того нервничать: они наслаивались друг на друга, будто полузверь оказался внутри чудесной трубы с мелкими кристалликами — той самой вещицы, что он выпрашивал на Ярмарке в детстве. Даже сейчас будучи запечатленными в памяти образы искажались и переламывались, чтобы в конце концов разлететься на осколки, а грани их обрезали разум, напоследок впившись страхом и тревогой. Вторя мыслям из зеркал доносились крики полные агонии и отчаяния. От знакомого, любимого голоса спину сковывало льдом — слышать их было хуже всякого кошмара. — Не хочу! — Тимоти зажмурился и ринулся вперед, силясь поймать ниточку свежего ветра, а не запаха страшной звездной пустоты. Еще никогда Ничто настолько его не пугало. Тут сквозь шум он расслышал нечто новое: далекое эхо боя, а также звон статики вперемешку с руганью и треском. Рыкнув, он вытянул кинжал из ножен и припал на колени, чтобы бесшумно затормозить. Зверь внутри очнулся от полудремы, дал глазам силу смотреть сквозь тьму, а рукам и ногам нечеловечью прыть. Так, крадучись, он пошел на звук. Ведь в храме безумного божества хватало укромных мест: там гигантские колонны отбрасывали плотные тени; стены изгибались, образуя неправильной формы арки, а те, в свою очередь, ныряли в такие подходящие закутки, в которых легко можно было спрятаться. Тимоти заметил одернутый алым силуэт за сотню шагов — грузный, одутловатый, странный. Почуял густую кровь и колдовство, услышал скрип несмазанной брони. — Вы где?! Эй! — надрывно вознеслось к уходящему во тьму потолку. — Бросили меня умирать?! В три прыжка полузверь оказался возле своей жертвы. Клинок рассек плоть легко и быстро, но вместо крика ужаса послышался полный облегчения вздох. Перевернув теперь уже мертвеца Тим увидел замысловатые руны на броне и нечто напоминавшее грубый рисунок раскрывшей клюв хищной птицы. Перья ее извивались языками пламени, а глаза горели как тлеющие угли. — Не понимаю… — шепотом протянул воин. Он обтер клинок о чужой плащ и двинулся дальше.

***

Полотно времени растянулось в одну бесконечную линию. По пути Тимоти встретились еще трое алых солдат — все поддались страху и несли какую-то околесицу. Первый забился в угол, проговаривая «если я не вижу его, оно не видит меня, если я не вижу…», второй отбивался от лишь ему видимого врага. Третий же заметил Тимоти слишком поздно, за что поплатился жизнью. Едва ли такой бой можно было назвать честным, однако полузверя слишком беспокоил навязчивый запах волшбы — привычный, но при том измененный. — Риз? — воин повел носом, принюхиваясь. Возможно все эти солдаты были околдованы, но его человек никогда не пускал в ход подобные трюки. — Мой… Он запнулся, чувствуя, как к щекам приливает волна жара. Нет-нет. Пожалуй, здесь он ошибается. Риз с ним, но не его. Вряд ли маг когда-нибудь заключит союз с существом вроде Тимоти. И, будто в ответ на его мысли, неподалеку протрещало разрядом колдовства, а вслед за этим сквозняк принес запашок жареного мяса. Полузверь слился с тенью, тенью же заскользив вперед. Шаги его были мягче первого снега, тише ночного ветра — так, что не заметить ни живому, ни мертвому. Укрывающая его арка изогнулась неправильной дугой, позволив заглянуть за угол. Там то Тимоти и увидел другого алого воина — в опаленном плаще, с золотыми узорами на доспехах. Тот пятился, держа перед собой потемневший от сажи клинок. — Зачем ты вернулась? Зачем?! — задыхаясь прокричал он. — Все сделал как ты просила! «С кем он говорит» — нахмурился Тимоти, ведь даже его чуткое зрение не нашло противника. Разве что воздух перед безымянным воином казался чуть гуще, а в сердцевине того блестела багровая пыль. — Не хочу! Не хочу! Отпусти! Все произошло меньше чем за секунду: волшебная пыльца закрутилась в алом плаще, предавая ткани форму острия, а затем пробила чужое тело насквозь — не хуже, чем зачарованная сталь. И Тимоти готов был поклясться, что игра частиц эфира была ему знакома — нередко Риз показывал, как ее помощью плести искусные иллюзии. Однако на этот раз в магию добавился новый ингредиент — чуждый, темный. Почуяв темноту Тимоти вышел из укрытия: тут же справа от себя он заметил движение и пригнулся для атаки. Только вот из полумрака показался знакомый, любимый и желанный силуэт. — Риз! Ему хватило несколько прыжков чтобы очутиться возле мага, и еще одного рывка чтобы оторвать того от пола. На миг полузверь позабыл о том, где именно находится и зачем, ведь он нашел то, что искал. Нечто дороже самых великих сокровищ. — Ты напугал меня! — возмутился побледневший маг. — Просил не подкрадываться! Больно… дышать! — Ох, простите, — Тим коснулся губами мягкой щеки, следом зарываясь носом в шею. Знакомый запах вмиг унял все тревоги. — Мастер. — Отпусти меня пожалуйста, будь так добр. В горле застрял недобрый рык. Тимоти хотелось ослушаться. Хотелось взвалить мага на плечо и убежать туда, где небо встречает землю, и куда уходит спать солнце. — Тимоти? — …Пахнешь тьмой, — полузверь чуть отстранился, чтобы внимательно осмотреть мага. На долю секунды ему почудилось, что в темноте чужих зрачков блеснул алый огонек. Однако, заметив это Риз вперился в него холодным, полным презрения взглядом. — Не по душе мое искусство? — Раньше не было такого колдовства, — борясь со страхом протянул Тимоти. — Тот человек тебя испортил? — Он ничего не сделал, хотя обещал помочь, — ледяным тоном отчеканил маг. — Пошел на корм своему богу. — Ч-что? — Да. А потом явились старые знакомые, — он махнул рукой в сторону поверженного солдата. — Видишь ли, школа иллюзии небогата на боевые заклинания. Пришлось импровизировать. Полузверь недовольно облизнулся, чуя подвох. — Ты не рассказывал про такое волшебство. — Не думал, что выпадет случай его применить, — Риз безразлично пожал плечом. — Они видят то, чего боятся больше всего. — Погоди, как в том лесу? — Именно, — тот усмехнулся. — Повезло тебе, что рядом был умелый мастер. Что-то было не так: воздух вокруг мага будто бы дрожал от напряжения, а сам он укрыл сердце злостью. Или же то проклятый храм медленно отравлял его душу? — Ты изменился, — тихо проговорил воин. — Я… — внезапно Риз замялся. Замер. Уставился в одну точку. — Изменился? — Пахнешь ничем. Не нравится. Риз с усилием заправил волосы назад, словно пытался сорвать с себя скальп, а затем глухо, зло рассмеялся. — Ток эфира здесь застоявшийся. Напомни, что это значит? — Ум-м… — Тимоти нахмурился. — Эфир… другой? — Надо же, запомнил, — процедил Риз. — Он пропитался тьмой. Здесь его использовали как топливо для нечестивых ритуалов. — Это… плохо? — Это эффективно. Обычно мне приходится призывать фантомов и убегать. А теперь — я могу сражаться. Могу защитить тебя. — Но это я должен защищать тебя. — Тимоти, эти люди чудовища. Вдвоем нам с ними никогда не справиться. Я не хочу смотреть как… — в глазах мага мелькнул алый огонек. — Я не дам им ничего с тобой сделать. — Ты говоришь странное, — полузверь облизнулся. — Там, где эфир. Что показал тот черный человек? Маг на эти слова болезненно зажмурился и стиснул зубы. — Н-не знаю. Не описать, — Риз вытер нос и с удивлением посмотрел на свою руку. — …Кровь? — Нам надо уходить отсюда! — прорычал Тимоти, беря бледную ладонь в свою. — В бездну сокровища! — Что? Предлагаешь все бросить?! — Так лучше будет! — Нет, — маг выдернул свою ладонь. — Надоело убегать. Внезапно подул легкий ветерок, принося с собой запах сладковатого дыма. Тот закрутился белесой спиралью вокруг путников, словно играя, а затем рассеялся, вслед за чем по зале пронеслось эхо звучного, глубокого смеха. Полузверь ощерился, доставая клинок: Тимоти показалось что стены отрастили невидимые глаза и сейчас тысячей их уставились прямо на него. — Покажись! — рявкнул воин. Воздух неподалеку задрожал, обращаясь в странный поблескивающий звездной пустотой туман: тот вытянулся и расширился, образуя очертания высокого силуэта. — В-вы… — неверяще протянул Риз, приметив в фантоме знакомые черты. — Вы же погибли. Призрак окончательно принял форму статного торговца из северных земель: казалось, что тот был соткан из тьмы, пустоты и пыли. Космическое ничто в человеческой оболочке. — Не на этот раз, мой юный друг, — существо улыбнулось. — Я пришел с вестью. И даром. — Вестью? — Да. Вы скоро умрете.