Хрустальная грань

Они стояли, обнявшись и слушая биение собственных сердец. Каждый думал о своём. Ветер продолжал завыть на улице, а с небес уже лился мелкий колючий и такой ледяной дождь. – Ты глубоко ошибаешься, Грейнджер, – не желая признавать то, что она права, тихо сказал парень шумно выдыхая. – Нет, это ты скорее заблуждаешься в самом себе , Драко, – твердо ответила Гермиона, положив парню руки на плечи и смотря прямо вглубь серых глаз. Он вздрогнул, когда услышал своё имя в её устах, она почувствовала это, но не предала значения. – Скоро ты не сможешь так просто снимать маски, они станут частью тебя, твоей жизнью и тогда будет по-настоящему страшно, – на выдохе продолжила кареглазая, а Драко слушал её не дыша, и не двигаясь. Он знал, что она права, но ничего не мог с этим поделать. Прошлое было слишком больным и Драко всеми силами скрывал его ото всех. Но порой во снах, когда он забывал выпить зелье сна без сновидений ему снились те страшные картины прошлого. Ему снился мерзкий чокнутый мужчина – Пожиратель смерти, который едва не изнасиловал его однажды. У него бы это получилось, если бы не мать, которая ловко управилась с ним. В тот момент он беззвучно плакал, как и его мать, а после она просто подошла к нему и обняла, успокаивая, поглаживая по светлым спутанным волосам. Этот день Драко запомнил навсегда. Этот день был один из его самых ужасных кошмаров. День, который сломал его. – Я знаю, Грейнджер. Я черт возьми это знаю, – он признался, говоря совсем тихо и монотонно без эмоций, но если прислушаться, можно было услышать боль в его словах. Карие глаза сверкнули и в них появились слёзы. – Итак, раз сегодня день откровений и примирения, то и я дам тебе совет, – привычная ухмылка скользнула на его лице. – Продолжай жить дальше. Именно жить, а не существовать. Наплюй на всех этих лицемеров, жалких шлюх, которые плетут о тебе невесь что, своём Уизли и золотом Поттере. Забудь о них, живи ради себя. «и меня,»– хотелось добавить Драко, но он замолк, всматриваясь в карие глаза, которые смотрели с безысходностью. – Я не могу, Малфой. Мне чертовски трудно одной сейчас, после всего этого, я не чувствую себя живой, – она говорила правду, она не могла жить так, как живёт сейчас. – Ты можешь всё, Грейнджер, запомни это, – он сказал это так твердо и уверенно, что Гермиона поверила в его слова и слабо улыбнулась. Его взгляд зацепился за кольцо, подаренное им на Рождество, и он улыбнулся, так искренне и так тепло, что Гермиона не могла этого не заметить. – Зачем ты подарил мне его, Малфой? – желая узнать правду, спросила Гермиона, хмуря брови, будто думая о чём-то важном. Вопрос звучал слегка грубо, но Драко не заметил этого. – Пожалуй, на сегодня откровений хватит, – он рассмеялся. Тихо и хрипло, и внутри Гермионы разлилось тепло, будто Драко был её лучшим другом или просто кем-то близким. – Какого хуя тут происходит?! – раздался голос юноши позади и Малфой узнал по голосу Блейза Забини. Обернувшись Гермиона и Драко увидели удивлённого и шокированного парня, который закипал от злости. Гермиона наслаждалась. Да, черт возьми, ей нравилось то, что Драко был с ней, а не с тем, кто любит его! Да она черт возьми была счастлива! И даже долбанный Блейз не испортит этот день. – Уходи отсюда, Забини, – резко сказала Гермиона с усмешкой на губах, делая шаг вперёд и с высоко поднятой головой смотря на мулата. – Драко, чё за хуйня? Ты и Грязнокровка? Мм. Выходит слухи-то не врут, – поддельно спокойно ответил мулат, смотря на Драко, который был совершенно спокоен и расслаблен. Он знал, что Гермиона уделает его на раз, два. – Ты наивен, Блейз, – хриплый, тихий голос Драко нарушил минутную тишину и Забини вопросительно посмотрел на него, не понимая, что тот имеет в виду. – Обливэйт! – выкрикнул Драко, прицелившись на парня, стирая его воспоминания о произошедшем только что. «Прости, Блейз, но ты не в моём вкусе и о том, что я люблю Грейнджер никто не должен узнать. Она не заслуживает унижения». Он не понял, что сказал только что в своих мыслях. Он предпочел не воспринимать это, потому что это чертовски пугало слизеринского принца. Блейз лежал без сознания на ледяном полу. – Драко, какого черта?! Что ты творишь??? Сейчас придет директор и остальные профессора, уходи сейчас же! – Гермиона кричала, она волновалась за парня и ничего не могла с эти поделать. Он видел это, и понимал, что не безразличен ей, но она всё также ненавидит его. Ненавидит его грязные прикосновения, как и она его, но не может оттолкнуть. – Нет, – голос осип, и звучал жалко. Он не сдвинулся с места, а через несколько минут на астрономической башне. Когда Макгонагалл посмотрела на двух подростков, а после на бессознательное тело Блейза, её глаза расширились. – Что здесь произошло? – Спокойно спросила женщина, но её волнение так и скользило в словах. – Я применила заклинание «обливэйт», – уверенно и быстро ответила Гермиона, пока Драко находился в своих мыслях. Она молча посмотрела на него с мольбой, чтобы он не портил свою жизнь ещё больше и он кивнул, чтобы никто не увидел, а его губы прошептали беззвучно «спасибо». – Мисс Грейнджер? Как же так? Что с вами такое? – начала женщина, задавая вопросы и смотря на Гермиону с сожалением, но её лицо оставалось безучастным. – Это правда, Мистер Малфой? – спросила директор, обращаясь к Драко и тот сдавленно кивнул, чувствуя угрызения совести?... В горле пересохло и он сглотнул вязкую слюну, отвечая: – Да, мисс. Я пришел на крик и обнаружил Блейза в таком состоянии, а вы пришли сразу же и я не успел ничего сделать, – что-то, а врал Драко искусно и женщина поверила ему, А Гермиона облегчённо выдохнула, поняв, что Драко не грозит опасность. – Мисс Грейнджер, прошу пройдёмте за мной, – сказала женщина твёрдо и обернулась, но всего на секунду, обращаясь к Малфою. – Отнесите вашего друга в больничное крыло, там ему поможет Мадам Помфри, – приказала директриса и Драко сдавленно кивнул, смотря на Гермиону, чей день рождения был испорчен. Он в последний раз взглянул в холодные карие глаза и перекинув Забини через плечо, ушел, а Гермиона последовала за директрисой, отбывать наказание за то, чего не делала. Она поняла, что совершила лишь тогда, когда Драко ушел и пытаясь убедить себя в том, что это всего лишь жалость, она пришла к совершенно иному. В уголке сознания вдруг мелькнуло «а ненавижу ли я его сейчас?», но ответа на этот вопрос она не смогла найти и поэтому продолжила слушать длинные поучительные нотации Макгонагалл и вопросы, на которые она отвечала однозначно и не точно, а если быть точнее она врала. Врала не хуже, чем Драко, хотя раньше вовсе не умела это делать. А Драко всю оставшуюся ночь провел на той самой астрономической башне,выкуривая одну сигарету за другой и не понимая "какого хрена Грейнджер взяла всю вину на себя?", но ответа на этот злосчастный вопрос в голове он так и не нашел, раздраженно сжимая тонкими аристократическими пальцами сигарету и нервно делая одну затяжку за другой.