Three minus one equals three

Сидя на заднем сидении, я не мог перестать думать о словах Хосока. Даже представить страшно, что имел в виду альфа под словами «преподать урок», зная его горячий нрав. Страх и неведение пробрались под кожу, пустили глубоко внутрь корни, а после подорвали мне мозг. Мысли были разбросаны в хаотичном порядке, и я смог собрать их в единое целое. Одно я знал точно: оказаться в руках альф — самое прекрасное, что может случиться со мной в этой жизни. Оказаться в руках злых альф — попасть на тот свет. Пока мы ехали, я мысленно пытался себя настроить не показывать Чонам зубы, не перечить и стать покладистым, как пушистый белый котенок. Таким образом их пыл бы поутих и напряженная атмосфера потихоньку бы сошла на нет, но омега внутри меня порывался сбунтоваться. Он противился моей задумке, пожелав сыграть по своим правилам. Я хотел придушить его собственными руками, чтобы не смел этого делать, но где-то на грани сознания понимал, что не должен так себя вести. Не один я виноват во всем. — Что ты задумал? — Чонгук повернулся в сторону сосредоточенного Хосока, который даже глазом не моргнув, продолжил вести авто. У меня сложилось впечатление, что сейчас он был глубоко погружен в свои мысли. Однажды я бы хотел узнать, что творилось в его голове, но лишь словесно. Физически, похоже, мне еще предстоит это испробовать. — Уже все сказал, — мертвецки спокойным тоном ответил альфа, а у меня мороз пробежался по коже. Если бы рядом был плед, я бы, несомненно, в него завернулся, даже несмотря на жаркую погоду. До самого дома Чонгука никто не проронил ни слова. Я был рад, когда машина остановилась у подъезда, так как легкие перестало покалывать от напряжения, витающего в салоне, но когда мы все вместе вошли в лифт, вся радость испарилась. Мне казалось, что от пристального взора парней, я с легкостью мог растаять, как сливочное масло на разогретой сковороде. Если бы я мог, то давно сбежал, но, учитывая физическую подготовку Чонов, у меня бы ничего не вышло. Обрекать себя на провал я не хотел, поэтому даже не попытался дернуться в сторону. Створки лифта открылись, и меня потоком двух крепких тел вынесло на лестничную площадку, где я смог нормально вздохнуть. — Есть, что сказать в свое оправдание? — Хосок скосил на меня серьезный взгляд и слегка дернул бровями, на что я фыркнул и отвел глаза. Возникло ощущение, что меня ведут на смертную казнь, а не на серьезный разговор.— Понятно. Как только Чонгук распахнул дверь своей квартиры, второй альфа втолкнул меня внутрь и поторопил, когда я снимал обувь. Похоже, ему не терпелось воплотить свой зловещий план в действие. Хосок приобнял меня одной рукой, положив ладонь на живот, а после горячо выдохнул за ухо. Чувство страха, тревоги и легкое возбуждение смешалось воедино, что являло собой горький коктейль, обжигающий горло и внутренности, за послевкусие которого можно убить. — На второй этаж, — скомандовал Хо и прикусил мочку моего уха. — В спальню. Что было самое удивительное, Гук шел молча и даже не проронил ни единого слова наперекор. Либо он понял намерения Чона, либо я сошел с ума. Второе более реально, ведь, если учесть все потрясения, что случились со мной за последний несколько дней, скорее всего, так и есть. Когда я поднялся на второй этаж, то замер, как только переступил порог комнаты. Спальня Гука меня впечатлила. Белый потолок, стены и пол отлично гармонировали с кроватью из черного дерева, которая была застелена белоснежным постельным бельём. Несколько полок, плазменный телевизор и шкаф-купе во всю стену не выглядели лишними. Комната не казалась пустой из-за отсутствия элементов декора. — Гук, — обратился Хосок и, подойдя к нему практически вплотную, дернул за полы футболки и потянул вверх. — Тебе это не понадобится, — он помог Чону стянуть ткань с прекрасного накачанного тела. — Не нужно прятать такую красоту от нас. — Зачем? — альфа непонимающе уставился на Чона, из-за чего гримаса злости мгновенно превратилась в непонимание и удивление. Однозначно, он был шокирован. — Потом узнаешь, — загадочно бросил Хо. Я превратился в статую, изножье которой было плотно укреплено бетоном. Не было ни одной мысли касательно того, что произойдет в этой спальне и как это сможет повлиять на наши отношения. Для меня время вне стен этой комнаты замерло. Важными элементами были только я и Чоны. Меня пугало и притягивало поведение Хосока. Эта загадочность, витающая в его глазах, как будто дикий зверь заманивал меня в свою ловушку, присыпая путь ароматной бисквитной крошкой с шоколадной посыпкой. Он облизывал плечи, спускался вниз по спине, пересчитывая позвонки и ребра, а затем оставлял невесомые поцелуи чуть ниже пупка, на месте которых осталось приятное тепло. Я проследил взглядом за Хо, направившегося в сторону шкафа. Он несколько минут с недовольной гримасой рыскал по полкам и вытащил две вещи, плотоядно улыбнувшись. После мне стало понятно, что это были галстуки. Ни разу не видел Гука в одежде официального стиля, но этого бы очень хотелось. — Садись на постель и спиной упрись в изголовье, — но только Чонгук разомкнул уста, чтобы что-то сказать, Хосок поцеловал его, а после оттянул нижнюю губу зубами и отпустил. Он расплылся в широкой улыбке, став похожим на довольного кота, объевшегося первоклассной консервы. — Быстрее. Это… Что это только что было? Я вот думал, что уже ничего меня не удивит после нашей нестандартной истинности, но нет. На этом сюрпризы еще не закончились, и я был бы безумно рад, не будь они настолько шокирующими. Уверен, с этими парнями не соскучишься, ведь чем дальше, тем веселее. Чонгук не стал перечить или о чем-либо спрашивать, что, несомненно, удивило, и послушно взобрался на кровать. Он внимательно следил за каждым действием Хосока, который с последующей минутой выбивал весь воздух из моих легких и заставлял впасть в настоящий ступор. Не знаю, что этот альфа съел на завтрак и чего выкурил, но он был супер странным сегодня. Хосок залез на постель следом и, оседлав бедра Гука, принялся привязывать руки галстуками к широким деревянным планкам, служившим изголовьем. Он несколько раз обернул ткань вокруг спинки и кистей, а после туго стянул в узел. Не знаю, остановит ли галстуки Гука, но он может с легкостью превратить бруски в сплошные щепки. Конечно же, если сам того захочет. — Вот черт, — прохрипел я, плотно сомкнув веки. Даже в мокрых снах такое не могло бы приснится, хотя я был бы не против увидеть своих мальчиков, ласкающих друг друга. — Тебя что-то не устраивает, Юнги-я? — недовольным тоном поинтересовался Хо, а после бросил на меня короткий взгляд через плечо. — Или ты предпочел бы сбежать, отключить телефон и забыть, что есть люди, которые беспокоятся о тебе? Слова альфы больно укололи шпилькой под ребра, но я стойко вытерпел. Да, я поступил неправильно и прекрасно это осознал, но никто из них не поинтересовался, почему я так сделал. Почему-то ни один альфа даже не попытался со мной нормально поговорить? Конечно же, лучше обвинить и накричать. Я готов наплевать на собственные чувства и отпустить Гука ради его счастья и карьеры, ведь он пожертвовал своим свободным временем, выбором профессии и будущим. Однажды я даже попытался представить, что его не будет рядом, и это разорвало мое сердце на части. Если такое произойдет, то придется двигаться дальше хотя бы ради Хосока, несмотря на черную зияющую дыру с одной стороны груди. В этом будущем не будет чоновской кроличьей улыбки и глаз-угольков, его забавного «сладость», аромата кокоса и осторожных прикосновений. — Всё… нормально, — кое-как я выдавил из себя эти два слова, которые острием лезвия царапали глотку. В спальне заметно загустел воздух, который жижей проталкивался в легкие благодаря натужным сокращением мышц. Наши плотно переплетенные ароматы осели на коже, ядом впитались в организм и расползлись по сосудам, пустив по нервным окончаниям новые импульсы. Несмотря на отсутствие тактильного контакта, я чувствовал, что мы функционировали единым организмом и наши сердца бились в унисон. Потрясающе… Чувствовать эту тонкую невидимую связь — что-то волшебное и неземное, но давящая аура парней и агрессивное состояние постоянно сбивали и отвлекали. — Уверен? — переспросил Чонгук сдавленным тоном, взглянув на меня поверх плеча Хосока. В его глазах отразились забота и свернутое спиралью возбуждение. На вопрос я просто кивнул, убрав руки от лица, и выпрямился в спине. Нужно стойко пройти испытание, которое устроил нам Хо. Если я покажу, что слаб и ни на что не способен, то они навсегда буду подавлять меня своей сущностью. Такого мне не нужно, ведь я тоже имею право голоса в этих отношениях. — Если сказал, что нормально, значит уверен, — за меня ответил Хосок. Альфа поерзал бедрами на паху Гука и, вырвав из его уст тяжелый вздох, соскочил с кровати. — Теперь ты. Он повернулся ко мне, от головы до пят просканировав тяжелым взглядом. По коже пробежался холодок, который заставил вздрогнуть и повести плечами. Чувствовал себя до жути некомфортно, когда Хосок вот так вот смотрел на меня. Я будто был важной деталью огромного пазла, который невозможно не рассмотреть под микроскопом. — Забирайся следом и сядь на колени, — потребовал Хосок, кивнул в сторону Гука. Когда я подошел к изножью постели, альфа надавил ладонью на поясницу, призывая выполнить его приказ, ведь просьбой это тяжело назвать. Колени тряслись так сильно, что показалось, что я взобрался на короткий выступ на крыше какой-нибудь высотки, а не на мягкий матрац, который в следующий миг еще больше прогнулся под весом второго альфы. — Снимай кофту, — коснувшись грудью моей спины, произнес Хосок мне в затылок, а после зарылся носом в короткие волосы. — Пахнешь чисто, — он с шумом выпустил воздух из легких. — Хорошо, что не блядствовал. — Я был дома, — почему-то мне показалось важным сказать это. Судя из того, что сказал Хо, можно предположить, что альфы подумали, что я где-то шлялся или того хуже, с кем-то переспал. Обидно, что он подумал обо мне в таком свете. — Сучке не разрешили говорить, — выплюнул альфа с таким пренебрежением, как будто на меня вылили ведро грязи. Его ладони скользнули вверх по моим рукам, поднялись к плечам, а после он разорвал на мне эту чертову кофту. Я подумал, что внутри меня что-то разорвалось, но это был всего лишь треск ткани. — Знай свое место, — напирал Хосок. Все это время я не смел посмотреть на Гука, но, когда это сделал, утонул в похоти, плескающаяся в его глазах. Он дышал тяжело и с интересом смотрел на происходящее. Неужели ему нравится наказание? — Чистый, — пальцы Хосока скользнули от шеи вниз по хребту, а после остановились на копчике. — Идеальная кожа, — он оставил поцелуй на загривке, — но паршивый характер. — Что ты хочешь с ним сделать? — выпалил Чонгук. Его руки напряглись, из-за чего выступили синеватые вены, а лоб покрылся испариной. Не будь я в таком положении, то с удовольствием обласкал языком и губами синие нити на его руках, а после перешел бы к собственному имени, чуть видневшемуся из-за кромки джинс. — То, что должен, — Хосок перехватил рукой поперек моего живота, повернув к Гуку боком. — Юнги должен понять одну простую истину, — леденящим тоном произнес он. — Нельзя закрываться от своих, утаивать важные подробности и прятаться. Мы должны быть друг для друга, как открытая книга, иначе это станет большой проблемой. — Это не так, — я не смог сдержаться. Все это мне не нравилось, и я хотел доказать свою правоту. — Лучше заткнись, — Хосок положил ладонь мне на шею и, резко надавив, рывком заставил уткнуться носом в постель. Я звонко пискнул, так как даже представить не мог, что он такое вытворит. Это было неожиданно и грубо. Больно мне не было, а вот страшно - до чертиков. Сложилось такое впечатление, что я вовсе не знаю Хо. Передо мной будто совершенно другой, чужой человек, которого я вижу впервые. — Не причиняй ему боль, — рыкнул Чонгук. Мы смотрели друг другу в глаза, не отвлекаясь на все остальное. Я почувствовал, что он хотел защитить меня, так как увидел в действиях альфы угрозу. — У меня и в мыслях не было сделать ему больно, — Чон погладил ладонью мою выпяченную задницу, а затем принялся снимать джинсы вместе с бельем. Сдернув ткань до колен, он несколько раз шлепнул по ягодице, заставив меня вскрикнуть скорее не от боли, а из-за неожиданности. Уверен, на коже останется след от его пальцев. — Он уже потек, Гука, — Хосок закружил указательным пальцем вокруг сфинктера, выделившуюся размазав смазку. — Малыш хочет, чтобы в него вогнали что-то покрупнее пальцев. — А-ах, — коротко протянул я, а после больно прикусил нижнюю губу. Мне было одновременно стыдно за свою слабость и хорошо. Эта чертова омежья сущность сдала все позиции, даже не попытавшись обороняться. Я потянулся к своему изнывающему члену, но был остановлен убийственным взглядом Гука. Он несколько раз отрицательно качнул головой, а после прогнулся в спине и заерзал на кровати. Ширинка плотных джинсов призывно топорщилась, создавая дискомфорт альфе, поэтому он шире развел ноги, чтобы уменьшить давление. Если бы его руки не были связанным, он бы давно снял ненужную деталь гардероба. Хосок долго играться не стал и ввел в меня сразу два пальца, что вызвало дискомфорт и легкое жжение. Стенки ануса плохо поддались, а из-за распирающего ощущения я дернулся вперед. Сначала движения были медленными и осторожными, а когда смазки натекло больше, я начал подвиливать бедрами каждому толчку руки. Чон развёл указательный и средний пальцы на манер ножниц, создав давление, а затем сделал резкое поступательное движение. Не знаю, что он задел, но я содрогнулся и прогнулся в спине. Мне хотелось резче и больше, сильнее и быстрее. — Введи в него три пальца, — попросил Гук, приподняв бедра. — И то верно, — хмыкнул Хо, выполнив просьбу, а меня подбросило до потолка из-за того, что он задел простату. — Смотри, как прекрасно наш малыш принимает пальцы, — альфа снова шлепнул меня, но в этот раз приложив больше силы. — Его дырочка очень жадная. — Блять! — выругался я, за что получил еще один болезненный шлепок. — Перестань издеваться! — Смотри-ка, Чонгук-и, — фальшиво-радостно пролепетал Хосок, до упора введя в меня пальцы. — Он думает, что имеет право, что-либо просить, — пряжка ремня звякнула, а через несколько секунд альфа прижался обнаженными бедрами к моей заднице. Я отчетливо почувствовал эрегированный крепкий член, скользящий между своих ягодиц и безумно захотел его в себя. — После такой выходки тебе бы прикусить свой очаровательный язычок, Юнги-я. Иначе придется найти ему другое применение. Я снова перевел взгляд на изнывающего Чонгука. Лицо альфы покрылось темно-розовыми пятнами, а по шее и груди стекли несколько капелек пота, которые я бы с удовольствием словил губами. Его тело так и манило прикоснуться. Альфа постоянно облизывал пересохшие губы и хмурился. Думаю, ему сейчас было просто нестерпимо наблюдать за тем, что творил со мной Хосок. — Развяжи, — потребовал Гук. — Или я нахрен сломаю эту гребаную кровать и выебу вас обоих, — Хосок разразился звонким смехом, а после без предупреждения вошел в меня, взяв средний темп. — Хосок, блять! — А ты думал, что я его наказываю? — прозвучало хрипло с насмешкой. — Глупый, глупый Чонгук-и, — Хо немного сдавил руками бедра, а затем провел ладонью по спине, разогнав стаю мурашек. — Сам того не зная, сегодня Юнги-я отлично справился со своей ролью. Ты прекрасен, малыш. — Что… что ты имеешь в виду? — голос Гука был хриплым и до краев заполненный удивлением. — Мы тебя наказываем за то, что промолчал и закрылся от нас. Своим дурацким поведением… — бедра альфа со шлепком прикоснулись к моим, из-за чего я вскрикнул и вцепился ладонями в уже изрядно измятое покрывало, — ты заставил меня нервничать, а Юнги - переживать, — прерывисто выдохнул Чон. — Он-а-ах… Места себе не находил и… Даже напился, — альфа вышел из меня, заставив жалобно проскулить. Внутри было пусто, так как тело покинуло распирающее тепло. — Развяжи мне руки! — во все горло выкрикнул Гук, под злым взглядом которого Хосок резко двинул бедрами, снова проскользнув в меня. Возбуждение с неимоверной силой давило на меня, поэтому я смог уловить лишь часть произнесенных Хосоком слов. Теперь чувствую себя куклой в умелых руках Чона. Все это время я считал себя виновником происходящего, но, как оказалось, им был Гук. Как ни крути, Хосок - отменный манипулятор. Он так искусно поставил это представление, герои которого, то бишь мы, даже представить не могли, как все повернется. К моему счастью, он все же сдержал обещание, не причинив боли. — Нравится, когда с тобой не считаются? — Я разобью тебе лицо, — пригрозил Чонгук, пронзив Чона испепеляющим взглядом. Гук был похож на извергающий лаву вулкан, который разрушал все на своем пути. — Если ты сейчас же меня не освободишь, я сверну тебе твою чёртову шею! — Единственное, что ты сделаешь, так это поблагодаришь меня за сегодня. Альфы уставились друг на друга испепеляющими взглядами, мне показалось, что между ними искрился кислород, который обжигал открытые участки кожи. Чонгук тяжело дышал, из-за чего его грудная клетка ходила ходуном, и плотно сжимал зубы. Скулы выглядели напряженными, что казалось, если прикоснуться, можно порезать пальцы. — Нам было плохо так же, как и тебе сейчас, только тебя переполняет возбуждение, а нас непонимание и обида, — сквозь зубы прошипел Хосок и помог мне выпрямиться в спине. — Посмотри в эти глаза, — он взял ладонью за мой подбородок и, когда наши взгляды с Гуком пересеклись, я позорно заплакал. Я все время уговаривал себя не делать этого, не расклеиваться при Чонах, но все полетело к чертям. Сейчас я жалок и похож на тряпичную куклу, которая не выживет без кукловода. — Юнги-я, — слабо позвал Чонгук, а я несдержанно всхлипнул. — Заслуживает ли он страданий? — спросил Хосок. — Этот маленький омега держится из последних сил, чтобы не послать нас к черту. Он выдержал все: то как мы его отвергали, бросали одного, когда он тонул в своей боли, оставляли наедине с проблемами, — с каждым произнесенным словом, голос альфы становился тверже. — Он ради тебя готов на все. Не согнулся перед твоим отцом, который вряд ли был вежлив и обходителен. Он выдержал и снова вернулся к тебе. К нам, — голос Хо дрогнул. — Взамен натолкнулся на бетонную стену холода и безразличия. Разве он достоин этого? — Чёрт, — Гук опустил голову и плотно сомкнул веки, из-за чего в уголках глаз появились крохотные морщинки. — Я… Прости. Я видел его боль и вину, которая неподъёмным грузом осела на плечах и тащилась позади длинным сизым шлейфом, но ничего с этим поделать не мог. Альфа должен сам побороть эти чувства и, если захочет, вновь вернуться к нам. — Будь альфой, достойным своего омеги, и наконец разорви этот замкнутый круг, — Гук поднял покрасневшие глаза на Хо. Скорее всего, он сдерживался, чтобы не показать нам свою другую сторону — нуждающуюся в заботе и тепле. — Если ты хочешь уйти, мы примем твое решение и сейчас все это закончится, но… — Я не хочу… Уходить, — еле слышно произнёс Чонгук, но нам слова не нужны. Мы и так поняли все по его глазам. Хосок повернул мою голову немного в сторону и, поцеловав щеку, отпустил. Я восхищался духовной силой этого альфы и был горд, что судьба подарила его именно мне. Он смог перебороть своих демонов и доказать, что я ему действительно нужен. Он смог наставить Чонгука на путь, с которого он сбился. Хосок сделал то, что никому не под силу — спас отношения, которые, как считают многие, обречены на провал. — Малыш, — он горячо выдохнул мне в затылок. — Иди к папочке. Покажи ему, как ты сильно соскучился. И я пошел. Несмотря на дрожь во всем теле, я перелез на бедра Чонгука и, положив ладони на его плечи, впился в уста, по которым безумно соскучился. Я чувствовал себя изголодавшимся зверем, терзавшем свою добычу. Гук активно отвечал мне: кусался, засасывал губы, ласкал язык и утробно рычал. Он несколько раз дернул бедрами вверх и потерся своим возбуждением об мой текущий зад, из-за чего испачкал свои джинсы. Я простонал и вцепился пальцами в кожу, на которой останутся следы-полумесяцы от ногтей. Было безумно хорошо вот так грязно целоваться, звонко причмокивая и хныча в чужие губы, и тереться задницей об чужие бедра. — Малыш, сними с него штаны, иначе наш Гуки сломает кровать, а мы с тобой еще несколько дней ходить не сможем, — хохотнул Хосок. Я повиновался ему. Не разрывая поцелуй, на ощупь расстегнул пояс и ширинку и стянул штаны вместе с боксерами альфы до колен. На глаза сразу же попался крепкий член, из темно-розовой головки которого сочился предэякулят, и я не смог отказать себе в удовольствии прикоснуться к нему. Сначала я взял его в кольцо пальцев у основания и, чуть сжав, поднялся к самой головке. — О-оу… Мать твою… Чёрт, — выстонал альфа. — Прошу… Руки, — Гук дернул кистями, дабы привлечь внимание к своей проблеме. — Нет. Это твое наказание, — грозно рыкнул второй Чон. — Если никто не против, предлагаю ускорить события, — прозвучал голос Хо за спиной. Он подтолкнул меня в поясницу, подвинув вперед, а сам вплотную пристроился позади. — Отпусти свою игрушку и приподнимись, — елейным голосом произнес альфа, а после положил ладони мне на талию и резко насадил на изнывающий член.  — Блять! — выкрикнул я, обняв Гука, который что-то бессвязно пролепетал, за шею. Все тело прошиб электрический разряд, а после внутри разлилось обжигающее тепло. Одним толчком вышибло весь кислород из легких, заставив меня в немом крике раскрыть уста. Это было чертовски неожиданно, но безумно хорошо. Толстый увитый член Гука создал приятное давление и я, приподняв бедра, с блаженным вздохом опустился обратно. Хосок не переставал покрывать мою шею и плечи требовательными поцелуями, вылизывать метки, что приятно покалывали, и иногда оставлял болезненные засосы и укусы, на месте которых позже расцветут темные бутоны. Он ласкал руками мои ягодицы, чуть сжимая пальцы, а после я почувствовал легкую боль внизу. — Наклонись вперед, — скомандовал Хо, надавив ладонью меж лопаток. — Мне нужно подготовить тебя для себя, — объяснил он. Его слова взволновали, ведь вряд ли в меня поместятся два крупных члена. Два ровных с выпуклыми синими венами крепких члена, которые не раз доставляли мне неземное удовольствие. Они же разнесут меня пополам, нанеся серьезные телесные увечья. — Ты уверен, что он готов? — заплетающимся языком промямлил Гук. Он был полностью сосредоточен на том, чтобы грубее толкнуться в меня, ощутить, как горячо и влажно внутри, и выбить из меня рваный стон. — Наш малыш был создан для двух альф, — Хо медленно погрузил в меня, как показалось, указательный палец. — Ай! — я вскрикнул из-за жжения, которое причинил его жест, поэтому постарался соскочить, но крепкая рука удержала на месте. — Мне… Больно. — Тш-ш-ш, все будет хорошо, — выдохнул Гук мне в ухо, попутно зацеловывая кожу. — Тебе нужно расслабиться иначе будет только хуже, — я отрицательно покачал головой. Какой нахрен расслабиться, когда тебя ожидает двойное проникновение. — Ну же, сладость. Нам это нужно. Прошу, сделай это для нас. Единственное, что я бы сейчас хотел сделать, так это отмотать время и вернуться в ситуацию, когда родители узнали о надписях на моих ребрах. Я бы с удовольствием ударил сам себя по лицу в тот момент, когда ругался с папой и утверждал, что природа позаботилась обо мне касательно секса втроем. Боже, я настоящий кретин, поэтому сейчас расплачиваюсь за свои же слова, болезненно хныча и тычась носом в основание шеи Чона. Чонгук чуть резче двинул бедрами, дабы отвлечь меня от режущей боли внизу. У него это получилось просто превосходно. Я вцепился зубами в его предплечье и, что есть силы, забился в оргазме. Тяжело описать то, что сейчас со мной произошло. Это как будто цунами, вызванное сильным землетрясением. — Нашел, — довольно протянул Гук, когда я залил его торс своим семенем. — А теперь повторяй тоже самое, только медленнее, — попросил Хосок. — Не хочу, чтобы ему было больно. Все, что было дальше, тяжело описать не только обычными словами, но и матом. К одному пальцу медленно прибавилось еще два, и теперь не только мне грозило сорвать крышу. Чонгук стал толкаться еще резче и стонать громче, а нежные поцелуи превратились в борьбу «кто кого сильнее укусит». Я млел, когда слизывал сладкую кровь с ранки, образовавшиеся на губе Чона. Думаю, если кто увидел бы нас со стороны, точно подумал, что мы хотим сожрать друг друга. — Гук! — хрипло отозвался Хо. — Чёрт, Чон! — он пихнул альфу в плечо, привлекая его внимание. — М-м-м, - промычал альфа, не отрываясь от моих губ. Если он сейчас отстранится, я прикончу его. — Остановись, — хрипло отозвался альфа. Хо приставил головку члена к сфинктеру, а после под мой болезненный вопль стал проталкиваться внутрь. Несмотря на хорошую растяжку, которой меня обеспечил Чон, все же было дико больно. В меня будто не второй член входил, а огромная бита. Казалось, что еще секунда, и они меня порвут, но, к моему счастью, этого не произошло. Войдя полностью, Хосок блаженно выдохнул мне в плечо, а Чонгук проскулил от узости. Альфы мелко подрагивали от нахлынувших чувств, а я старался не напрягаться, дабы не причинить боль как себе, так и парням. Они не прекращали гладить мое напряженное тело и шептать слова успокоения, что несущественно, но все же помогало. После пробного толчка, который сделал Хо, я плотно сжал зубы, постаравшись расслабиться. Спустя несколько минут осторожных поступательных движений я начал медленно постанывать, вцепившись в шею Гука. Я был несказанно рад, что парни аккуратно двигались во мне. Боль постепенно сошла на нет, уступив место удовольствию. — Быстрее-е, — мой голос совсем охрип и, похоже, ему не суждено в скором времени восстановиться. Хриплые стоны, тяжелое дыхание и хлюпанье смазки, которая выделялась так же, как и во время течки, заставляло внутри все кипеть и подниматься к глотке мыльными пузырями. Мои альфы будто подняли меня выше облаков, растворили до состояния пушистой субстанции и позволили крупными каплями упасть на землю. Они резко толкались в меня, выбивая из груди стоны, что позже переросли в хрипы. Альфы были на грани так же, как и я, поэтому сжав меня в своих медвежьих объятиях, мы содрогнулись и одновременно кончили. Я ощутил внизу живота давление, которое начало увеличиваться, поэтому запаниковал. — Гук… Это… — дыхание мгновенно сбилось, а глаза налились слезами. Не знаю, почему паника вмиг окутала меня, но стало немного страшно. — Это сцепка, сладость, — устало выдохнул Чонгук, ткнувшись носом мне в щеку. Сейчас он выглядел как потерянный котенок, ищущий тепла и ласки. — Но я же могу… Забеременеть. Несмотря на то, что мое тело пробивали микроволны удовольствия, я хватался за последние остатки разума, который медленно меня покидал. У нас еще не все так гладко в отношениях, чтобы так сразу заводить детей. — Не можешь, — Хосок прикоснулся к моей щеке кончиками пальцев, чуть повернув голову к себе. — У тебя нет течки на данный момент, так что расслабься и получай удовольствие. Чон потянулся к изголовью кровати, чтобы развязать Гука. У него, скорее всего, ужасно затекли руки, а также раздражена кожа из-за трения ткани. — Аха-ах-ма-а-а, — я не сдержал стона, когда альфа, сам того не подозревая, двинул бедрами. Внутри все запульсировало по новой, что заставило парней довольно промычать. — Такими темпами я скончаюсь. Давайте приляжем. Когда измятые галстуки были отброшены в сторону, а я оставил россыпь поцелуев на руках Гука, мы медленно перевернулись на бок. Я оказался зажат между двумя горячими и влажными телами Чонов. — Поспи, — предложил Гук. — Тебе нужно отдохнуть, — когда я хотел кое-что спросить, альфа положил палец на мои губы. — Мы обо всем поговорим. Обещаю.