***
Они выезжают на автомагистраль, недалеко от города, и Феррари вскоре поворачивает к небольшому зданию, больше напоминающему гараж с кривой надписью «Автомастерская». Пак паркуется и выходит из машины первый. Сехун вылезает за ним следом. Он подозрительно осматривается по сторонам и не находит ни единой живой души, кроме пустыря и тускло мигающих фонарей вдоль дороги. — Что это за место? — с опаской спрашивает, надеясь, что здесь его точно не убьют. Пак пропускает вопрос, сделав вид, что не услышал. Щёлкает сигнализацией и напоследок бросает в сторону: — Иди за мной. Они заходят через металлическую дверь в просторное помещение. В нос тут же ударяет запахи бензина и резины вперемешку с каким-то тошнотным запахом железа. Над головой загорается ядовитая лампочка, и в глаза тут же бросаются технические жидкости, шины, разбросанные инструменты и прочее. Пак неприятно морщиться и ведёт его вглубь, откуда раздаётся тихая незамысловатая мелодия. Вскоре впереди различается тёмный силуэт незнакомца, который усердно возится в капоте чёрной Ауди. Он не сразу замечает посетителей, пока из рук не выпадает гаечный ключ, и приходится обернуться, чтобы поднять его. На свету парень оказывается очень даже миловидным, а не кем-то вроде маньяка, о ком подумал сначала О. Одет в растянутую белую майку и чёрные рабочие штаны, перепачканные в машинном масле. — Чанёль, ты ли это? — с наигранной кошачьей улыбкой приветствует его Чондэ, вытирая руки от разводов первым попавшимся полотенцем. После последней гонки Паку пришлось заехать сюда из-за полетевшего двигателя. Ким всегда его выручает, воскрешая любимые машина буквально из металлолома. Вопрос был лишь в деньгах. — Снова разбил тачку в хлам? — Похуже будет, — Ёль засовывает ледяные руки в карманы куртки и оглядывается по сторонам. — Это ведь машина Бэкхёна. Он здесь? — Паку приходится придумывать кучу отговорок, потому что Бён до ужаса дотошен в своём нескрываемом любопытстве, а сейчас это было бы сплошной головной болью. — Нет. Я думал, ты с ним пришёл, но кто это? — Ким с интересом прищуривается в сторону О. Он впервые видит, что Чанёль приводит сюда незнакомца. Этот парень слишком горд и самовлюблён, чтобы делиться с кем-то такими секретными местами. — Новенький? — Из-за которого у меня большие проблемы, — не задумываясь, бросает Ёль, пожалев от том, что вообще привёл его сюда и согласился на дурацкие условия, но иного выхода нет. — Поменяй номера на красной Феррари. — Ого, — с нескрываемым удивлением свистит и сверкает тёмными глазами на Сехуна. — Твоя? — Моя, — О выходит из тени на свет и тут же щурится от неприятного жгучего света зажжённых лампочек. «Это место напоминает больше убежище, чем автомастерскую», — проносится в голове, но с виду держит уверенное лицо. Интересен, известно ли этому парню о смерти его брата? — Чондэ, не мог бы ты сделать это прямо сейчас? — с нескрываемым раздражением в голосе обращается к нему Чанёль. Сейчас не лучшее время для разговоров. Ким тут же смекает, улавливая настроение гонщика, и отстаёт от новенького с расспросами. — Ладно, я понял, — разводит руки в стороны, всё так же по-кошачьи улыбаясь. — Это не займёт много времени, — подхватывает в руки нужные инструменты и вытаскивает из пыльного ящика подпольные номера. Как только Чондэ скрывается в тени, Пак выуживает из кармана ещё одну сигару и с одного щелчка зажигает маленький огонёк. — Не смей никому говорить, что ты брат Чунмёна. — Почему это? — не то чтобы он собирался, но всё-таки должен же он как-то расспросить других. — Никто не хочет проблем, — Чанёль прекрасно знает здешних людей. Не только он пострадал в тот день. Чунмён был лучшем лидером и подражателем для многих. Его кончина обернулась сущим кошмаром для всех и пошатнула не только их репутации, но и жизни. — Они похоронят тебя, даже не задумываясь, — «вместе со мной», — заканчивает в мыслях очевидные вещи и делает глубокую затяжку, позволяя расслабляющему дыму заполнить лёгкие.Часть 2
25 мая 2019 г. в 01:20
Сехун в замешательстве смотрит на парня. Он готов поклясться, что это тот самый ублюдок из-за которого погиб его брат, но что он видит? Маска трещит. Пак хмурится, меж бровей пролегает морщина. Он судорожно вдыхает через нос, пытаясь восстановить дыхание, будто только что очнулся от самого жуткого кошмара в своей жизни, а потом поднимает тяжёлый взгляд на О, в котором нет ничего, кроме раздражения и злости.
— Уходи, — отрезает грубо, не желая дальше продолжать разговор. Он давно убедил себя в том, что за тот случай он больше не будет чувствовать свою вину, но этот парень снова заставляет пожалеть обо всем, что так хотел похоронить под бетонной плитой. Он надел маску победителя, лидера на троне дорог, и что теперь? Неужели судьба решила посмеяться и проверить его характер на прочность? Нет. Нельзя дать всему пойти под откос.
— Не смей отрицать свою вину, — Сехун хмурится, непроизвольно сжимает кулаки и всё так же убийственно смотрит на гонщика. Он приехал сюда не просто погонять, и не собирается отступать, после того, как проделал весь путь, чтобы отомстить за смерть брата.
Сейчас это чуть ли не смысл всей его жизни, а этот ублюдок ещё смеет отрицать свою вину.
От его слов Чанёль вспыхивает, словно огонь, в который только что подлили порцию бензина, по щелчку. Не контролируя эмоции, он хватает его за воротник куртки и впивается взглядом в его лицо так, что казалось готов прожечь насквозь. Хун даже вздрагивает от неожиданности, но не подаёт виду, что испугался, продолжая упорно стоять на месте.
— Заткнись. Думаешь, ты один здесь такой? — шипит сквозь зубы и сжимает до белизны побитых костяшек чужую кожаную куртку. Ему не нужны бессмысленные самопожертвования. И так вдоволь нахлебался этого дерьма, что уже стоит поперёк глотки. — Не втягивай меня в это, — он резко выпускает из рук жёсткую ткань, что младший на секунду теряет равновесие и неловко делает шаг назад, упираясь спиной в собственную машину.
Пак мысленно пытается себя успокоиться и лезет дрожащими руками в карманы рваных джинсов за помятой пачкой сигарет. Как наркоман за новой дозой. По сути, он и есть наркоман, который зависит от сигарет и гонок. Только подорви его гордость — всё катится к чёртовой матери, под откос. Лишь затяжка спасает от резких перепадов настроения или же разбитые кулаки в кровь. Если бы перед ним не стоял брат Чунмёна, он так и бы и поступил, нисколько не жалея об этом. Но этот парень.
Со стороны полуночного шоссе внезапно раздаётся знакомый долгий свист, а затем предупреждающий вой сирены. О оборачивается на шум и смутно замечает вдалеке мелькающие красные и синие огоньки. Только этого сейчас не хватало. Чанёль недовольно цокает языком и бросает взгляд на свою разбитую тачку. Далеко на ней не уедешь. Его точно поймают на первом же повороте, но есть ведь и другой выход, поэтому он не немедля разворачивается к младшему и говорит как есть.
— Отдай ключи от своей машины, — требовательно протягивает руку вперёд. Их точно кто-то слил.
— Что? — Хун удивлённо вскидывает бровь и чуть не давится собственной слюной от такой наглости. Они ещё даже не договорили, хотя Чанёль давно закончил и готов был послать его на все четыре стороны.
— Хочешь сесть за решётку?! — Пак злобно сверкает глазами в сторону полицейской машины, которая уже находится на полпути по их души. Он удрал бы отсюда один, если б было на чём, но его тачка благодаря этому парню годна теперь только на металлолом.
Хун тоже скорее бы кинул этого ублюдка прямо здесь, на дороге, или саморучно сдал в участок, даже не задумываясь, однако, он пока нужен ему живым. Свидетель или убийца. Плевать. Он готов рискнуть ради мести за смерть единственного брата.
— С условием, что ты мне поможешь, если правда не причастен к убийству, или я прострелю тебе башку, — до крайности серьёзным тоном с долей какой-то издёвки.
Пак безнадёжно вздыхает, трёт переносицу. Сначала в голове проносится мат, потом паника за собственную жизнь. Уж лучше поддаться этому парню, чем сесть за решетку до конца жизни. В конце концов, он мысленно посылает всё к черту и нетерпеливо выхватывает ключи.
Сехун успевает только запрыгнуть в салон, как Пак тут же давит на газ, форсируя на месте с противным свистом колёс, и затем напрямик вырывается вперёд. Полиция следует за ними. Пак хмурится, прибавляет скорость и выезжает прямо на встречку. Он крутит руль из стороны в сторону, обгоняя машины, которые готовы в любой момент влететь им в лобовое стекло. Свет от фонарей слепит глаза, Хун вцепляется пальцами в кожаное сидение, уже сто раз пожалев о том, что доверил этому психу свою машину. Погоня не отстаёт, и Пак, выругавшись вслух, резко поворачивает в другую сторону на более-менее свободный участок дороги, что младший чуть не вываливается из, как выяснилось, не закрытой двери.
— Блядь, нельзя поосторожнее? — он чудом не проезжается лицом по асфальту и тут же ныряет в салон, когда с противоположной стороны появляется подмога.
— Осторожничать будешь со своей девушкой, — Чанёль жмёт на газ, превышая скорость за двести, и вытаскивает из пачки последнюю сигарету, чтобы затянуться и добавить адреналин к опасной гонки. Давно он не наживал себе врагов.
— Ты точно ненормальный, — шипит младший сквозь зубы, косясь на боковое стекло, где ситуация становится ничуть не лучше. Как его брат вообще мог связаться со всем этим? О до сих пор не мог понять.
— Какой уж есть, — Пак чему-то ухмыляется, выбрасывает окурок в окно и шумно вдыхает запах ночной дороги вперемешку с каким-то сладким новым ароматом, от которого почему-то мутит. Он откидывает навязчивые мысли в сторону, сосредоточившись на дороге, и вцепляется покрепче в кожаную руль. Неподалёку есть подпольная автомастерская Чоднэ, где можно на время спрятаться, но главное сначала оторваться от надоедливого хвоста. Полицейская машина следует за ним, но, когда гонщик без предупреждения разворачивается, она резко тормозит и чуть ли не теряет управление. Красное Феррари летит вниз по спуску. Сто пятьдесят, сто восемьдесят… Чанёль въезжает в чёрную дыру туннеля и сбавляет скорость.
Он облегчённо выдыхает, откидывает рукой взмокшие пряди волос и косит взгляд на соседа.
— Расслабься, — к чему сказал, сам не знает. Он привык к такой жизни, где она ничего не стоит. Где рискуешь и наслаждаешься свободой, а Сехуну странно. Рядом с этим парнем он ощущает себя другим. Первобытный страх с каждой последующей секундой превращается в жажду адреналина, как будто в нём завели мотор и забыли выключить. И кажется, у Чанёля есть что-то, чего ему так не хватало. То, чему когда-то наслаждался и отдавался полностью Чунмён.