Лед и честь

      Спустя неделю после отбытия Дейнерис, Джон также собрался в путь, его целью было наказание Дастинов и Рисвеллов. Взяв с собой воинов Карстарков, Мандерли и Толхартов, он направлялся сначала в Барроутон, а затем в земли, названные Родниками, которыми правили Рисвеллы.       Санса хорошо помнила Барби Дастин — старую вдову Лорда Виллама Дастина, который погиб еще до рождения самой Сансы, и с тех пор она и правила Барроухоллом, не имея наследников. Барби вечно сопутствовала Русе Болтону, пока тот называл себя Хранителем Севера. Она была единственной женщиной, что была в богороще в ночь свадьбы Сансы и Рамси, Старк тогда пыталась найти в сухом морщинистом лице Леди Дастин поддержку или хотя бы жалость, но видела там лишь презрение и торжество. Позже Теон рассказал ей о том, что Барби ненавидела Старков, в девичестве она мечтала выйти замуж за Брандона, старшего брата Нэда, который воспитывался в доме ее отца. Красивый и самовольный юноша взял себе ее невинность, но она оказалась недостойна того, чтобы стать его женой. Позже эта обида лишь усилилась, когда Эддард Старк, младший брат ее первой любви, вернулся с восстания Роберта героем, а ее муж погиб у Башни Радости, сражаясь вместе с молодым Лордом Винтерфелла за его сбежавшую сестру. Но даже несмотря на это, Сансе не понимала, почему эта злость теперь была направлена на нее саму.       Братья Барби Роджер, Рикард и Русе Рисвеллы также постоянно находились в Винтерфелле в то время, но Санса мало их помнила, слишком много мужчин в то время было в замке и каждого из них девушка опасалась.       Теперь Джон накажет их, отнимет их титулы и сошлет на Стену, и от этого Санса чувствовала себя спокойнее. Теперь на северных землях не будет предателей, благодаря ее брату, который, как и обещал, продолжает защищать ее. — Мы скоро вернемся, — заверил ее Джон перед отъездом. — Тебе не стоит переживать. — Я не переживаю, пока ты на Севере, Старые Боги будут защищать тебя, а я буду молиться им. — И может я и ношу фамилию Сноу, но по крови я Старк, наш герб — лютоволк, а со мной Призрак, кто сможет лучше защитить меня, чем он?       Джон мягко улыбнулся, потрепав сидящего рядом волка, и поцеловал девушку в лоб, она почувствовала, как его колючая, коротко остриженная борода, царапает ее кожу.       Отстранившись он вновь посмотрел ей в глаза, и Санса желала узнать, что таится за этим взглядом его туманных серых глаз. Думает ли он о ней или желает поскорее вновь воссоединиться с драконьей королевой. — Возможно тебе стоило полететь на Рейгале, — неожиданно для самой себя произнесла Старк. — Это Север, Санса, я не стану пугать наших людей огнедышащим зверем, даже если эти люди предатели. Они заслуживают смертей от меча, а не от огня.       Девушка растеряно кивнула, думая о том, как сильно Джон походил на их отца. Ей вновь захотелось почувствовать себя маленькой девочкой, которая, просыпаясь от страшного сна среди ночи, бежала в покои родителей, где Нэд всегда успокаивал дочь, качая ее на коленях, а мать полным теплоты голосом пела ей южные колыбельные.       Санса продолжала смотреть вслед отбывающему отряду, когда Джон, выезжая из ворот, обернулся и помахал ей. Губы Старк тронула счастливая улыбка, и она подняла ладонь в ответ.       После того как железнорожденные и войско Долины отбыли, а часть воинов Севера отправилась в Курганы вместе с Джоном, Винтерфелл казался опустевшим. Без брата и сестры Сансе было ужасно тоскливо, а когда Бран изъявил желание отправиться вместе с Мирой на Остров Ликов, что был посреди Божьего Озера, девушке и вовсе захотелось взывать словно волчица. Пусть сейчас в Речных Землях и царил мир, но там все еще было опасно, тем более для мальчика — калеки. Кроме того, он был единственным из членов семьи, кто все еще оставался с ней, она не могла вновь остаться одна. Однако Санса понимала, что возражать было бесполезно, Бран теперь был ничуть не менее упрямый, чем Арья, а потому Леди Старк оставалось лишь отправить с ним охранный отряд, в силе и верности которого она бы не сомневалась.       Накануне отъезда, к удивлению Сансы, Бран попросил ее поужинать вместе с ним в его покоях. Еще большей неожиданностью для Старк стало то, что явившись в его комнаты, она не застала там Миры, а брат сказал, что они будут есть только вдвоем. Девица Рид с момента своего возвращения была словно неотделимой частью Брана, она защищала его в богороще, сидела рядом с ним на пирах и не покидала его даже, когда он навещал Сансу. Ужин проходил в полной тишине, и Бран заговорил лишь тогда, когда они приступили к скромному десерту: простые запеченные в меду яблоки. — Ты на меня обижена, сестра?       Этот вопрос заставил Сансу удивленно взглянуть на брата, однако никакого ответа в голову ей не приходило. Она не могла обижаться на него, несмотря ни на что он оставался ее младшим братом. — Я знаю, что ты хотела бы, чтобы я стал Браном, которого ты оставила, уезжая на юг. Но я больше не могу быть им, не после того, что я видел. — Я понимаю, — сдавленно прошептала Санса. — Я думаю, что перестал быть им, когда погиб Лето, — отрешенно продолжал юноша. — Ты понимаешь меня, ты тоже потеряла свою лютоволчицу, ты знаешь каково это.       На глаза девушки навернулись слезы, боль от потери Леди все еще была сильна, хотя прошло уже много времени. Она думала, что если бы ее волчица была жива, то все те испытания, что выпали на ее долю, не были бы такими сложными для нее. Леди давала ей силу, с ней она чувствовала единство, а потеряв ее исчезла и часть самой Сансы. — Я видел и смерть Рикона, и Бран, который все еще живет где-то внутри меня, испытывал боль и вину. Когда мы расставались, Рикон не хотел уходить, он плакал и говорил, что должен меня защищать, но это я должен был защитить его, но не смог.       Санса заплакала, не в силах больше сдерживать слезы, после всех ужасов, что уготовила ей судьба, единственной ценностью для девушки была семья, ее семья. Ей больше не нужна была ни корона, ни власть, единственное о чем она молилась — это семья, а точнее то, что от нее осталось. — После смерти Короля Ночи, тот мальчик внутри меня словно стал сильнее, я чаще слышу его мысли и даже чувствую его эмоции, — впервые он выглядел ошеломленным и испуганным. — Возможно я обидел тебя тогда, я прошу простить меня, я не хотел, чтобы ты подумала, что я беспокоился лишь о том, стала ли ты Иной или нет. Но пойми, — он посмотрел темно синими глазами на сестру, — это важнее любой жизни, любой привязанности. Мы победили их вновь, но они еще вернуться, через тысячи лет, но они вновь попытаются уничтожить мир.       Санса кивнула, продолжая молчать. — Пусть ты и чувствуешь себя прежней, но магия Иных все еще жива в тебе, как и во мне, — Бран слегка поддернул рукав своего камзола, оголяя белоснежную кожу запястья, на которой алел отпечаток костлявой руки. — Но я боялся не только этого, я боялся и того, что если ты очнешься с синими глазами Иных, нам придется убить тебя, и я вновь потеряю семью. Я хотел, чтобы ты знала, что я помню, какого это быть Брандоном Старком, и он все еще живет во мне. И он любит тебя.       После отбытия Брана лишь Алис Карстарк не давала Сансе впасть в уныние. Лианна Мормонт вернулась в Усадьбу Мормонтов сразу же после того, как Арья покинула Винтерфелл. Маленькая леди хотела оставить Старкам своих воинов, но Джон рассудил, что мужчины нужнее на Медвежьем острове, чем на юге.       Однако Алис решила остаться в Винтерфелле до тех пор, пока Джон не вернется с южной войны, и Санса была благодарна ей за это. Как ни странно, девушки быстро нашли общий язык, Карстарк помогала Леди Винтерфелла с хозяйством, а в свободное время они часто вместе вышивали, Санса учила гостью играть на арфе, которую ей подарил Тирион, когда прибыл с королевой. Теперь, когда угроза Белых Ходоков больше не висела острым мечом у них над головами, Старк позволила себе быть всего лишь благородной леди. Кроме того Санса увлеклась и чтением, теперь библиотека стала более уютной и чистой, девушке полюбились книги про историю. Она с интересом читала о завоевании Эйгона, древней цивилизации Йи Ти и загадочных землях Сториоса, но больше всего ей нравилось читать о Первых Людях. Даже в Цитадели было немного книг о Первых Людях, строительстве Стены и основателе дома Старк — Брандоне Строителе, а в библиотеке Винтерфелла было всего лишь несколько книг. Однако девушки с удовольствием изучали их, Алис разделяла интерес Сансы, ведь первые Старки были их общими предками.       Алис еще и помогала Сансе избегать встреч с Джейме, который все еще оставался в Винтерфелле по просьбе Тириона. После ночи проведенной в септе Старк всячески старалась не попадаться Ланнистеру на глаза, когда же это не удавалось, Алис всегда оказывалась рядом, заводя светский разговор, и не позволяя рыцарю перевести тему. И все же Санса считала, что Леди Карстарк приняла решение остаться в Винтерфелле не только из-за теплых чувств к дальней кузине, от ее внимания не укрылось и то, как Алис смотрит на одного из одичалых — Сигорна. Джон говорил Сансе о том, что он был одним из предводителей племени теннов, которые приняли решение склониться перед Станнисом в обмен на укрытие по южную сторону стены. Сигорн был высоким и крепким мужчиной с темными, как вороново крыло, волосами и такими же темными глазами. Он все еще не привык к южным нравам, но вел себя достойнее многих других одичалых, мужчина был учтив с Леди Винтерфелла и Леди Кархолда и не скупился на комплименты для наследницы дома Карстарков. Он не носил фамилии, а потому Санса считала, что их брак будет выгоден для всех, Сигорн возьмет фамилию Карстарк и станет главой дома, а его дети будут наследниками одной из древнейших семей на Севере. Фамилия Карстарков не исчезнет, и их союз еще больше сплотит вольный народ и северян, которые теперь должны будут учиться жить вместе. Вольный народ был от той же крови, что и Старки и Карстарки, все они были потомками Первых Людей. Джон как-то рассказал ей легенду о Зимней Розе, согласно которой Король-за-Стеной Баэль Бард похитил девицу Старк и она родила ему ребенка, который после правил Винтерфеллом. Одичалые верили, что в Старках течет кровь свободного народа, возможно именно поэтому они и согласились пойти за Джоном, а теперь и присягнули ему на верность.       Тишина богорощи Винтерфелла успокаивала внутреннее беспокойство Сансы, ее мысли об Арье, Бране и Джоне отступали на второй план, всякий раз когда она приходила в приют северных Богов. В этот раз, спрятав руки в теплую меховую муфту, она сидела у горячего пруда, чуть поодаль от чардрева, белые и голые ветви которого все еще были облиты краснотой. Подобный вид больше не устрашал девушку, как ни странно, она находила в этом добрый знак, теперь Винтерфелл и Север начинали новую жизнь, как и это дерево со временем вновь покроется красной шелестящей листвой.       Из безмятежных дум девушку вырвал рев дракона, пролетавшего над замком. Рейгаль не появлялся в окрестностях с тех пор, как Джон ушел с войском к Курганам, поэтому Старк удивленно вскинула глаза в небо. Пока ее брат был в Винтерфелле, зеленый дракон то и дело рассекал темное небо, Джон часто покидал замок, чтобы провести время с новым питомцем. Порой Санса видела, что он вновь и вновь седлает Рейгаля, налаживая с ним связь и привыкая друг к другу. Однажды со стены замка леди заметила, как Джон приземлился прямо перед главными воротами, его вид был столь величественный, что она будто бы даже и не узнала его. Подобное величие она видела и в Дейнерис Таргариен, однако если королева заставляла людей склоняться перед ней, то Сноу не желал принимать свою исключительность.       Порой казалось, что власть удручает Джона, и он бы с радостью оставил Винтерфелл, чтобы вновь вступить в ночное братство, и все же он с достоинством принимал бремя, возложенное ему на плечи. Забота о северянах была его долгом, и он с честью исполнял его.       Рейгаль уже скрылся в облаках, когда уединение Сансы вновь было нарушено. — Миледи, — услышала она голос за спиной. — Милорд, — девушка поднялась с теплого камня, нехотя оглядываясь на мужчину.       В последнее время сир Джейме вновь стал гладко бриться, и от этого он выглядел моложе на много лет. Сансе казалось, что именно таким она его увидела впервые во дворе Винтерфелла. Тогда на нем был белоснежный плащ, а его золотистые волосы сверкали ярче, чем северное солнце. — Надеюсь, я не помешал вам, — в голосе мужчины не было слышно извинения. — Вы пришли помолиться? — холодно произнесла Санса, хотя внутри ее сковал страх.       Алис не было поблизости, а это значило, что никто не спасет ее. Ей придется говорить с Ланнистером, а это было последнее, чего она могла желать. — Прошлая моя попытка помолиться Семерым окончилась весьма, — рыцарь замолчал, сверкнув хитрым взглядом зеленых глаз, — неожиданно.       Старк нечего было ответить, и она нервно оглянулась, пытаясь найти безопасную тему для разговора или достойную причину для ухода, но ничего не приходило в голову. — Вы отправитесь на юг вместе с моим братом и королевой Дейнерис, когда придет время? — наконец выпалила девушка. — Я еще не решил. Возможно, Север мне еще может понравиться. — То есть сейчас вам здесь не нравится? — Холод, снег, скудная еда, кислое вино и одичалые — не лучшая компания для меня. Но вот Леди Севера мне по душе. — Я-то считала, что вам по душе королева Ланнистер. — Я слышу ревность в ваших речах, миледи? — с губ мужчины не сходила усмешка.       Санса оскорбилась, она вовсе не планировала с ним заигрывать, но каким-то образом мужчине удавалось найти в каждой ее фразе второй смысл. — Не думаю, что мне стоит завидовать вашей сестре. Совсем скоро наша новая королева оставит от нее лишь черный пепел.       Лукавство в глаза рыцаря тут же померкло, и девушка поняла, что ударила прямо в цель. Возможно, он и испытывал что-то к Сансе, но в сердце его еще жила Серсея, ее невозможно было вытащить оттуда ни одними тисками в мире. И разговоры о ее смерти явно убивали в нем всякое желание к насмешкам над слабостью, что проявила Старк в ту ночь в септе. — Она не такая плохая, какой все ее считают, — недовольно буркнул Ланнистер, отводя взгляд на одно из деревьев. — Я знаю. Серсея… — девушка замолчала, подбирая слова, — не хуже Мейгора Жестокого или Эйриса Безумного, ну и конечно, ей не сравниться с Эйгоном Недостойным по количеству бастардов, — отвернувшись, улыбнулась девушка и пошла вглубь богорощи.       Мужчина последовал за ней почти бесшумно, лишь снег, скрипящий под его ногами, выдавал его. Джейме нахмурился, слова Старк ему явно не были по душе. — Если бы вы не были так похожи на Кейтелин Старк, то я был бы уверен, что острый язык вам достался именно от Серсеи.       Санса непринужденно засмеялась и, наконец, вновь посмотрела на рыцаря, теперь уже лукавство было в ее глазах. — Добрая королева Серсея заменяла мне мать несколько долгих лет, и мне пришлось многому у нее научиться. Возможно, не узнай она вкус истинной власти, она была бы лучшей правительницей. — Власть — это сила, так она любила говорить, — отрешенно проговорил Ланнистер. — Но я думаю, что сильнее всего ее поменяла смерть Джоффри.       Перед глазами Сансы тут же возникла картина Серсеи, склонившейся над умирающим королем. Тогда на ее лице отражалась вся горечь мира, казалось, что солнце для нее больше уже никогда не поднимется, и ничто не сможет стереть печаль с ее лица. — Он был ее любимцем, ведь так? — Он любила всех своих детей, но Джофф был ее первенцем, ее золотым мальчиком. — Вы все еще любите ее? — Конечно, — мужчина опустил голову, уставившись на ноги. — Мы родились вместе, мы всю жизнь были вместе, я считал, что и умереть мы должны вместе. — У вас еще есть время, — ядовито заметила Леди Старк.       Джейме остановился и потянул девушку за руку, заставляя ее посмотреть ему в лицо. — Я бы не хотел, чтобы вы думали, что я воспользовался вами. — Мной никто не может воспользоваться, — гордо сказала Санса, чуть приподнимая подбородок. — Вы понимаете, о чем я. Я не хочу вам врать, я больше не хочу никому врать, — Ланнистер приблизился к леди. — Вы красивы, умны и очаровательны, если бы я никогда не знал Серсеи, то ради вас я готов был совершить что угодно, я бы сделал вас Леди Кастерли Рок, даже если бы вы отказывали мне миллион раз, я бы продолжал просить вас стать моей. Вы удивительны. — Но ваша сестра все еще здесь? — Санса легко дотронулась до груди мужчины.       Джейме тут же вновь перехватил ее руку, сжимая тонкое девичье запястье. — То же можно сказать и о вашем брате, — заметил рыцарь, а ладонь девушки тут же сжалась в кулак, на лице ее не было не единой эмоции, но в глазах уже застыл привычный лед. — Будьте осторожны, миледи, если заметил я, то и королева Дейнерис не остается в неведении.       Санса надеялась на это, ей хотелось сделать неприятно Таргариен, Старк не могла отобрать у нее королевство, драконов и армию, но могла отобрать Джона. Даже если он выберет драконью королеву, то та всегда будет помнить о Сансе, ее тень всегда будет стоять между ними, Джон может забыть о ней, но Дейнерис будет помнить. — Не вам меня осуждать, сир, — отчеканила девушка и вырвала руку из его хватки. — Я не осуждаю, я восхищаюсь вами, — Джейме улыбнулся, однако с печалью посмотрел на руку девушки, которую он держал еще несколько секунд назад. — Кто бы мог подумать, что дочь Нэда Старка может влюбиться в своего брата. — Я не влюблена в брата, — рассеянно ответила Санса.       Однако больше ее задели другие слова. Ее всегда ценили не за то, кем она являлась, а за то кем были ее родные. Она в первую очередь была дочерью Эддарда Старка и Кейтилин Талли, сестрой короля Робба Винтерфельского и Джона Сноу — Белого Волка, убившего Короля Ночи. Бран был Трехглазым Вороном, знавшим все, а мастерством боя Арьи восхищались даже дотракийцы. Но сама Санса никогда никому не была интересна, Ланнистеры держали ее при дворе, чтобы попытаться приструнить Робба, а позже получить при помощи нее власть над Севером. Те же цели затем преследовали и Мизинец, и Болтоны. — Зачем вы пришли сюда? Чтобы оскорбить меня? Или вы считаете, что Ланнистеры еще недостаточно раз унижали меня? — в ее словах были раздражение и презрение. — Мне жаль, если я вас расстроил, Леди Санса. — Говорите, что хотели, или уходите. — Я всего лишь хотел увидеть вас, мне показалось, что вы меня избегаете. — Вам не показалось, милорд, — девушка ускорила шаг, направляясь к выходу из богорощи. — Я хотел извиниться, — устало произнес Джейме, остановившись, он не желал гнаться за ней, если его компания была ей отвратительна. — За что же? — Санса повернулась к нему, заглядывая в его лицо, желая понять, что же прячется за надменным взглядом и беспечной улыбкой.       Она больше не могла отрицать того, что Ланнистер ей нравился, даже сейчас, после всех его слов, она помнила те эмоции, что она испытывала от его прикосновений. — Я не должен был тогда целовать вас, прикасаться к вам. Я не имел права. — Я взрослая женщина, сир Джейме, и если вы думаете, что смогли бы взять меня силой, то вы сильно себя переоцениваете.       Взгляд рыцаря загорелся, он позволил себе вновь приблизиться к девушке, его рука с золотой кистью потянулась к ней, будто бы желая притянуть к себе. — Но больше этого не повториться, Вестеросу не пережить очередного бастарда Джейме Ланнистера.       Санса развернулась и пошла прочь, не дожидаясь ответа, однако он все- таки настиг ее уже на выходе из богорощи. — Если вдруг передумаете, то я проведу всю ночь у двери ваших покоев, словно пес вашего брата, — весело пропел голос Ланнистера.