Скорость — его второе имя

      Чанёль докуривает тлеющий окурок и небрежно бросает его на землю, придавливая до хруста тяжёлым ботинком, пока дымка окончательно не растворится в воздухе. Во рту остаётся неприятное послевкусие горького никотина, который ни черта не помогает избавиться от навязчивой дури, и Пак с отвращением сплёвывает вязкую слюну в сторону. Внезапное появления брата Чунмёна полностью вывело его из строя, словно в сложной системе под названием жизнь полетели все шестерёнки. Судьба оказалось той ещё стервой, поворачивая колесо фортуны по-своему. И сейчас, в этой игре, он далеко не победитель.       Сехун где-то рядом раскладывает в голове жужжащий улей вопросов, что не даёт покоя с момента их встречи. Теперь у него есть все шансы узнать о смерти брата. Что имел в виду Чанёль, когда говорил «никто не хочет проблем» и «тебя убьют незамедлительно»? Насколько же масштабно охватило всех это происшествие? Чунмён никогда ни о чём ему не рассказывал. Всегда лишь отговорками.       Хун не мог поверить, что это был несчастный случай, потому что случайностей не бывает. Полиция даже не стала искать свидетелей, не то что подозреваемых. Это было крайне странно.       Шаги со стороны и гулкие голоса прервали мысли. Чанёль выругался себе под нос, когда до ушей долетел знакомый заливистый смех. Лишних вопросов в роли Бён Бэкхёна как раз сейчас не хватает. Никто не должен узнать о младшем брате Ким Чунмёна, иначе им обоим придёт скорый конец.       Сехун обернулся следом, смутно различая в полумраке ещё один незнакомый силуэт. Красные малиновые волосы, облёгающие джинсы, что только больше подчёркивали стройные ноги, белая футболка, а сверху тёмно-синий бомбер с изображением позолоченного тигра. Довольно вызывающий вид и яркая улыбка бросались в глаза и говорили о том, что парень знает себе цену. Он походил на тех немногих, кто стоит в топе местных королей стритрейсингов.       — Чанёль-а, давненько не виделись! — сверкает глазами и проводит ладонью по выкрашенным волосам, зачёсывая их назад. — Слышал, в команде новенький и он разбил твою тачку.       — Не твоё дело, Бэк, — огрызывается Пак, делая вид, что ничего необычного не произошло, и только раздражёно суёт руки поглубже в карманы рваных джинсов, несдержанно сжимая там кулаки от злости. Каждый раз это «не твоё» превращается в общественную известность.       — На тебя это так не похоже, — улыбка не сходит с лица, а взгляд мечется в сторону Сехуна. Чанёль никогда не позволял кому-то пересекать границы территории, даже свои боялись лишний раз открыть рот. Он никому не доверял, не то что себе, поэтому Бэк крайне удивлён.       — Помню, ты и сам был такой, — смешок язвительно проскальзывает меж губ, и Чанёль откровенно начинает беситься с каждого его слова. — Чунмён умел отбирать нужных людей.       «Запретное имя» ударяет под дых, вновь выбивая кислород из лёгких. В глазах искры боли с шипящий злобой. Пак одним рывком приближается к Бэкхёну и, взяв его двумя пальцами за воротник, и произносит утробным рыком так, чтобы никто не услышал:       — Ещё одно слово, и можешь забыть дорогу обратно.       Он говорит это быстро и горячо, а закончив, отходит от него на расстояние, не сводя пристального взгляда. Тот лишь кисло ухмыляется, словно ожидал подобной реакции, и на пятках разворачивается к Чондэ, который как раз заканчивает с возиться с номерами машин.       — Я заберу свою на неделе. Гонка обещает быть жаркой, — смачно произносит напоследок, подмигнув Сехуну, который всё ещё стоит в недоумении из-за произошедшего разговора.       Как только гонщик удаляется, его зрачки моментально фокусируются на Пак Чанёле.       — Он что-то знает, ведь так?       — Только языком треплет, — сплёвывает вязкую слюну под ноги, словно наглотался горькой желчи, и недовольно морщится, уставившись в одну точку.       — Тогда я сам всё разузнаю, — решительно отвечает Сехун, не обращая внимания, что тем самым только больше подливает бензина в огонь.       — Не лезь на рожон. Я не собираюсь спасать твою задницу, — старший делает шаг навстречу, он честно старался сдерживаться.       — Предлагаешь забиться в угол и молчать в тряпочку? — Хун не унимается. Слишком глубоко прорезалась рана из-за смерти родного брата. О готов цепляться за каждого человека. За каждое слово, если это поможет ему в узнать всю правду.       — Предлагаю заткнуться и слушаться меня, — звучит угрожающе в паре сантиметров от него. Гонщик не намерен терпеть глупые выходки, которые могут стоить ему жизнью. — Ты не понимаешь, во что вляпался, — на последних словах он задерживает долгий взгляд на Сехуне. Решительность до боли напоминает Чунмёна, и из-за этого только больше хочется послать всё к чёрту. Однако в следующую секунду он пытается сделает вид, словно ему всё равно, хмурится и отворачивается от парня.       — Поехали.       Сехун молчит, царапая ладонь короткими ногтями. Почему он должен кого-то из этих людей?..       Садится следом в автомобиль и со злости стискивает кожаный руль.       Сигаретный дым валит через окно клубьями. Взгляд улавливает в густой дымке силуэт Чондэ, который жестом передаёт ему сложенный в четыре раза листочек.       — Будь осторожен.       О коротко кивает, суёт листочек в карман косухи и давит на газ, выезжая из гаража. Чанёль вряд ли ему чем-то поможет. Он должен попытаться сам расследовать это дело, пока остались ещё свежие следы преступления.       Ночная трасса проносится перед глазами. Они заезжают в очередной серый квартал города, и Пак просит остановиться возле бара с неоновой вывеской, которая, кажется, держится из последних сил ради единственного посетителя, грозясь вот-вот рухнуть.       — Что будем делать дальше? — Сехун задаёт вопрос, но тот мгновенно тонет в тишине салона.       — Что будешь делать ты? — гонщик скептически усмехается, словно ни при чём. — Для начала не высовываться и сидеть, как мышка, — окурок сигареты летит равнодушно в окно, а взгляд блуждает по чужой напряжённой фигуре. Пак шумно вздыхает. Он совершенно не представляет, что делать дальше, кроме как зависнуть в баре и хорошенько всё обдумать. — С тебя ещё долг за разбитую тачку, малыш.       — Я победил, — заверяет с ухмылкой Сехун. Он тоже не привык проигрывать, и настрой разговора только больше разжигает злость и недопонимание.       — Тогда купишь мне новую или сам в долгу? — щурит взгляд в полутьме, пытаясь угадать выражение лица парня, но с трудом получается. Всё тот же холодный взгляд пытается проделать в нем дыру.       — Если б не моя тачка, то тебя бы сейчас здесь не было.       — А ты самоуверенный малый. Чунмён бы оценил.       Кисло. Больно и неприятно. Кошки скребут на душе. Чанёль не из тех подонков, кто бросает слова на ветер, и за это порою ненавидит себя. Хочется послать всё к чёрту, сесть за руль автомобиля и пуститься по ночной трассе.       — Завтра встречаемся на этом же месте. Я представлю тебя остальным, — дёргает машинально за ручку дверцы, выползает лениво из салона. В руках щёлкает зажигалка, дым снова рассеивается на ветру, щекочет неприятно нос. Сехун провожает взглядом, поймав себя на мысли, что брат никогда бы не связался с тем, кто искусно лжёт.