***
После пар мы договорились с Хосоком сходить в деканат и узнать, забрал ли Чонгук документы. Если наши опасения подтвердятся, то его отец все же нашел правильные точки, на которые не постыдился надавить и прогнуть сына под свои планы. У меня занятия закончились, поэтому я разместился в парке на лавочке, что находился рядом с университетом. Пальцы мелко подрагивали, а во рту постоянно пересыхало. Пока я ждал Хосока, успел съесть четыре любимых батончика с кокосом и молочным шоколадом и запил все это бутылкой пепси. От волнения аппетит разыгрался по полной, не оставив мне ни минуты покоя. Я достал телефон из кармана джинсовых брюк, дабы узнать время. — Еще полчаса. Долго. Слишком долго. Я не выдержу. Покосившись на здание, отбросившее тень на половину парка, я соскочил с места и сорвался в деканат. Нужный кабинет отыскал без проблем, как и человека, что может мне помочь раздобыть нужную информацию. Секретарь сидел за своим столом и быстро набирал нужный текст, постукивал пальцами по клавиатуре. Слишком худой, с зализанным волосами и большими очками бета выглядел уставшим. Думаю, на него свалили много работы. — Добрый день, — вежливо поздоровался я, присев на стульчик напротив стола моей «жертвы». — Не могли бы вы мне помочь? — Нет! — грубо отрезал секретарь. — У меня нет времени. — Прошу вас. Это займет не больше пяти минут, — не отступал я, поэтому состроил жалостливую моську. Сейчас я не могу отступиться. Если проиграю этот бой, то и война по возвращению Чонгука будет проиграна. Нужно подойти ко всему максимально ответственно и серьезно. — Что нужно? — недовольно буркнул секретарь, так и не оторвавшись от своего дела. — Я хотел бы узнать, не забирал ли Чон Чонгук свои документы? — стук прекратился и бета поднял на меня глаза, в которых плескало недоумение. Я боялся, что секретарь попрет меня на все четыре стороны, да и в придачу доложит об этом моему куратору. Он вправе это сделать ведь… Официально я Чонгуку никто. — Кем вы приходитесь студенту Чону? — недовольным тоном поинтересовался бета. Он уперся локтями на стол, предварительно отодвинув клавиатуру, и прикусил нижнюю губу. Похоже, я обнаружил главного сборщика сплетен университета. — Я его парень, — чуть тише добавил я. — Ну. Раз любовь-морковь… — секретарь подался вперед, наклонившись ко мне. — Два дня назад приходил его отец. Он долго говорил с деканом, а после к ним присоединился Чонгук. Они громко спорили, а после младший Чон вылетел из кабинета будто пуля. — А его отец? — я старался не упустить этот факт. — Он забрал личное дело сына и ушел, — почти шепотом сказал мне секретарь. — Как я понял, он перевел сына в другой университет. Я немного замялся, постаравшись сложить рассказ воедино. Все я правильно подумал насчет рычагов давления. — А можно узнать, куда он перевелся? — боязно спросил я. — Ты правда поедешь за ним? Вот прям как в сопливых дорамах? — с надеждой во взгляде пролепетал бета, сложив руки в замок на груди. Похоже, он фанат различных мелодрам. — Я попытаюсь, — и ни капли не соврал. Я не из тех, кто опускает руки, почувствовав трудности. — Оставь свой номер, — секретарь протянул мне ярко-зеленый стикер и карандаш. — Как только узнаю, дам тебе знать. Я был несказанно рад, что мне не отказали в помощи. Теперь хоть буду знать, куда чета Чон отправит моего альфу. Если Хосок будет не против, мы поедем за ним и попытаемся вернуть. Гук — наша семья, а ее не бросают. — Только будет маленькая просьба, — робко произнес бета, на что я кивнул. — Сообщи мне, когда все наладится. Я буду держать за вас кулачки. А вот это полная неожиданность, хотя и очень приятная. Совершенно посторонний человек переживает за наши отношения больше, чем родители Гука. — Спасибо, — я встал со стула и низко поклонился. — Я обязательно вам сообщу.***
Я не стал возвращаться и ждать окончания пар Хосока, поэтому сразу сорвался к дому Гука. В душе поселилась надежда, что отец не выслал его куда-нибудь заграницу и я еще смогу встретиться и поговорить с ним. Мне важно узнать, что подтолкнуло его принять такое решение и почему он решил так подло поступить со мной и с Хосоком. Я старался мысленно сложить цепочку предложений, дабы не выглядеть глупо перед альфой. Нельзя потерять возможность все разрешить, ведь это может дорого мне стоить. До дома Чонгука я добрался с трудом. Препятствием тому была жуткая пробка, в котором мы простояли практически час, и ужасная жара. Возможно, из-за волнения меня бросило в пот, хотя, скорее всего, так оно и есть. Я даже подумал о том, что это был знак, что не стоит мне ехать к альфе, но раз так решил, то уже не откажусь от своей затеи. Расплатившись с водителем такси, я шагнул по направлению входной двери. Во двор въехала красивая чёрная иномарка бизнес класса, блеснувшая в лучах солнца. Я не смог увидеть, кто был в салоне, так как окна были тонированные, но догадывался, кто являлся ее владельцем. Не успел я взяться за ручку, как дверь сама распахнулась прямо перед моим носом, чуть не задев его. Я растерялся, а спустя несколько секунд злость окутала меня. Я набрал полные легкие воздуха, дабы высказать этому криворукому нахалу все, что о нем думаю, но как только поднял на до боли знакомое лицо, сдулся. Именно, сдулся, как воздушный шарик. — Гука-а… — я не поверил своим глазам, поэтому стал осматривал альфу от макушки до пят. — Ты почему… — я опустил взгляд на увесистый чемодан, ручку которого он крепко сжал в своей широкой ладони. Мне казалось, что вместо этой чёртовой ручки было мое облившееся кровью сердце. — Как это понимать? Чон поморщился, как будто увидел перед собой что-то до жути неприятное. Он нервно мотнул головой в сторону и я увидел, что его скулы были крепко сжаты. Похоже, у альфы не было ни малейшего желания говорить со мной или что-либо объяснять. — Я уезжаю, — холодным тоном произнес Гук. Он показался мне чужим и отстраненным. Будто бы сейчас передо мной был не мой сладкий нежный Гуки, который покрывал мое тело самыми чувственными поцелуями, а совершенно другой человек. Грубый. Холодный. Не мой. — Куда? Зачем? — я вцепился пальцами в его джинсовку и резко дернул на себя, из-за чего он поддался вперед. — Почему хотел уйти, ничего нам не сказав? — альфа даже не смотрел на меня, игнорируя все вопросы. — Мы же твоя семья, Гук-а. Если что-то произошло, ты должен был в первую очередь сказать нам, а не сбегать. Я хотел снова объяснить ему, что значит быть связанным с кем-то, но его равнодушное выражение разбило попытку это сделать. — Какая к черту семья? — альфа цокнул языком и грубо сбросил мои руки. — Мы — самое настоящее недоразумение, Юнги. Нормально — это когда в отношениях состоят омега и альфа, а не как было у вас. — Было? — я удивился его словам. — Да. Было, — твердо произнес Гук. — Я ухожу, потому что такой жизни для себя не хочу, — он посмотрел на меня с таким холодом, что, казалось, кожа покрылась шаром льда. Каждое слово подобно дротику, вонзающемуся в мое сердце и выпускающему наружу кровь. Он проходил глубже, разрывая острием горячую пульсирующую плоть, которую уже не склеить и не сжить. Я отдал свое сердце в руки Чонгука, взяв в взамен обещание беречь и лелеять его. Альфа его не выполнил, разбив, растоптав и разорвав. — А как же метка? — мне правда было интересно узнать ответ. — Я же твой… — Не мой, — перебил его Чон. — Эти отношения мне не нужны. Ты мне не нужен. Вбей себе это в голову и больше никогда не приближайся, — четко чеканил каждое слово альфа. Мне безумно хотелось все сделать ему наперекор. — А если ослушаюсь? Подойду еще ближе? — я сделал шаг вперед, встав вплотную, из-за чего наши грудные клетки соприкоснулись. Я ощутил тепло, исходившее от Чона. — Что тогда сделаешь? — знаю, я открыто его провоцирую. — Ударишь? Оттолкнёшь? Чонгук среагировал так быстро, что я даже не смог сориентироваться. Одной рукой он ухватился за мою кофту, а второй вцепился в шею. Его длинные пальцы подобны змеям создали давление, тем самым перекрыв кислород. Я старался сделать глубокий вдох, но в легкие попадали маленькие порции воздуха, заставляющие меня медленно утопать в панике. Никогда бы не подумал, что Гук на такое способен. Он первый осудил Хосока за тот случай в раздевалке, защитил меня и закрыл своей широкой грудью от всех бед. А сейчас собственноручно причиняет мне боль и внушает страх. В голову не закралось ни единой идеи касательно того, что же такое могло бы с ним случиться, что за сутки из заботливого парня Гук превратился в настоящего монстра. — Тебе этого лучше не знать, — прошипел мне в лицо Чон, а после оттолкнул с такой силой, что я еле устоял на ногах. — Не попадайся мне на глаза. Я, будто в замедленной съемке, видел, как альфа повернулся ко мне спиной и, подойдя к автомобилю, погрузился в салон. Не знаю, так ли выглядит момент, когда одна из двух твоих жизней заканчивается, но я предположил, что сейчас именно такой момент. Я до последнего надеялся, что это все неправда и Гук скажет, что это одна из его дурацких шуток. Верил и молил Бога переиграть весь сценарий. Но мои молитвы были отвергнуты, моя любовь раскололась на две части, и одна из них умерла, а все тело обдало антарктическим холодом. — Прошу тебя, — прошептал я сам себе, проведя отъезжающее авто печальным взглядом. — Вернись ко мне. Молю.***
Я не знаю, сколько просидел около подъезда. От мыслей о расставании с Чонгуком меня будто выбросило за пределы времени, после чего я погрузился в себя, даже не обратив внимание на прохожих, что предлагали мне помощь. Я слышал посторонние звуки будто из-под толщи воды: голоса были приглушенными и нечеткими. — Господи, ты чего сидишь на тротуаре? — донесся голос Чимина от куда-то сверху, из-за чего я дернулся. Друг подхватил меня подмышки со спины и одним рывком поставил на ноги. Он не отпустил меня, а лишь довел до лавочки, что находилась совсем рядом. Когда мы присели, Чимин заключил меня в свои теплые объятия, позволив уткнуться носом в основание его шеи. — Мне позвонил Хосок и попросил поехать за тобой, — мягким тоном произнес друг. — Он все рассказал мне насчет Чонгука. Я ничего не ответил, когда услышал имя человека, создавшего дыру в груди, а лишь сильнее вцепился пальцами в ветровку Пака. Его присутствие сейчас необходимо, иначе я бы не знал, как справиться с этим. — Он был… Таким холодным, — заикнувшись, произнес я. Перед глазами возник образ альфы: его колючий взгляд, кислое выражение лица и холод, сквозящий в голосе. — Поплачь, — Чимин похлопал меня по спине, а после провел ладонью в районе лопаток. — Тебе нужно выпустить бурю, что сейчас творится внутри. Поплачь, станет легче. — Мне так больно… Я… Я не знаю, как можно это пережить. Слова, что вихрем крутятся у меня на языке, мгновенно испаряются, как только я размыкаю уста. Я не могу нормально сформулировать предложение, чтобы объяснить другу, что сейчас у меня на душе. Чимин как-то сказал, что лучше перетерпеть и выплеснуть все наружу. Это мне не раз помогало, но сейчас был ступор. — Переживешь, — уверенно произнес Пак. — Время залечит твои раны. Хосок будет рядом, я и Намджун. Мы поможем тебе. Поддержим. Все устаканится, но сейчас просто поплачь. Думаю, мы просидели в таком положении очень долго: я ревел в плечо друга, а он убаюкивал меня в своих руках и нашептывал успокаивающие слова. — Нужно позвонить Хосоку, — донеслось до меня совсем тихо, поэтому лишь кивнул, не проронив ни слова. — Он переживает и места себе не находит. Юнги? — М-м-м. Совесть шпилькой уколола слева под ребра, разогнав новую порцию боли. Я не прав в том, что сконцентрировался на одном своем истинном, задвинув второго на задний план. Хосок ведь не виноват в том, что Чонгук выбрал судьбу куклы, которой управляют родители, испугавшись трудностей. — Несмотря на все, что случилось сегодня, постарайся взять себя в руки. У тебя есть еще один альфа, и он тоже нуждается в твоем внимании и заботе. Не делай ему больно, ведь по Хо эта ситуация ударила не меньше, — Чимин поерзал на месте, а после затих. — Прошу тебя, постарайся сохранить эти отношения. Тебе это нужно и Хосоку тоже. Чимин целиком и полностью прав. Нужно прийти в себя, но это я оставлю на завтра. Сегодня у меня нет ни сил, ни желания что-либо делать. Я просто позволю отвезти себя домой и забудусь в объятиях Хо.***
Чонгук уехал, забрав с собой часть меня. Он вырвал ее, оставив после месиво, состоящее из разорванных ошметков, свисающих вниз. Я не знал, куда себя деть. Все казалось каким-то бессмысленным: университет, пары, занятия, посещение студии звукозаписи. Все, чем я занимался, больше не приносило мне радости и удовольствия, став пресным и безвкусным. Спустя неделю после встречи с Гуком я сорвался. Честно признаться, я старался не показывать своего разбитого состояния перед Хосоком, ведь ему также было больно и неприятно из-за разрыва. Знаю, я обещал взять себя в руки и встряхнуться, но ничего не получилось. Уже с утра я был вялым и безэмоциональным, а к вечеру превращался в бесформенное нечто, что неподвижно лежало на нашей постели. Хосок старался изо всех сил, чтобы вывести меня из этого состояния: он готовил вкусные завтраки, дарил цветы, зацеловывал и усыпал комплиментами. Альфа заботился обо мне и даже переписывал мои конспекты, которые скидывал Чимин. Думаю, он заметил, что интерес к музыке, которой я готов был поклоняться, исчез. — Юнги, тебе нужно подготовиться к зачету, — ровным тоном произнес Хосок, присев на корточки перед диваном, на котором я прикинулся амёбой. — У тебя и так возникли проблемы из-за посещаемости, поэтому нужно собраться и подтянуть хвосты. Ты же понимаешь, что разбираться в наших проблемах никто не будет. Это никого не интересует. — Я не хочу, — снова повторил фразу, которую Чон слышал на протяжении недели. — У меня нет сил. Ничего не хочу. — Малыш, — Хосок взял мою ладонь в свою, горячую и широкую. — Ты должен закончить учебу. Тебе это нужно. Действительно ли нужно? Я задумался. Не могу сказать, что я не пытался найти этому объяснения: я обдумал все несколько раз, сопоставил факты, еще раз подумал над своими желаниями, но понял, что больше смысла в этом не видел. Музыка не привлекала меня. — Я больше не хочу писать музыку, — озвучил мысли, что постоянно вертелись у меня в голове. — Я понял, что мне это не нужно. — А что тебе нужно? Вернуть Гука? — на устах Чона появилась печальная улыбка. — Думаешь, я не заметил, как ночью ты отсылал ему сообщение? Это же не первый раз, Юнги-я. Ты же каждый день по несколько раз звонишь ему. — Хосок… — Я понимаю твои чувства, ведь здесь, — он ткнул пальцем в грудь, — происходит то же самое. Я люблю его, ведь он стал частью меня, нашей семьи. И я тоже не могу от него просто так отвернуться, но Гук разрушил все мосты. Его даже в стране нет, и я ума не приложу, как связаться с этим идиотом. Слова альфы меня шокировали. Все это время, пока я оплакивал уход Чонгука, Хосок старался его вернуть. Он не только мне отдавал всего себя, но и приложил усилия, дабы вернуть наши отношения в прежнее русло. — Я тоже не железный и всему есть предел, — строго произнес Хосок, опустив глаза на пол. — Если ты разочаровался в нем и отношениях, скажи мне сразу. Я больше не хочу наблюдать за тем, как ты морально умираешь на моих глазах, — по моим щекам потекли слёзы. — Будь омегой, достойным своего альфы — сделай это также быстро и резко, как Гук. Меня будто током ударило от этих слов. Похоже, что я допустил ошибку и причинил альфе боль. — Ты хочешь, чтобы я тебя бросил? — я не поверил словам. Как он может о таком просить? — Если тебе все это, — альфа окинул глазами квартиру, ставшей нашим уютным гнездышком, — не нужно, то лучше давай все закончим и каждый пойдет своей дорогой. Я больше не могу. Я устал. Не знаю, откуда взялись силы, но я бросился на шею Хосоку, повалив его на пол на спину. Я разместился на его бедрах и уткнулся носом в основание шеи, где особо сильно пахло молочным шоколадом. Никогда не откажусь от него. Ни за что не брошу своего любимого человека, к которому навечно пришит невидимыми нитями. — Нет-нет-нет, — повторял я, как заклинание. Даже представить боюсь, если Хосока не будет рядом. Он моё солнышко, без которого я погибну, будто цветок. — Я прошу, больше не говори такого. Я не смогу отпустить тебя, — я разревелся похуже маленького ребенка. Мои слёзы впитала футболка альфы, который успокаивающе поглаживал меня по спине. — Тогда давай прекратим эти страдания и продолжим двигаться дальше, — куда-то мне в макушку пробормотал Чон. — Если не хочешь заниматься музыкой, тогда подумай над тем, чего бы тебе хотелось. Может, попробовать себя в чем-то новом. — Хорошо. — Тогда давай завтра съездим к твоим родителям и обсудим эту проблему, — я недовольно засопел. — Не дуйся. Твое нежелание продолжать учебу действительно является проблемой. Ты молодой и красивый омега, который должен получить образование, — альфа взял мое лицо в свои ладони и поднял наравне со своим. — Я не хочу, чтобы ты пожалел об этом. — Прости, — я потянулся к Чону и оставил легкий поцелуй на его устах. — Я слишком погряз в себе, забыв о твоих чувствах.***
После разговора с Хосоком ситуация в нашей семье изменилась. Я немного отошел от разрыва с Гуком и занялся домашними делами: уборкой, готовкой, стиркой и даже ремонтом. Такую активность Чон одобрил и старался не вмешиваться. Было кое-что еще. Это касалось моей учебы. На семейном ужине родители меня молча выслушали, лишь несколько раз кивнув, а после посыпались упреки. Отчасти отец был прав, ведь я сам настоял на поступлении именно на этот факультет, даже не став слушать его советы. Папа предложил другой вариант, понравившийся Хосоку. Он посоветовал взять академический отпуск, во время которого я могу подумать над тем, продолжать ли мне учебу или же перейти на другой факультет. У нас даже не было речи касательно того, чтобы я бросил универ. Все настояли на этом. — Ты мне нужен, Юнги! — выкрикнул в трубку Чимин, из-за чего я поморщился. — Поднимай свой тощий зад и собирайся! Я имел неосторожность пообещать Паку сходить с ним на кулинарные курсы, из-за чего пожалел, но искренне не понимал рвения друга. Он готовил достаточно неплохо, но это лишь касалось простых блюд: рамён, яичница, блинчики, незамысловатый куриный суп и каша. К сожалению, на этом его талант закончился. — Давай как-нибудь в другой раз, — жалостливым тоном я попросил Чимина, но это не сработало. У него был союзник, сидевший рядом со мной. — Сейчас я хочу провести время со своим любимым альфой. — Ну Юнги! — омега закричал так, что даже Хосок поморщился. — А чего ты отнекиваешься? — Чон повернулся ко мне, чуть приподняв бровь. — Сходи с Чимом. Развейся. — Не-е-е, — я отмахнулся на слова альфы. — Вдруг тебе понравится и ты захочешь двигаться в этом направлении, — предположил Хосок, вернувшись к конспектам, которые изучал. — Я был бы не против, если бы дома у меня был первоклассный персональный шеф-повар. Я в недоумении уставился на альфу. Не сказать, что я был поклонником кулинарных шоу или коллекционировал поваренные книги, но зависнуть на кухне на часа три-четыре вполне мог. Готовка отвлекала от ненужных мыслей и помогала отчасти расслабиться. — Соглашайся, — снова прозвучал голос Чимина из динамика смартфона. — Обещаю, что тебе понравится.